Глен Кук 
Колдун
     
Тёмная война – 2
     

     
Глен Кук

Колдун
     
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
МАКШЕ  
     
Глава 1
     
1
     
     Пули барабанили в северную стену центра связи — последнего бастиона Акарда. За стеной глухо ухали мортиры. С оглушающим грохотом рвались бомбы. Передатчик превратился в груду осколков — для этого хватило немногих пуль, что залетели в комнату через два окошка. Марика пыталась остановить кочевников, как могла, но потерпела неудачу. И только о двух вещах теперь сожалела. О том, что ее стая, Дегнан, уйдет во тьму не оплаканной и что сама она никогда не попадет в монастырь Рейгг в Макше. Это могло бы стать следующим шагом на пути к звездам.
     Грохот канонады стал непереносимым. Кочевники готовились к последнему удару. Внезапно шум прекратился. В наступившей тишине тихонько заскулила связистка Брайдик:
     — Они идут!
     Марика кивнула. Пришел их последний час. Еще несколько минут — и осада будет окончена. Конец неизбежен.
     И тогда Марика обняла последних оставшихся в живых Дегнанов, охотниц Грауэл и Барлог. От их грубых шкур ощутимо пахло страхом.
     Никогда раньше она так не поступала. Щенки в Верхнем Понате обнимают только своих матерей, да и то лишь в первые годы жизни. Обе охотницы были глубоко тронуты.
     Грауэл опять повернулась к торговцу Багнелю, который учил ее обращению с винтовкой. Его товарищ, последний из уцелевших после падения крепости Критца торговцев, погиб на своем посту у одного из северных окон. Кто-то должен был удерживать окно от рвущихся внутрь дикарей. А копье Грауэл было слишком тяжелым и неудобным.
     — Подождите! — Марика изумленно разинула пасть. — Что-то происходит…
     Призрачный мир — то пространство, которое Марика и другие силты использовали как источник магической энергии, — казалось, сошел с ума.
     Какой-то могучий призрак яростно обрушился на долину реки Хайнлин, куда выходили южные окна последнего в Акарде бастиона. Сначала Марика оцепенела, пораженная мощью этого призрака. Потом бросилась к окну.
     Над замерзшей рекой стремительно неслись три огромных креста, похожих на кинжалы. Они строгим клином летели навстречу северному ветру. Свирепый призрак мчался рядом с ними, заставляя сердца цепенеть от ужаса. На каждом кресте стояли по пять одетых в черное силт — по одной на каждой перекладине, пятая в центре. Ветер завывал, развевая их черные одежды, но силты, казалось, не замечали его.
     — Они идут! — крикнула Марика Грауэл и Барлог, которые тоже рванулись к окну следом за ней.
     Сзади прогремел взрыв, швырнув их друг на друга. У Марики перехватило дыхание. Грауэл повернулась назад, поднимая винтовку. Ее выстрел прогремел одновременно с выстрелом Багнеля — пыль еще не улеглась, а в образовавшуюся в стене брешь уже хлынули кочевники.
     Марика вцепилась в подоконник и выглянула наружу, ожидая смерти.
     Подлетев к Акарду, летающие кресты поднялись выше и разделились.
     Марика скользнула в мир призраков и последовала за крестами, а те обрушились на кочевников, сея смерть и панику.
     Грауэл и Багнель прекратили стрельбу. Кочевники в проломе повернулись и побежали. Через несколько минут бежала вся их армия. Два летающих креста повернули на север и помчались в погоню. Третий вернулся и завис высоко над водой, там, где Хайнлин разливался на два рукава. На этой стрелке и стоял Акард.
     Горстка уцелевших обитателей крепости столпилась у окна, не веря своим глазам. Наконец-то пришла долгожданная помощь. А ведь еще немного, и было бы поздно.
     Крест подплыл ближе. Конец длинной перекладины коснулся стены на этаж выше центра связи. Марика заставила себя забыть об усталости и пошла встречать прибывших спасительниц. Ей было всего четырнадцать лет, и еще не скоро посвятят ее в истинные силты, но сейчас именно она осталась старшей в общине. Потому что, кроме нее, в живых не осталось ни одной силты.
     Сквозь застилавший глаза туман Марика с трудом разглядела выступившую ей навстречу темную фигуру. Это была Зертан, старшая жрица монастыря общины Рейгг в Макше.
     Кажется, она все-таки попадет в город.
     Марика сумела выполнить все положенные церемонии. И тут же рухнула на руки Грауэл и Барлог — неимоверная усталость взяла свое.
     Когда Марика проснулась, свет дня уже угасал. Она лежала, как оказалось, на одной из тонких перекладин летающего креста. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что остальные уцелевшие в Акарде находятся на том же кресте. Рядом примостились Грауэл и Барлог — как всегда, они постарались оказаться как можно ближе к Марике. Сразу за ними сидел Багнель. Когда взгляд Марики остановился на торговце, он приветствовал ее ободряющим рычанием. Брайдик, похоже, шокировала такая вульгарность.
     Северный ветер не чувствовался, поскольку крест теперь летел на юг.
     Внизу слева показались руины крепости Критца — родного дома Багнеля.
     — Все трупы исчезли, — заметила Марика.
     — Кочевники пожирают своих мертвецов, — ответил Багнель тихим суровым голосом. — Граукен правит Понатом.
     Граукен — это монстр-каннибал, который прячется под шкурой любого из метов. Этот ужас известен каждому.
     Стоявшая в центре креста Зертан обернулась посмотреть на Багнеля и Марику. Потом протянула лапу, указывая на небо.
     — Скоро станет намного хуже. Быть может, граукен будет править миром. Наступает эпоха льда.
     Марика взглянула вверх, пытаясь забыть о пылевом облаке, отнимающем у ее мира тепло и солнечный свет. Она пыталась думать о тех чудесах, которые ее окружали, о том, какое счастье — быть живой, пыталась забыть об ужасах прошлого. Марика лишилась родной стаи, в которой прожила первые десять лет своей жизни, теперь погибли почти все обитательницы Акарда, крепости силт, где она жила и училась последние четыре года. Марика пыталась отогнать мысль о тех ужасах, которые могут ожидать ее в будущем.
     — Джиана! Рок идет за тобой по пятам!
     Голос в ее голове был голосом призрака. Она не могла заставить его замолчать.
     Холмы Поната уступили место равнинам. Снегопад прекратился. Крест улетал все дальше и дальше, подгоняемый северным ветром.
     
2
     
     Уже много месяцев Марика не видела ясного неба. Все время дул резкий северный ветер, предвещая еще большее похолодание. Но теперь буря была ей не страшна. Марика лишь тихонько посмеивалась над ее неистовством.
     В облаках появились разрывы. Показалась одна из лун, за ней вторая.
     Покрывавший землю снег из белого стал серебристым.
     — Привет, странники! — сказала Марика.
     — Что?
     Марика вздрогнула — она была настолько погружена в себя, что забыла о том, где находится, и не ожидала, что кто-то ее услышит.
     — Я поздоровалась с лунами, Грауэл. Смотри! Вот Клык, а за ним одна из маленьких лун, не помню какая. Не важно. Я просто рада их видеть. Мы так давно не видели лун!
     Охотница осторожно сменила позу и передвинула оружие. Крест опускался вниз, к замерзшему руслу реки.
     — Очень давно. Много месяцев. — Голос Грауэл звучал теперь почти печально. — Привет, луны!
     Вскоре показалась и Гончая, вторая большая луна. Тени внизу стали похожи на лапы с растопыренными пальцами.
     — Смотри! — сказала Марика. — Озеро! Открытая вода!
     Они не видели незамерзшей воды так же долго, как и ясного неба. Но Грауэл не стала смотреть вниз. Она лишь крепче вцепилась в перекладину летучей повозки.
     Марика оглядела своих спутников. Пятеро друзей и столько же незнакомцев сидели верхом на металлическом кинжалообразном кресте, летевшем по ветру в тысяче футов над заснеженной землей. Вот Грауэл и Барлог — она знает их с самого рождения. Вот Багнель, с которым они познакомились всего несколько месяцев назад, — замкнутый, получужой, но чувствуется, что может стать очень близким. Именно тогда Марика поняла, что этот торговец — неотъемлемая часть ее грядущей судьбы.
     Марика была силтой. Сестры в Акарде называли ее самым большим талантом из всех, кто когда-либо родился в Верхнем Понате. Иногда сильнейшие из них предсказывали ей большое будущее.
     А вот и Брайдик. Единственный друг, которого она, в те времена еще совсем щенок, завела за четыре года пребывания в Акарде. Марика была рада, что Брайдик уцелела.
     Оставались еще две щены, из тех, что прислуживали силтам. Они сидели рядом, вцепившись друг в друга, все еще насмерть перепуганные, не зная, что ждет их впереди. Марика вдруг поняла, что даже не знает их имен. Она спасла их, как спаслась сама, обрекая себя тем самым на новые скитания. А ведь пережитый совместно ужас и чудесное спасение в последнюю минуту могли бы заставить их познакомиться и получше.
     — Итак, — сказала Марика, обращаясь к Грауэл и Барлог, — мы опять отправляемся в изгнание.
     Барлог кивнула. Грауэл неподвижно уставилась вперед, стараясь не смотреть на проносящуюся под ними снежную равнину.
     Хайнлин повернул на запад и на какое-то время скрылся из виду, потом снова показался под крылом. Теперь это была широкая полноводная река, хотя и здесь все еще скованная прочным панцирем льда. Шли часы.
     Марика отгоняла тяжелые воспоминания. Наверное, товарищи ее были заняты тем же.
     Меты по натуре своей не склонны к размышлениям. Они предпочитают жить сегодняшним днем, считая, что вчерашний день — это прошлое, а завтрашний сам о себе позаботится. Но здесь сидели не обычные меты. И в прошлом у них осталась не только идиллическая жизнь сельских обитателей, которую вели праматери. За ними была кровь, бои и тяжелые поражения. И будущее тоже грозило бедой.
     — Огни! — сказала Грауэл. И тут же воскликнула:
     — О Всесущий! Вы только посмотрите!
     В ночи горели десятки тысяч крошечных огоньков, как будто звездное небо упало на землю. Только в мире, где родилась Марика, звезд было очень мало — лишь те, чей свет пробивал плотное облако межзвездной пыли.
     — Это Макше, — сказала старшая жрица Зертан. — Наш дом. Через несколько минут будем в монастыре.
     Сопровождавшие их второй и третий кресты внезапно вырвались вперед и исчезли в ночной темноте. Огни впереди закачались и стали расти, вскоре первый из них уже остался позади — всего в каких-нибудь пятистах футах под ногами. Впрочем, Марику это не впечатлило — она была захвачена чистой радостью полета.
     Через несколько минут летающий крест опустился на ярко освещенный двор, посередине между двумя приземлившимися раньше. Его ждала толпа силт в черных одеждах сестер Рейгг. Крест остановился, Зертан спустилась на землю. К ней подошли несколько силт. Зертан что-то сказала им — что именно, Марика не смогла разобрать, — и прошествовала дальше. Остальные силты тоже покинули свои места на кресте.
     К Марике и ее спутникам подошла незнакомая мета в одежде работницы.
     — Идите за мной. Мне велено показать вам ваше новое жилище. А вы подождите, — добавила она, обращаясь к Багнелю. — За вами придет кто-нибудь из вашего союза.
     Марика была изумлена. Оказывается, эта мета видела в них всего лишь дикарей из Поната! Даже в самой Марике, а ведь она — силта. Она поняла, что работница испугана: о дикарях из Поната говорили, что они непредсказуемы, неразумны и свирепы.
     — Идем, — сказала Марика, стараясь жестом успокоить мету. — Веди нас.
     Багнель остался стоять, подняв лапу в прощальном приветствии. Он выглядел очень одиноким.
     Грауэл пошла за работницей. За ней двинулась Марика, а за Марикой Барлог, с оружием наготове. Процессию замыкали Брайдик и щены.
     Охотницы обнюхивали каждую подозрительную тень на дороге. Марика внимательно слушала, что творится вокруг, но не ушами, а тем особенным внутренним слухом, какой есть у каждой обученной силты. Она чувствовала, как вокруг них в городе другие силты творят свою магию.
     Но опасности Марика не чуяла.
     Вслед за служанкой они долго шли по каким-то бесконечным коридорам.
     Сначала где-то поселили щен, потом и Брайдик осталась позади. Марика чувствовала, как растет раздражение Грауэл и Барлог. Они потеряли направление. Ей и самой стало не по себе. Монастырь оказался слишком большим, в нем трудно было ориентироваться. В Акарде не было такого количества извилистых переходов, там она никогда не боялась заблудиться.
     Где же выход? Как выбраться отсюда? Марика начала нервничать, ей казалось, что она никогда не выйдет на открытое место. Она была родом из Верхнего Поната и привыкла бегать где хотела и как хотела.
     Работница заметила растущее беспокойство Дегнанов. Она провела их по каким-то лестницам наверх и вывела на стену, смутно напоминавшую северную стену Акарда, где еще недавно находилось убежище Марики место, где юная силта могла остаться наедине со своими мыслями.
     У каждой силты должно быть такое место.
     — А он большой, — тихонько сказала Барлог. Марика согласилась, хоть и не поняла, что имела в виду охотница — город или монастырь.
     Территория монастыря силт в Макше — квадрат со стороной примерно в четверть мили — была огорожена высокой каменной стеной. Высота стены достигала тридцати футов. И сама стена, и все внутренние постройки были сложены из одинакового коричневого камня, а островерхие крыши покрыты одинаковой красной черепицей. Прямоугольные здания обветшали от старости. Над некоторыми из них возвышались угловые башенки с острыми крышами.
     — В монастыре живут несколько тысяч мет, — сказала работница. — Это отдельный мир внутри города, а стена — это граница, которую нельзя нарушать.
     Служанка действительно имела в виду именно то, что сказала, но ее подопечные реагировали на это с такой яростью, что она не стала продолжать.
     — Ты отведи нас туда, куда тебе сказали, — буркнула Марика. — Прямо сейчас. Я выслушаю все правила от тех, кто их придумал, и тогда уже решу, приемлемы ли они.
     Проводницу это потрясло.
     — Марика, — сказала Грауэл, — я думаю, тебе стоит запомнить все, что мы услышим о здешних порядках.
     Марика уставилась на охотницу, но вскоре отвела глаза. Грауэл была права. Для начала стоит подчиниться местным правилам.
     — Постой, — сказала она. — Я хочу осмотреться.
     Согласия она дожидаться не стала.
     Монастырь стоял на искусственном возвышении в самом сердце Макше.
     Вокруг до самого горизонта простирались бескрайние равнины. В двух милях от их наблюдательного пункта лежала коричневая лента Хайнлина.
     Река здесь была шириной в триста ярдов и огибала город плавной петлей.
     Из-под снега выглядывали четкие квадраты полей, огороженные рядами деревьев или живыми изгородями.
     — Ни одного холма. Думаю, я очень скоро начну тосковать по ним, сказала Марика. Она говорила на своем родном диалекте и очень удивилась, увидев, как недоуменно хмурится служанка. Неужели здешний просторечный язык так не похож на понатский?
     — И я так думаю, — ответила Грауэл. — Даже Акард был не таким чужим, как это место. Эта штука, которую они называют городом, похожа на сотню тысяч маленьких крепостей.
     Дома тоже показались им странными. Марика не бывала раньше в больших поселениях, кроме разве что Акарда и Критцы, и все строения, которые ей доводилось видеть, были сложены из бревен и не превышали в высоту двадцати пяти футов.
     — Мне не разрешается надолго отрываться от своих обязанностей, жалобно сказала работница. — Пожалуйста, пойдемте, молодая госпожа.
     Марика нахмурилась.
     — Ладно. Веди.
     Отведенное ей жилище, похоже, давно стояло пустым. Пыль толстым слоем покрывала ветхую мебель. Марика закашлялась.
     — Нас поселили в каком-то дальнем углу.
     — Чего и следовало ожидать, — кивнула Грауэл.
     — За несколько часов мы приведем все это в порядок, — сказала Барлог. — Тут не так плохо, как кажется на первый взгляд.
     — Я должна отвести вас двоих в… в… — сказала работница слабым голосом. Она явно не могла подыскать подходящее слово. — Я думаю, вы называете это Дом Охотниц.
     — Нет! — заявила Марика. — Мы останемся вместе.
     Грауэл и Барлог зарычали и оружием указали служанке на дверь.
     — Уходи, — лязгнула зубами Марика. — Иди-иди, а не то я тебе хвост откушу.
     Мета в ужасе убежала.
     — Похоже, она родилась и выросла здесь, — сказала Грауэл. — Боится собственной тени.
     — В этом городе тени и правда опасны, — возразила ей Барлог. Скоро повелительницы теней дадут о себе знать.
     Но Барлог ошибалась. Следующая неделя не принесла с собой ничего нового. Марика почти не выходила из своей комнаты и ничего не пыталась узнать о Макше и сестрах Рейгг. Грауэл и Барлог исследовали окрестности — Марика к ним не присоединялась и даже не разговаривала с ними. К ней никто не приходил.
     Марике стало даже интересно, почему о ней забыли.
     Сначала безделье казалось ей великим счастьем. В Акарде она посвящала учебе все свое время, кроме короткого перерыва на сон. Чтобы стать настоящей силтой, надо много учиться. Только летом Марика ненадолго оставляла учебу и бегала с охотничьими отрядами, преследуя кочевников, которые вторглись в ее родной Понат и уничтожили в нем все, что могли. Тех самых кочевников, которые разрушили Акард.
     Когда они с охотницами привели в порядок жилище, Марика совершила несколько вылазок для исследования ближней части монастыря. Потом осмотрела все остальное с помощью призраков и устроила себе убежище на одной из высоких башен, откуда было прекрасно видно то место, где приземлился их крест. После этого ей стало скучно. Даже учеба стала казаться приятным занятием.
     На десятый день пребывания в Макше Марика выразила свое недовольство, нарычав на работницу, которая приносила им пищу. Но спешка здесь была не в почете. Всю неделю Марика продолжала жаловаться, все больше и больше раздражаясь. Ничего не происходило.
     — Не нарывайся на неприятности, — предупреждала ее Грауэл. — Они нас изучают. Это что-то вроде испытания.
     — Прости мне мой скептицизм, — отвечала Марика, — но с тех пор, как мы здесь поселились, я уже сотню раз проникала на темную сторону. И ничто не указывает на то, что кто-нибудь здесь помнит о нашем существовании, не говоря уже о том, чтобы наблюдать. Нас убрали подальше — с глаз долой, из сердца вон. Вот мы и сидим здесь теперь, как в тюрьме.
     Грауэл и Барлог переглянулись. Барлог осторожно заметила:
     — Даже зрению колдуньи видно не все. Ты не всемогуща, Марика.
     — Что ты хочешь этим сказать?
     — Я хочу сказать, что даже очень талантливой молодой силте не справиться в одиночку с целым монастырем своих более тренированных сестер, если они захотят что-то скрыть от нее.
     Марика хотела сказать, что это и впрямь возможно, но тут кто-то поскребся в дверь.
     — Есть еще не пора, — сказала Марика. — Видимо, нас решили заметить.
     Барлог открыла дверь.
     На пороге стояла старая силта — таких глубоких старух Марика еще никогда не встречала. Старуха была хромой и опиралась на суковатую палку из какого-то темного дерева. Кроме того, у нее была катаракта.
     Покрасневшие глаза все время слезились. Старуха проковыляла на середину комнаты и огляделась, подслеповато щурясь. Взгляд ее остановился на Марике.
     — Я — Мораган. Меня назначили твоей наставницей в изучении Пути Рейгг.
     Это был обычный разговорный язык Рейгг, но говорила Мораган со своеобразным неуловимым акцентом. А может, просто шепелявила.
     — Ты — та самая Марика, из-за которой пошли все эти раздоры и беспорядки в нашей северной цитадели.
     Это был не вопрос, а утверждение.
     — Да, — просто ответила Марика. Она чувствовала, что сейчас не время спорить о том, что значило для Акарда ее появление.
     — Вы можете идти, — заявила Мораган, обращаясь к Грауэл и Барлог.
     Охотницы не двинулись с места и даже не взглянули на Марику, чтобы узнать ее мнение. Они уже успели переместиться таким образом, что Мораган оказалась в довольно опасной позиции в центре треугольника.
     — Здесь ты в безопасности, — сказала Мораган Марике, видя, что никто и не думает уходить.
     — В самом деле? И вы можете в этом поклясться?
     — Да.
     — А слово силты тверже камня, на котором оно высечено! усмехнулась Марика, внимательно разглядывая одеяние старой сестры. Она не могла понять значения украшавших его символов. — Уж мы-то это хорошо знаем, ведь именно нас сестры Рейгг поклялись в свое время защищать! А когда кочевники разоряли наши стойбища, мы не дождались от силт никакой помощи! Мы бежали в Акард, надеясь, что хоть в крепости обретем безопасность, — но и его тоже отдали на разграбление дикарям!
     — Ты обсуждаешь политические дела, о которых не имеешь никакого понятия, щена.
     — Вовсе нет, госпожа. Я просто не желаю, чтобы политика уничтожила меня, поймав в ловушку нарушенных обещаний и ложных клятв!
     — Говорят, ты смелая. Вижу, что это правда. Хорошо. Пусть будет по-твоему. Пока.
     Мораган проковыляла к деревянному креслу и неторопливо устроилась в нем, бросив палку на стол рядом с собой. Похоже было, что она собирается вздремнуть.
     — Кто вы, Мораган? — спросила Марика. — Я не могу понять, что за знаки у вас на одежде.
     — Всего лишь старая силта, слишком старая для того, чтобы быть, как вы это называете, Мудрой. Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать меня. Расскажи мне свою историю. Я, конечно, кое-что слышала о тебе.
     Но теперь я хочу услышать твою версию событий.
     Марика начала рассказывать, но смысла в этом не было никакого.
     Через несколько минут голова Мораган упала на грудь, и старая силта захрапела.
     Так оно и пошло. День за днем Мораган приходила, задавала вопросы и храпела, не собираясь ничему учить Марику. Похоже было, что в первый день она еще была в ударе. Старая силта не всегда помнила, какой сегодня день, а иногда даже забывала имя своей ученицы. Пользы от нее не было никакой — правда, с некоторым трудом можно было получить сведения о монастырских обрядах. Но гораздо чаще Мораган сама задавала вопросы, причем настолько личные, что Марику это просто раздражало.
     Тем не менее наличие наставницы создавало Марике определенное положение в обществе. Теперь она числилась студенткой, а у студенток было свое законное место в монастырской иерархии, и за свое поведение она отвечала только перед Мораган. Благополучно вплетенная в культурную ткань, Марика могла теперь учиться хотя бы самостоятельно, наблюдая и сравнивая.
     То, что она узнала, Марике очень не понравилось.
     Лишь малая часть простых рабочих в монастыре жила в приличных условиях. Снаружи, в городе, свирепствовала жестокая нужда. Голод, болезни и непосильный труд намного сокращали жизнь мет. Все в Макше принадлежало либо общине Рейгг, либо союзу торговцев, называвших себя Союзом Коричневых Лап, либо обеим этим организациям вместе. Союз Коричневых Лап имел лицензию на свою собственность от общины Рейгг это было что-то вроде сложной долгосрочной аренды. Те жители Макше, которые не состояли членами какой-нибудь из двух Общин, были пожизненно привязаны к своей земле или к профессии.
     Марика была озадачена. Это что же получается: сестры Рейгг считают простых мет своей рабочей скотиной? Она попыталась расспросить Мораган, но наставница лишь с удивлением уставилась на нее — она была не в состоянии понять суть вопроса.
     — Грауэл, — спросила Марика как-то вечером, — ты понимаешь, что здесь происходит? Ты вообще понимаешь хоть что-нибудь? Эта старая карк Мораган ничего не может мне объяснить — или просто не хочет.
     — Будь поосторожнее с ней, Марика. Она гораздо более важная птица, чем кажется на первый взгляд.
     — Она просто полоумная старуха, как моя бабка.
     — Мораган может быть какой угодно дряхлой и сумасшедшей, но безобидной ее не назовешь. Возможно, такая она даже опаснее. Ходит слух, что ее послали сюда не учить, а изучать тебя. Говорят еще, что когда-то Мораган занимала очень важное место в Ордене и что она все еще в почете у тех, кто сейчас наверху. Опасайся ее, Марика!
     — Зачем мне бояться того, кого я легко могу побить?
     — Сила есть сила? Мы не в Верхнем Понате, Марика. И в расчет здесь принимается не физическая сила, а связи, которых у тебя как раз и нет.
     — Марика насмешливо фыркнула, но Грауэл продолжала, не обратив внимания:
     — Подумай, Марика, а что, если кто-то из них хочет испытать твою силу? Что, если они хотят в чем-то убедиться?
     — В чем?
     — За много лет охоты в лесах Верхнего Поната наши уши стали очень чуткими, Марика. Когда мы встречаем местных охотниц — никогда не видала более несчастных созданий! — мы слышим кое-что из того, что не предназначено для наших ушей. Они болтают о нас, о тебе и о том, что думают силты из окружения старшей жрицы Зертан. Идет что-то вроде суда. Они подозревают, а может быть, и знают про Горри.
     — Горри? А что Горри?
     — Что-то случилось с Горри в последние часы осады. Об этом много болтали, и кто угодно мог услышать. Мы-то ничего никому не рассказывали, но мы же не единственные, кто уцелел в Акарде и попал сюда.
     Марика вспомнила свою акардскую наставницу и почувствовала легкое сердцебиение. Нет, она не раскаивалась. Горри заслуживала еще худших мук. Растущие опасения Марики относились к ее теперешней изоляции. Ей и в голову не приходило, что все это было подстроено нарочно. Надо быть очень осторожной. Сила не на ее стороне.
     Грауэл выжидательно смотрела на Марику, пока та обдумывала смысл сказанного.
     — Почему ты так смотришь на меня?
     — Может быть, ты о чем-то сожалеешь.
     — С какой стати?
     — Горри была…
     — Горри была карк, Грауэл. Мерзкой старой стервятницей. И она сделала бы со мной то же самое, если бы смогла. Неоднократно пыталась.
     Горри получила по заслугам. Не желаю больше о ней слышать.
     — Воля ваша, госпожа.
     — Вы уже разыскали Брайдик?
     — Ее, как и следовало ожидать, назначили в местный центр связи.
     Студентов туда не пускают. А техников не выпускают оттуда.
     — Почему?
     — Не знаю. Это совсем другой мир. И мы все еще пробираемся здесь ощупью. Никто никогда не говорит, что разрешено, сообщают только о запретах.
     Марика поняла, что расстроила Грауэл. Когда охотница была чем-то огорчена, она всегда пользовалась официальной речью. Но сейчас Марика не хотела анализировать чужие чувства. Ее волновала более насущная проблема.
     — Я хочу выйти в город, Грауэл.
     — Зачем?
     — Чтобы обследовать его.
     — Это запрещено.
     — Почему?
     — Я не знаю. Здесь никто не объясняет правил. Их просто надлежит выполнять. И незнание правил не служит оправданием.
     А каково наказание за неповиновение? Впрочем, эту мысль Марика отбросила. Рано ей еще бороться со всеми этими ограничениями. И все же она почувствовала, что должна сказать:
     — Если такова жизнь в легендарном монастыре Макше, Грауэл, то я тут долго не выдержу — сбегу!
     — Нам с Барлог тоже нечем заняться, Марика. Они считают нас слишком отсталыми.
     
3
     
     Прочный камень, из которого был сложен монастырь, стал для Марики злейшим врагом. От него некуда было деться. Многие века он был свидетелем чуждых ей традиций, и это не могло не подавлять.
     Вынужденное бездействие делало это давление непереносимым. Все больше и больше времени Марика проводила в своем убежище на башне. Но шли дни, и медитация уже почти не помогала восстанавливать душевный покой.
     С башни не было видно ничего, кроме монастырского двора, города и мастерских. Был, конечно, ветер, вездесущий северный ветер, но здесь он ничего не говорил Марике, как это делал бы ветер в Акарде. Он нес совсем не те запахи, даже вкус у него был не правильный. Воздух был густым от тяжелых промышленных запахов. Ветер, который всегда был другом Марики, стал чужим и равнодушным.
     Теперь Марика могла целыми днями не выходить из комнаты. Она лежала на своем тюфяке и пальцем рисовала рожицы на запотевших каменных стенах.
     Иногда Марика совершала вылазки в призрачный мир, но ей и там было неуютно. Призраков было мало — слишком много силт собралось в этом городе. Марика чувствовала присутствие каких-то больших монстров, высоко вверху, но дотянуться до них не удавалось. С тем же успехом можно было пытаться поймать одну из лун.
     К концу шестой недели подобной жизни атмосфера в монастыре переменилась. Это удивляло Марику, пока Барлог не объяснила ей:
     — Скоро сюда прибудет Верховная жрица Градвол.
     Верховная жрица Градвол управляла всем сестричеством Рейгг, земли которого занимали почти весь континент.
     — Они все носятся как полоумные — готовятся к встрече.
     — Зачем она приезжает? — спросила Марика.
     — Чтобы лично руководить действиями по борьбе с кочевниками. Два дня назад их видели со стены крепости Мотчен. Это всего в сотне миль к северу от Макше, Марика. Кочевники идут за нами по пятам.
     — Эти макшские силты, — добавила Барлог тихонько, — очень напуганы.
     У них контракт с Союзом торговцев, по которому силты обязуются защищать любого торговца, оказавшегося на территории Рейгг. А на этот раз сестрам не удалось этого сделать. Критца — лишь одна из трех крепостей торговцев, которые уже разрушены. Ходит слух, что кое-кто из торговцев собирается написать открытое письмо сестрам Серк, призывая их взять под свою опеку территорию Рейгг, поскольку-де Рейгг не в состоянии больше обеспечивать порядок.
     — Ну и?.. — безразлично поинтересовалась Марика.
     — Это затронет нас всех.
     — А как? Мы ни в чем не принимаем участия. Нас здесь только терпят, и то с трудом. Кормят, и все. Никому нет до нас никакого дела. Чего же бояться? Нас даже никто не видит — так кто же может нам навредить?
     — Не говори так, Марика.
     — Почему это?
     — Эти сестры могут становиться невидимыми. Вдруг кто-то из них тебя услышит?
     — Не будь такой глупой. Все это — чепуха!
     — Я слышала это от…
     Барлог не закончила фразу. Боялась, видимо, скомпрометировать свой источник сведений.
     — Как долго ты еще сможешь терпеть это заключение, Барлог? А Грауэл? Я уже скоро не выдержу, честное слово!
     — Мы не можем уйти.
     — Кто это сказал?
     — Это запрещено.
     — Кем? Почему?
     — Просто. Так оно и есть.
     — Для тех, кто мирится с такими правилами!
     — Марика, пожалуйста…
     — Уйди, Барлог. Не хочу я слушать, как ты скулишь.
     Когда охотница повернулась, чтобы уйти, Марика добавила:
     — Тебя приручили, Барлог! Превратили славную охотницу в двуногого вьючного плакунца!
     Марика говорила на их родном диалекте, и слова от этого жалили еще больнее.
     Барлог ощерила пасть от ярости, но сдержалась и даже дверь за собой прикрыла тихо.
     С высоты своей башни Марика наблюдала за прибытием Верховной жрицы.
     Летающий крест проплыл, снижаясь, мимо ее наблюдательного пункта.
     Градвол стояла в точке пересечения осей, на кончиках крыльев застыли четыре силты. Глаза их были закрыты. В их напряжении чувствовался какой-то барабанный ритм, которого Марика в прошлый раз просто не заметила. Но тогда она была такой усталой и опустошенной, что ничем не интересовалась. Все ее мысли были только о том, что она жива, что разрушенная крепость осталась позади — в прошлом.
     Марика сосредоточилась, погрузилась в себя и заглянула в призрачный мир. К ее удивлению оказалось, что крест окутан, как дымом, целой толпой призраков. Это были огромные призраки вроде тех, которых ей несколько раз удалось поймать на севере во время осады Акарда. Но там Марика использовала их, чтобы убивать. А здесь призраки несли корабль, и управляла ими силта, стоящая на самом длинном из крыльев. Остальные сестры поддерживали постоянный запас энергии, из которого как из колодца черпала старшая сестра. Верховная жрица не делала ничего — она была просто пассажиркой.
     Теперь Марика действительно заинтересовалась происходящим. Как у них это получается? Может быть, она тоже сумеет научиться таким вещам?
     Как это было бы чудесно — лететь над миром на одном из таких кинжалов!
     Марика внимательнее присмотрелась к управлявшим кораблем силтам. То, чем они занимались, не имело отношения к убийству, но было вроде бы не сложнее. Она прикоснулась к старшей из сестер, пытаясь понять, что та делает, и крест начал резко снижаться.
     Прикосновение Марики отвлекло силту, и последние несколько футов крест почти падал. Марика отпрянула. По ее сознанию скользнуло ответное прикосновение, но к ней лично никто не обратился. Больше контакт не возобновлялся.
     Все время, пока продолжались пышные церемонии в честь прибытия Верховной жрицы, Марика не покидала своего наблюдательного пункта.
     Наконец Градвол со свитой и все встречающие скрылись где-то в лабиринтах монастыря. Марика не тронулась с места. Положив голову на лапы, она задумчиво смотрела вдаль, поверх красных черепичных крыш. На этот раз северный ветер действительно был северным, его запах и холодная свежесть напоминали ей о доме, заставляя еще острее чувствовать свою чужеродность.
     В такой позе и застала ее Грауэл. Была уже полночь. Марика задумчиво созерцала серебряные от лунного света заснеженные поля, как будто ждала чего-то.
     — Меня прислали за тобой, Марика.
     Грауэл, похоже, была взволнована. Ее голос был слишком напряженным.
     — Кто тебя прислал?
     — Старшая жрица Зертан. От имени Верховной жрицы. Градвол хочет поговорить с тобой лично. Эта Мораган тоже была с ними. Предупреждала я тебя, что надо быть с ней поосторожнее!
     Марика оскалила зубы. Грауэл была испугана. Возможно, охотница боялась, что их вышвырнут вон из монастыря.
     — Зачем я им понадобилась?
     — Не знаю. Может, из-за того, что случилось в Акарде.
     — Это их заинтересовало? Теперь, когда прошло уже почти два месяца?
     — Марика! Ты должна сдерживаться!
     — Разве я плохо веду себя с нашими хозяевами?
     Грауэл не стала возражать. Марика действительно ухитрялась демонстрировать уважение к Мораган. Она поставила себе за правило не давать никому повода считать себя оскорбленным и придерживалась этого правила. Почти всегда.
     Тем не менее те немногие сестры, с которыми Марика встречалась, не любили ее. Грауэл и Барлог утверждали, что макшские силты просто боятся Марику так же, как в свое время акардские.
     — Ладно. Показывай дорогу. Попробую следить за своими манерами.
     Грауэл привела Марику к двери во внутреннюю обитель — большое здание в самом сердце монастыря, двери которого отпирались только по торжественным дням для проведения важных церемоний. Тут охотницу остановили. Марика легонько прикоснулась к ее локтю, сдерживая возможную реакцию. Грауэл ответила ей смиренным пожатием плеч. Но Марика готова была поклясться, что уши охотницы слегка шевельнулись.
     Только те, кто хорошо знал Грауэл, смогли бы понять, что она ничуть не огорчена и даже получает удовольствие от ситуации.
     Что это значит? И где винтовка Грауэл? С тех пор, как охотница получила от Багнеля это оружие, она никогда не выпускала его из лап.
     Грауэл даже спала в обнимку с драгоценной винтовкой. Это вызывало у окружающих ужас и служило постоянной темой для сплетен.
     Марика едва не оглянулась. Только врожденная хитрость удержала ее от этого.
     Две силты провели Марику в огромную комнату, освещенную дрожащими от сквозняков огоньками нескольких свечей. Никакого электричества не должно быть там, где силты творят свою магию. Электромагнитные поля создают сильные помехи.
     В этом зале проводились самые важные из обрядов общины Рейгг.
     Марика никогда не была здесь во плоти, только с призраками. Кроме своего символического значения, зал ничем особенным не отличался.
     На высоких табуретах застыли в неподвижном ожидании две дюжины высокопоставленных силт. Если бы не редкие подергивания чьего-нибудь нечаянно оказавшегося на виду хвоста, можно было бы принять их за статуи. Ничто не выдавало мыслей, скрывавшихся за черными обсидиановыми глазами. И все эти глаза были прикованы к Марике.
     Впрочем, это испугало ее меньше, чем можно было ожидать.
     Несколько служанок ходили по залу, предлагая силтам напитки и закуски. Одна из них подошла к Марике с подносом. Она была старой, облезлой и прихрамывала, волоча негнущуюся ногу. Марика отослала ее прочь, но запах старой меты внезапно показался ей знакомым…
     — Помни о своих манерах, щена, — тихонько сказала служанка и захромала к своему посту у буфета.
     Барлог!
     Это была Барлог. И она хромала. А Грауэл пришла без винтовки. С этим оружием Барлог может расправиться с половиной силт в комнате, не успеют они даже подумать о том, чтобы использовать свой талант против Марики.
     Марику очень порадовала изобретательность охотниц. Но теперь она больше не была уверена, что сумеет справиться со всеми сложностями, которыми ей грозит предстоящая беседа.
     Из всех находившихся в зале силт Марика узнала только двух — Зертан и Мораган. Марика посмотрела на Зертан и произнесла подходящее к случаю торжественное приветствие. Она еще покажет Барлог, кто тут не помнит о своих манерах.
     — Это она — из Акарда? — спросил кто-то резким голосом.
     — Да, госпожа.
     «Верховная жрица, — догадалась Марика. — А она моложе, чем я думала». Градвол оказалась крепкой, коренастой, седеющей метой. Но глаза у нее были бешеные. Похожа на Горри, когда та еще была в своем уме. Силта, которая одновременно могла бы быть охотницей, и притом свирепой охотницей.
     — Я думала, она старше. И крупнее, — сказала Верховная жрица.
     Словно эхо ее собственных мыслей.
     — Она действительно очень молода, — ответила Мораган, и Марика обратила внимание, что старуха больше не кажется сонной. Она как-то сразу ожила и помолодела. Мораган сидела между Зертан и Верховной жрицей, причем табурет ее был чуть-чуть сдвинут в сторону Градвол, чтобы подчеркнуть ее близость к столь важной персоне.
     — Мы не знаем, что с ней делать, — сказала старшая жрица Зертан. Ее историю можно назвать в лучшем случае неприятной. Это поразительно способная дикарка, которую случайно обнаружили четыре года назад и взяли в Акард. Это было вскоре после первого вторжения кочевников в Верхний Понат. Ее стойбище разрушили одним из первых. Похоже, что она без всякой специальной подготовки, руководствуясь одним инстинктом, сумела проникнуть в мир тьмы и убить нескольких дикарей. Скрытые возможности щены в этом отношении так обеспокоили одну из наших сестер, что она прозвала Марику Джианой. Прототипом для этого прозвища послужила мифологическая Джиана, Посланница Рока. Сестра Горри, которая до своей высылки была известна всей общине как…
     «Джиана! — завизжал призрак в голове Марики. — Рок идет за тобой по пятам!»
     — Зертан! — предостерегающе произнесла Верховная жрица.
     Зертан слегка сместила акценты:
     — Горри испытывала по отношению к щене сильные отрицательные эмоции. С какой-то точки зрения Горри была права. Дважды Марика оказывалась почти единственной уцелевшей после страшных бедствий, которые постигали тех, кто ее растил. Горри очень боялась ее, но тем не менее была ее наставницей. Таким образом, образование Марики было по меньшей мере бессистемным. Из заслуживающих доверия источников известно, что она научилась управлять самыми темными из Сущих.
     Та, о которой шла речь, ощущала растущую ярость. Если бы не холодный взгляд Барлог, ей не удалось бы смолчать.
     — Зертан! — снова перебила Градвол. — Достаточно. Я читала все те отчеты, что и ты, и еще некоторые.
     На мгновение макшская старшая жрица растерялась.
     — Можешь ли ты рассказать мне что-нибудь новое? Что-нибудь такое, чего я не знаю? Что за чувства она испытывает по отношению к общине?
     После затянувшейся мучительной паузы Зертан призналась:
     — Понятия не имею о том, что она там чувствует. Да это и не имеет значения. Чувства щены — это глина, из которой наставник…
     Градвол не воспользовалась неловкостью Зертан. Вместо этого она подошла к вопросу с другой стороны.
     — Старшая жрица Кеник докладывала мне о состоянии дел в Акарде незадолго до его падения. Помимо других вопросов, мы обсуждали и дикую силту — еще щенка — по имени Марика. Эта Марика, хотя ей к тому моменту едва исполнилось четырнадцать лет, уже успела лишить жизни несколько сотен мет. Старшая жрица Кеник так же, как и Горри, была напугана, поскольку, по ее словам, Марика не менее талантлива, чем такие сильные ходящие во тьме, как Бестрей или Зорек, — но в отличие от последних не имеет никаких мысленных ограничений. Кеник хорошо знала этих двух силт до своей высылки. Она четыре года наблюдала за Марикой и была в состоянии оценить способности этого щенка. — Градвол уселась поудобнее и обвела собравшихся внимательным взглядом. — Какое имеет значение, что щенок думает об общине? А вы подумайте вот о чем: о доверии и о личной преданности.
     Да, все мы постоянно прячем хвост, чтобы кто-нибудь в него не вцепился, но, несмотря ни на что, именно доверие связывает общину Рейгг. Мы знаем, что не представляем физической опасности друг для друга. Мы знаем, что ни одна из наших сестер не будет по доброй воле действовать в ущерб Ордену. А наши подчиненные знают, что мы всегда поможем и защитим их. Но Марика всему этому не верит.
     Почему? Потому что ее деревушка, как и сотни других, была разрушена дикарями, нападение которых Рейгг обязаны были отразить. Потому что было уже несколько неудачных покушений на ее жизнь. Потому что никто не научил ее ставить интересы общины выше своих собственных.
     Градвол вела себя как болтливая мета из Мудрых на Совете в торжественный день. Чем дольше говорила Верховная жрица, тем меньше Марика слушала и тем сильнее становилось ее беспокойство. Шла какая-то большая игра, в которой она, Марика, была всего лишь пешкой.
     — Что до личной преданности, немногие из вас знают, что это такое, — твердым голосом продолжала Верховная жрица. — Давайте проведем эксперимент. Прошу, Мораган.
     Мораган поднялась со своего табурета, извлекла откуда-то из-под одежды длинный, неприятного вида нож и протянула его старшей жрице.
     — Давай, Зертан! — сказала Верховная жрица.
     Зертан неохотно слезла с табурета. Несколько мгновений она медлила, глядя в упор на Марику. Потом бросилась вперед.
     Реакция Марики была мгновенной и инстинктивной. Углубившись в себя, она нырнула в мир теней. Мысленно поймала призрака. Беззвучным криком разогнала остальных, чтобы другие силты не успели ими завладеть.
     Пойманный призрак обрушился на смутную тень, пытавшуюся угрожать Марике.
     Когда она вернулась в реальный мир, гром выстрела еще не затих.
     Зертан падала, нож выпал из ее лапы. Пуля Барлог попала в плечо Градвол, развернув ее. Марика предупреждающим жестом подняла лапу, пока Барлог не учинила бойню.
     Дверь комнаты с треском распахнулась. Стоявшие за ней охранницы кубарем влетели внутрь. В дверь ворвалась Грауэл с боевым кличем Дегнанов. В одной лапе она держала щит, в другой был готовый к броску дротик. За ней дрожащая Брайдик угрожала страже мечом, с которым не умела обращаться.
     Сидящие на табуретах силты даже кончиком хвоста не повели.
     Игра.
     Верховная жрица Градвол пришла в себя. Пуля всего лишь оцарапала ее плечо, вырвав клок шерсти. Она спокойно выдержала холодный взгляд Марики.
     — Я редко допускаю просчеты. Но уж если ошибаюсь, то сильно.
     Она потерла плечо. Ткань одежды намокла от крови.
     — Я не подумала об огнестрельном оружии. Халек! Помоги Зертан, пока она у нас не умерла.
     Силта с нашивками врача слезла с табурета и поспешила к лежащей на полу Зертан.
     — Личная преданность, — сказала Градвол. — Даже перед лицом неминуемого поражения.
     Она стиснула зубы — рана начинала болеть.
     Нож Зертан упал всего в нескольких дюймах от правого сапога Марики.
     Пинком она отшвырнула его под ноги Верховной жрице. Щека Градвол судорожно дернулась.
     — Поосторожнее, щена, — прошипела она. — Если бы все это было взаправду, неизвестно, что было бы сейчас с твоей правой лапой.
     — Если бы это было взаправду, сейчас в комнате осталось бы только трое живых мет, — убежденно заявила Марика. Она ненадолго отвела глаза от Верховной жрицы, чтобы посмотреть на нож. — У нас в Понате ходит поговорка: «Сила есть сила».
     Ей пришлось сказать это на диалекте. Градвол никак не реагировала.
     Возможно, не поняла.
     — Когда мной играют, госпожа, или когда меня атакуют, я наношу ответный удар.
     Градвол не обращала на нее внимания. Она оглядела силт, которые продолжали неподвижно сидеть на своих насестах.
     — Наше собрание выполнило свою роль. Все так, как я и подозревала.
     Кое-кто был невнимателен. Кое-кто позволил предубеждению возобладать над разумом. Слушайте все! Эта щена напала на высокопоставленную силту из общины Серк — и уничтожила ее! И уверяю вас, наша община отметит этот факт. И забудет о том, что сейчас произошло.
     Градвол уставилась на Марику неподвижным пугающим взглядом. Марика не отводила глаз, отказываясь признать себя побежденной. Несмотря ни на что, она чувствовала в Градвол родственную душу.
     — Собрание закрыто, — заявила Градвол, продолжая смотреть на Марику. — Все свободны. Все, кроме тебя, щена.
     Силты молча направились к выходу. Две из них помогали нести Зертан.
     Барлог и Грауэл не двинулись с места. Но Брайдик исчезла. Всегда осмотрительная, робкая Брайдик. Ну что же, подумала Марика, пусть будет так.
     И она сосредоточила свое внимание на мете, достаточно сильной, чтобы управлять такой капризной общиной, как Рейгг.
     
     
Глава 2
     
1
     
     Градвол вскарабкалась обратно на табурет.
     — Садись, если хочешь, — сказала она Марике.
     Марика уселась на полу, скрестив ноги, как это было принято во всех стаях Верхнего Поната. В избе ее бабки не знали мебели.
     — Расскажи мне о себе, щена.
     — Простите, госпожа?
     — Расскажи мне свою историю. Я хочу знать о тебе все, что только можно.
     — Вы и так знаете. От своей шпионки Мораган.
     — Разве это было так очевидно? — удивилась Градвол.
     — Я поняла это только теперь.
     — Ничто не заменяет прямого разговора. Начинай. Расскажи мне свою историю. Как тебя зовут?
     — Марика, госпожа.
     — Расскажи мне о Марике. Все, что с ней происходило, с рождения и до сих пор.
     Марика в общих чертах изложила свою биографию. Она рассказала о том, как впервые обнаружила у себя талант силты, о своих необычно близких отношениях со своим братом Каблином, об их конфликте с одной из Мудрых из ее избы. Рассказала она и о тех проблемах, которые возникли у нее в Акарде.
     Градвол кивнула:
     — Интересно. Хотя, возможно, интереснее было бы, если бы ты мне больше доверяла.
     — Простите, госпожа?
     — Ты ничего не рассказала мне о том, какова Марика внутри.
     Марика смутилась.
     — Не бойся, щена.
     — Я не боюсь, госпожа.
     — Лжешь. Я была в твоем возрасте, когда впервые увидела Верховную жрицу, и я тогда просто оцепенела. Но тебе не надо бояться. Я здесь для того, чтобы помочь. Ты ведь несчастлива, правда? Скажи мне честно.
     — Правда, госпожа.
     — Почему?
     Марика задумалась, как ей это объяснить. Возможно, они слишком разные и не поймут друг друга. Она бормотала что-то бессвязное, пока наконец терпение Градвол не истощилось.
     — Ближе к делу, щена. Никто, кроме меня, тебя не услышит. А если бы кто-нибудь из сестер и услышал, все равно никто не сможет предпринять против тебя никаких действий. Я этого не позволю. И не лги мне. Я хочу знать, что чувствует настоящая Марика, о чем она думает.
     Марике начала надоедать эта игра. Несколькими осторожными словами она прощупала почву. Вспышки ярости со стороны Градвол не последовало, и постепенно Марика рассказала ей почти все о причинах своего недовольства.
     — Именно это я и подозревала. Никакой дальновидности у всех, кто тебя когда-либо окружал. Сама я никогда не была дикой силтой, но у меня были такие же проблемы. Все они чуют силу и пугаются. В каком-то смысле у силт ума не больше, чем у простых мет. Когда они чувствуют чье-то превосходство, они стремятся задушить его в зародыше, чтобы ты не стала главнее их. Это серьезный недостаток нашего общества. А теперь расскажи мне про Акард поподробнее.
     Теперь Градвол уже не интересовали ни чувства Марики, ни ее роль в происходивших событиях. Вместо этого Верховная жрица подробно расспросила ее о последних днях Акарда:
     — А что стало с остальными уцелевшими? С теми, кто прибыл вместе с тобой на темном корабле? Особенно меня интересуют связистка и торговец.
     Понатское слово «торговец» в устах Градвол звучало как иностранное.
     Марика тщательно обдумала свои слова, перед тем как отвечать.
     — Брайдик получила работу в здешнем центре связи.
     Неизвестно, заметила ли Верховная жрица ту мету с мечом, которая ворвалась вслед за Грауэл и не давала стражницам вмешаться.
     — Мне не разрешают ее видеть. Багнель исчез. Думаю, вернулся к своему братству. Говорят, здесь, в Макше, есть какая-то резиденция торговцев.
     — Вероятно, я смогу спросить о нем у его начальства.
     — А что такое темный корабль, госпожа?
     — Летающий крест. Это ведь ты была на башне, не так ли? Ты прикоснулась к Норгис, когда мы садились.
     — Да, госпожа.
     — Что ты почувствовала?
     — Благоговение, госпожа. Сама идея запрячь призрака… Мы летели на таком кресте из Акарда, но тогда я почти ничего не замечала.
     — Тебя это не испугало?
     — Нет, госпожа.
     — Ты не боишься Сущих?
     — Нет, госпожа.
     — Хорошо. Это все, щена. Можешь возвращаться к себе.
     — Да, госпожа.
     — В твоей жизни многое изменится, щена.
     — Да, госпожа, — сказала Марика, направляясь к двери.
     Первой вышла Грауэл, осмотрела прихожую и кивнула. Барлог держалась позади Марики. Дуло ее винтовки все еще смотрело в сторону Верховной жрицы.
     И ни слова о противоречиях, возникших между ними тремя.
     В жизни Марики действительно начались перемены. На следующее же утро после разговора со Верховной жрицей в комнату вошла незнакомая мета. Она была примерно того же возраста, что и мать Марики.
     Незнакомка представилась. Ее звали Дортека.
     — Я — твоя новая наставница. Меня специально для этого откомандировали из свиты Верховной жрицы. Верховная жрица приказала составить для тебя индивидуальную программу. Мы начнем прямо сейчас.
     Очевидно, что Дортека не была в восторге от своего нового назначения, но тщательно избегала говорить об этом вслух.
     Вскоре Марика заметила, что весь монастырь изменил свое отношение к ней — юной силте, которой интересуется сама Верховная жрица.
     В то утро Дортека отвела ее в комнатку для медитации. Они сели на пол, друг напротив друга, по обе стороны низкого каменного стола.
     Мрачный свет единственной масляной лампы слабо освещал стол и стены комнаты, сложенные из того же коричневого камня, что и весь монастырь.
     Рядом с Дортекой лежали блокнот и какие-то бумаги.
     — Твое образование, — начала Дортека, — было совершенно бессистемным. Верховная жрица хочет, чтобы ты вернулась назад и начала все сначала.
     — Я буду учиться со щенами?
     — Ты будешь учиться со своей собственной скоростью, не зависимой ни от кого. Таким образом, мы будем проходить все ступени образования. В тех случаях, когда полученное тобой образование соответствует общепринятым стандартам, ты будешь проходить материал быстрее — так быстро, как только сможешь. — Дортека развернула бумагу. — Что ты хочешь делать в нашем сестричестве?
     — Летать на темном корабле, — без колебаний ответила Марика. — Я хочу добраться до звезд.
     Дортека чуть шевельнула ушами — ей это показалось забавным.
     — Именно так и считала Верховная жрица. Что ж. Темные корабли — это достижимо. А звездные миры недоступны.
     — Почему?
     — Мы опоздали. Слишком поздно вышли в космос. Искали не там, где нужно. Все звездные миры уже принадлежат другим общинам, и их сестры ревностно охраняют свою собственность. Покинуть планету сейчас означает начать темную войну. Таким образом, есть только одна причина для выхода в Великую Тьму — темная война. Мы не будем этого делать. У нас нет никого, кто мог бы победить в такой войне.
     — Что такое эта темная война? — спросила озадаченная Марика. Никто так и не объяснил мне этого.
     — На твоем уровне это трудно будет понять. По существу, темная война — это кровавый поединок между лучшими Повелительницами кораблей двух противоборствующих общин. Та община, чья Повелительница остается в живых, получает все спорные права. Это очень редко случается, потому что в подобных поединках навсегда решаются судьбы общин.
     Про поединок Марика поняла. Она кивнула.
     — Настанет время и для таких вещей, но сначала тебе надо приобрести теоретическую базу. Ты хочешь водить корабли. Значит, ты будешь их водить, если, конечно, не потеряешь к этому интерес, когда научишься.
     Сестер, желающих выполнять эту работу, всегда не хватает. Ты умеешь читать и писать?
     — Да, госпожа.
     Дортека протянула ей листок бумаги:
     — Это наше с тобой расписание. Мы можем вносить в него необходимые поправки.
     Марика проглядела записи.
     — Не слишком много времени остается на сон!
     — Если хочешь водить темные корабли, учись бороться со сном. Хочешь видеть свою знакомую, Брайдик, — будешь заниматься упорно.
     Дортека подтолкнула к Марике еще один листок бумаги. Записи на нем были сделаны почти идеальным почерком.
     «Предполагаемая схема поощрений дикой силты по имени Марика».
     — Верховная жрица?
     — Да.
     Марику несколько пугал интерес со стороны самой Верховной жрицы.
     На листке была изображена сложная схема, выполнение которой было обязательно для того, чтобы получить разрешение посетить Брайдик или выйти в город.
     — Как видишь, для того, чтобы посетить свою подружку, ты должна выполнить вот эти сто пунктов. Все они здесь выписаны. Гораздо сложнее будет получить разрешение выйти за пределы монастыря. Это будет зависеть от того, буду ли я довольна твоими успехами. Ты никогда не выйдешь наружу, если я увижу, что ты выкладываешься не полностью.
     Хитрая старая Градвол. Все-таки сумела заглянуть Марике в душу и найти причины, которые заставят ее учиться. Стремление видеть Брайдик подстегивало Марику, вызывая желание немедленно приступить к занятиям.
     Возможность выйти в город тоже вызывала энтузиазм, хотя и не такой горячий.
     — Не думаю, что в ближайшее время смогу разрешить тебе посещение города. Возможно, мы будем накапливать заслуженные тобой возможности, чтобы использовать их позже.
     — Почему, госпожа?
     — На улицах слишком опасно для нетренированной силты. Эти мятежники стали настоящей напастью. Думаю, что за ними стоят Серк. Так или иначе, на силт нападают. Прошлым летом на мятежников была устроена облава. Их главарей захватили и сослали в шахты, но это не помогло.
     Братья, то есть те, кого вы зовете торговцами, вероятно, тоже в этом замешаны.
     — В стойбищах Верхнего Поната жить гораздо проще, — заметила Марика.
     — Да. Вот расписание и вот награды. Они тебя устраивают?
     — Да, госпожа.
     — Ты будешь студенткой. Других обязанностей у тебя нет. Принимаешь ли ты порядки общины?
     — Да, госпожа.
     Марика даже сама удивилась, насколько она хочет учиться. До сегодняшнего утра она ни о чем таком не думала.
     — Я готова приступить к занятиям.
     — Тогда приступим.
     
2
     
     Регулярные занятия начались на рассвете следующего дня. Дортека разбудила свою подопечную и отвела в гимнастический зал. Там они занимались около часа. Потом Марика должна была принять ванну.
     Решимость Марики чуть не поколебалась. Она едва не нарушила данную накануне клятву выполнять все, что ей прикажут.
     Ванна! Это было уже слишком. Все меты ненавидят воду. По крайней мере те, что родились и выросли в Верхнем Понате. И никто из них не полезет в воду добровольно — разве что насекомые уж очень допекли…
     После ванны они наскоро позавтракали, и начался первый урок начальные сведения о том, что же это такое — быть силтой. Дортека рассказывала об обрядах и церемониях, о догмах и обязанностях.
     Полагалось еще изучать тайную речь сестричества, но в этом Марика и так разбиралась неплохо. Зато она обнаружила, что существует множество тайных обрядов, которые доступны лишь более старым и опытным силтам.
     До разговора с Дортекой Марика и не представляла себе, что от нее так много скрывали.
     Эту часть программы Марика прошла быстро. Здесь требовалось лишь механическое запоминание фактов, а память у нее всегда была превосходной. Мало что приходилось повторять дважды.
     В гимнастическом зале Марике тоже сопутствовал успех. Она была щенком из помета своей матери, а Скилдзян всегда отличалась силой, упорством и выносливостью.
     Второй урок проходил в другом конце монастыря. Дортека заставила Марику бежать всю дорогу. Она заставляла Марику бегать всегда и везде и сама никогда не отставала. На втором уроке механическая память уже не помогала, потому что это была математика. Тут требовалась логика.
     Силты обычно предпочитали интуицию.
     После математики наступила очередь истории сестричества. С этим Марика разобралась за несколько дней. Община Рейгг была маленькой, сравнительно молодой, и прошлое ее не было богато событиями. Рейгг отпочковались от большого сестричества Серк и всего семь сотен лет назад объявили о своей независимости. Собственно, эта независимость и была главным достижением общины.
     История силт началась гораздо раньше, много тысячелетий назад, когда все меты еще жили стаями, как кочевники. Первые сестричества существовали еще в тот исторический период, когда никакие записи не велись. В основном силты не интересовались столь древней историей. Они жили сегодняшним днем.
     Стая Марики бережно хранила летопись своих достижений под названием «Хроники Дегнанов». Книга находилась в избе Марикиной бабки и была для щены предметом постоянной гордости. Барлог и сейчас хранила и даже дописывала эти Хроники — они с Грауэл верили, что, пока существует летопись, стая Дегнан жива. Как исторический документ дегнанская летопись превосходила все имеющиеся у силт. Для общины Рейгг история была лишь серией необъективных устных преданий.
     Занятия общей историей также ничего не дали. Вопросов было больше, чем ответов, — по крайней мере Марика так считала. Например, откуда взялись меты? В древние времена они все жили стаями и охотились, совсем как нынешние кочевники. Физически меты походили на хищного зверя под названием кэг. Но кэги не были разумны, а их самки не возглавляли стаи. Надо сказать, что и меты не все подчинялись женщинам — в диких стаях Южного полушария это было не так. Там редко рождались силты, а мужчины охотились наравне с женщинами.
     Когда Марика спросила Дортеку о причинах этого явления, то услышала в ответ следующую теорию:
     — У нас на севере всегда рождалось много силт, поэтому власть и перешла к женщинам. По крайней мере я слышала такое мнение. В первобытных стаях, вроде твоей, всегда правят сильнейшие. Когда сильный слабеет от старости или болезни, его сменяет другой, более сильный. Но силта, как бы слаба она ни была физически, отстоит свою власть против любого претендента. И она неравнодушна к тем, кто обладает таким же, как у нее, талантом. В первобытной стае размножаться имеют право только наиболее влиятельные охотницы, и если на их место попадет силта, это означает, что в стае будут рождаться новые силты.
     — Но тогда, — заметила Марика, — какая-нибудь старуха, вроде моей акардской наставницы Горри, до самой смерти будет удерживать власть в своих лапах, хотя на самом деле она уже не в состоянии ни править, ни принимать разумные решения.
     Дортека фыркнула:
     — И это серьезный недостаток нашего общества. Несмотря на то что говорила тогда Верховная жрица о доверии и прочих таких вещах — да-да, я слышала об этом заседании, — нами правит страх, щена. Общинами управляют не самые способные, а самые опасные из нас. Так у Серк выдвинулась Бестрей. Мозгов у нее нет, зато она непобедима в темной войне. А лиши такую таланта, и она долго не протянет.
     После общей истории они снова поели и потом все утро занимались развитием способностей Марики.
     Дортека делала все то же, что и Марика. Она служила образцом, к которому ее ученица должна была стремиться.
     Марика была почти что довольна собой. Впервые с того момента, когда было разрушено стойбище Дегнанов, она почувствовала, что жизнь ее не бессмысленна.
     Все упражнения не имели ничего общего с теми пытками, которым ее подвергала Горри. Здесь не было ужасных монстров, не было угроз и оскорблений. Весь урок Марика просидела на коврике с закрытыми глазами, погрузившись в транс. Ее ум свободно блуждал, не вступая в контакты с призраками. Дортека настаивала, чтобы Марика избегала Сущих.
     — Они очень ненадежны, Марика. Как чэйф или другие наркотики. Если ты будешь слишком часто к ним прибегать, это может перерасти в зависимость. А тогда ты начнешь обращаться к ним каждый раз, когда окажешься в затруднительных обстоятельствах. И считать это единственным выходом. Обратись внутрь себя и попробуй увидеть, сколько там других путей.
     Марика была поражена, когда узнала, что большинство силт не в состоянии дотянуться до призраков и тем более управлять ими. Талант свободно ходить во тьме был большой редкостью. Самый редкий и самый ужасный дар был у тех, кто мог управлять гигантами, несущими темные корабли. Теми самыми гигантскими призраками, чью мощь Марика обрушила на кочевников в Акарде.
     Сердце Марики забилось сильнее, когда она узнала об этом. Она будет летать!
     Полет для нее стал навязчивой идеей, почти манией.
     — Когда я смогу начать учиться летать, госпожа? — спросила она. Полеты интересуют меня больше всего на свете!
     — Нескоро. Только когда выучишь все, что необходимо знать настоящей силте. Да, Верховная жрица согласна чтобы ты стала летающей сестрой, но я чувствую, что она хочет чего-то большего. По-моему, она считает, что тебя ждет великое будущее.
     — Простите, госпожа?
     В Акарде тоже поговаривали о каком-то великом будущем, но никто так и не объяснил Марике, что же имеется в виду.
     — Не важно. Сосредоточься и посмотри, как далеко ты можешь прикоснуться.
     — К кому, госпожа?
     — Ни к кому. Просто постарайся дотянуться подальше. Разве тебе нужна цель?
     — У меня всегда была цель.
     — Да, этого можно было ожидать от самоучки. — Дортека никогда не раздражалась, даже если было из-за чего. — На самом деле цель совсем не нужна. Попробуй без нее.
     Несмотря на то что учеба отнимала у Марики так много времени — даже на сон почти не оставалось! — она довольно часто выбиралась в свою башню. Там она сидела, глядя на звезды, и роптала на судьбу, связавшую ее с сестричеством, слишком слабым для того, чтобы к этим звездам подняться.
     Занятия с Дортекой были такими же напряженными, как и с Горри, хотя и не такими опасными. Марика схватывала все на лету и усваивала материал так быстро, что наставнице становилось не по себе. Дортека начала понимать то, что Верховная жрица предчувствовала заранее. Если такой огромный талант окажется в лапах меты с мировоззрением первобытной охотницы, суровой и бескомпромиссной… Избавь нас Всесущий от такого будущего!
     По вечерам после ужина Марика занималась светскими науками в том объеме, в котором их знали Рейгг. Несмотря на то что во всех них была изрядная доля мистицизма, вызывавшего у Марики раздражение, это не влияло на скорость ее восприятия. Имела значение только ее способность понимать и усваивать принципы все более сложной математики.
     Пришел новый приказ Верховной жрицы: еще больше времени отвести на занятия математикой. За счет традиционных наук сестричества.
     Дортеку это раздражало. Для нее эти формальности значили очень много. «Мы — это наши традиции», — говорила она.
     — Зачем Верховная жрица так поступает? — спросила Марика. — Я, конечно, не против. Я хочу учиться. Но она-то куда спешит?
     — Я точно не знаю и уверена, что Верховная жрица не одобрит моих догадок. Но по-моему, она хочет, чтобы у Рейгг появился какой-то избавитель. Если Серк не ослабят своего давления, а зима будет продолжать свое наступление на юг, наше сестричество будет уничтожено в ближайшие десять лет. Верховная жрица Градвол не хочет, чтобы ее имя вошло в историю как имя последней Верховной жрицы сестричества Рейгг.
     Кроме того, она начала чувствовать, что отнюдь не бессмертна.
     — Верховная жрица совсем не такая старая. Я очень удивилась, когда впервые увидела ее. Я думала, она окажется древней старухой.
     — Нет, она совсем не старая. Но все время слышит лай Серк у себя за спиной. Хотя это не наши проблемы. Мое дело учить. Твое — учиться.
     Почему — это к делу не относится. Время покажет.
     Марика продолжала демонстрировать потрясающие успехи. Дортека однажды заметила:
     — Я начинаю подозревать, что наши сестры в Акарде многому тебя научили, сами того не желая. При такой скорости ты уже к лету обгонишь свою возрастную группу. В каком-то смысле ты и сейчас превосходишь многих сестер, которые уже получили звание силты.
     Большая часть материала была для Марики абсолютно новой. Она не стала рассказывать этого Дортеке, опасаясь напугать свою учительницу легкостью, с которой она постигает новое.
     По окончании занятий начиналось вечернее совещание. Оно происходило в том самом зале, где Марика впервые встретилась с Градвол. Проводила совещание помощница старшей жрицы Макше, которую звали Постч.
     Присутствие Марики было обязательным. Она старалась держаться как можно незаметнее — очевидно было, что ее здесь терпят только по настоянию Градвол. Никто никогда не спрашивал мнения Марики. Она его и не высказывала. Марика не питала иллюзий по поводу своего места на этом совещании. Она была пешкой в лапах Верховной жрицы и даже не знала, какая идет игра. Когда совещание заканчивалось, Марика первой выскальзывала за дверь.
     Таким образом, Марика всегда была в курсе событий. Она видела, как все больше портятся и без того не лучшие отношения с Серк, знала о последних налетах кочевников, постепенно вникала в суть политики, определявшей отношения между сестричествами, слышала обо всех их ссорах и узнавала сплетни об освоении дальних миров. Но в основном руководительницы Макше обсуждали кочевников и еще более примитивную проблему мужчин-мятежников.
     — Я не знаю, с чего все началось, — сказала она как-то Дортеке, и, видимо, просто не понимаю, почему это такая уж большая проблема.
     — Этих мужчин действительно мало, и, несомненно, они не очень нас беспокоят, — сказала Дортека. — Но все их террористические выходки происходят на территории Рейгг и особенно — вокруг Макше. А нападают они большей частью на гостей общины — очевидно, для того, чтобы Рейгг выглядели в глазах других слабыми и неспособными навести порядок в своих владениях. За всем этим, как ты, наверное, и сама догадалась, стоят Серк. Мы подвергаемся сильному давлению извне. Все это, несомненно, лишь часть направленных против нас действий Серк. Но мы не можем доказать, что они в этом замешаны.
     — Если поведение мужчин так необычно… А эти бандиты — местные? спросила Марика и только потом добавила положенное:
     — Госпожа?
     Уши Дортеки слегка шевельнулись от удовольствия.
     — Ты ухватила самую суть проблемы. Они и в самом деле не местные.
     Наши местные мужчины не нарушают порядка, хотя, конечно, оказывают мятежникам пассивную поддержку, не рассказывая нам того, что должны.
     Некоторые из них даже настолько осмелели, что помогают мятежникам прятаться. Очевидно, все мужчины симпатизируют бандитам из-за их целей.
     Целью мятежников было ни больше ни меньше как уничтожение всех силт. В самом деле великая мечта, особенно если учесть стальную хватку общин.
     
3
     
     Первая попытка Марики навестить Брайдик была неудачной. Связистку по ее просьбе действительно вызвали, но та все время отводила глаза и явно не хотела общаться. Марику это удивило и расстроило. Она прекрасно помнила, кто во время недавних событий взял на себя стражу у дверей зала.
     — Никто не видел тебя, Брайдик, — сказала она. — Ты в полной безопасности. Не думаю, что даже сами стражницы тебя узнают. Они были в истерике и думают, небось, что на них напал ужасный девятифутовый демон.
     Брайдик вздрогнула и уставилась в пол. Марика была разочарована, но понимала, чего мог стоить Брайдик ее поступок. Связистка рисковала всем.
     — Я у тебя в долгу, Брайдик. И я этого не забуду. Иди, если боишься признать меня своим другом. Но я обещаю тебе, что дружба моя от этого не ослабеет.
     Через две недели Марика пришла снова. Но Брайдик боялась собственной тени. Марика расстроилась и решила больше не приходить сюда, пока не достигнет реальной власти и не сможет чем-то помочь связистке.
     Марика начала понимать значение власти и выгоды, которые она дает.
     Теперь она часто об этом думала.
     Приближалась весна. В Макше ее восприняли как угрозу. Над городом висел густой дым фабрик — они теперь работали день и ночь, чтобы успеть выполнить план до начала летнего сезона. С каждым годом лето становилось все короче, и забота о будущем урожае требовала все больше усилий. Поэтому городские рабочие вынуждены были все лето проводить в поле. Иначе городу не пережить зимы.
     Эта зима была самой суровой во всей истории Макше, хотя не шла ни в какое сравнение с теми, которые Марике довелось пережить в Верхнем Понате. Но следующие зимы будут еще холоднее. Макшские силты перегружали работой всех подвластных им мет, так что, когда настанут тяжелые времена, город будет к этому подготовлен.
     С площади взлетел темный корабль. Острие кинжала медленно поворачивалось, пока не указало на север. Корабль поднялся выше крыш самых высоких башен, потом улетел и растаял вдали.
     Со дня приезда Верховной жрицы темные корабли отправлялись в полет каждый день, когда позволяла погода. Их команды выслеживали и уничтожали кочевников, выясняли, где у них опорные пункты и места сбора. Вся эта информация нужна будет для летней кампании. На самих Серк Рейгг нападать не могли. Во-первых, у общины не хватит для этого силы, а во-вторых, нет прямых доказательств вины Серк, а значит, остальные сестричества не могут одобрить подобного шага. Поэтому Верховная жрица решила бороться с Серк, уничтожая их сообщников.
     А она жестока и кровожадна, эта Градвол. Хочет удобрить все северные провинции — добрую половину территорий Рейгг! — трупами кочевников. А если получится, то прибавит туда же еще сотню-другую мятежников.
     Весь монастырь предвкушал предстоящую летнюю кампанию. Марика едва замечала весь этот шум. Вряд ли Градвол потребуется ее участие.
     Скоро, интересно, Дортека разрешит ей осмотреть город? Марике не терпелось вырваться из каменных стен монастыря, отвлечься хоть на несколько часов от утомительной учебы.
     Макше был городом контрастов. В центре его стоял монастырь, где все, кроме залов для церемоний, освещалось и отапливалось электричеством. Вода лилась из крана, стоило только повернуть ручку.
     Чистоту обеспечивала система канализационных труб. А за стенами монастыря всего этого не было. Воду меты брали из колодцев, а то и прямо из реки. Свет давали только свечи и тусклые масляные лампы. Вся система канализации состояла из сточных канав, проложенных прямо по улицам. Когда шел дождь, нечистоты смывало в реку.
     Дождя не было всю зиму.
     Городские меты все ходили пешком, за исключением редких богачей, которые могли себе позволить взять в аренду у Союза Коричневых Лап экипаж вместе с животными и погонщиком. Силты, если им приходилось выезжать в город, обычно пользовались элегантными паровыми каретами, которые легко обгоняли любой экипаж. Если Дортека все же отпустит Марику, разрешат ей взять такую карету? Вряд ли. Это очень дорогие машины, и силты строго охраняют их. Их делает один из союзов братства, не подчиняющийся местному Союзу Коричневых Лап. И это не собственность силт.
     Торговцы не продают свои машины, они сдают их в аренду. А арендные договора предусматривают огромные штрафы в случае повреждения машин.
     Марика подозревала, что это делается для того, чтобы арендаторы не вздумали разбирать и изучать взятые напрокат устройства.
     При каждой машине состоял водитель-торговец. Чужакам не разрешалось даже учиться управлять машинами. Мужчины-водители жили в небольших казармах напротив монастырских ворот. Там их легко можно было найти в случае надобности.
     Когда свободный час истек, Марика пошла к Дортеке и спросила:
     — Сколько пунктов мне надо набрать, чтобы получить разрешение выйти в город?
     — Пункты тут ни при чем, Марика. Я могу отпустить тебя в любой момент, как только сочту, что ты заслуживаешь этой награды.
     — Ну и как? Заслуживаю я ее?
     Марика ничего не скрывала. Она была пешкой в какой-то непонятной игре с неизвестными правилами, и все ее усилия были направлены лишь на то, чтобы уцелеть. Большего Дортека требовать от нее не могла.
     — Может быть, может быть. А зачем тебе вообще нужна эта клоака?
     — Чтобы исследовать ее. Чтобы посмотреть, каково там, снаружи.
     Чтобы хоть ненадолго вырваться из этой душной тюрьмы.
     — Это монастырь-то душная тюрьма?!
     — Здесь просто невыносимо. Вы выросли в монастыре и, наверное, не понимаете, что такое свобода передвижения.
     — Нет, не могу. Во всяком случае, не в этом городе. Я бывала там, Марика. По делам. Это просто отвратительно. И я не хочу тащиться за тобой по колено в навозе.
     — А зачем вам это делать, госпожа?
     — Что делать?
     — Вам просто незачем туда идти!
     — Если пойдешь ты, пойду и я.
     — Но почему, госпожа?
     — Чтобы не дать тебе попасть в беду.
     — Я могу сама о себе позаботиться, госпожа.
     — Макше — это не Понат, щена.
     — Не думаю, что в городе есть опасности, которые сравнимы с кочевниками.
     — Я боюсь не угрозы твоей плоти, Марика. Меня беспокоит твой разум.
     — Простите, госпожа?
     — Меня тебе не обмануть. Ты еще не силта. Но ты и не безобидная добросовестная студентка. В твоих глазах таится тьма.
     Марика не отвечала, пока не справилась с обуревавшей ее яростью.
     — Я не понимаю вас, госпожа. Другие тоже говорят обо мне подобные вещи. Кое-кто называет меня Джианой. Но я не чувствую в себе ничего необычного. Как город может повредить моему разуму? Подскажет мне опасные мысли? У меня своих достаточно. Я сама прихожу к тому или иному мнению, независимо от того, во что вы хотите, чтобы я верила.
     Или мне повредит, если я увижу, как тяжело живется крепостным Рейгг, чтобы мы, силты, могли жить в комфорте? Так это я и со стены вижу.
     Дортека промолчала. Она тоже старалась побороть ярость.
     — Если мне нужны телохранители, отправьте со мной моих соплеменниц Грауэл и Барлог. Я уверена, что они с удовольствием выполнят все ваши инструкции.
     Ее сарказм до Дортеки не дошел.
     Они с Грауэл и Барлог не ладили после того столкновения с Верховной жрицей. Обе охотницы изо всех сил старались продемонстрировать свою преданность общине. А Марика не хотела, чтобы они так быстро сдавались.
     — Я учту это предложение. Если ты настаиваешь на своем желании идти в город.
     — Я хочу этого, госпожа.
     Огромные железные ворота со скрипом распахнулись. Грауэл и Барлог осторожно шагнули наружу. Марика последовала за ними, удивляясь их нежеланию покидать монастырь. За ее спиной Дортека напомнила:
     — Вернись до наступления темноты, Марика. Иначе это разрешение будет последним.
     — Да, госпожа. Пошли!
     Она побежала вперед, радуясь полученной свободе. Грауэл и Барлог старались не отставать.
     — Правда, чудесно?
     — Здесь воняет, — сказала Грауэл. — Они погрязли в своих нечистотах, Марика.
     — Куда ты бежишь? — спросила Барлог. Было уже очевидно, что Марика намерена попасть в какое-то конкретное место.
     — В квартал торговцев. Хочу посмотреть на их летательные аппараты.
     — Я могла бы и догадаться, — проворчала Барлог. — Помедленнее, Марика. Мы не такие молодые, как ты. Слушай, Марика, что это у тебя за мания насчет полетов? Это же глупо. Меты не летают… Марика! Ты можешь бежать помедленнее или нет?
     Марика оглянулась через плечо. Охотницы бежали с трудом, обремененные длинными громоздкими винтовками.
     — Зачем вы это тащите?
     Марика знала, что Грауэл предпочитает винтовку, которую дал ей Багнель.
     — Таков приказ, Марика. Ясный и недвусмысленный. Некоторые силты надеются, что тебя здесь кто-нибудь убьет. И даже этой видимостью охраны тебя снабдили только потому, что к тебе расположена сама Верховная жрица.
     — Видимостью?
     — У любой другой силты было бы по меньшей мере шесть телохранителей. Если, конечно, ей пришла бы в году безумная мысль идти сюда пешком. И у них было бы оружие получше этой дряни. Но с тобой вместо этого послали нас, потому что, если что-нибудь с нами случится, это никого не огорчит.
     — Глупость какая! С тех пор, как мы здесь, ни на кого еще ни разу не напали. Думаю, что все это только слухи. Старый добрый граукен в кустах.
     — С тех пор, как мы здесь, еще никто не был так глуп, чтобы гулять по этим улицам, Марика!
     Марика не стала возражать. Ей хотелось не спорить, а посмотреть на летательные аппараты. Она побежала быстрее. Торговцы умели строить машины, которые могли летать. Марика видела их изображения на своем учебном экране и даже пыталась взглянуть на них с вершины башни. Но ни экранные образы, ни те далекие пятнышки, которые ей удавалось разглядеть со своего наблюдательного пункта, не давали четкого представления о предмете. Аэродром был расположен слишком далеко от монастыря и от ее башни.
     Когда Марика подбежала к забору, окружавшему квартал торговцев, аэроплан как раз кружился над полем. Он устремился вниз, коснулся земли, прокатился по длинной бетонной полосе и с громким металлическим лязгом остановился. Марика посмотрела на реакцию Грауэл и Барлог. Они никогда раньше не видели ничего подобного. Служанки силт вообще мало что в мире видели, а летательным аппаратам торговцев запрещено было подлетать близко к монастырю.
     Охотницы смотрели на странный механизм так же невозмутимо, как они наблюдали бы за кружащими над падалью стервятниками.
     — Давайте подойдем поближе, — сказала Марика. Она бегом припустила вдоль изгороди по направлению к ближайшей группе зданий. Грауэл и Барлог поспешили за ней, поминутно оглядываясь на аэроплан и два больших транспортных дирижабля, висящих на причальных мачтах по ту сторону бетонной полосы.
     По твердому убеждению Марики, преимущество силты перед простыми метами заключалось в том, что силта может вытворять практически все, что ей взбредет в голову. А простые меты будут скрежетать зубами и терпеть эти выходки. Марика ворвалась в открытую дверь, промчалась мимо пульта, за которым тупо смотрел на какой-то экран сонный торговец, миновала длинный коридор и выскочила на летное поле, не обращая внимания на испуганные крики за спиной. Она направилась к грузовым кораблям.
     Ближайший из них был просто огромным. Чем ближе они подходили, тем больше он казался.
     — Ох! — сказала наконец Грауэл и сбавила скорость. Марика остановилась подождать ее.
     — Храни нас Всесущий! — выдохнула Грауэл. — Он такой огромный, прямо как гора!
     — Да.
     Марика начала было объяснять, как работает летающий корабль, потом заметила, что охотницы ее не понимают, и сказала:
     — Он бы мог перевезти всю стаю Догнан вместе со стойбищем. И еще место бы осталось.
     Несколько техников из торговцев возились с гондолой корабля. Один из них заметил Марику и охотниц. Он закричал, и остальные техники тоже повернулись в их сторону. Некоторые уставились на непрошеных гостей, большинство просто разбежались. Марику это позабавило.
     Они подбегали все ближе. Круглый бок огромного корабля загородил уже почти полнеба. Марика остановилась, потрясенная не меньше, чем охотницы. Она кивком подозвала одного из техников — то ли он оказался самым смелым из всех, то ли просто оцепенел и не сумел убежать. Техник осторожно приблизился.
     — Что это за корабль, торговец?
     Обращения техник явно не понял — это был незнакомый ему диалектизм, но суть вопроса все же ухватил:
     — «Покоритель зари».
     — А я и не знала о таком. Он такой большой! Я думала, это «Звездный луч».
     — Нет, «Звездный луч» гораздо больше. Он слишком велик для здешних мачт. Обычно сюда, в приграничные земли, прилетают только те корабли, что поменьше.
     — В приграничные земли? — переспросила Марика. Она была потрясена размерами корабля.
     — Ну да. Макше — это почти край света. Последний аванпост цивилизации. Еще десять миль, и начинается третья технологическая зона, и чем дальше на север, тем хуже.
     Он пошевелил ушами и оскалил зубы, показывая, что шутит.
     — А я-то думала, что последний аванпост — это мое родное стойбище, — парировала Марика шутливым тоном. — Там, на северной окраине второй зоны!
     Если бы Марике удалось разговорить этого торговца, он мог бы порассказать много интересного. Но он ее боялся. Марика вдруг осознала, что большинство мет считали Макше краем света. Это был самый северный из больших городов бассейна реки Хайнлин. Выше Макше река уже не была судоходной. Здесь же пролегала граница четвертой технологической зоны. Город жил главным образом за счет торговли с дикими северными территориями Рейгг, находившимися выше по течению Хайнлина.
     — Итак, цивилизованность — понятие относительное, правда? Мы всегда цивилизованны. Они — всегда дикари. Барлог, Грауэл, пойдем!
     — Куда вы? — пискнул торговец. — Эй! Вам туда нельзя!
     — Я хочу всего лишь заглянуть в кабину, — сказала Марика. — Обещаю, что ничего не буду трогать.
     — Но… Постойте…
     Марика вскарабкалась по лесенке в кабину корабля. Поколебавшись, Грауэл и Барлог последовали за ней. Обе дрожали, но гордость не позволяла им остаться внизу. Охотницы стаи Дегнан не знают страха.
     «Покоритель зари» был грузовым кораблем. Внутри было только самое необходимое оборудование, чтобы больше места оставалось для груза. Тем не менее кабина поразила Марику обилием счетчиков и циферблатов, рычагов, вентилей, переключателей и кнопок.
     — Ни к чему не прикасайтесь, — предупредила Марика Грауэл и Барлог, специально ради техника, который не смог оставить их без надзора. — Мы же не хотим, чтобы эта махина взлетела вместе с нами.
     Охотницы судорожно вцепились в свои винтовки и дико озирались вокруг. Марику немного смутила такая реакция. Ведь они трое больше не были невежественными дикарками из Верхнего Поната. Их забросило в большой мир. И пора уже было приспосабливаться.
     Марика недолго находилась под впечатлением. «Покоритель зари» разочаровал ее, хотя она не могла объяснить почему.
     — Я видела достаточно. Пойдем посмотрим на маленькие корабли.
     Марика спускалась по лестнице вслед за техником. Он явно нервничал, и ее это даже развлекало. Волнение сквозило в каждом его движении — уж в этом-то Марика разбиралась.
     Неладное она почуяла только на последних ступенях лестницы. Но тогда было уже поздно.
     Из-под корабля выскочили вооруженные торговцы. Грауэл и Барлог взяли оружие на изготовку и загородили собой Марику.
     — Что это значит? — пролаяла Марика.
     — Тебе здесь не место, силта! — заявил один из метов. — Ты нарушила границы нашего братства.
     Марика дрогнула, но тем не менее надменно посмотрела на торговца и гордо произнесла:
     — Я хожу там, где хочу, мет. А ты следи за своими манерами, когда разговариваешь…
     — Ошибаешься, щена. Никто не смеет посещать наш квартал без разрешения управляющих.
     Он был прав. Марика просто не подумала. Существовало соглашение между Рейгг и торговцами, а она в своем энтузиазме упустила это из виду.
     Внутреннее упрямство не позволяло Марике отступиться, заставляя лезть на рожон.
     — Лучше бы ты велел своим приятелям убрать оружие. Я не хочу причинить никому вреда.
     — У нас два десятка ружей, щена. А на твоей стороне — только два.
     — Перед тобой — ходящая во тьме. Я могу уничтожить вас всех — и никто не успеет спустить курок. Подумай, мет, каково это — умереть от того, что у тебя вырвали сердце!
     Торговец сердито ощерил зубы. Он был готов заявить, что Марика блефует. Грауэл, судя по положению ее лопаток, считала Марику сумасшедшей. Не стоило так провоцировать торговца. Еще немного, и всех их убьют ни за что.
     На секунду Марика даже задумалась, зачем она старается вывести из себя всех, кто только встает у нее на дороге.
     — Сейчас посмотрим. — Торговец махнул кому-то лапой.
     Марика почувствовала странный зуд, похожий на тот, что возникал у нее в центре связи рядом с установкой высокого напряжения. На нее направили какое-то электромагнитное устройство! Один из стоявших на земле торговцев сжимал в лапе непонятный ящичек.
     Марика нырнула в свое подсознание, выскочила в призрачный мир, схватила призрака и зашвырнула его во внутренности ящичка. Она скрутила и сжала этого призрака, превратив его во вращающийся с огромной скоростью шар. Обрывки проводов и осколки стекла брызнули во все стороны.
     На все это понадобился лишь один миг. Марика успела вернуться как раз вовремя, чтобы увидеть, как ящичек разлетелся на куски, и услышать вопль потрясенного техника. Он засунул в рот кровоточащую лапу.
     Пальцы на спусковых крючках напряглись. Главный торговец занервничал.
     — Ты видел? — спросила Марика.
     — Остановитесь! — закричал вдруг кто-то. Все обернулись.
     По взлетной полосе к ним бежали еще несколько метов. Марика внезапно поняла, почему один из них кажется ей знакомым.
     — Багнель! — тихо выдохнула Марика. Ей стало заметно легче. Может быть, ей еще удастся избежать последствий собственной опрометчивости.
     Теперь, когда появилась хоть какая-то надежда, Марика начала беспокоиться о том, что будет, когда слухи о ее поведении достигнут монастыря. Торговцы, разумеется, будут жаловаться. Говорят, они очень болезненно относятся к нарушениям своих прав. Они боролись за них в течение нескольких веков и не отступятся так просто.
     Марика даже удивилась, обнаружив, что боится Дортеки больше, чем угрозы собственной жизни.
     Несколько торговцев опустили оружие, дожидаясь, пока подойдет подмога. Напряжение немного спало. Грауэл и Барлог тоже расслабились, хотя оружия не опустили.
     Отдуваясь, подбежал Багнель.
     — Что у вас тут, Тимбрук? — Он взглянул на Марику. — Ах, вот это кто! А я так и думал, что это ты, когда мне доложили о том, что тут творится. Привет, Марика!
     Он вклинился между Марикой и торговцем, которого называл Тимбруком.
     — Может, остынем немного, меты? Вы, все! Уберите оружие. Нет нужды калечить друг друга.
     — Но, Багнель, — запротестовал Тимбрук, — они же нарушили…
     — Несомненно. Но ущерба-то они никакого не нанесли, верно?
     — Дело не в ущербе.
     — Да. Конечно. Ладно, Тимбрук, если понадобится, мы потом сможем пострелять. Уберите оружие. Дайте мне с ними поговорить. Я знаю эту сестру — она спасла мне жизнь в Понате.
     — Спасла жизнь? Как это? Она же еще щенок! Или это та самая…
     — Да. Это она.
     Тимбрук сглотнул. Его глаза расширились от изумления. Казалось, он увидел привидение. Он пялился на Марику, пока ей не стало неуютно.
     Дважды его взгляд метнулся в сторону группы зданий на северном конце поля. Оба раза Тимбрук переводил его обратно на Марику. Наконец он сказал:
     — Спокойно, братья. Поставьте оружие на предохранители.
     — Грауэл, Барлог, вольно! — скомандовала Марика. — Оружие на предохранители!
     Грауэл очень не хотелось выполнять приказ. Она стиснула зубы от напряжения, но все же сделала то, что ей было сказано. Только глаза охотницы продолжали гореть недобрым огнем.
     Барлог издала вздох облегчения. Багнель тоже.
     — Хорошо. Ну что, поговорим? Марика, о чем, во имя Всесущего, ты думала, когда вломилась сюда таким вот образом? Ты не имеешь права входить сюда, как будто все здесь тебе принадлежит. По договору эта земля — наша. Тебя что, ничему не учили?
     — Я знаю, что это было глупо. — Марика подошла ближе и продолжала, уже тише:
     — Я просто бродила вокруг, изучала город. А когда увидела летающие корабли, пришла в такой восторг, что просто потеряла голову.
     Я забыла обо всем, так мне хотелось на них посмотреть. И тогда эти торговцы…
     Она оборвала себя на полуслове, осознав, что готова предъявить обвинения, которые были бы неразумными и провокационными.
     Багнеля это позабавило. Но вслух он сказал:
     — Зачем же ты так… Впрочем, понятно. Тебя учили, но учили одному — быть силтой. В том смысле, в котором они сами это понимают.
     Холодной. Высокомерной. Равнодушной. Ну, не важно. Как говорится, силта есть силта. Тимбрук, инцидент исчерпан. Ты больше не нужен. Мы забудем все, что здесь произошло. Никаких записей. Никаких формальных протестов. Понятно?
     — Багнель…
     Но Багнель не обращал на него внимания.
     — Марика, я обязан тебе жизнью. Если бы не ты, я бы уже несколько раз мог стать пищей для кочевников. Сейчас я отдаю тебе малую часть этого долга. Я прощаю тебе нарушение границы, — и добавил, усмехаясь:
     — Уверен, что твоим начальницам нашлось бы что сказать, узнай они об этом эпизоде.
     — Уж это точно. Спасибо тебе.
     Тимбрук и его товарищи пошли прочь, поминутно оглядываясь в их сторону. Все, кроме мета, который держал ящичек. Несмотря на раненую лапу, он нагнулся над остатками прибора и ковырялся в них, покачивая головой. Он был явно сбит с толку и расстроен.
     — Пойдем, — сказал Багнель. Он направился к тому зданию, через которое Марика прорвалась внутрь квартала.
     — А чем ты здесь занимаешься? — спросила Марика.
     — Я здесь работаю. Меня назначили помощником начальника местной службы безопасности. Я проделал такую замечательную работу в качестве офицера безопасности в Критце, что меня решено было повысить в должности.
     Трудно было не заметить его сарказма. Марика не поняла только, против кого он направлен. Смеялся Багнель над собой? Или над начальниками, доверившими ему новую должность?
     — Так вот что ты там делал! Мне всегда казалось, что ты не простой торговец из тех, что бродят по лесам с сумкой за плечами.
     — Я должен был охранять крепость и руководить всеми вооруженными действиями в относящемся к ней районе.
     — Значит, это ты возглавлял вооруженный отряд в день, когда мы впервые встретились?
     — Я.
     — А я думала, что главным был старый Хронен.
     — Я знаю. Мы позволили тебе так думать. На самом деле он был нашим проводником. Хронен всю жизнь провел в Верхнем Понате и знал там каждый камешек и каждый куст.
     — Он был близким другом моей матери. Насколько, конечно, такое возможно — он все-таки мужчина.
     Невероятно, но Багнель отважился протянуть лапу и легонько прикоснуться к Марике.
     — Тебя преследуют воспоминания, правда? Мы все так много потеряли!
     А те, кто никогда там не был, только плечами пожимают.
     Марика выпрямила спину.
     — Можно нам по дороге к выходу взглянуть на маленький самолет?
     Багнель ответил вопрошающим взглядом.
     — Преступление совершено, — пояснила Марика. — Хуже-то уже не будет, правда?
     — Ну ладно.
     Багнель повернул в сторону пяти выстроившихся в ряд аэропланов.
     — Это «стинги», — сообщила Марика, когда они подошли поближе. Приводятся в движение однорядным девятицилиндровым двигателем с воздушным охлаждением мощностью в восемнадцать сотен сил нормального мета. Максимальная скорость — двести десять. Стандартная скорость полета — сто шестьдесят. Не слишком быстрые, но способны нести очень много полезного груза. «Стинг» — боевой самолет. С кем торговцы сражаются, Багнель?
     — Ты меня потрясаешь. Откуда у тебя такие сведения? Мы сражаемся со всеми, кто на нас нападает. В мире еще много опасных мест. Даже здесь, в высоких технологических зонах. Где-нибудь все время приходится применять силу.
     — А здесь эти самолеты для чего? Для борьбы с кочевниками?
     — Нет. Мы займем наши разрушенные крепости, если силты сумеют выбить оттуда кочевников, но помогать вам в этом деле мы не будем.
     — А почему? Союз Коричневых Лап пострадал от кочевников больше, чем мы, если, конечно, не считать уничтоженные стаи нашими потерями.
     Аванпосты по всей долине Хайнлина…
     — Таков приказ, Марика. Я даже не пытаюсь его понять. Думаю, это какая-то политическая игра. Малышка, ты связалась не с тем сестричеством и в неподходящее время. У Рейгг сейчас очень сильные противники.
     — Серк?
     — И не только. Серк просто заметнее других, но они не одиноки. Но это так, между нами. От меня ты ничего не слышала.
     — Ты не рассказал мне ничего такого, чего я не знала бы раньше.
     Хотя я не знаю причин. Никто не трогал Рейгг с тех самых пор, как они отпочковались от Серк. Зачем же теперь начинать?
     — Рейгг слабы, Марика, но очень богаты. Бассейн Хайнлина приносит огромный доход. За глаза хватит одних только зотакских изумрудов. Мы, купцы из Союза Коричневых Лап, очень неплохо зарабатывали, выменивая настоящие изумруды на всякий хлам.
     Марика вспомнила детство, когда в Верхний Понат приходили торговцы — пешком или ведя в поводу одного-двух вьючных плакунцов. Они отдавали железные орудия, книги, бусы и яркие ткани в обмен на прозрачные зеленые камни и мех отека. Каждый год приятель ее матери Хронен навещал стойбище Дегнанов, приносил драгоценные инструменты, болтал со щенками и уходил, унося с собой целое состояние.
     Догнаны были довольны. Изумруды ничего не стоили в Приграничье.
     Гораздо ценнее был мех отека, но товары, которые можно было получить в обмен на него, ценились гораздо дороже разницы между этим и худшим мехом.
     Багнель назвал эти товары хламом. И со своей точки зрения он был прав. Все эти наконечники для стрел, топоры, мотыги, молотки, грабли можно было производить тоннами и за бесценок на любой из макшских фабрик. Один изумруд стоит нескольких вагонов подобного мусора. А книги, на которые стаи годами не могли накопить, в изобилии печатались в городских типографиях.
     — Именно поэтому Понат и оставляют первобытным? Меты, за исключением торговцев и силт, редко путешествуют. Они всю жизнь живут там, где родились. А те, кто путешествует, заинтересованы в том, чтобы не передавать лишнюю информацию. Как бы разозлилась Скилдзян, если бы узнала, что сокровища, которые приносят торговцы, достаются им почти что даром. Она бы сочла это откровенным грабежом. Еще одним примером врожденного мужского вероломства.
     — Частично поэтому. Частично потому, что силты боятся образованного населения, боятся распространения новых технологий. Твоя община не сможет существовать в мире, где богатства, информация и технология доступны всем. У нас, братьев, свои проблемы. Нас мало, а силт — еще меньше. Между собой мы обмениваемся знаниями, потому что таковы сложившиеся за многие века традиции и законы.
     Они обошли вокруг боевого самолета. Сам факт его присутствия здесь вызывал у Марики беспокойство. Как и присутствие «Покорителя зари».
     Для торговых нужд Макше не требовался корабль таких размеров. Что-то тут было не так. Может быть, именно поэтому Тимбрук и был так враждебно к ним настроен.
     — Основной недостаток «стингов» в небольшой дальности полета при полной загрузке, — сказала Марика, вспоминая полученную ранее информацию.
     — Ты права. Но откуда ты все это знаешь, Марика? Бьюсь об заклад, из нас только те, кто действительно летает на этих машинах, имеют представление о том, что ты мне только что рассказала.
     — Я просматривала магнитные записи. Я собираюсь освоить полет на темном корабле, поэтому изучаю все, что относится к любым летательным аппаратам. И о самолетах я тоже все знаю.
     — Сомневаюсь. — Багнель взглянул в сторону «Покорителя зари».
     — Но вот эти штуки… — Марика указала на ряд длинных низких яйцеобразных кораблей, скрытых от посторонних глаз в тени здания на дальнем от города конце поля. — Я таких никогда не видела.
     — Это аппараты на воздушной подушке. Вообще-то они не разрешены в четвертой технологической зоне, но пока мы держим их здесь, внутри, все в порядке. Когда мы с тобой впервые встретились, у нас были такие машины, так что вы едва не застали нас на месте преступления.
     — Странный шум и запах. И Ардвехр тогда рассердилась. Естественно шум двигателя и вонь от выхлопной трубы!
     — В каждом поселении братства есть несколько таких машин на случай опасности. В основном для поспешного бегства. Помнишь странные следы вокруг Критцы? Я тогда еще сказал, что кто-то все же сумел спастись.
     Это были следы аппаратов на воздушной подушке. В снегу они оставляют характерный след.
     Багнель начал объяснять, как работают такие машины. Марика без труда поняла суть дела.
     — Я еще много чего не знаю, — сказала она.
     — Несомненно. Мы все многого не знаем. Позволь мне дать тебе совет.
     Когда ты в следующий раз захочешь что-нибудь сделать, постарайся все же учесть все обстоятельства.
     — То есть?
     — Как раз сейчас возникла некоторая напряженность в отношениях между Рейгг и Союзом Коричневых Лап. Наше начальство не просто не желает отвоевывать у кочевников потерянные территории, мы еще отказываемся сдать Рейгг в аренду боевой самолет, о котором они так просят. Я даже не притворяюсь, что понимаю, почему мы так поступаем.
     Эта сделка была бы нам очень выгодна.
     — Понятно.
     Марика еще раз осмотрела самолетик. Это был биплан с открытой двухместной кабиной. Две пушки стреляли прямо через пропеллер, четыре были расположены на крыльях. Кроме того, прямо в кабине на турели был укреплен пулемет, чтобы второй пилот мог стрелять назад.
     — Как бы мне хотелось полетать на таком! — сказала Марика. В ее записях упоминались возможности, которых нет у темных кораблей.
     — Да, это интересно, — согласился Багнель.
     — Ты сам летаешь?
     — Да. Если так случится, что нам понадобятся боевые самолеты, я буду запасным пилотом.
     — Возьми меня с собой.
     — Марика! — Грауэл предупреждающе лязгнула зубами.
     Багнель был восхищен:
     — Твоя смелость просто не знает границ!
     — Марика, — повторила Грауэл. — Это уже слишком! Может, ты и силта, но мы все равно оттащим тебя обратно в монастырь.
     — Не сегодня, Марика, — сказал Багнель. — Сегодня я не могу. Может, как-нибудь в другой раз. Приходи еще. Поговори вежливо у ворот, спроси меня, и, может быть, тебе разрешат войти — без всей этой суматохи. А сейчас тебе лучше уйти, пока Тимбрук через мою голову не получил разрешения вас застрелить.
     Багнель быстро зашагал к выходу. Марика последовала за ним. Ей было неспокойно. Дома будут неприятности.
     — Не думаю, что твои сестры расстроились бы, если бы Тимбрук поступил так, как ему хотелось, — сказал Багнель. — У тебя до сих пор взгляд какой-то затуманенный. Взгляд обреченного чужака.
     — У меня с силтами отношения не простые, — призналась Марика. — Но меня взяла под свою защиту Верховная жрица.
     — Да? Тебе повезло!
     У ворот они расстались. Багнель пожелал ей всего хорошего и пригласил зайти еще раз при более благоприятных обстоятельствах.
     Марика остановилась, чтобы еще раз через забор оглядеть летное поле. Багнель целеустремленно зашагал к далеким зданиям. Взгляд Марики задержался на странных северных строениях. Она ощутила в спине неприятный холодок и вздрогнула.
     — Пойдем. Мы возвращаемся в монастырь. Немедленно, — сказала Грауэл. Ее тон не допускал никаких возражений. Марика и не возражала, хотя домой ей возвращаться не хотелось. Она должна дорожить доброй волей Грауэл и Барлог. Они были ее единственными надежными союзницами.
     
     
Глава 3
     
1
     
     По возвращении Марика отправилась прямиком в свою башню. Там она уселась и стала смотреть в сторону квартала торговцев. Над летным полем кружились в небе несколько черных точек.
     Вскоре к ней поднялась Грауэл. Охотница была хмурой и недовольной.
     — Неприятности, — сообщила она кратко.
     — Они уже заявили протест? Быстро сработано!
     — Нет, другие неприятности. Дома беда. Кто-то заходил в наши комнаты.
     — Ну?
     — Когда мы сдали оружие, которое нам выдали перед уходом, мы поднялись наверх, чтобы прибраться. Моя винтовка исчезла.
     — Что-нибудь еще пропало?
     — Нет. Кто-то открывал «Хроники Дегнанов» и слегка сдвинул их. Это все.
     — Верховная жрица могла бы проводить здесь больше времени, как обещала.
     Марика заметила, что в отсутствие Градвол отношение к ней, Марике, становится намного прохладнее. Хотелось бы, чтобы Верховная жрица в самом деле поселилась в Макше. Она заявила о своем намерении это сделать, но что-то не спешила с переездом. Визиты Градвол оставались редкими и внезапными.
     — Я не потерплю вторжений в свое жилище, Грауэл. Еще никто в общине не подвергался подобным посягательствам. А теперь отстань, дай мне сосредоточиться.
     Марика ускользнула в призрачный мир и несколько мгновений искала подходящего призрака. Наконец выбрала того, который с виду был посильнее, и начала обшаривать монастырь, начав с тех мест, где вероятность разыскать пропавшее оружие была выше.
     Поиск занял всего несколько минут. Винтовка обнаружилась в монастырском арсенале. Две силты разбирали ее на части.
     Марика вернулась в свое тело.
     — Пойдем.
     — Ты ее нашла? Так быстро?
     — По правде говоря, ее никто и не прятал. Она в арсенале. Мы пойдем и заберем ее.
     — А я-то была там всего несколько минут назад!
     На этот раз дверь арсенала оказалась плотно закрытой и запертой изнутри. Марика была нетерпелива. Вместо того чтобы скрестись в дверь, ждать, просить разрешения войти и спорить на эту тему, она просто поймала призрака и сжала его, совсем как утром, когда ей понадобилось уничтожить прибор, который направляли на нее торговцы. Призрака Марика запихнула в замочную скважину и разнесла замок в щепки.
     Раздавшийся грохот перепугал силт. Они с виноватым и испуганным видом уставились на ворвавшуюся в комнату Марику. Части разобранной винтовки Грауэл все еще лежали на столе. Одна из силт попыталась что-то сказать, но Марика заставила своего призрака прикоснуться к ней.
     — Грауэл! Собери это обратно. Эй ты! Где патроны? Давай их сюда.
     Сейчас же!
     Сестра, к которой относилось последнее замечание, хотела было что-то возразить, но взглянула на оскаленную пасть Марики и передумала. Она извлекла патроны из ящика, выложила их на стол и отскочила как можно дальше, чуть не проломив стену.
     — Это приказ Постч. Ты совершаешь серьезную…
     — Очень меня это волнует! — огрызнулась Марика. — А вот ты запомни.
     Тебе это может пригодиться. Следующий, кто войдет в мою комнату без разрешения, на своей шкуре узнает, что такое злобные понатские дикари.
     Мы изобрели несколько замечательных способов пытать кочевников, чтобы развязывать им языки.
     Грауэл тихонько выругалась сквозь зубы.
     — Все детали на месте?
     — Да, но они тут все перепутали. Мне нужно еще несколько минут.
     Все это время Марика свирепо смотрела на обеих сестер, пока они не съежились от страха. Она услышала, как Грауэл со щелчком вставила на место магазин и дослала патрон в ствол.
     — Готово?
     — Готово, — ответила охотница, наводя свое оружие на сестер. Она оскалилась и зарычала. Обе силты были перепуганы до потери сознания.
     — Надо бы сказать им спасибо за то, что так хорошо вычистили винтовку.
     — Так скажи! А теперь пойдем!
     Градвол не было в Макше, но во всем происходящем чувствовалось ее влияние. Начали прибывать темные корабли. На них прилетали незнакомые силты, говорившие с экзотическим акцентом. Они останавливались только для того, чтобы отдохнуть, перекусить и взять новый груз и пассажиров.
     Некоторые из крестов были так перегружены, что казалось, будто они прибыли из худших кварталов города.
     — Лететь должны все, кто только может, — сказала Барлог. Они с Грауэл и Марикой смотрели, как один за другим взлетают и садятся все новые и новые корабли. — Таково решение. Монастырь должен отдать все.
     Они даже начали привлекать к этому городских рабочих, обещая им специальную плату. Я бы сказала, что у Верховной жрицы серьезные намерения.
     Некоторые силты, которых Марика встречала на ежедневных вечерних заседаниях, считали, что планы Градвол — только болтовня, слухи, предназначенные специально для ушей Серк. Слухи, которые припугнут их и удержат от особо наглых действий. Но это мнение вряд ли было верным.
     Поток темных кораблей не иссякал. Вся сила Рейгг пришла в движение, и это было впечатляющее зрелище.
     Почти все время в столовой можно было застать кого-нибудь из Повелительниц темных кораблей. Помощниц — сестер, которые помогают вести корабль, стоя на кончиках коротких крыльев, — было столько, что зачастую макшские силты подолгу дожидались своей очереди полетать.
     Марика все свободное время посвятила попыткам познакомиться с Повелительницами и их Помощницами. Но те не хотели иметь с ней дела.
     Молчаливые и замкнутые, эти силты составляли орден внутри ордена, и никто из них не хотел ни общаться с посторонними, ни тем более отвечать на вопросы разных назойливых щенков.
     Три небольших дирижабля, которые Рейгг взяли в аренду у торговцев еще до того, как Союз Коричневых Лап отказал им в поддержке, появились возле монастыря и взяли на борт рабочих, силт и строительное оборудование. Монастырь опустел. Громкий крик вызывал лишь гулкое эхо в пустых коридорах и залах. Отвечать было некому.
     Дирижабли улетели в сторону Акарда — Верховная жрица решила отстроить его заново и заселить. Эта крепость должна стать главной в сети более мелких укреплений, призванных преградить кочевникам дорогу на юг.
     — Не думаю, что Верховная жрица представляет себе, как много там кочевников, — сказала Марика Грауэл. — Или хотя бы как велики наши северные провинции. Силы пущены в ход большие, но надо в десять раз больше.
     — Это она знает. Мне кажется, она рассчитывает, что кочевники истощили свои силы за последние несколько лет. Скорее всего она думает, что мы разгромим остатки вооруженных банд, а зима и голод довершат остальное.
     — По-моему, она просчиталась, если основа ее стратегии действительно такова.
     — По-моему, тоже.
     — А впрочем, увидим. Надеюсь, что ответом нам не будут орды дикарей в стенах монастыря.
     В первых же докладах с севера говорилось об огромном количестве убитых кочевников, гораздо большем, чем кто-либо ожидал. Эти цифры вызывали у всех серьезное беспокойство. Они означали, что врагов осталось еще много тысяч. Все понимали, что на одного убитого кочевника приходится не меньше дюжины живых.
     
2
     
     Это был тот самый сон — старый кошмар, который не повторялся уже несколько лет. До боли знакомый старый кошмар.
     Она была в ловушке — заперта в каком-то темном, сыром и холодном месте, тяжело раненная, не способная ни позвать на помощь, ни выбраться оттуда.
     С тех пор как Марика вернулась из квартала торговцев, сон повторялся каждую ночь. Она никому об этом не рассказывала, но Грауэл и Барлог чувствовали, что ее терзает какая-то мука.
     Марике очень хотелось навестить Брайдик. В последний раз, когда ее мучили кошмары, вскоре после гибели родной стаи Догнан, она разделила свою боль с акардской связисткой. Брайдик оказалась не в состоянии объяснить ей этот сон. В конце концов она согласилась, что Марику изводило ее собственное подсознание, потому что мертвые Догнаны попали в объятия Всесущего без должного Оплакивания.
     Когда сон вернулся, Марика спросила Грауэл и Барлог, что они думают об этом неотданном долге.
     — Сейчас ничего нельзя сделать, — ответила Барлог. — Возможно, когда-нибудь мы еще позаботимся об этом. Быть может, когда у тебя будут власть и могущество. Этот счет не забыт и пока не оплачен.
     Это немного утешило Марику. Но она продолжала страдать от ночных кошмаров.
     Дортека разбудила ее, прервав очередное сновидение. Она пришла слишком рано, но Марика была так одурманена своим сном, что не заметила этого, пока не закончились занятия в гимнастическом зале.
     — Почему мы так рано встали? — спросила она наконец.
     — Мы с тобой получили новый приказ. Нас направляют на север.
     — Вверх по реке? Охотиться за кочевниками?
     Марика была поражена. Вот уж чего-чего, а этого она не ожидала.
     — Да. Великая охота в самом разгаре. Верховная жрица посылает на север всех, без чьего присутствия здесь можно обойтись. Она прислала записку с сообщением, что нас это касается в первую очередь.
     Прошлым вечером пришел новый приказ Верховной жрицы: всем темным кораблям, патрулирующим северные районы, уничтожать любого мета, которого они увидят на земле. Этот приказ основывался на предположении, что никто из местных жителей не остался в живых.
     Верховная жрица не собиралась проявлять милосердие.
     — Что все это значит, госпожа? — спросила Марика. — Почему Градвол так решительно настроена? Я слыхала, что зима в этом году может и не кончиться, по крайней мере в Верхнем Понате. Земля останется замерзшей, ни один росток не проклюнется. Зачем сражаться за бесполезную территорию?
     — Это преувеличение, Марика. Лето все-таки будет. Но дело не в этом. Мы собираемся отправить в Понат поселенцев. Мы просто утверждаем свои права на северные территории. Градвол ведет нас в битву с Серк, и это единственный способ победить. Косвенным путем.
     — А Серк почему так настроены? Мне говорили, что причина в богатстве. Я знаю про изумруды, к тому же там наверняка есть и золото, и серебро, и медь, и все такое прочее, но ведь никто и никогда не строил в Понате шахт! Это же вторая технологическая зона! Должна была быть еще какая-то причина, чтобы Серк рискнули ввязаться в этот конфликт.
     — Возможно. Но нам она неизвестна. Мы знаем только, что не можем позволить им захватить Понат. Ни им, ни братству.
     — Вы думаете, что братья потому и отказываются нам помогать, что сами претендуют на Понат?
     — Я думаю, что Союз Коричневых Лап выступил бы на нашей стороне, если бы они могли себе это позволить. Веками мы были тесно связаны с ними. Но лучшее положение Серк дает им больше возможностей.
     — Разве мы не можем применить к ним какие-нибудь санкции?
     Дортека пришла в восторг от ее наивности.
     — Без доказательств? Погоди-погоди… Вот! Ты знаешь, я знаю, и вообще все вокруг знают, что происходит. Или думают, что знают. Мы подозреваем, что братья и община Серк вступили в какой-то тайный сговор, вообще говоря, запрещенный. Но ни одна из существующих общин не будет действовать, основываясь на одном лишь подозрении. У Серк есть Бестрей, и они этим вовсю щеголяют. И пока община Рейгг не представит ясных и неопровержимых доказательств того, что происходит, ни одна из других общин не станет даже выбирать, на чьей она стороне.
     Они будут просто наблюдать, как мы тут мучаемся.
     — Но если Серк захватят такую добычу и останутся безнаказанными, они же станут угрозой абсолютно для всех! Что, другие общины не понимают этого? Со всем нашим богатством и с Бестрей в придачу…
     — Кто знает, что происходит на самом деле? Не ты и не я. Может быть, другие общины на стороне Серк! Подобных прецедентов достаточно.
     — А по-моему, все это глупо, — заявила Марика. — Можно Грауэл и Барлог полететь со мной?
     — Я уверена, что можно. В глазах многих вы — одно существо.
     Марика взглянула на свою наставницу. Тон Дортеки ей не понравился.
     Они, конечно, терпели друг друга, но только по настоянию Верховной жрицы. Любви между ними не было никакой.
     Марика, Грауэл, Барлог и Дортека со всей поклажей погрузились на темный корабль примерно в тот час, когда по расписанию Марике полагалось заниматься математикой. Сестры-Помощницы, перед тем как занять свои места на кончиках крыльев, прошли и убедились, что все пассажиры крепко привязались к раме. Поклажу сложили в ящики, закрепленные на оси креста.
     На этот раз Марика обратила гораздо больше внимания на корабль и на его экипаж, чем во время предыдущего полета.
     — Госпожа Дортека, что это за металл? Никогда ничего похожего не видела!
     Марика попыталась прощупать металлическую раму мысленным прикосновением, но та оказалась почти невидимой.
     — Это титан. Самый легкий из известных металлов, но очень прочный.
     Его очень трудно получить. Братья применяют для этого процесс, близкий к тому, который используется для получения алюминия. Нам они продают корабли втридорога.
     — Так это братья их делают?
     — Да.
     — По-моему, нам стоило бы делать их самим. Зачем мы позволяем себя грабить?
     — Не знаю точно. Может быть, спорить не хотим. По-моему, мы покупаем эти корабли, потому что они лучше. Хотя покупаем мы их только последние шестьдесят лет. Раньше все общины сами делали свои корабли.
     Это было настоящее искусство. Большая часть их все еще в ходу там, на юге, — в таких крупных городах, как Телле-Рей и ему подобные.
     — А на что были похожи эти старые корабли? Чем они отличались от нынешних? И что значит «покупаем»? Я думала, что торговцы все только в аренду сдают!
     — Вопросы, вопросы, вопросы… Щена… Они не сдают темные корабли в аренду. Этого мы им не позволим. Мы и так уже слишком сильно зависим от братства.
     Старые корабли мало чем отличаются от тех, что ты уже видела.
     Возможно, в основном они поменьше размером. Но раньше все темные корабли были деревянными. И некоторые были очень причудливой формы ведь их считали произведениями искусства. Их делали вручную из древесины золотого дерева. Это дерево, которое отзывается на прикосновение. Каждый ствол должен расти как минимум пятьсот лет.
     Очень дорогая древесина. Корабельные рощи и сейчас охраняются законом.
     Так называемые браконьеры могут поплатиться жизнью за одно только прикосновение к золотому дереву.
     Каждая часть каркаса, каждая распорка в старых кораблях вырезалась отдельно из специально отобранного бревна или чурбака. Я слыхала, что сестра-строительница могла потратить целый год на одну распорку. А строительство целого корабля могло занять и двадцать лет. И ни один из тогдашних кораблей не походил на другой, не то что эти однотипные конструкции, которые поставляют нам братья. Все они простые и практичные.
     Да, возможно, практичные, но простыми их не назовешь. Тот, на котором они сейчас летели, был весь испещрен причудливыми знаками, которые, как подозревала Марика, имели какое-то отношение к Повелительнице и ее команде Помощниц.
     — Так вы говорите, эти старые корабли еще летают?
     — Большинство из них. В Телле-Рее я видела корабли, которым, говорят, уже несколько тысяч лет. Силты умели летать еще до начала времен. В музее Редориад в Телле-Рее есть несколько доисторических кораблей — «седел», так даже их иногда используют.
     — Что такое «седла»?
     Марика никогда не слышала ни о чем подобном, хотя и старалась узнать о полетах абсолютно все.
     — В древние времена сестры, которые теперь стали бы Повелительницами кораблей, обычно летали в одиночку. Их корабль представлял собой восемнадцатифутовый шест, вырезанный из золотого дерева, с седлом, расположенным ближе к заднему концу, на расстоянии одной трети общей длины корабля. Тебе бы очень понравилось в музее Редориад, ведь ты так интересуешься полетами. Там есть почти все.
     — Надеюсь. Я обязательно посмотрю на все это, если когда-нибудь попаду в Телле-Рей.
     — Ты попадешь туда достаточно скоро, если Градвол своего добьется.
     — Значит, мы покупаем металлические корабли, потому что это гораздо проще, чем делать их самим?
     — Несомненно.
     — А остались еще мастерицы? Сестры, которые в случае необходимости могут построить темный корабль?
     — Уверена, что остались. Силты очень консервативны. Старое отмирает лишь по прошествии тысячелетий. Что же касается темных кораблей, то многие из нас еще преданы старине. Многие предпочитают деревянные корабли, потому что дерево лучше отзывается на прикосновение силты, чем холодный металл. И многие считают, что в таком деле мы не должны зависеть от братьев. Братство постепенно захватывает контроль над всеми областями нашей жизни. Было время, когда сестры, имеющие дар дальнего прикосновения, делали все, чем теперь занимаются связисты.
     Лучшие из этих сестер хвастали, что могут прикоснуться к чему угодно, как бы далеко от них ни находился объект. Сейчас искусство дальнего прикосновения почти утеряно.
     — Как жаль!
     Темный корабль уже миль на пятьдесят удалился от города. Впереди Марика разглядела черные обуглившиеся развалины аванпоста торговцев.
     Станция Кхарг. Самая южная точка, до которой кочевники добрались этой зимой. Падение этой крепости было последней каплей, переполнившей чашу терпения Градвол. После этого она и начала свою кампанию. Падение Кхарга едва не стоило должности старшей жрице Зертан, которая не предприняла никаких попыток спасти осажденную крепость.
     — Мне тоже жаль. Мы, силты, живем сегодняшним днем, но многие сестры тоскуют по прошлому. В мирные времена мы не так сильно зависели от братства. — Дортека взглянула на руины. — Зертан — одна из таких сестер. И Постч такая же.
     Корабль летел на север с умеренной скоростью. Насытив взор созерцанием равнин и коричневого извилистого русла Хайнлина, Марика скользнула в свое подсознание. Некоторое время она изучала, как взаимодействуют Повелительница корабля и ее Помощницы. Это были ветераны. Они осторожно перекачивали энергию, чтобы не утомить друг друга. Вот оно — истинное мастерство.
     Когда Марика решила, что поняла, чем занята команда, она принялась мысленно перебирать все, что ей было известно о различных талантах силт. Найдя то, что ей требовалось, Марика вернулась обратно в мир.
     — Дортека, а почему бы нам самим не делать металлические корабли?
     Предположим, мы хотим сделать корабль быстро. Среди нас есть сестры, которые могут добывать металл из руды с помощью своих способностей.
     Ведь нетрудно построить корабль, если есть металл.
     — Силты не занимаются подобной работой.
     Марика обдумала это заявление, стараясь не применять логику.
     Заранее было понятно, что этот довод не имеет разумного объяснения.
     Должно быть, она что-нибудь упустила, потому что еще не научилась думать, как настоящая силта.
     — Госпожа, я не поняла!
     — Чего не поняла? — Дортека уже успела забыть, о чем шла речь.
     — Почему мы не можем построить металлический корабль, если это в наших силах? Мы же строили деревянные! А если торговцы действительно работают против нас?
     Имелись косвенные улики, подтверждавшие, что торговцы поддерживали организованные нападения мятежников, отравлявших существование Рейгг.
     Дортека не смогла выразить свое заявление такими словами, чтобы Марика увидела в нем хоть какой-то смысл. Кроме того, эти попытки раздражали и расстраивали наставницу.
     — Потому что это так! — отрезала она наконец. — Силты не занимаются физическим трудом. Наше дело — управление. И искусство. Деревянные корабли — это произведения искусства. Металлические — просто машины, пусть даже они выполняют те же задачи. Во всяком случае, мы только благодарны братству за то, что они делают для нас эти машины.
     — Мы могли бы открыть в монастыре собственную фабрику… — начала Марика, но потом сдалась. Дортеку не интересовали советы глупого щенка. Марике пришлось проделать целую серию мысленных упражнений, чтобы расслабиться и снова начать получать удовольствие от полета.
     Темный корабль летел в сторону Акарда, но не по прямой. Он двигался неравномерно, зигзагами, иногда даже сворачивал в сторону от реки в поисках кочевников. День был в самом разгаре, когда Марика наконец стала узнавать знакомые места.
     — Смотри, Грауэл! Это все, что осталось от Критцы.
     — Торговцы не собираются ее восстанавливать. После того взрыва здесь камня на камне не осталось.
     Багнель заложил заряды взрывчатки под то немногое, что осталось от крепости после нашествия кочевников, чтобы они не смогли превратить ее в свое укрепление.
     — Вот он. Прямо впереди, — сказала Барлог. Корабль выписал плавную петлю, спускаясь в узкий речной каньон.
     Акард. То самое место, где Марика провела четыре печальных года, где она обнаружила, что наделена самым ужасным из талантов силт способностью ходить во тьме.
     Остатки крепости были расположены на стрелке между двух рукавов реки — западного, Хасгена и восточного, сохранявшего название Хайнлин.
     Руины Акарда были обнесены лесами. Рабочие сновали туда-сюда, как хлопотливые насекомые. Темный корабль направился в сторону крепости.
     До земли оставалось не больше сотни футов, когда Марика внезапно ощутила сильное прикосновение.
     «Держитесь. Нас позвали на помощь».
     Предупреждение послала Повелительница корабля. Сигнал был таким сильным, что даже Грауэл и Барлог что-то почувствовали.
     Марика едва успела объяснить им, в чем дело, как их корабль рванулся вперед и вверх, набирая скорость. Одежды Повелительницы и Помощниц громко хлопали на ветру. Марика нырнула в темный мир, чтобы посмотреть, как изменилось распределение энергии в команде. Теперь Повелительница выжимала из своих Помощниц все, что могла.
     Корабль поднялся на высоту трехсот футов и повернул на восток, к равнинам Верхнего Поната. Через несколько минут они оставили позади развалины стойбища Дегнанов, в котором Марика провела первые десять лет своей жизни. От всего поселка и прилегавших к нему полей осталось лишь несколько непонятных прямых линий на вершине холма.
     Марика посмотрела на Грауэл — опущенные плечи охотницы без слов говорили о ее горе. Барлог отвернулась.
     Темный корабль мчался вперед, обгоняя надвигающуюся ночь. Вдали слева Марика заметила черную точку. Точка двигалась, вспыхивая малиновым светом, когда на нее падали солнечные лучи. Другой темный корабль. А вот и еще один, на юге. Курсы всех трех кораблей сближались — они неслись на восток.
     Первым на место происшествия прибыл корабль Марики. Черной молнией он пронесся над лесом. Внизу трещали винтовки, яркие вспышки разрывов показывали, что стреляют и из каких-то тяжелых орудий. Впереди показалась поляна с недостроенной деревянной крепостью. Крепость горела, поляну заволакивал густой дым. Окутанные дымом охотницы отстреливались от кого-то, скрытого за деревьями.
     Что-то черное и враждебное пронеслось мимо Марики. Крест ушел у нее из-под лап и стремительно понесся к земле. Чернота исчезла.
     Повелительница корабля восстановила свою связь с командой. Корабль снова поднялся. Лицо Марики жалил холодный ветер.
     Из леса донеслись крики.
     Подоспели второй и третий темный корабли. Корабль Марики развернулся. Сама Марика нырнула в темный мир, нашла там призрака, который не был занят передвижением корабля, и, оседлав его, рванулась вперед. Вскоре она нашла группу диких силт и верленов. Все они были очень слабыми, но их сил хватило, чтобы нейтрализовать усилия трех сестер, командовавших осажденными. Кроме них, в крепости были только рабочие и охотницы.
     Что-то прожужжало у самого уха Марики, нарушив ее сосредоточение.
     Повелительница повела корабль на второй заход. Впереди видны были вспышки выстрелов. Пули свистели вокруг корабля, ударялись о металлическую раму.
     Марика снова сосредоточилась, отыскала себе скакуна и направила его в сторону диких силт. Добравшись до них, она дала своему гневу полную волю.
     Собственная мощь поразила ее. За время недолгого пребывания в Макше сила Марики выросла во много раз. Полтора десятка кочевников умерли на месте. Остальные разбежались. Их бойцы побежали следом за силтами.
     Темные корабли принялись летать кругами. Они облетали крепость на небольшой высоте, разыскивая и истребляя беглецов. Повелительница корабля Марики не прекращала погоню, пока не взошла третья луна.
     
3
     
     Реконструкцией Акарда руководила Постч. Она никогда не любила ни Марику, этого наглого щенка, ни Грауэл и Барлог, ее диких, недисциплинированных телохранительниц. Их присутствие в своих владениях Постч терпела всего несколько дней.
     За это время Марика ухитрилась пару раз слетать в патрульный полет с той Повелительницей, которая доставила их сюда. Повелительница не была общительной, и щенячьи прихоти ее тоже мало интересовали. Но она убедилась, что Марика обладает способностями ходить во тьме, и надеялась, что это поможет им всем выжить, случись что во время полета.
     Они ни разу не разговаривали.
     Когда Марика вернулась из своей второй авантюры, она обнаружила, что Дортека складывает вещи.
     — Что случилось, госпожа? Вас отозвали?
     — Нет. Не меня, а нас, и не отозвали, а удостоили чести. Нам поручено построить блокгауз на главном пути, ведущем из Зотака в Верхний Понат, где-то возле Разлома.
     Но взгляд Дортеки был более красноречив. В нем читалось, что их отправляют в ссылку, и виновата в этом только Марика, потому что она то, что она есть. Что их посылают в дикие места, потому что Постч желает стряхнуть со своей шкуры эту обузу и создать им обеим как можно больше трудностей.
     Марика пожала плечами:
     — Я и так предпочитаю находиться подальше отсюда. Постч и ее подружки меня упорно раздражают. Я, конечно, терпелива, но при подобных обстоятельствах могу утратить контроль над собой.
     Дортека слегка дернула ушами — эта реплика ее позабавила. Но она уже сама была на грани срыва.
     — Этот Акард и то жуткая дыра. А там нет просто ничего!
     — Жизнь в лесу не так тяжела, как вы думаете, госпожа. И с вами там будут три опытные лесные жительницы которые помогут вам освоиться.
     — А кочевников сколько?
     Марика постаралась как можно быстрее закончить этот разговор. Ей совсем не хотелось спорить с Дортекой. И так у нее хватало врагов среди вышестоящих силт. Дортека никогда не станет ее другом, но сейчас она может оказать Марике необходимую поддержку как доверенное лицо Верховной жрицы.
     Марика была довольна назначением в гарнизон. Это были своего рода каникулы в удручающе однообразной жизни силты со всеми ее утомительными церемониями, возможность на время отдохнуть от злобных взглядов других силт. Такая жизнь никогда не нравилась Марике, хотя волей-неволей ей приходилось ее вести.
     Утром следующего дня звено темных кораблей уносило Марику, Грауэл, Барлог, Дортеку и еще восьмерых охотниц и десяток рабочих к месту их нового назначения. Это был клочок земли в Верхнем Понате, откуда прекрасно был виден торговый путь — он же путь вторжения зотакских кочевников. Но Марика не ожидала нападений. Она была уверена, что все кочевники давно покинули Зотак. Большая часть из них искала сейчас легкой добычи далеко на юге Верхнего Поната.
     — Послушайте, госпожа! На моей памяти кочевники всегда вели тяжелую жизнь. Зотакский климат был суровым даже тогда, когда зимы еще не стали такими холодными. И до того, как у кочевников появилась организация, все их нападения были вызваны только отчаянием. А теперь, когда они сражаются постоянно, причин для подобного отчаяния я больше не вижу.
     — К чему ты все это говоришь, щена?
     Они только что высадились на склоне широкой долины. На дне ее зеленели луга, но на противоположном склоне в тени между деревьями все еще лежал снег.
     — Раньше кочевники не могли себе позволить сражаться все лето — им просто не хватило бы времени, чтобы подготовиться к следующей зиме.
     Теперь это время откуда-то взялось. По-моему, у них стало легче с едой, но я не понимаю почему. Они все — охотники и собиратели, никак не фермеры. А эти зимы уничтожили почти всю дичь. Откуда у этих дикарей пища? Не могут же они питаться только своими мертвецами!
     — Наверное, от Серк. Впрочем, не знаю. Меня это не интересует.
     Дортека осмотрела долину, которую Марика находила такой красивой:
     — Не понимаю, зачем мы так суетимся из-за этой пустыни. Хотят ее кочевники — так и забирали бы!
     Настроение у наставницы было то еще. Марика отошла от нее и присоединилась к Грауэл и Барлог, которые помогали рабочим разгружать корабли.
     — Нам нужна какая-нибудь загородка, и побыстрее, — сказала Грауэл.
     — Я слыхала, что в этих местах встречаются кэги. Если они тут и впрямь есть, то наверняка так оголодали, что могут напасть и на мет.
     — Я видела зубастую лозу тут неподалеку, к западу отсюда. Вбейте несколько кольев и заплетите лозой и шиповником. Шиповник внизу, у реки. Пока у нас нет настоящей ограды, сойдет и такая.
     — Мы с Грауэл ночью по очереди караулим. Нам понадобятся большие костры. Можно рубить живые деревья, если не хватит сухих?
     — В случае необходимости — можно. Но я думаю, тут и сухих хватает.
     Деревья послабее не должны были пережить этих зим.
     Они начали строить на пустом месте, с нуля. Работы хватило на целый месяц. За весь месяц на них никто так ни разу и не напал, хотя Марика дважды чуяла присутствие незнакомых мет на противоположном склоне долины. С помощью призрака Марика выяснила, что это разведчики, но не стала их трогать. Пусть сами залезут в ловушку.
     Марика до такой степени не беспокоилась о своей безопасности, что временами отправлялась в одиночестве побродить по окрестностям, к огорчению Грауэл и Барлог. Каждый раз охотницы ее разыскивали.
     Довольно часто Марика принималась помогать рабочим. Она обнаружила, что физический труд — лучший способ забыть обо всех тех разочарованиях, которые постигли ее за несколько месяцев жизни в Макше. Кроме того, работа отвлекала от тяжелых раздумий о прошлом и будущем.
     Здесь, в непосредственной близости от стойбища Дегнанов, Марика ни на минуту не могла забыть о неоплаканных сородичах. Но ночной кошмар не повторялся. Может быть, все дело в тяжелой работе? Хотя Марика так не думала.
     Через несколько дней большинство южных охотниц тоже присоединились к рабочим. Дортека неодобрительно хмурилась, но как еще можно было избавиться от скуки?
     Рабочие помощь ценили, но зачастую не понимали, как им следует относиться к своим добровольным помощницам. Особенно к силте, которая не боится испачкать лапы. Марика подозревала, что рабочие стали думать о ней гораздо лучше, несмотря на все те слухи, которые до них доходили. К концу лета большинство из них с ней разговаривали. А сама Марика уже вполне сознательно старалась завоевать их доверие.
     Дортека отказывалась заниматься чем бы то ни было, кроме обучения Марики. Но уж тут она старалась как могла, как будто желая поскорее покончить с неприятной работой. Их с Марикой отношения все ухудшались.
     Лето шло к концу, а Марика упорно не желала, чтобы из нее слепили настоящую силту.
     Лето дало Марике возможность немного отвлечься от своих забот и огорчений, но не избавило от мыслей о будущем. Она подходила к этому вопросу прагматично, как самая что ни на есть циничная силта.
     Напали на них только один раз, когда блокгауз был уже почти достроен. Атака оказалась не слишком серьезной, хотя кочевники были уверены в обратном. Зубастой лозы они, разумеется, не испугались, счастливо избежали мин и волчьих ям и заложили взрывчатку, чтобы проломить основную ограду. Обеспокоенная Дортека мысленно связалась с Акардом и попросила прислать на помощь темные корабли. Но Марика уничтожила всех противников задолго до того, как успел сесть первый корабль.
     Она сделала это почти без усилий, просто потянулась подальше и поймала призрака где-то высоко в атмосфере. Марика уже знала, что тянуться надо как можно выше. Чем выше, тем страшнее Сущие.
     После этого случая Дортека шарахалась от Марики, как от опасного зверя, и в ее присутствии постоянно нервничала.
     Марика не понимала свою наставницу и очень огорчалась. Нет, она не хотела, чтобы Дортека стала ее другом, но и пугать ее тоже не собиралась.
     Неужели ее талант столь ужасен? Неужели она настолько сильнее всех остальных силт? Да быть этого не может!
     Вскоре после того, как на новый блокгауз упали первые хлопья снега, прилетел темный корабль с зимними припасами и новой сменой силт.
     Марика и Дортека получили приказ возвращаться в макшский монастырь.
     — Я не полечу! — заявила вдруг Марика.
     — Щена! Хватит с меня твоих выходок! Немедленно надевай шубу и ступай на борт!
     Дортека пришла в такую ярость, что даже не обращала внимания на Грауэл и Барлог.
     — Это ведь последний корабль, больше до весны их не будет. Если, конечно, не считать тех, которые прилетят из Акарда в случае внезапной атаки. Правильно?
     — Да. И что с того? Ты так любишь лесную жизнь, что готова остаться в этой распроклятой дыре навеки?
     — Вовсе нет. Я хочу домой. И рабочие тоже хотят.
     Это заявление застало Дортеку врасплох. Она удивленно уставилась на Марику и прохрипела:
     — О чем ты говоришь? Ну и что?
     — Этих рабочих наняли на один сезон. И обещали вернуть их домой к празднику Кифхи. Праздник наступает через четыре дня, а никакого транспорта им так и не предоставили. Вы полетите вперед. На юг.
     Доложите обо всем Верховной жрице. А когда она спросит, почему я не вернулась, вы скажете ей: «Потому что община Рейгг опять не выполняет обещаний, данных своим вассалам».
     Дортека пришла в такую ярость, что Марика даже испугалась, не хватил бы ее удар. Но Марика была непреклонна и продолжала смотреть в глаза наставнице, показывая, что не изменит своего решения. Дортека погрузилась в себя и до тех пор проделывала успокаивающие упражнения, пока не взяла себя в руки настолько, чтобы суметь связаться с Акардом.
     Рабочие улетели на следующее же утро. Причем улетели не только из их маленькой крепости, но из всего Верхнего Поната. Судя по всему, здесь не обошлось без вмешательства самой Градвол. Перед отлетом двое рабочих тихонько сказали Марике, как их можно найти в Макше, если ей, в свою очередь, понадобится помощь. Марика это запомнила. Более того, она заставила запомнить Грауэл и Барлог, на случай, если сама забудет.
     Настанет день, когда эти рабочие ей пригодятся.
     У Марики появились собственные планы. Этим летом она начала задумываться о будущем, уже не как щенок, одержимый одной лишь идеей летать. Но окружающим она этого не показывала. Даже Грауэл и Барлог оставались в неведении.
     — Угодно ли вашему сиятельству взойти на корабль? поинтересовалась Дортека. — Соответствует ли устройство мира вашим представлениям?
     — Да. Спасибо, Дортека. Мне бы хотелось, чтобы вы меня поняли.
     Судьба этих мет вас, вероятно, мало волнует. Меня на самом деле тоже.
     Но для общины важно доброе имя. Если даже наши собственные вассалы не могут доверять нам, то кто сможет?
     — Хвала Всесущему! — пробормотала Дортека, когда Марика принялась пристегиваться ремнями к холодной раме темного корабля.
     — Может быть, именно наше безразличие к судьбе подданных и послужило причиной тому, что поддержание порядка в Макше становится год от года все более сложной задачей. Постч не намерена поступать так, как должно, а Зертан слишком ленива или слишком застенчива.
     — Закрой пасть, щена! Ты больше не будешь дурно отзываться о своем начальстве. Пока что от меня зависит, будет ли твоя жизнь счастливой или несчастной. Понятно я говорю?
     — Совершенно понятно, госпожа. Хотя ваше отношение все равно не изменит правды.
     Дортека взбесилась не на шутку.
     
     
Глава 4
     
1
     
     В основном Марика достигла уровня силты своего возраста. В некоторых отношениях она даже превосходила сверстниц. Чем дальше она продвигалась в учебе, тем больше у нее оставалось свободного времени.
     Это время Марика проводила, изучая самолеты, аэродинамику и астрономию, если, конечно, ей удавалось добыть какие-нибудь сведения.
     Рейгг не располагали информацией на этот счет. И братство, и сестричества Обитательниц Тьмы ревниво охраняли свои знания.
     У Марики накопилось множество вопросов, но ответить на них было можно, по-видимому, лишь украв необходимую информацию.
     Как силтам удается управлять темными кораблями в пустоте?
     Расстояния там немыслимые. В космосе холодно. Воздуха там нет. А темные корабли улетают и не возвращаются по несколько недель.
     Как больно при мысли, что она никогда этого не узнает! Потому что связалась с сестричеством, которое никогда не достигнет звезд, даже если сумеет выжить.
     Как ужасно мечтать о недостижимом! Этот ужас может сравниться разве что с ночными кошмарами.
     А кошмары возобновились, стоило только Марике вернуться в Макше.
     Только теперь они были более определенными. Часто в них появлялся ее брат Каблин. Он протягивал к Марике лапы, лицо его было искажено мукой, он звал ее… Это было ужасно. Они с Каблином всегда были очень близки, несмотря на его пол.
     За время отсутствия Марики Верховная жрица Градвол действительно переехала из Телле-Рея в Макше. Спустя четыре дня после их с Дортекой возвращения Мудрые из Макше и других городов общины собрались в ритуальном зале. Марике тоже приказано было явиться. До сих пор она Верховную жрицу еще не видела.
     По окончании подходящих к случаю ритуалов слово взяла сама Градвол.
     Меты, прибывшие вместе с ней из Телле-Рея, принялись, к огорчению Зертан, устанавливать какое-то электрическое устройство. Возникла заминка — обсуждалось, допустимо ли это в святых стенах Макше.
     Одним хмурым взглядом Градвол заставила спорщиц умолкнуть. Всем было хорошо известно, что Верховная жрица недовольна местными властями. Хотя Марика большую часть времени провела вне города, какие-то слухи дошли и до нее. Будущее не сулило старшей жрице и ее помощнице ничего хорошего.
     Устройство установили и подключили. На белом экране появилась карта. Градвол сказала:
     — Так выглядели наши северные провинции прошлой зимой, в самый тяжелый период. Темные пятна обозначают районы, полностью занятые кочевниками.
     Мы сумели застать захватчиков врасплох. Я считаю, что летняя кампания прошла успешно. Мы построили ряд небольших, но сильных крепостей вдоль Хайнлина, отсюда до самого Акарда. Вторая линия укреплений проходит перпендикулярно первой, на расстоянии примерно в сотню миль от Макше. Она тянется от наших западных границ до самого моря. Все укрепления расположены друг от друга на расстоянии прикосновения не очень сильной силты. С этой линии будет замечено любое передвижение сил противника на юг. С помощью поддержки, присланной отсюда, из Макше, мы такое наступление остановим.
     Акард уже частично восстановлен. Он является основным узлом в сети укреплений, разбросанных по всему Понату. Это позволит нам заявить свои права на понатские территории. Небольшой флот темных кораблей, базирующийся в Акарде, предотвратит любые попытки разрушить часть этих укреплений. Работы в Акарде будут завершены следующим летом.
     Тогда же, летом, я намерена начать вытеснять стаи дикарей с юга, севера и запада, оставив им единственную возможность — уходить на восток, на территории наших дорогих друзей Серк. Там они могут делать все, что хотят. Серк пробудили их, как ведьма пробуждает демона. Так пусть они и пострадают от этого, как та ведьма, чей демон нарушил связывавшие его чары.
     Градвол обвела взглядом собравшихся. Присутствовали не менее сотни самых важных представителей общины Рейгг. Никто из них не хотел комментировать услышанное, хотя Марика видела, что многие недовольны Градвол и ее планами.
     «Сила есть сила», — сказала про себя Марика. Градвол претворяла свои планы в жизнь, потому что была самой сильной из силт общины.
     — Следующей весной мы начнем восстанавливать те из крепостей братства, которые могут нам пригодиться. Особенно это относится к крепости Мэйхед. Имея Мэйхед, мы сможем организовать круглогодичное патрулирование наших территорий темными кораблями и тем самым еще больше усилить давление на кочевников.
     Градвол постучала пальцем по экрану. Мэйхед лежал примерно на полпути между Макше и Акардом. Верховная жрица очертила когтем окружность с центром в Мэйхеде. Очевидно было, что круги такого же радиуса с центрами в Макше и Акарде, пересекаясь с первым, накроют весь бассейн Хайнлина к северу от Макше. А Хайнлин был основной транспортной артерией северных провинций.
     — А тем временем этой зимой мы будем нападать на кочевников, пустив на это дело все ресурсы, которыми только можем располагать. Мы не должны ослаблять своего давления. Только так мы сможем побить Серк в их собственной игре.
     Несколько старших силт выразили несогласие. В зале раздался гул недовольных голосов. Марика внимательно осмотрела собравшихся, запоминая лица противников Градвол. Все они наверняка будут и ее врагами.
     В ходе дискуссии выяснилось, что все те, кто возражал против планов Верховной жрицы, делали это лишь потому, что эти планы разрушали их собственную установившуюся жизнь. Некоторые старшие жрицы из разных монастырей были недовольны тем, что у них забрали лучших силт и в результате трудно стало поддерживать порядок среди рабочих. Особенно среди мужчин.
     В воздухе запахло мятежом.
     — Я подозреваю, что проблемы с рабочими — просто еще один ход в игре Серк против нас, — заявила Градвол. — Маловероятно, чтобы они рассчитывали сокрушить меня одним лишь нашествием дикарей. В своей игре Серк намеренно пожертвовали северными стаями. Пожертвуют и нашими рабочими. Но с этим мы будем разбираться потом. Сейчас важнее всего взять под надежный контроль северные провинции, не считаясь со всеми неприятностями другого рода.
     — Но почему? — воскликнул кто-то. Марике показалось, что она узнала голос Постч.
     — Потому что Серк так отчаянно хотят ими завладеть.
     Когда ворчание немного поутихло, Градвол решила высказаться поподробнее:
     — Я вот как считаю, сестры. Серк готовы пожертвовать очень многим и рискнуть даже большим, чтобы только вырвать из наших лап эти земли.
     Для такого поведения у них должны быть веские причины. А это, в свою очередь, служит нам причиной не позволить Серк захватить наши территории. Даже несмотря на то что мы не знаем, что это за причины.
     Но я выясню, в чем тут дело. И сообщу вам, как только узнаю.
     Снова раздалось недовольное ворчание.
     — Пока Верховная жрица — я, этот вопрос обсуждению не подлежит. Я буду поступать так, как решила. В ближайшие дни я поговорю с каждой из вас отдельно. Мне есть что вам сказать. Сейчас собрание закрыто.
     Старшая жрица Зертан! Постч! С вами я буду говорить сейчас. Марика, останься здесь. Остальных я позову, когда у меня будет время.
     Собрание окончилось. Силты поднялись и начали расходиться. Марика внимательно смотрела, кто из них к какой группе присоединяется, чтобы оценить намечающиеся альянсы. Некоторые из старших жриц ворчали что-то на тему о том, что они вынуждены торчать здесь, в Макше, когда у них и дома хватает неотложных дел.
     Постч и Зертан слезли с табуретов и подошли к Градвол. Марика осталась сидеть в тени, в углу зала. Не хотелось бы, чтобы старшая жрица с помощницей помнили о ее присутствии в зале.
     — Мягко говоря, я недовольна вами обеими, — начала Градвол. Зертан! Ваше поведение переходит все мыслимые границы. Ваша беда в том, что вы ленивы, равнодушны, а может быть, еще и недоброжелательны.
     Я намерена прожить здесь некоторое время, наблюдая за вами. Надеюсь, мое присутствие будет вас стимулировать.
     Постч! В течение ряда лет вы были душой всего происходящего в Макше. Вы отвечали за то, что здесь делалось. К моему большому сожалению, почти все эти действия были безрезультатны. Я имею в виду все те директивы, которые вы исполняли буквально, но по существу ухитрялись саботировать. Не могу избавиться от чувства, что с тех пор, как стала Верховной жрицей, я слишком много времени провожу в Телле-Рее. Необходимо, чтобы отдаленные монастыри тоже почувствовали мою власть.
     Больше я не намерена ни смотреть, как мои подчиненные интригуют против меня, ни дожидаться, пока мне всадят нож в спину. Поэтому я перевожу вас в Телле-Рей. Незамедлительно. Курьерский корабль улетает на рассвете. Вы полетите на нем. Когда доберетесь в Телле-Рей, доложите о своем прибытии Кераитис, чтобы вам там подыскали какую-нибудь работу. Понятно?
     — Да, госпожа, — покорно склонила голову Постч. Ее так и трясло от гнева.
     — Можете идти.
     Постч с трудом выпрямилась, повернулась и вышла из зала. Марика подумала, что от нее можно было бы ожидать крупных неприятностей, если бы Градвол не предприняла специальных мер, чтобы нейтрализовать ярость, переполнявшую бывшую помощницу старшей жрицы Макше. Но в результате назначения в столь удаленное место Постч была теперь не опасна.
     Когда Постч вышла, Верховная жрица повернулась к Зертан:
     — Ну что, твое честолюбие еще не проснулось, Зертан? Как по-твоему, ты сможешь работать лучше?
     — Надеюсь, госпожа.
     — Я думаю, у тебя получится. Ты тоже можешь идти.
     — Да, госпожа.
     Наступившую тишину нарушали только звуки шагов Зертан. Потом и они затихли, и Марика осталась наедине с Верховной жрицей. Обе молчали.
     Тени на стенах дрожали в свете ламп. Марика не испытывала страха. Она просто ждала.
     Наконец Градвол произнесла:
     — Подойди сюда.
     Марика слезла с табурета и приблизилась к Верховной жрице.
     — Ближе, ближе. Не бойся.
     — Да, госпожа. — Марика легко вошла в роль простушки, которую она играла перед всеми вышестоящими.
     — Марика, щена, я тебя хорошо знаю. Передо мной не надо притворяться. Я на твоей стороне.
     — На моей стороне, госпожа?
     — Да. Ну, если ты настаиваешь… Как прошло лето?
     — Приятно было передохнуть, госпожа. Хотя в Понате стало намного холоднее.
     — И в ближайшие годы станет еще холоднее. Расскажи мне о своей вылазке в город.
     — Что именно, госпожа?
     Инцидент в квартале торговцев совсем вылетел у нее из головы.
     — Ты ведь была в квартале у братьев, правда?
     — Да, госпожа, — смутилась Марика.
     К удовольствию Градвол, ей не удалось скрыть свою реакцию.
     — Я слыхала, у тебя там были приключения. Нет, нет. Не беспокойся.
     Протест братьев не вызвал у меня больших затруднений и даже был в некотором роде благословением свыше. Права я, предполагая, что Багнель — это тот самый мет, которого мы привезли из Акарда?
     — Да, госпожа.
     — И вы с ним на дружеской ноге? Он свел всю суматоху к минимуму.
     — Он думает, что я спасла ему жизнь, госпожа. Это не так. Я спасала себя. А спасение остальных было простой случайностью.
     — Факты имеют гораздо меньшее значение, чем их восприятие, Марика.
     В мире правят иллюзии. Тень значит больше, чем отбрасывающий ее предмет. В делах силт всегда больше воображаемого, чем действительного.
     — Простите, госпожа?
     — Не важно, старалась ли ты спасти этого мета. Имеет значение только его уверенность в том, что ты его спасла. А ты это и сделала.
     Марика была озадачена. Откуда такой интерес к Багнелю?
     — Тебя здесь долго не было. Ты жила в диких, суровых условиях.
     Хочешь провести еще один день в городе?
     «Да!» — подумала Марика в восторге.
     — Мне надо много заниматься, госпожа.
     — Да. Я слыхала, ты добавляешь новые предметы в ваше с Дортекой расписание.
     — Да, госпожа. Я изучаю летное дело, космос и…
     — Когда же ты спишь?
     — Я сплю немного, госпожа. Никогда не спала подолгу.
     — Понятно. Я ведь тоже когда-то была молодой. И что ты выучила?
     — Почти вся информация нам недоступна, госпожа. Почти ничего не удается узнать до конца, потому что торговцы и другие сестричества везде успели раньше нас.
     — Мы найдем тебе новые источники информации. Что же касается этого Багнеля…
     — Да, госпожа?
     — Можно ли рассчитывать на продолжение этой дружбы?
     — Он пригласил меня зайти еще раз, госпожа, — осторожно ответила Марика. — У входа я должна позвать его, и тогда он проследит, чтобы не было неприятностей.
     — Прекрасно! Замечательно! Тогда ступай и повидайся с ним. Во что бы то ни стало.
     — Чего вы хотите, госпожа?
     — Я хочу, чтобы ты его приручила. По каким-то непонятным причинам братство поддерживает наших врагов. Они не станут делать этого открыто, потому что слишком дорожат своим нейтралитетом. У тебя есть знакомый в их лагере. Общайся с ним побольше. Может быть, со временем ты сумеешь узнать что-нибудь такое, что поможет нам в нашей борьбе с Серк.
     — Понятно.
     — Ты этого не одобряешь?
     — Одобрять или не одобрять — не мое дело, госпожа.
     — Но ты не можешь принять этот план безоговорочно?
     — Не могу, госпожа. Хотя я не могу объяснить, в чем тут дело. Кроме одного: мне неуютно при мысли о том, что я должна использовать Багнеля.
     — Так и должно быть. Не надо использовать своих друзей. Дружба драгоценна.
     Марика внимательно посмотрела на Верховную жрицу. Интересно, хотела ли она сказать что-то большее? Может быть, это было предупреждение?
     — Но иногда вмешиваются высшие интересы. Я думаю, спасение общины Рейгг оправдывает выбор любого пути.
     — Как скажете, госпожа.
     — Ты выберешь нужный путь? Приручишь этого мета?
     — Да, госпожа.
     Марика решилась. Да, она сделает это, но преследуя свои собственные цели. Она будет добывать информацию для себя. Если часть ее пригодится Верховной жрице — что ж, тем лучше. Это откроет Марике ворота монастыря.
     — Я так и думала, что ты согласишься.
     Судя по тону Градвол, она знала образ мыслей Марики. Кроме того, было заметно, что она очень довольна, хотя умело скрывает это.
     «Возможно, она умеет читать мысли», — подумала Марика. Некоторые силты обладали талантом прикасаться к чужому сознанию и выкрадывать секреты. Разве не так отличают правду от лжи при допросе? Это был бы чуть ли не самый полезный талант для силты, которая управляет огромной, насквозь лживой общиной.
     — Я скажу Дортеке, чтобы она отпускала тебя по первому требованию.
     Но не злоупотребляй этим. Иначе братья могут что-нибудь заподозрить.
     — Да, госпожа.
     — У нас достаточно времени, Марика. Настоящий кризис не наступит еще много лет.
     — Да, госпожа.
     Снова Градвол не смогла сдержать восхищения.
     — Ты можешь стать одной из величайших силт, Марика! У тебя правильный склад ума.
     — За моей спиной перешептываются, госпожа. Меня называют Джианой, Посланницей Рока.
     — Возможно. Все силты, которые хоть что-то собой представляют, в юности страдали от страха и недоверия окружающих. Сестры чувствуют, если кто-то стремится наверх. Но это не важно. На сегодня все. Если, конечно, ты не хочешь что-нибудь обсудить.
     — Почему мы не делаем свои собственные темные корабли, госпожа?
     Зачем нам зависеть в этом вопросе от торговцев?
     — Мне приходят в голову по крайней мере два ответа. Первый заключается в том, что многие наши сестры считают, будто мы не должны марать лапы физической работой. Другой — и это уже ближе к правде — в том, что мы зависим от братства еще и во многих других областях. Их щупальца проникли во все сферы жизни. Если торговцы заподозрят, что мы посягаем на то, что они считают своими неотъемлемыми правами, они могут сразу лишить нас всего, что делают специально для нас. В нашем обществе существует экологический баланс между мужчинами и женщинами.
     Силты и братство — лишь подтверждение этому. Мы взаимозависимы. Даже более того, мы зависим от них сильнее, чем они от нас, и я предвижу лишь усиление этого дисбаланса. Нам без них теперь будет обойтись труднее, чем им без нас.
     Марика встала.
     — Может быть, общинам надо предпринять какие-то меры, чтобы изменить существующее положение вещей, вместо того чтобы заниматься всей этой грызней.
     — Эту идею и раньше нередко высказывали. Но ничего, кроме болтовни, из этого не вышло. Тут у братьев тоже есть преимущество над нами. Да, у них существует множество союзов, распадающихся на кучу еще более мелких организаций, но все они подчиняются единой центральной власти.
     И несмотря на огромное количество более мелких союзов внутри него, братство монолитно. В отличие от нас. Они могут стравливать общины друг с другом.
     — Так надо изыскать способ разбить их на фракции! — сказала Марика, уже стоя в дверях. И добавила:
     — Мы много веков строили свои собственные корабли. До всяких торговцев!
     Градвол нахмурилась.
     — Спасибо вам, госпожа. В ближайшее время я навещу Багнеля.
     
2
     
     Грауэл и Барлог были вне себя, когда Марика заявила, что они снова отправляются в квартал торговцев. Они сделали все от них зависящее, чтобы ее разубедить. Марика не сказала охотницам, что Верховная жрица на ее стороне. Они любили посплетничать. Марика знала об этом, потому что постоянно слышала от них что-нибудь о других макшских сестрах. Без сомнения, они должны были в свою очередь делиться какой-то информацией.
     Не успели они выйти из монастыря, как охотницы уже насторожились.
     — Марика, — сказала Грауэл, шепотом посовещавшись о чем-то с Барлог. — За нами хвост. Одна из монастырских охотниц.
     Марику это сообщение не обрадовало, но и не удивило. Меньше чем за неделю до ее возвращения из Верхнего Поната бандиты совершили нападение на силту.
     — Все нормально, — сказала Марика. — Они за нами присматривают.
     Грауэл кивнула и сказала Барлог:
     — Верховная жрица охраняет свои капиталы.
     — За нами будут наблюдать всегда и везде, — сказала Марика. — У нас есть друг.
     — Один друг — это больше, чем у нас их было до сих пор — Что ты хочешь этим сказать?
     — Ты знаешь, что мы не должны были вернуться из Верхнего Поната живыми?
     — Правда? — Эта идея Марику просто поразила.
     — Здесь, в казармах, об этом много болтают. Нас послали строить этот блокгауз за спиной у Верховной жрицы. И предполагалось, что живыми нам оттуда не вернуться. Потому-то Постч и сместили. Это была попытка убить нас.
     — Советницы Градвол боятся тебя, Марика, — добавила Барлог.
     — Мы остались живы.
     — Поговаривают также, — сказала Грауэл, — будто захваченные в плен кочевники признались, что на наш блокгауз больше не нападали после того, как узнали, кто его защищает. Ты завоевала у дикарей определенную репутацию.
     — Как? Я же никого из них не знаю! Так откуда они знают меня?
     — В Акарде ты убила силту из общины Серк. Слух об этом прошел по всем общинам. Погибшая силта занимала какой-то высокий пост в своем ордене, хотя Серк и не называют ее имени. Это означало бы признать, что они незаконно вторглись в Понат.
     — Я просто восхищаюсь этим лицемерием! — сказала Марика. — Все знают, чем занимаются Серк, но никто этого не признает. Надо бы нам выучить правила игры. Может, сами когда-нибудь сыграем.
     — Марика?
     Судя по тону Грауэл, Марика зашла слишком далеко. Не стоит выходить из роли.
     — Мы должны играть с силтами по их же правилам, если намерены выжить. Ты согласна со мной, Грауэл? — Марика перешла на официальную речь.
     — Да уж наверное. Хотя…
     — Мы слышали, что Верховная жрица может в ближайшее время послать тебя в Телле-Рей, Марика, — сказала Барлог. — Поскольку именно там обучают тех, кто должен достичь высокого положения. Это правда? Мы поедем туда?
     — Я ничего об этом не знаю, Барлог. Мне никто ничего не говорил. Не думаю, что это правда. Но в любом случае без вас двоих я никуда не поеду. Как же я смогу жить, не чувствуя своей стаи?
     Как же она сможет жить, если вокруг не будет ни единой меты, которой можно доверять! Хотя даже своим охотницам Марика не доверяла полностью. Она все еще подозревала, что они докладывают о ее действиях начальству, чтобы выслужиться. Но для того, чтобы это делать, они все равно должны быть всегда рядом и оставаться полезными ей.
     — Спасибо, Марика, — ответила Барлог.
     — Вот мы и пришли. Если я буду вести себя как-нибудь не так, сразу скажите мне. — Марика оглянулась. — Как там наши преследователи?
     Можно было сосредоточиться и взглянуть назад через темный мир, но Марике этого не хотелось.
     — Их нет, Марика.
     — Хорошо.
     Марика прикоснулась к изгороди и оглядела летное поле. Сегодня там почти не было летающих машин. Маленький грузовой дирижабль висел у одной из причальных мачт. У самой изгороди стояли два «стинга». Была еще парочка небольших судов неизвестного ей типа. Судя по особенностям их конструкции, это могли быть либо разведывательные, либо курьерские корабли.
     Марика вошла в дверь проходной и подошла к пульту, за которым все тот же сонный дежурный пялился на все тот же экран. Он ее даже не заметил. Интересно, подумала Марика, это у него слух и обоняние никуда не годятся, или ему просто нравится хамить метам с улицы. Она постучала по столу.
     Дежурный обернулся. Он узнал Марику, и его глаза расширились от изумления. Он сел.
     — Я хочу поговорить с помощником начальника службы безопасности Багнелем, — заявила Марика.
     Дежурный с трудом сглотнул, оглянулся вокруг, как бы в поисках подходящего укрытия, затем пробормотал:
     — Да, госпожа.
     Он обежал вокруг своего пульта и заспешил по коридору, ведущему на летное поле. На полдороге он остановился, чтобы сказать:
     — Оставайтесь здесь, госпожа. — Жестом он попытался смягчить смысл своих слов. — Просто подождите немного, Я постараюсь поторопить его.
     Марика чуть шевельнула ушами от восторга. У дальней двери охранник опять повернулся и окликнул ее:
     — Госпожа, Багнель больше не помощник начальника службы безопасности. Несколько месяцев назад он сам стал начальником. Так что не ошибитесь при обращении.
     — Спасибо.
     Не ошибитесь! Какая разница! Или этот нервный стражник разболтал что-то о таинствах братства торговцев?
     Марика решила, что стоит просматривать текущие данные перед тем, как в очередной раз отправляться на свидание к Багнелю.
     Но это — потом, когда ясно будет, чем обернется сегодняшняя встреча.
     — Грауэл, пройди до конца коридора и покарауль там. Барлог, осмотри здание, потом встань у наружной двери.
     Марика зашла за пульт и начала рыться в бумагах охранника. Но не нашла ничего интересного. Хотя бы потому, что все они были напечатаны на незнакомом ей языке — вероятно, это был секретный язык братства.
     Марика по очереди пооткрывала все ящики. Опять ничего интересного.
     Ладно, попытка — не пытка. А вдруг бы что-нибудь нашлось. Марика вернулась на свое место перед пультом и подозвала к себе Грауэл и Барлог. На их вопросительные взгляды она ответила:
     — Мне просто было интересно взглянуть. Там ничего нет.
     Охранник вернулся еще через пять минут и застал их точно в таком же положении, в каком они были перед его уходом.
     — Кентан Багнель скоро придет, госпожа. Хотите подождать с удобствами? Может быть, принести вам напитки?
     — Мне не надо, спасибо. Вы как — Барлог? Грауэл?
     — Нет, госпожа, — ответили обе охотницы, и Марика порадовалась их самообладанию. В былые годы ни одному мету не поздоровилось бы, если бы он так осмелел.
     — Ты назвал Багнеля кентаном. Это имя или звание?
     Охранник прямо зашатался, услышав этот вопрос. Когда ему полегчало, он ответил:
     — Это звание, госпожа. Оно обозначает его положение в братстве.
     — И не имеет отношения к его работе?
     — Нет, госпожа. Если имеет, то косвенное.
     — Понятно. А что такое этот кентан по отношению к другим званиям?
     Это много или мало?
     Охранник смутился. Он явно не хотел отвечать, но должен был, согласно приказу, относиться к этой силте гостеприимно.
     — Должно быть, это высокое звание. Ты явно нервничаешь при его упоминании. Значит, этот год был хорошим для Багнеля.
     — Да, госпожа. Его возвышение было таким…
     — Стремительным?
     — Да, госпожа. Мы все думали, что после вашего предыдущего посещения у него будут крупные неприятности, но…
     Марика отвернулась, чтобы привратник не увидел выражения ее лица.
     Стену напротив украшала большая фотография. Она была так сильно увеличена, что стала зернистой и неразборчивой.
     — Что это за место?
     Охранник перевел дух, подошел поближе и принялся объяснять:
     — Это владения братства в Телле-Рее, госпожа.
     — А! Ну конечно! Я просто никогда не видела их в этом ракурсе.
     — Марика!
     Марика обернулась. Пришел Багнель. Он весь лоснился и выглядел очень самоуверенным, но лицо его выражало искреннюю радость.
     — Багнель! Как видишь, это я. И на этот раз я веду себя прилично.
     Сама того не сознавая, Марика перешла на неофициальную речь. Грауэл и Барлог покосились на нее, но она этого не заметила.
     — А ты выросла.
     Багнель тоже заговорил неофициально. И тоже бессознательно.
     Грауэл и Барлог оскалили зубы и переглянулись.
     — Да, выросла. И повзрослела. Все лето я провела в Понате, сражаясь с кочевниками. Думаю, это меня изменило.
     Багнель взглянул на охранника.
     — Ты совсем замучила Норгиса. Видишь, как он нервничает!
     — Мы говорили о фотографии Тованда, кентан, — сказал охранник.
     Багнель нахмурился. Охранник убрался обратно на свое место и сделал погромче звук, сопровождавший показ изображений на экране перед ним.
     Марика пришла в восторг, но виду не подала.
     — Ну что ж, — сказал Багнель. — Вот ты и снова здесь.
     Грауэл и Барлог неодобрительно посмотрели на мета, который позволяет себе подобную фамильярность.
     — Я надеялась, что на этот раз мне позволят заглянуть внутрь самолета. Конечно, под чьим-нибудь присмотром. Вроде ничего секретного тут сегодня нет. Ни боевых кораблей, ни больших дирижаблей.
     — Опять издеваешься. Да, я думаю, нам можно взглянуть на маленький самолет. Пойдем.
     Когда они вышли наружу, Марика сказала:
     — Я слышала, тебя повысили в должности.
     — Да, я теперь начальник службы безопасности. Еще одна награда за мой блистательный провал в Критце.
     — Я бы сказала, что у тебя необычные представления о наградах.
     Фамильярность Марики тоже раздражала Грауэл и Барлог.
     — У меня? — развеселился Багнель. — Это у моего начальства странные представления! Я не сделал ничего такого, чтобы заслужить повышение! И чуть тише добавил:
     — Слушай, эти две арфты так и будут все время сопеть нам в спину?
     — Я никуда не хожу без Грауэл и Барлог.
     — Я из-за них нервничаю. Все время кажется, что сейчас они вцепятся мне в глотку.
     Марика поглядела на охотниц.
     — И вцепились бы. Им все это не нравится. Они не любят, когда мужчины занимаются чем бы то ни было, кроме готовки и пахоты.
     Багнель мрачно посмотрел на нее. Марика подумала, что спугнула свою удачу. Пора снова становиться Марикой — без стаи.
     — Это что, учебный самолет?
     Она показала лапой на стоявший прямо впереди небольшой самолетик.
     — Все еще учишься, да?
     — Как всегда. Когда мне, конечно, есть что изучать. Я же говорила тебе, что собираюсь летать. Я трижды летала на темных кораблях, и каждый полет все больше убеждал меня в том, что воздух — это мое будущее.
     Марика увидела, что к ним направляются еще несколько метов. Грауэл и Барлог быстро выдвинулись вперед, несмотря на то что торговцы даже не были вооружены.
     — Наземная команда, — объяснил Багнель. — Они увидели нас и предполагают, что мы намерены лететь.
     Меты разглядели, что Марика одета как силта и остановились.
     — По-моему, они не хотят, чтобы мы летели.
     — Не стоит винить их за это, правда? Силты кого угодно испугают!
     — Разве силты такие страшные? Никогда не видела нас со стороны.
     — Ты выросла в стае, а не в монастыре.
     — Правда. И в моей стае никогда не говорили о силтах. Я стала силтой, не успев даже понять, что происходит.
     Она произнесла это шутливым тоном. Багнель попытался ответить тем же, но не смог.
     — Ну? — спросил он. — Хочешь полетать? Раз уж ты здесь.
     — Ты правда можешь это сделать? Вот просто так взять самолет и полететь?
     — Да.
     — А у нас в монастыре надо по любому поводу просить разрешения старшей жрицы.
     Марика вскарабкалась по лесенке на крыло самолета.
     — Но тут только два места. Грауэл и Барлог не влезут.
     — К сожалению. — Багнель совсем не выглядел расстроенным.
     — Не знаю, позволят ли они мне.
     — Ты силта. А они всего лишь…
     — Они всего лишь взяли на свою шею обязательство вернуть меня обратно живой. Даже если им придется спасать меня от самоубийства. Они не любят машины. Чтобы попасть сюда снова, мне пришлось выдержать целую битву! В монастыре эта идея не вызывает поддержки. В прошлый раз кто-то заявил протест.
     — Может быть, полетаем в другой раз. Когда они поймут наконец, что я не собираюсь похищать тебя и увозить на ферму, где мы разводим метов.
     — Что? Разве есть такое место? Ох, это ты просто шутишь!
     — Естественно. Мы пополняем свои ряды за счет всякого сброда.
     Особенно много бродяг там, где еще сильны традиции стаи. Большинство молодежи в нашем союзе родом из Поната.
     — Вижу.
     Каждую весну стаи выгоняли подросших щенков мужского пола, чтобы те сами подыскивали себе новое стойбище. Юнцы бродили по долинам и холмам, надеясь, что какой-нибудь стае придутся по душе они или их таланты. Так обновлялась кровь.
     Но многие из них так и не находили себе места. Стае нужно гораздо меньше мужчин, чем женщин. Марика никогда не задумывалась о том, какая судьба постигает неудачников. Она предполагала, что они погибают — от одиночества или от своей собственной беспомощности. Их судьба совсем не волновала Марику. Ее интересовал только один мет — ее брат Каблин, щенок одного с ней помета.
     — Ну что? Полетим? Или в другой раз?
     Марике так сильно захотелось полететь, что она даже сама испугалась. Полеты сводили ее с ума. Хуже того, это становилось навязчивой идеей, что Марике совсем не нравилось. Это проявление слабости. Пользуясь ее слабостью, кто-нибудь сможет ею манипулировать!
     — В другой раз, — сказала она. — Или через раз. Когда мои спутницы перестанут так нервничать.
     — Как хочешь. Хочешь посидеть внутри? Просто чтобы почувствовать, каково это?
     Таким образом Марика осмотрела все корабли, стоявшие на поле, включая «стинги».
     — Ничего секретного здесь нет, — уверил ее Багнель. — И ничего такого, что ты сможешь понять настолько хорошо, чтобы рассказать об этом нашим врагам.
     — У вас есть враги?
     — Множество. Особенно в общинах. Вроде этой старой силты — как бишь ее звали? Горри! Она еще хотела вышвырнуть нас на улицу, на растерзание дикарям, когда мы пришли в Акард просить помощи. И другие силты, из Повелительниц темных кораблей, тоже невзлюбили нас с тех пор, как мы присоединились к Серк и Редориад в их межзвездных авантюрах.
     — Что?
     Почему в ее учебниках этого не было?!
     — Я не знала этого. А как братья сумели добраться до звездных миров?
     — С помощью двух космических кораблей. Один из них принадлежит Серк, другой — Редориад. Управляют ими силты. А у братьев свои задачи.
     — Но разве это возможно? Я думала, что только специально обученные силты могут вынести обжигающую пустоту!
     — С помощью специальных кораблей. Темные корабли, заключенные в металлическую скорлупу, которая удерживает воздух внутри. Братья такие корабли разработали. Внутрь помещают машины, которые сохраняют воздух свежим. Не спрашивай меня ни о чем, это все, что я знаю. Это совсем другой союз, и у нас с ними нет никакого контакта.
     — А другие сестричества ревнуют?
     — Насколько я понимаю, да. Но я не знаю точно. Союз Коричневых Лап — старая традиционная организация. Наши интересы — это торговля и немного производство. Единственное место, где ты можешь найти ответы на все свои вопросы, — это Тованд, в Телле-Рее. Я был там один раз, и, скажу тебе, я чувствовал себя там в большей степени чужаком, чем даже в монастыре Рейгг. Странные меты там живут. Но я говорил о Серк и Редориад. Говорят, они попросили братьев помочь им в их межзвездных путешествиях. Может быть, поэтому Рейгг так разочаровались в Серк.
     — Не будь таким глупым. Это не мы начали. Во всем виноваты только Серк. Они хотят прибрать к лапам что-то, что находится в Понате.
     Марика внимательно изучила реакцию Багнеля. Он не выдал своих чувств.
     — Братья не собираются занимать Критцу, Багнель. А ты говорил, что там очень выгодная торговля.
     — Была, когда было с кем торговать. А сейчас-то не с кем.
     — А кочевники?
     — Что?
     — Где-то же они берут свое оружие. Этим летом они были вооружены лучше, чем когда бы то ни было. Даже сбили два темных корабля. Есть только один источник огнестрельного оружия!
     — Нет, мы не продаем им оружия. В этом я уверен. Это было бы самоубийством!
     — А кто продает?
     — Я не знаю.
     — Но этот кто-то должен получать оружие от вас! Больше никому не позволено его производить!
     — Я думал, ты сказала, что за всем этим стоят Серк.
     — Несомненно. Но мне интересно, стоит ли кто-нибудь за Серк. Нет.
     Давай не будем больше спорить. Уже поздно. Лучше мне вернуться домой, а то в следующий раз меня не отпустят.
     — Когда мне тебя ждать?
     — Может быть, в следующем месяце. Раз в месяц у меня теперь выходной. Награда за службу в Понате. И если мне здесь рады, я буду проводить этот выходной тут.
     — Пока я начальник службы безопасности, тебе здесь всегда рады.
     — Хорошо. Ты чувствуешь себя обязанным мне, да?
     — И это тоже, — сказал Багнель. Он был огорошен этим заявлением. Но в основном я рад тебе потому, что ты спасаешь меня от скуки.
     — Ты несчастлив здесь?
     — Я был бы гораздо счастливее, если бы погода не менялась, а кочевники оставались в своем Зотаке. Жизнь в Критце была намного проще.
     — Как и в моей стае, — согласилась с ним Марика.
     
3
     
     — Ну? — спросила Верховная жрица.
     Марика не очень хорошо понимала, что ей отвечать. В ее ли интересах рассказывать Градвол о том, что, по ее мнению, Багнель получил такое же секретное задание, как и она сама?
     Марика предпочла рассказать только то, что могли слышать Грауэл и Барлог.
     — В основном мы просто разглядывали самолеты и разговаривали о том, как было бы хорошо, если бы мы никогда не покидали родного Поната. Я старалась не нажимать на него. Ах да. Он сказал мне, что Серк и Редориад построили специальные корабли, такие, чтобы братья могли…
     — Да. Понятно. Немного. Но я и не ожидала большего. Это был только первый раз. Пробный. Ты не настаивала? Это хорошо. У тебя талант. Ты действительно коварна. Когда-нибудь ты станешьвеликой предводительницей, Марика. Уверена, что скоро этот мет будет твоим покорным рабом.
     — Я постараюсь, госпожа.
     — Пожалуйста, Марика, постарайся. Когда-нибудь это может стать решающим моментом.
     — Могу я узнать, чего мы все-таки добиваемся, госпожа? Какие у вас планы относительно меня? Дортека говорит…
     — Нет, не можешь. Не сейчас. То, чего ты не знаешь сама, ты не можешь разболтать другим. Когда тактика изменится… Когда для тебя, для меня и для Рейгг будет лучше, чтобы ты знала, какую цель мы преследуем, и могла ее добиваться, тогда ты все узнаешь. Но можешь мне поверить, ты будешь вознаграждена за все свои беды.
     — Как вам будет угодно, госпожа.
     
     
Глава 5
     
1
     
     Это было самое спокойное время во всей короткой жизни Марики, если, конечно, не считать лет, проведенных в родном стойбище, когда кочевники еще не пришли в Верхний Понат. Борьба продолжалась, и она в ней участвовала, но жизнь стала такой скучной и однообразной, что можно было проследить в ней повторяющиеся циклы. Мало случалось как хорошего, так и плохого. К плохому Марика относила повторение ночных кошмаров с участием своего брата Каблина.
     Каждый год период кошмаров наступал хотя бы единожды. Это не было связано ни с временем года, ни с погодой, ни с ее собственным душевным состоянием. Кошмары беспокоили Марику все больше. Тот факт, что время шло, а они и не думали прекращаться, говорил о том, что сны не имеют никакого отношения к неоплаканным Дегнанам.
     Тогда в чем же дело? Об этом спрашивали Грауэл, Барлог и даже Брайдик, когда Марика наконец просыпалась и жаловалась на очередной кошмар.
     Но Марика не знала, в чем дело. Ее разум отказывался понимать эти сны.
     С Брайдик они теперь виделись довольно часто. Теперь, когда стало понятно, что Марика — любимица Верховной жрицы, связистка перестала держаться так холодно, как раньше.
     И учеба. Постоянная учеба. Постоянные упражнения, призванные расширить и развить талант Марики.
     И постоянно ее окружали силты, напуганные и расстроенные ее талантом.
     Так проходил год за годом. Зимы становились все холоднее и все длиннее. Фотографии, сделанные с орбитальных спутников торговцев, показывали, как растут ледники на дальнем севере. Они уже наползали на Зотак. Расщелина, этот природный барьер, на некоторое время задержит наступление ледника. Но сестры, которые считали себя экспертами в этом вопросе, утверждали, что ледник скоро затопит и этот барьер, и лед, шлифуя землю, поползет дальше, на юг. В Понат.
     Марика не прекращала удивляться. Зачем Серк так отчаянно стремятся завладеть землей, которая скоро превратится в бесполезную глыбу льда?
     Предсказания, касающиеся эпохи льда, становились все более мрачными. Иногда Марике хотелось ничего не знать об этом или по крайней мере знать поменьше. Мир ожидали воистину тяжелые времена, и она, Марика, доживет до самого тяжелого периода. Если, конечно, проживет столько, сколько живут нормальные силты.
     Грауэл и Барлог считали, что этого-то ей как раз и не удастся.
     Марика до сих пор так и не научилась смирять свой характер.
     Будущее грозило социальными переворотами и перемещениями. Это Марика могла предсказать и сама.
     Каждое лето Марика проводила на севере — все лето от последнего снегопада до первого. Каждое лето она развивала свою способность ходить во тьме — насколько хватало кочевников. А бедная Дортека вынуждена была терпеть деревенскую жизнь вместе со своей ученицей и горько сетовала на судьбу. Каждый год Марика помогала строить новое укрепление, и каждый год кочевники старались не трогать это укрепление, хотя каждый год где-нибудь обязательно вспыхивали конфликты. Иногда Марике удавалось принять участие в битве, контрабандой проникнув на борт корабля, которым управляла какая-нибудь Повелительница поуступчивее.
     Планы Градвол оттеснить кочевников на запад, на территории Серк, выполнялись не слишком быстро. Дикари упорно стремились на земли Рейгг, несмотря на огромные потери.
     Таким образом, Рейгг ввязались в бесконечную кровавую войну с кочевниками. Орда была уже обессилена постоянными потерями и голодом и серьезной опасности больше не представляла, но все равно доставляла силтам неприятности, потому что боевое мастерство кочевников постоянно росло. Суровые испытания закалили дикарей, и те из них кто был посильнее, попроворнее и потолковее, превратились в серьезных противников. Хитрость и свирепость компенсировали потери в численности. К тому же у кочевников и мужчины, и женщины сражались бок о бок при поддержке диких силт и верленов, которые тоже год от года совершенствовались в своих умениях.
     Оборонительная линия к северу от Макше выполняла свою роль. Попытки наступлений на юг разбивались об нее как морские волны о прочный волнорез. Но дикари нападали снова и снова. Казалось, они никогда не отступятся, не уйдут, упав духом, на запад искать более легкой добычи.
     Но с уменьшением угрозы со стороны кочевников усилилось давление на Рейгг в других областях. Почти каждый месяц в Макше случался какой-нибудь инцидент с участием бандитов-мужчин. Более того, эта зараза стала расползаться на другие территории Рейгг.
     Однако все это Марику мало волновало. Несмотря на то что она все время находилась в самом центре событий, Марика смотрела на все происходящее как бы со стороны. Ничто не могло помешать ее жизни и учебе.
     Всю долгую зиму она училась, тренировалась, оттачивала свои таланты, навещала каждый месяц Багнеля и жадно проглатывала каждую крупицу информации о космических полетах, которую Градвол удавалось купить или украсть. У Багнеля тоже можно было выманить новые сведения, тем более что ему было приятно помогать узнавать новое своей восхищенной, стремящейся к знаниям слушательнице.
     Сам Багнель тоже учился. Со времен Поната его интересы изменились, теперь его гораздо сильнее занимало будущее. Особенно он заинтересовался системой спутников связи и метеорологических спутников, которые братья вывели на орбиту с помощью Темных Повелительниц. Братья разработали технологию и создали сами спутники, а силты подняли их наверх на борту космических темных кораблей.
     Марика тоже заинтересовалась этой сетью вращающихся спутников.
     — По-моему, тут есть много возможностей, которых никто не заметил, — сказала она как-то Багнелю.
     — Например?
     Багнель говорил снисходительным тоном, как наставница разговаривает со щенком, который у нее на глазах заново изобретает колесо.
     — Возможностей, говорю. Если, конечно, кто-нибудь уже об этом не подумал, а мы и не узнали из-за этих нелепых препятствий, не дающих обмениваться информацией.
     — Приведи пример. Может, я смогу выяснить это для тебя.
     Теперь уже Марика посмотрела на него снисходительно.
     — А ты представь себе, что я придумала что-то новое! Я знаю, конечно, что вы, торговцы, не верите, что силта на это способна, но возможность-то существует! Представил? Так почему же я должна отдавать тебе что-то бесплатно?
     Багнель был поражен.
     — С каждым годом ты становишься все больше похожей на силту, Марика! К возрасту Градвол ты станешь мерзкой старой ведьмой!
     — Может быть, может быть. Если это и так, то виноваты в этом исключительно такие, как ты!
     — Тут я почти согласен с тобой, — ответил Багнель. Взгляд его на миг потускнел.
     В течение всех этих спокойных лет жизнь Марики скрашивало расположение самой Верховной жрицы. Потихоньку, без лишнего шума повышалось ее положение внутри монастыря. Сначала она была жрицей-послушницей, затем помощницей жрицы и наконец, недолго задержавшись и в этой должности, стала истинной жрицей. То есть сначала Марика помогала отправлять ежедневные службы общины Рейгг, потом более важные праздничные службы, а потом и сама получила право отправлять соответствующие обряды. Все это не вызывало у нее затруднений.
     Разумеется, многие обиделись, видя ее стремительное продвижение. По традиции ни одна силта не могла стать жрицей в таком юном возрасте.
     Каждое повышение означало, что кто-то еще будет вынужден ждать, пока место освободится. А силтам постарше не нравилось, что какая-то щена поднялась выше их.
     Гораздо большее недовольство вызвало назначение Марики на должность старшего цензора. Одна из старых силт умерла, и Градвол назначила старшего цензора на ее место в Совете Семи, а Марику — на освободившееся место старшего цензора. Зертан очень расстроилась.
     Право назначать на подобные должности принадлежало старшей жрице монастыря, и никто, включая ее начальниц, не должен был вмешиваться.
     Но Зертан должна была проглотить эту пилюлю или последовать в изгнание вслед за Постч.
     Марика не слишком волновалась за свою дальнейшую судьбу в отличие от Грауэл и Барлог, которые все время ожидали, что после головокружительного взлета последует не менее головокружительное падение. Эти двое ни в чем не научились видеть хорошую сторону.
     Весной, перед тем как Марика в четвертый раз отправилась на север бороться с кочевниками, смерть снова обрушила свою тяжелую лапу на головы макшских руководительниц. Две из них умерли почти в один день.
     Не успела Марика войти в должность старшего цензора, как Градвол уже назначила ее на новое место. Теперь Марика должна была занять седьмое кресло в Совете.
     Тут уже всеобщее терпение лопнуло. В древних стенах монастыря начался форменный мятеж. Марика попыталась отказаться от новой должности. Она была гораздо больше уверена в себе, чем другие макшские сестры, но не считала себя готовой к работе Советницы. Даже несмотря на то что в седьмом кресле она в основном должна была дублировать работу остальных членов Совета Семи.
     Но и перед лицом единодушной оппозиции Градвол оставалась непреклонной.
     — Будет так, как я сказала, — заявила она. — Время рассудит, права я была или нет. Марика станет одной из семи судей этого дома. Таков мой приказ.
     Сила есть сила. Кто же станет спорить с сильнейшим, если он всегда может заставить всех выполнять свою волю.
     Но воля Градвол поставила Марику в сложное положение. Макшские сестры и раньше Марику не любили. Теперь они ее возненавидели.
     И все это произошло раньше, чем официально закончились годы ее послушничества. Но возраст — это еще полбеды. Марика так упорно училась, что уже превзошла большинство сестер, которые возмущались ее неестественно быстрым продвижением. И они ненавидели ее еще и за это.
     Силты боялись ее необъяснимой внутренней силы.
     Усилившееся негодование окружающих заставляло Марику все больше замыкаться в себе и все глубже погружаться в учебу. Только учеба позволяла Марике забыть те страдания, которые причиняла ей жизнь в монастыре. Учеба и ежемесячные свидания с Багнелем.
     И все время где-то рядом скрывался ужас. Марика считала, что рок поджидает ее везде и не может достать только благодаря Градвол.
     Градвол охраняла ее постоянно. Она занималась одним лишь северным конфликтом, бросив сестричество за пределами Макше на произвол судьбы.
     Марика была уверена, что за такое расположение ей придется заплатить сполна, и считала, что готова к этому. У Градвол были какие-то планы относительно нее, пусть даже тщательно скрываемые. Но у Марики были свои собственные планы.
     
2
     
     Четвертое лето, которое Марика проводила в Понате, было последним летом ее послушничества. После возвращения в Макше Марику должны были официально посвятить в силты. То есть она получит все причитающиеся истинной силте права и привилегии. Поэтому Марика думала в основном о предстоящей церемонии, считая лето лишь краткой передышкой.
     Проведенные на севере месяцы действительно можно было считать каникулами, причем каникулами довольно скучными. Кочевники совсем обессилели и почти не показывались в Понате. Снег не растаял и таять не собирался. Марика готовилась проскучать несколько месяцев, слушая бесконечное нытье Дортеки.
     Градвол назначила ее ответственной за весь Понат в целом. Марика подчинялась только старшей жрице Эдукан из Акарда. Штаб-квартиру свою Марика устроила в бревенчатой крепости, от которой до места, где некогда находилось стойбище Дегнанов, было всего несколько миль. Когда делать было решительно нечего, Марика приходила на это место и вспоминала прежнюю жизнь или отправлялась через мертвый лес к пещере Махен, где впервые почувствовала в себе что-то, отличавшее ее от соплеменниц.
     Огромный призрак все еще скрывался в глубине пещеры. Марика и не пыталась исследовать, что это такое. В свое время этот призрак разбудил ее, поэтому Марика относилась к нему с благоговением и не хотела осквернять память о прошлом и рассматривать поближе обитателя пещеры.
     Марика отвечала за систему дозорных башен и блокгаузов, призванных защищать Понат от вторжения из Зотака. Смысла в такой защите не было никакого. В Зотаке давно уже не осталось живых метов. Там жили только полярные животные, да и те влачили жалкое существование. Опасности для Рейгг они не представляли.
     Градвол тоже не видела никакой опасности со стороны северных границ. Это было видно хотя бы по тому, какие силы были отданы в подчинение Марике. Двадцать три послушницы должны были исполнять обязанности силт. И еще Дортека — советница. Охотницы и рабочие — ими командовали Грауэл и Барлог, чье общественное положение улучшалось по мере продвижения Марики, — были набраны с бору по сосенке. В других районах, с более напряженной обстановкой, от такого сброда не было бы никакой пользы. Единственным положительным моментом во всем этом фарсе был опыт, который Марика приобретала, отдавая приказы.
     Первый летний месяц не принес с собой никаких событий. Здесь и не могло ничего произойти. Из живых существ в Понате остались только гарнизоны Рейгг. Леса стояли безжизненные — даже деревья умирали.
     Изредка только пробегали полярные звери, уходя на юг. Само слово «лето» казалось неудачной шуткой. Снег шел почти каждый день.
     Правда, на третьей неделе что-то все же случилось. С одной из дозорных башен доложили, что наблюдают незнакомый темный корабль. Он проплыл вдоль долины восточного рукава Хайнлина, причем летел так низко, что шасси задевали верхушки сугробов. Марика нырнула в темный мир, поймала призрака посильнее и отправилась на разведку.
     — Ну? — спросила Дортека, когда Марика вернулась.
     — Что-то мне там показалось. Я не смогла установить контакта, но что-то я все же почувствовала. Я двигалась вниз по течению.
     — Надо ли мне доложить в Акард?
     — Не думаю. Если это был чужой корабль и если он полетит вдоль восточного рукава вниз, то они его и сами скоро увидят.
     — Это мог быть незапланированный патруль.
     — Вполне возможно.
     Темный корабль из Акарда пролетал над их владениями каждые три дня.
     Доклад его неизменно гласил одно и то же: кочевники нападать не собираются. Да, происходили мелкие стычки, но — далеко на юге. А те немногие дикари которых видели поблизости, делали то, чего уже несколько лет ожидала от них Градвол. Они шли на запад, в сторону владений Серк.
     По слухам, Серк уже подверглись нападению.
     — Похоже, Серк потеряли своих союзников, — сказала Марика, когда они с Дортекой прочли несколько подобных донесений.
     — Для них кочевники — уже отработанный материал. Но все же это создаст нашим кузинам досадную помеху.
     — Не понимаю, чем Серк их купили. Так долго держать этих дикарей на грани смерти и истощения!
     — Я думаю, — сказала Дортека, — что Серк рассчитывали победить нас в тот год, когда пал Акард. Разведка сообщает, что они собирались взять Акард малой кровью и после этого без труда дойти до самого Макше. В то время в Макше, разумеется, не смогли бы отразить нападение. Они не учли только одного — тебя. Ты убила их главную силту и уничтожила самых лучших их охотниц. У них просто не осталось сил, чтобы закрепить победу.
     — Так зачем же они продолжали эту войну, если их план не удался?
     — Психологический момент. Тот, кто всем этим заправляет, занимает высокое положение в иерархии Серк. Этот кто-то очень стар. А старая силта не признает поражений. По мне, так есть данные, говорящие за то, что и сейчас у них во главе стоит все та же старая силта.
     — Но сейчас-то она должна понять, что пора попробовать что-нибудь другое. Или сдаться.
     — Она не может сдаться. Она может лишь совершать все большие безрассудства, глядя, как наша Верховная жрица предугадывает все ее хитрости.
     — Почему?
     — Весь мир знает, что происходит, Марика. Пусть даже все отказываются признавать то, что видят. Наша гипотетическая Советница Серк не может позволить себе потерять лицо, признав свое поражение.
     Рейгг — гораздо более слабая община, чем Серк. Теоретически мы не можем взять над ними верх.
     — И что же вы думаете по этому поводу?
     — Я боюсь, Марика.
     Это был редкий случай, когда Дортека говорила совершенно искренне.
     — Все это продолжается почти восемь лет. Когда эта война еще только начиналась, серкские Советницы были уже стары. Сейчас они, должно быть, совсем одряхлели. А дряхлая мета совершает поступки, не думая о последствиях, поскольку не ей придется их расхлебывать. И Градвол тоже меня пугает. Она демонстрирует полнейшее пренебрежение к форме своих поступков и их последствиям, не имея даже такого оправдания, как дряхлость. То, как она протаскивала тебя…
     — Разве я не оправдала ее ожиданий, Дортека?
     — Не в этом дело.
     — Именно в этом. Градвол не заботится об отдельных личностях. Перед Рейгг сейчас стоит самая сложная задача за всю историю общины. И ставкой в этой игре может стать наша жизнь, само существование нашего сестричества. Градвол считает, что я смогу сыграть критическую роль, если она выиграет время, и кризис не разразится, пока я еще не буду готова к этому.
     — Некоторые убеждены, что твоя критическая роль в том и состоит, что ты уничтожишь общину.
     — Опять это суеверие насчет Джианы? Оно что, всегда будет меня преследовать?
     — Забудем ненадолго о легендах и суевериях, хотя это тоже способ объяснять непонятное. Рассмотрим твои личные качества. Ты наименее самоотверженная силта из всех, кого я когда-либо встречала. Я не вижу в тебе ни капли преданности общине или идеалам силт. Ты притворяешься.
     Прикидываешься. Меняешь разные маски. Но тебя окружают меты, которые способны видеть сквозь маски и тени, Марика. Ты никого не сможешь убедить в том, что ты всего лишь несчастный маленький щеночек из Верхнего Поната.
     Марика нервно заметалась по комнате. Ей хотелось найти какой-нибудь аргумент, опровергающий доводы Дортеки, но она не могла придумать ничего такого, что прозвучало бы достаточно убедительно.
     — Ты используешь Рейгг, Марика.
     — Рейгг сами используют меня!
     — Так и должно…
     — А я так не считаю, Дортека! Можете рассказать это Градвол, если хотите! Хотя я уверена, что она и так знает.
     Грауэл прислушивалась к этой беседе, все больше и больше нервничая.
     Она боялась, что конфликт в конце концов перестанет быть словесным.
     Дортеке все труднее и труднее становилось сдерживать раздражение.
     Марика изо всех сил старалась покрепче привязать к себе Грауэл и Барлог. Снова и снова она подбрасывала им такие задачки, что охотницам приходилось выбирать между верностью общине и верностью лично ей.
     Каждый раз они выбирали ее. Марика надеялась, что это войдет у них в привычку. Быть может, настанет день, когда им придется сделать этот выбор еще раз при весьма затруднительных обстоятельствах.
     Несмотря на то что Марика была знакома с этими двумя охотницами всю свою жизнь, знала она их не слишком хорошо. Иначе давно бы поняла, что нет никакой необходимости сомневаться в их лояльности.
     Барлог вошла в комнату:
     — Сообщение из Акарда, Марика.
     — Рановато, правда?
     — Да.
     — Что это?
     — Они кое-что увидели.
     — Опять неизвестный корабль?
     — Нет. На этот раз, по-видимому, готовится наступление кочевников в районе Мортского тракта. Вывод сделан на основе двух независимых наблюдений.
     — Ну, для нас это не проблема.
     Мортский тракт давно уже превратился в заброшенную звериную тропу, скрытую под десятифутовой толщей снега. Когда-то он связывал Критцу с аванпостом торговцев на реке Нейбор, в семидесяти милях к западу. По Нейбору проходила западная граница владений Рейгг в этой части Поната.
     — Звучит заманчиво, — сказала Марика. — Если это не проверка со стороны Верховной жрицы. Во всяком случае, нам надо передать сообщение дальше. Дортека, вы берете на себя восточный пост, я — западный.
     Марика закрыла глаза, сосредоточилась и до тех пор увеличивала радиус своего касания, пока не дотянулась до чьего-то сознания в ближайшем западном укреплении. Она передала информацию и вернулась.
     Два дня спустя пришло мысленное сообщение, что Акард потерял связь с несколькими западными аванпостами. Темные корабли, посланные разобраться, в чем дело, обнаружили, что все гарнизоны мертвы. Те же корабли приступили к поискам противника.
     Один из них исчез и на прикосновения не отзывался.
     Старшая жрица Эдукан разослала на поиски все оставшиеся корабли.
     Когда пропавший корабль обнаружили, он был всего лишь грудой металлолома. Судя по всему, корабль на полной скорости врезался в склон горы. Ни Повелительница корабля, ни ее Помощницы до катастрофы не были даже ранены.
     — Это работа силты, — сказала Марика. — И вовсе не дикой силты, а Серк.
     Она поежилась. На мгновение ее одолели дурные предчувствия.
     Наступали тяжелые времена. Возможно, вся ее жизнь скоро переменится.
     — Это может быть тот самый отчаянный шаг, который вы предсказывали, Дортека.
     Наставница была перепугана. У нее тоже были дурные предчувствия.
     — Нам надо выбираться отсюда, Марика.
     — Почему?
     — Они пошлют свои самые лучшие силы. Если, конечно, до этого дойдет. Мы не сможем противостоять им. Они истребят всех нас, потом подкараулят и уничтожат тех, кто прилетит нам на помощь из Макше.
     — Силте не подобает впадать в панику, — заявила Марика. Этот афоризм она слышала когда-то в Акарде. — Вы лучше меня владеете искусством дальнего прикосновения. Свяжитесь с Акардом, пусть мне пришлют корабль.
     — Зачем?
     — Надо.
     — Они захотят знать зачем. Один корабль уже потерян. Наверное, они не хотят потерять остальные.
     — Обратитесь к Верховной жрице, если нужно.
     Дортека вздохнула и принялась за дело.
     — Дортека! Еще одно. Надо узнать, какие аванпосты замолчали. И где именно разбился тот корабль.
     — Да, госпожа, — ответила Дортека.
     — Сарказм вам совсем не идет. Быстрее, пока эти идиотки не впали в панику и не сбежали!
     Дортека установила контакт. Ее лицо исказилось от напряжения сначала дальний контакт, потом трудный спор.
     — Если эти идиотки не раскошелятся, — сказала Марика Грауэл, придется идти туда пешком и брать корабль самой. Зачем надо было ставить во главе дела Эдукан? Она даже хуже, чем Постч! Она не в состоянии…
     Дортека пришла в себя.
     — Ну? Что они сказали?
     — Корабль вылетел. Мне пришлось солгать им, Марика. И пришлось подключить к делу Градвол. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
     — В каком они там состоянии?
     — Нетрудно догадаться.
     — Нетрудно. Эдукан укладывает вещи. Грауэл! Принеси мою шубу, сапоги и оружие!
     На границе Марика всегда одевалась как охотница, а не как силта.
     Пока Марика одевалась, Дортека изучала карту. Марика заглянула ей через плечо:
     — Понятно, как они движутся?
     — Похоже, у них есть определенный план.
     — Похоже! Они ударят сюда, потом сюда и сюда, а потом попробуют напасть на Акард. Неудивительно, что Эдукан вся трясется! Завтра к рассвету они будут уже у Хайнлина.
     — Опять у тебя этот странный взгляд, Марика. Что ты собираешься делать?
     — Устроить им засаду в Критце.
     Ничего особенного в этой идее не было. Просто необходимо было так поступить.
     — Они почувствуют наше присутствие.
     — Нет, если мы заставим послушниц замаскировать излучаемое нами тепло.
     — Марика…
     — Мы нападем на них, как охотницы, внезапно. Не как силты. Этого они не ожидают. Мы сожрем их раньше, чем они успеют сообразить, в чем дело.
     — Критца находится не на твоей территории.
     — Если мы будем сидеть сложа лапы, Эдукан сбежит и бросит нас на произвол судьбы. Серк даже не понадобится нападать на нас. Они просто захватят Акард и оставят нас граукену.
     — Верно. Но…
     — Возможно, одна из причин, по которым Градвол меня ценит, заключается в том, что я не связана традициями. Во всяком случае, если обычай требует, чтобы я совала голову в осиное гнездо.
     — Возможно.
     — Свяжитесь с аванпостами. Мы возьмем всех. Грауэл! Приготовься к двухдневному патрулированию.
     
3
     
     Марика гоняла темный корабль туда-сюда, перевозя в Критцу охотниц и послушниц, пока не почувствовала, что отряд Серк подошел уже очень близко к их засаде. Западные аванпосты пали, как она и предсказывала.
     Акард был в панике. Начальницы были в такой растерянности, что Марика махнула на них лапой и больше не тратила сил на связь.
     Парочка сильно перегруженных темных кораблей поднялась из Акарда и улепетнула на юг, теряя на ходу какие-то вещи.
     — Вот поэтому, — заметила Марика, — нас, силт, так не любят повсюду, Дортека. Эдукан спасла все, что у нее было. А сколько охотниц и рабочих осталось в крепости?
     Дортека даже и не пыталась защищать Эдукан. Она негодовала не меньше, чем Марика, хотя, возможно, по другим причинам. Бегству старшей жрицы Акарда не было оправданий.
     — Все на местах? — спросила Марика. Засада была идеально замаскирована — никаких следов в снегу. Охотницы прыгали на свои места прямо сверху, с кораблей.
     — Проверьте, не чувствуете ли вы кого-нибудь, Дортека. Если да, пусть послушницы усилят защиту.
     Сама Марика не чувствовала ничего, но у Дортеки больше опыта.
     Страх оказался превосходным учителем. Послушницы сделали все идеально.
     — Правильно, Клык, так и надо, — пробормотала Марика, когда последняя из больших лун закатилась за горный хребет. Но темнее не стало. Рассвет постепенно окрашивал ясное небо. Длинные тени голых деревьев протянулись по замерзшей реке. Холод уже убил большинство из них, и иглы осыпались на землю. Время от времени мертвую тишину леса нарушал оглушительный треск — это один из погибших гигантов падал, не выдержав собственной тяжести. Дальше на севере, где резкий ветер разметал снег с горных склонов, стволы погибших деревьев валялись гигантской соломой.
     За дальними холмами послышалось тихое гудение.
     — Общая тревога! — предупредила Марика. — Соблюдайте полную тишину!
     Никто не должен двигаться ни по какой причине. И не стреляйте, пока я не прикажу. Ни в коем случае не стреляйте!
     Она надеялась, что теперь ожидание долго не продлится. Холод пробирал до костей. Огня разводить они не могли — запах дыма выдал бы их с головой.
     На противоположном берегу реки показалась странная машина тридцати футов в длину и десяти в ширину. Она замедлила ход, лавируя между деревьями. Потом остановилась на поверхности замерзшей реки, взметнув вихрь сверкающего снега. На мгновение Марика пришла в недоумение. Эта штука была похожа на темный корабль необычной формы, но плыла очень низко над поверхностью земли и производила очень много шума.
     Потом Марика поняла, где она видела такие машины. На аэродроме торговцев в Макше!
     Ну конечно! Это аппарат на воздушной подушке.
     Вторая машина заскользила вниз между деревьями. Двигатель взвыл, удерживая ее от падения на крутом склоне. Марика безмолвно поблагодарила Всесущего за то, что Грауэл и Барлог так хорошо вымуштровали своих охотниц. Они действительно ждали, как было приказано.
     Никто не рискнул открыть огонь, пока все машины не выкатились на открытое место.
     Сквозь прозрачный колпак Марика видела, что делается внутри машин.
     В каждой находились десять мет и водитель. Видимо, две силты и восемь бойцов. И, разумеется, никаких кочевников.
     Что там Багнель рассказывал ей о судах на воздушной подушке?
     Вот-вот. Их не продают и не сдают в аренду никому, кроме членов братства. Никогда.
     Ох, сколько вони поднимется, если эта засада окажется удачной!
     Из леса выскользнуло еще две машины. Эти, по-видимому, были грузовыми судами. Голов под колпаками видно не было, только кучи какого-то непонятного барахла.
     Показалась шестая машина, затем седьмая. Все они сбились в кучу и чего-то ждали.
     Марика стиснула зубы. Как долго еще смогут выдержать ее охотницы, несомненно, потрясенные этим зрелищем?
     Совсем недолго. Когда восьмой аппарат появился из-за деревьев, сровняв тем самым количество грузовых и пассажирских машин, прогремел выстрел.
     Охотница, которая спустила курок, оказалась опытным снайпером. Ее пуля пробила колпак и убила водителя на месте. Неуправляемая машина ринулась вперед, на ходу набирая скорость, подпрыгнула и разбилась о камни на треть мили выше по реке. Ее топливо взорвалось.
     Задолго до этого все охотницы Марики открыли огонь. Машины Серк заволокло дымом и снежной пылью.
     В самое пекло спустились еще два аппарата.
     — Поднимай корабль, — велела Марика Повелительнице. — Нет, подожди.
     Я иду с вами. Я не хочу, чтобы вы последовали за Эдукан, Дортека!
     Продолжайте стрелять. Сначала надо уничтожить пассажирские корабли.
     Один из аппаратов вырвался из котла и устремился вверх по реке, мимо горящих останков первой машины.
     — Этот был транспортным. Мы успеем его догнать. Полетели!
     Темный корабль поднялся в воздух. С расстояния в сотню футов Марика увидела, что все оставшиеся машины выведены из строя. Из некоторых высыпали охотницы и открыли ответный огонь.
     Взорвалась еще одна машина. Огонь перекинулся на соседние аппараты.
     Теперь вопрос был в том, распространится пожар дальше или снег его потушит. По тающему снегу растекалось горящее топливо.
     Марика потянулась и с помощью прикосновения нашла среди оставшихся в живых нескольких силт. Все они были растеряны, потрясены и все еще не способны к сопротивлению. Она отстранилась, нырнула в темный мир, схватила первого попавшегося призрака и вернулась к силтам. Шлеп!
     Шлеп! Шлеп! Три из них больше никому не причинят вреда.
     В лесу оставалось еще по крайней мере четыре машины с охотницами и силтами на борту. Они остановились. Марика рванулась туда и учинила расправу над силтами, пока не натолкнулась на такого противника, который был способен сопротивляться и чуть не пробил ее собственную защиту.
     Марика ненадолго вернулась в мир, чтобы послать корабль вперед. Все Помощницы были вооружены гранатами и автоматическим оружием. Пусть команда применит силу оружия, пока сама она борется с силтами мысленно.
     За несколько минут Помощницы вывели из строя еще два корабля.
     Марика попыталась блокировать сильную силту со всех сторон. Осторожно исследуя прикосновением окружающее, она выяснила, что сейчас это единственная силта из клана Серк, которая все еще находится в сознании.
     На реке уцелевшие организовали оборону. Серкская силта прорвалась через заграждения Марики и ринулась мешать Дортеке и послушницам маскировать охотниц.
     Охотницы, застрявшие в лесу, спускались вниз, чтобы помочь своим сестрам. Они открыли огонь по темному кораблю.
     «Ты сильна, — сообщила Серк. — Но ты не уйдешь отсюда живой».
     «Я уже пережила одну серкскую силту, — парировала Марика. — Пришел конец вашей игре, Серк! Сегодня вы все здесь умрете. И тем самым предоставите Рейгг все необходимые улики для того, чтобы обрушить на Серк гнев других общин. Вы в ловушке!»
     «Ты — та, кого называют Марикой?»
     «Да! А как зовут ту великую Серк, которую я уничтожу сегодня?»
     «Ты никого не уничтожишь!»
     Силта обрушилась на нее. Марика с трудом отбила этот удар, подставив своего призрака под удар чужого. Она совершила тактическую ошибку. Приняла серьезный вызов, не оценив по достоинству чужого призрака. Он был гораздо сильнее, чем ее собственный.
     Пули забарабанили по металлической раме корабля. Марика удивилась, что корабль не движется, а висит в воздухе, представляя собой легкую мишень. Она на мгновение вернулась в мир и увидела, что одна из Помощниц ранена, а другая вообще куда-то исчезла. У Повелительницы оставалась только одна Помощница, поэтому-то у нее и не хватало сил сдвинуть корабль с места.
     Марика стремительно прикоснулась туда, где должна была сейчас находиться Дортека.
     «Дортека! Пусть какая-нибудь мортира обстреляет лес под нашим кораблем. Быстрее, пока они нас не сбили!»
     Серк снова атаковала. От удара Марика зашаталась, но справилась с этим и попыталась найти призрака посильнее. Высоко вверху было несколько подходящих гигантов. Будь у Марики время, она бы добыла себе одного из них. Но Серк не оставила ей времени.
     Марика увернулась от следующего удара и снова вернулась в реальный мир. На склон под ними начали сыпаться бомбы. В другое время Марика нашла бы в себе силы позлорадствовать. Все их мортиры были захвачены у кочевников. Братья упорно отказывались продавать Рейгг подобное оружие.
     Наконец ей удалось увидеть свою противницу. Силта стояла около своего сломанного судна. Марика сменила тактику и раскачала с помощью своего призрака покрытые снегом верхушки ближайших деревьев.
     Снежный душ на мгновение ослепил силту. Марика использовала этот момент для того, чтобы разобраться с охотницами, стрелявшими по их кораблю снизу. Нескольких она успела убить. Остальные разбежались.
     Силта пришла в себя и снова ударила, прислав добавочное сообщение:
     «Ты играешь не по правилам, щена!»
     Марика увернулась и ответила:
     «Я играю, чтобы выиграть! Правила мне не указ!»
     Она тоже ударила, но не по силте, а по дереву. Ствол треснул, дерево рухнуло — но не туда, куда ей хотелось. Марика сломала еще одно, затем снова отразила атаку Серк.
     Все это очень плохо. Серк выматывала ее силы. А темный корабль постепенно начал снижаться. Марика в первый раз почувствовала, что уверенность в своих силах оставляет ее. Серк заметила это и осыпала ее градом насмешек.
     Разозлившись, Марика свалила еще несколько деревьев. На этот раз Серк пришлось отвлечься на то, чтобы уворачиваться от падающих стволов.
     Тогда Марика схватила винтовку и стала стрелять. Ее пули не причиняли силте вреда, но заставляли ее все время двигаться. Теперь Серк была слишком занята борьбой с летящими кусочками металла, чтобы всерьез использовать против Марики свой талант.
     Марика швырнула вниз пару гранат. Одна из них почти попала в цель.
     Взрыв отбросил силту на десять футов и оглушил ее.
     Марика тщательно прицелилась и трижды выстрелила в неподвижное тело. Третья пуля попала в голову.
     — Уж это должно сработать…
     Темный корабль зашатался, задергался из стороны в сторону и опасно накренился. Повелительница корабля была ранена шальной пулей.
     Как долго она мечтала о полетах! У Марики начиналась форменная истерика. Она не хотела, чтобы ее первый самостоятельный полет происходил вот в такой обстановке!
     Марика мысленно схватила корабль и попыталась использовать на практике свои теоретические познания. Физически она в это время ползла вдоль длинной перекладины, придвигаясь все ближе к раненой Повелительнице.
     Корабль продолжал снижаться, ломая ветви деревьев. Марика испугалась, что гигант попробует удрать и уронит ее и корабль на землю.
     Без Марики и без темного корабля им не выстоять против Серк.
     Корабль уже очень низко. Возможно, она и не разобьется. Да, но выжить — это еще не все. Надо спасти корабль. Надо суметь поддержать охотниц, которые ведут сейчас ожесточенную перестрелку с охотницами Серк. Надо…
     Марика добралась до Повелительницы и спихнула ее вниз, хотя эту сестру еще можно было спасти. На оскорбленный вопль силты она просто не обратила внимания. Сейчас не до церемоний.
     Марика погрузилась в себя, почувствовала Сущих, которые уже начали разбегаться, собрала их обратно и заставила выровнять корабль. Потом она зачерпнула энергию Помощниц и подняла корабль.
     Да, он поднялся! Поднялся легко и плавно, к полному восторгу Марики. Это было легко! Она развернула его носом в сторону Критцы и сумела посадить всего в нескольких футах от того места, где он был спрятан раньше. Правда, посадка была не слишком мягкой.
     Раненая Помощница умерла спустя всего несколько мгновений. У нее просто не оставалось сил. Вторая Помощница потеряла сознание. Марика слишком увлеклась использованием их резервов.
     У самой Марики сил тоже почти не осталось. Перед глазами у нее все плыло и погружалось во тьму. Она прохрипела:
     — Как дела, Дортека?
     — Они сумели занять оборону. Их все еще слишком много, и силты у них тоже остались. Не много, но достаточно, чтобы отбивать наши мысленные атаки. Мы не рискуем нападать. Они сильнее нас. Надеюсь, что мортиры смогут дать нам необходимое преимущество. Ты убила их предводительницу?
     — Да. Но тяжело было. Мне пришлось ее обмануть, а потом подстрелить. Удерживайте их мортирами, пока я не приду в себя. И не надо геройствовать! Слышите?
     Дортека бросила на нее красноречивый взгляд, говоривший, что, будь Марика в своем уме, она не ожидала бы подобного от своей наставницы.
     Марика осушила флягу, жадно поела и легла отдыхать. Вокруг трещали выстрелы, грохотали пушки, но ей это было безразлично.
     Серк вытащили из своих кораблей только стрелковое оружие. Хвала Всесущему, никаких пушек! Хвала Всесущему, что на борту корабля она быстро успела сообразить что к чему. Иначе она была бы уже мертва, а победа Серк оставалась бы делом нескольких часов.
     Когда Марика почувствовала, что уже достаточно отдохнула, она нырнула в темный мир, поймала там огромного призрака и направила его в сторону оставшихся в живых вражеских силт. Они были явно перепуганы и как раз спорили о том, следует ли им удрать отсюда, воспользовавшись одним из двух неповрежденных аппаратов.
     Итак, Серк в ужасе! Они готовы бросить своих охотниц на произвол судьбы! Единственное, что еще удерживало этих силт на месте, было сознание того, что означает это поражение для их общины.
     «Сдавайтесь, и вам сохранят жизнь!» — послала сообщение Марика.
     Одна из силт попыталась ударить ее. Марика легко отразила этот удар. Потом перебила всех силт, прикоснулась к охотницам и тоже предложила им сдаться. Она продолжала убивать тех, кто сопротивлялся, пока у нее хватало сил. Затем вернулась в реальный мир.
     — Это ваш день, Дортека. Заканчивайте с этим делом. Надо окружить уцелевших.
     Когда все было кончено, ни у Марики, ни у Дортеки уже не было сил, чтобы послать в Акард сообщение о том, что угроза миновала.
     Грауэл приказала разжечь костры и начать стаскивать убитых, раненых и пленников в развалины Критцы. Она подошла к Марике:
     — Противник окружен.
     — И многие сдались?
     — Всего несколько охотниц. — Судя по тому, каким тоном это было сказано, Грауэл испытывала к этим охотницам безграничное презрение. И пятеро торговцев. Из тех, что управляли этими машинами.
     — Охраняйте пленников как следует. Они — залог будущей безопасности Рейгг. Я допрошу их завтра, когда высплюсь.
     
     
Глава 6
     
1
     
     Когда Марика проснулась, луны уже взошли, и по склонам гор поползли черные тени голых деревьев. Ей все еще слышалось эхо выстрелов, отражавшихся от склонов долины.
     — Что такое?
     Барлог продолжала тихонько трясти ее за плечо. На лице охотницы застыло угрюмое выражение.
     — Пойдем. Ты должна сама посмотреть. Объяснения тут не помогут.
     Барлог протянула лапу.
     Марика взглянула на Грауэл. Вторая охотница пожала плечами.
     — Я все время была здесь. Тебя караулила.
     — Всех пленников я пригнала сюда, потому что считала, что здесь мы сможем лучше охранять их, — сказала Барлог. — Но я ничего не заметила, пока один из торговцев не спросил разрешения разжечь отдельный костер.
     Когда вспыхнуло пламя, я его узнала. Но до того никто и не думал, что это он.
     — О чем ты говоришь? — изумленно спросила Марика.
     — Я хочу, чтобы ты сама посмотрела. Вдруг я ошибаюсь.
     Марика остановилась, прислонившись к остаткам стены разрушенного дома.
     — Ну?
     — Вон там! — махнула лапой Барлог. — Смотри внимательнее.
     Марика посмотрела. И остолбенела от изумления. Ощущение можно было сравнить разве что с сильным ударом.
     — Каблин! — выдохнула она.
     Торговец резко обернулся, глаза его расширились от изумления.
     Каблин. Но ведь это невозможно! Брат Марики погиб восемь лет назад, когда кочевники уничтожили стойбище Дегнанов.
     Грауэл положила лапу Марике на плечо и больно стиснула его.
     — Да, Марика. Это он. Как же это? И почему я не узнала его раньше?
     — Мы не ищем призраков среди живых, — пробормотала Марика. Она подошла на пару шагов ближе. Все пленники уставились на нее, забыв на мгновение свой страх и отчаяние.
     Торговец задрожал от ужаса.
     — Каблин, — прошептала Марика. — Как же… Грауэл, Барлог! Никого сюда не подпускайте. Никому ни слова. Головой отвечаете!
     Это было сказано не допускающим возражений тоном. Охотницы ушли.
     Марика еще долго стояла неподвижно, смотрела и вспоминала. Потом подошла к костру. Пленники отползли подальше от нее. Они знали, что именно по ее милости оказались в этом отчаянном положении.
     Марика устроилась на камне, с которого слезла одна из охотниц Серк.
     — Каблин. Подойди сюда. Сядь со мной.
     Каблин подошел и сел на холодный камень, отвернувшись от остальных пленников. Те делали вид, что не смотрят. Свидетели. Что-то надо будет сделать…
     Она что, с ума сошла?
     Марика рассматривала брата. Все такой же маленький и сильнее, похоже, не стал. Ни физически, ни морально. В глаза ей он не смотрел.
     И все же что-то тут было не так. Какая-то тайна, и не та, которая была связана с его странным воскрешением. Что-то странное было в самом Каблине. Может, то, как смотрели на него остальные торговцы — снизу вверх, исподлобья? Он что, главный у них? Но это было настолько невероятно, что Марика не стала останавливаться на этой догадке.
     — Скажи мне, Каблин… Почему ты живой? Я же сама видела, как тебя убили кочевники! Я перебила их всех… — Но, когда битва окончилась, вспомнила вдруг Марика, она так и не смогла найти его тело. — Расскажи мне, что произошло.
     Каблин ничего не сказал. Он сидел молча, уставившись в костер.
     Другие пленники встревожились еще сильнее.
     — Лучше поговори со мной, Каблин! Я здесь — твоя единственная надежда.
     Каблин пробурчал что-то оскорбительное в адрес силт. Он говорил на диалекте их стойбища и так мямлил, что Марика ничего не разобрала. Но смысл высказывания был явно нелестным. Больше она этим диалектом никогда не пользовалась — даже в разговоре с Грауэл и Барлог.
     Она похлопала брата по плечу.
     — Да ты у нас храбрец, Каблин! Только подумай хорошенько. Сегодня погибло много моих охотниц. А те, что остались в живых, находятся не в лучшем расположении духа. И у них свои идеи о том, как следует поступить с пленниками. Особенно с торговцами. Вы нарушили все мыслимые соглашения и моральные нормы. Так что лучше уж рассказывай.
     — Ладно, — пожал плечами Каблин. «Он никогда не мог противостоять мне, — подумала Марика. — Только в тот раз, когда пытался убить Пошит».
     — Когда стемнело, я заполз в избу Герьен. В мужском углу все еще горел огонь. Я попытался добраться до него, но оступился, упал в погреб и потерял сознание. После этого я мало что помню. Думаю, что много раз пытался выбраться наверх. Мне было очень плохо, началась лихорадка. Ласпы нашли меня через несколько дней. Говорят, я был не в себе. От голода и лихорадки, надо полагать.
     Марика сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Перед глазами у нее прокручивались куски из ночного кошмара, что так мучил ее все эти годы. Она заперта в каком-то сыром, темном месте, тяжело ранена и все пытается выползти вверх по лестнице, но не может этого сделать…
     — Ласпы выходили меня, видимо, из чувства долга. Наверное, я долго оставался безумцем. Первые мои воспоминания относятся к тому периоду, когда прошел уже почти месяц с момента нашествия кочевников. Вокруг были одни только Ласпы, которых совсем не радовало мое общество. Когда на следующее лето появились торговцы, я ушел с Хроненом. Он взял меня в Критцу. Там я и жил, пока не пришли кочевники и не сломали стены.
     Когда стало очевидно, что помощи из Акарда мы не дождемся, комендант посадил всех щенков в спасательные шлюпки и помог нам вырваться из окружения. Потом нас отправили куда-то на юг. Там я вырос и стал водителем. Сегодня мы получили очередной приказ — и вот я здесь.
     Похоже, он говорит правду, подумала Марика. Но слишком уж сухо все это звучит. Голые факты.
     — И все? Мы не виделись восемь лет, и тебе больше нечего мне сказать?
     — А ты о себе много рассказываешь?
     — Что ты здесь делаешь, Каблин?
     — Работаю. Я ведь водитель.
     Марика была уверена, что Каблин что-то скрывает. Кроме всего прочего, он пользовался официальной речью. С ней, своей сестрой! В детстве они всегда разговаривали как друзья.
     — Да, ты водитель. И ты возишь на территорию Рейгг захватчиц из другого сестричества. Помогая Серк, ты и твои братья нарушили все существующие соглашения. Вы влезли в конфликт двух общин. Зачем?
     — Я — простой водитель. Мне приказывают ехать, и я еду.
     — На этот раз ты исполнял дурацкие приказы. Согласен?
     Каблин не ответил.
     — Вы заварили такую кашу, что теперь само существование братства под угрозой.
     — Вряд ли, — расхрабрился вдруг Каблин. — Сомневаюсь, чтобы это было так.
     — Что же, по-твоему, сделают общины, когда узнают о том, что вы натворили?
     Каблин пожал плечами.
     — Чем так хорош Понат, что ради него вы рискуете жизнью и самим существованием братства?
     — Откуда мне знать? — снова пожал плечами Каблин.
     Опять же звучит правдиво. На мгновение ее братец даже заговорил нормальным языком.
     — Может, и не знаешь. — Марика уже начинала сердиться. — А вот я узнаю. Непременно узнаю.
     Каблин пожал плечами в третий раз, как будто этот вопрос его нисколько не волновал.
     — Ты поставил меня в затруднительное положение, Каблин. Я отойду ненадолго. Мне надо подумать. Будешь моим свидетелем перед советом Рейгг?
     — Нет. Я не буду помогать тебе, силта. Лучше умереть.
     Марика удалилась, размышляя о том, каким храбрым сделался вдруг ее трусливый братец. И откуда у него такая ненависть к силтам? Они столько пережили вместе, и он не хочет даже назвать ее своей сестрой!
     Марика присела рядом с Грауэл и кивком указала ей на пленников.
     — К ним пусть никто не подходит, — сказала она шепотом. — Ясно?
     — Да.
     Марика подошла к большому костру, где уже столпились все ее оставшиеся в живых послушницы. Сейчас она их попросту не замечала.
     Каблин! Что же теперь делать? В детстве они были так близки…
     Марика заснула сидя. Она была так измучена, что ничто уже не могло заставить ее держать глаза открытыми.
     Проснулась она от холода и звуков ружейной пальбы. Лапы были как ватные, все тело болело.
     — Что еще стряслось?
     Сверху сыпался сухой мелкий снег, но, судя по цвету неба, восход был уже близко. Марика обратила внимание, что шкуры вчерашних мертвецов побелели от снега.
     — Что происходит, Дортека?
     — Кочевники. Они пришли следом за Серк. Но вокторы, которых я оставила у машин, задержали их.
     — Сколько их там?
     — Пока не знаю. Но, похоже, не слишком много.
     Марика вышла на открытое место, чтобы посмотреть что творится в долине, и с удивлением обнаружила, что еле волочит лапы. Разглядеть ничего не удалось. Снег.
     — Я все еще не пришла в себя. Похоже, выложилась вчера сильнее, чем думала.
     — Ничего, Марика, я справлюсь сама. Кочевники пришли одни. Во всяком случае, пока я не сумела обнаружить ни одной силты.
     У Марики закружилась голова.
     — Тогда действуйте. А мне надо поесть. Присоединюсь к вам, как только смогу.
     Стрельба приближалась. Дортека поспешно скрылась в снежной мгле.
     Марика вернулась к костру, поискать каких-нибудь объедков. Нашла чашку остывшего супа. Это помогло почти мгновенно.
     Хромая, она подошла к пленникам.
     Их караулила Грауэл. Глаза охотницы покраснели от усталости.
     — Что там за шум, Марика?
     Марика мрачно посмотрела на пленников.
     — Кочевники! За нашими приятелями идет большой отряд кочевников.
     Наверное, для того, чтоб было на кого свалить ответственность.
     А ведь они должны были это знать!
     — Интересно мне, почему во всех докладах говорилось только о кочевниках и ни слова — о машинах.
     Марика помолчала минуту.
     — А ты что скажешь, Грауэл? Что мне делать?
     — Я не могу принять решение за тебя, Марика. Я помню, как близки были вы с Каблином. Даже ближе, чем следовало бы. По крайней мере многие так думали. Но это было восемь лет назад, Марика. Это половина твоей жизни. Ваши пути разошлись. Теперь вы стали чужими.
     — Да. Это трудный выбор. Что бы я ни сделала, все будет не так — с точки зрения либо Рейгг, либо Дегнанов. Иди отдохни, Грауэл. Я посторожу их, пока буду думать.
     — Отдохнуть? Когда идет бой?
     — Да. Дортека говорит, что сама справится.
     — Как скажешь.
     — Оставь мне свое оружие. На случай, если им что-нибудь в голову взбредет. Я не уверена, что сейчас у меня хватит сил воспользоваться своим талантом.
     — А твое оружие где?
     — Бросила там, где спала прошлой ночью. Около большого костра. Иди, Грауэл, иди.
     Грауэл отдала Марике винтовку и револьвер и ушла, пошатываясь.
     Несколько минут Марика молча смотрела на пленников. Все они были встревожены звуками приближающейся стрельбы. Теперь им надо быть очень осторожными, чтобы никого не спровоцировать. Вероятно, у пленников появилось какое-то подобие надежды на избавление.
     — Подойди сюда, Каблин.
     Каблин подошел. Он уже перестал вести себя вызывающе. Хотя это могло быть лишь для отвода глаз. Каблин всегда был хитрым щенком.
     — Что скажешь?
     — Вытащи меня отсюда, Марика! Я не хочу умирать!
     Так. Он понимает, что на кочевников надеяться не стоит.
     — Ты будешь моим свидетелем?
     — Нет.
     С этим ничего не поделаешь, поняла Марика. Братство для Каблина все.
     — Я не хочу твоей смерти, Каблин. Но я не знаю, как тебя спасти.
     Марика хотела сказать гораздо больше, хотела отчитать его за такие просьбы, но воздержалась. Она прекрасно помнила, как реагировал ее братец, когда его воспитывали взрослые.
     Каблин пожал плечами:
     — Это просто. Дай мне убежать. Я слышал, как твои охотницы говорили, что два судна еще исправны. Если я доберусь до них…
     — То с тобой будет все в порядке. А я? Как я смогу все это объяснить?
     — Зачем тебе что бы то ни было объяснять?
     Марика махнула лапой в сторону остальных пленников.
     — Они будут знать. И расскажут обо всем на допросе. Видишь? Ты ставишь меня в ужасное положение, Каблин. Ты ставишь меня перед выбором, который мне не хочется делать!
     Стрельба за рекой становилась все громче. Похоже, кочевников было очень много. У Дортеки могут возникнуть проблемы.
     — Кто хватится одного пленника в этой неразберихе? Ты можешь немножко подтасовать факты.
     Марике очень не понравился тон, которым он это произнес. Кроме того, она не могла избавиться от чувства, что Каблин на самом деле не совсем то, чем хочет казаться.
     — Мои меты не так глупы, Каблин. Тебя, конечно же, хватятся. А наши послушницы заметят, как ты пробираешься к этим своим судам. Заметят и убьют тебя, не раздумывая. Они жаждут крови, и особенно крови торговцев, после всего того, что они здесь увидели.
     — Марика, это Критца! Критца, которая четыре года была моим домом.
     Я знаю здесь каждый камень…
     — Тихо!
     Марика углубилась в себя, открывая душу Всесущему. Это был один из первых уроков, которые получают начинающие силты. Если ты не знаешь, что делать, доверься своей интуиции. Пусть Всесущий говорит с твоей душой.
     Снова этот сон. Ужасный сон, полный боли и страха, болезни и беспомощности. Это был Каблин. Это он страдал в темном подвале, это его сознание соприкасалось с сознанием родной сестры. А она ничего не знала и ничем не могла помочь.
     Грауэл была права. Пусть это Каблин, но это совсем не тот щен, с которым они когда-то делили чердак в избе своей общей бабки. Этот Каблин пошел своей собственной дорогой, он стал чем-то…
     Чем он стал?
     Она не избавится от ночного кошмара.
     Быть может, разум Марики пошел неверной дорогой. Быть может, ее здравомыслие на миг уступило безумию последних часов и дней, бесконечному, невыносимому напряжению. Не думая, что делает, Марика поймала призрака, нашла всех своих послушниц и легонько прикоснулась к каждой из них, лишая сознания.
     Дортека сопротивлялась, но недолго. Еще миг — и она тоже упала без чувств.
     Марика вернулась в свое тело.
     — Хорошо, Каблин. Беги. Сейчас же. Бери один из своих аппаратов и убирайся отсюда. Это может мне дорого обойтись. Беги и не останавливайся, что бы ни случилось! Удирай! Я не смогу тебя долго прикрывать.
     — Марика…
     — Уходи! И никогда больше не попадайся у меня на пути, ни при каких обстоятельствах. По твоей милости я могу потерять все.
     — Марика…
     — Заткнись и проваливай отсюда, идиот проклятый!
     Марика чуть не закричала. Все происходящее причиняло ей почти физическую боль.
     Каблин побежал.
     Остальные пленники увидели это и вскочили. Двое или трое рванулись было за ним, но остановились, оцепенев от ужаса под взглядом Марики.
     Их рты раскрылись, но крик замер на губах, как будто примерз. Винтовка в лапах Марики оглушительно залаяла.
     Пленники попытались разбежаться. Патроны в винтовке кончились.
     Тогда Марика взяла пистолет и выпустила в них все пули до единой.
     На шум прибежали Грауэл и оставшаяся в живых сестра-Помощница с темного корабля.
     — Что случилось? — крикнула Грауэл.
     — Они хотели сбежать! Я начала клевать носом, а они попытались убежать!
     Грауэл не поверила. Она уже успела пересчитать тела. Но промолчала.
     Помощница глядела на Марику ничего не выражающим взглядом.
     — Как ты себя сегодня чувствуешь? — спросила у нее Марика. — Можешь помогать мне вести корабль?
     — Да, госпожа.
     — Хорошо. Тогда мы вылетаем в Акард, как только Дортека разберется с кочевниками.
     Внезапно Марика осознала, что выстрелы звучат все ближе и ближе к реке.
     Она схватилась за сердце, потому что поняла наконец, что же натворила, когда вывела из строя послушниц. Да, ей хотелось только, чтобы Каблин смог убежать, но в результате охотницы лишились своего главного преимущества — теперь их некому было прикрывать. Марика нырнула в открывшуюся в душе пустоту, потянулась, поймала призрака и помчалась с ним через реку.
     Она действительно все испортила. Охотницы отступали перед отрядом кочевников численностью не более двух сотен. Большинство послушниц погибли — их нашли и уничтожили, когда Марика выключила их сознание.
     Всесущий, какая глупость!
     Марика поймала призрака посильнее и обрушилась на кочевников, убивая их десятками. Но дикари не видели, что происходит, густой снег слепил им глаза. Они продолжали двигаться вперед, тесня охотниц Марики.
     Марика помогла Барлог выпутаться из сложного положения, осмотрела склоны, убивая тех, кто попадался ей на глаза. Когда она вернулась к Барлог, то обнаружила, что охотницу уже опять окружили.
     Только дюжина из ее мет сумела добраться до реки. И только когда кочевники собрались на открытом месте, чтобы продолжить погоню через реку, они поняли наконец, как велики их потери.
     Марика набросилась на кочевников, и они в ужасе побежали.
     Тогда она стала искать Каблина. Он перебрался через реку ниже по течению, чтобы не попасть под пули, и поднимался теперь по крутому берегу реки. Марика оставалась рядом, пока он не добрался до исправного корабля, и убивала всех кочевников, которые подходили слишком близко. Правда, Каблин и сам чуял их присутствие и обходил опасные места. Как он и говорил, места он знал и умело пользовался всеми природными укрытиями.
     Тем не менее Марика предпочла парить поблизости, пока ее брат таскал топливо и заполнял баки и потом, пока он заводил машину. Когда корабль двинулся назад по собственным следам, Марика поспешила вернуться в свое тело.
     А вернувшись, почувствовала себя измотанной как никогда. Даже вчера вечером ей было лучше.
     — Марика! — окликнула ее Грауэл. — С тобой все в порядке?
     — Будет в порядке. Мне нужно поесть и отдохнуть. Принеси мне какой-нибудь еды.
     Стрельба совсем прекратилась.
     — Есть какие-нибудь новости с берега?
     — Нет еще. Ты там была?
     — Да. Это было ужасно. Там сотни дикарей. И Дортека ошиблась — у них были силты. Дикие силты. Мне кажется, наши меты почти все погибли.
     Во всяком случае, послушницы. Я их не нашла.
     Грауэл шевельнула губами, но ничего не сказала. Взгляд не выражал ничего. Марика не могла понять, какие мысли скрываются за этими глазами.
     Когда Грауэл развела костер, чтобы приготовить пищу, стали по одной появляться охотницы. Их было всего лишь семь. Марика тихо сидела в стороне, изнывая от отвращения к себе. Она все испортила, да так, что хуже и быть не может. А все этот проклятый Каблин! Зачем ему понадобилось воскресать? Не мог оставаться мертвым! Зачем нелегкая принесла его именно сейчас!
     — Марика? Вот твоя еда!
     Грауэл подала ей пищу первой. Марика механически принялась жевать.
     Минут через пятнадцать из снежной мглы, шатаясь, появилась Дортека.
     Она молча уселась у огня, взяла протянутые Грауэл пищу и питье. Как и все остальные, Дортека ела и смотрела в огонь. Марика даже думать не хотела о том, что она там видит.
     Через некоторое время Дортека с трудом поднялась и направилась к тому месту, где держали пленных. Ее не было целых пятнадцать минут. Но Марика едва заметила отсутствие наставницы.
     Потом Дортека вернулась и снова села у огня напротив Марики.
     — Пленники пытались убежать во время боя?
     — Да, — ответила Марика, не поднимая глаз. Она взяла у Грауэл вторую чашку бульона. Ничто так хорошо не восстанавливает силы измотанной силты, как крепкий бульон.
     — Один все-таки удрал. Его след ведет вниз, к реке. И я слышала шум мотора, когда возвращалась. Вероятно, это кто-то из мужчин.
     — Не знаю. Я думала, я их всех перебила, — равнодушно пожала плечами Марика. — Если кто-то и убежал, значит, предупредит остальных.
     — Кто он такой, Марика?
     — Не знаю.
     — Ты помогла ему. Твое прикосновение ни с чем не спутаешь. Именно ты виновата в гибели всех наших послушниц и большинства охотниц. Кто это был, Марика? Что за дела у тебя с этими мужчинами из братства?
     Почему его спасение значило для тебя больше, чем собственная судьба?
     Неужели этому никогда не будет конца? Марика нащупала под шубой револьвер Грауэл.
     — Вы и сами верите в свои слова, Дортека. Да, я вижу это. Что вы собираетесь делать?
     — Ты не оставила мне выбора.
     Порох обжег Марике лапу. Пуля ударила Дортеку прямо в лоб. Она упала спиной в снег и застыла, скорчившись. На лице ее осталось удивленное выражение.
     Охотницы закричали и вскочили с мест, выхватывая оружие. Грауэл и Барлог сделали то же самое, но чуть медленнее. Долг разрывал их надвое.
     Вот и окончательная проверка на верность, подумала Марика. Она нырнула в темный мир, схватила призрака и обрушила его мощь на семерых охотниц.
     Когда последняя из них упала мертвой, Марика замерла, ожидая пули.
     Это означало бы, что Барлог или Грауэл повернулись против нее. Но выстрел так и не прогремел. Марика вернулась в нормальный мир и увидела, что обе охотницы в ужасе уставились на нее. И еще была Помощница с корабля. Она спала уже так давно, что Марика про нее просто забыла.
     Марика собрала все оставшиеся силы, поднялась и сделала несколько винтовочных выстрелов по неподвижным телам охотниц, чтобы было похоже, будто их убили кочевники.
     — Марика! — зарычала Барлог.
     Грауэл предупреждающе стиснула ее запястье.
     — Снег скроет все следы, — сказала Марика. — Мы расскажем, что была большая битва с кочевниками. И мы одни уцелели. Мы будем потрясены от горя. Рейгг не оплакивают своих мертвецов. Поэтому никто не будет выяснять, что произошло на самом деле. А теперь мы отдохнем.
     Ее спутницы излучали волны страха, который охотницы испытывают только в присутствии безумцев. Марике было все равно.
     Она справится с этим. Обязательно справится. Грауэл и Барлог ничего не скажут. Их лояльность выдержала самое страшное испытание. И теперь их судьбы неразрывно связаны с ее собственной.
     
2
     
     «Еще несколько минут, — подумала Марика. — О Всесущий, всего несколько миль осталось!»
     Темный корабль с трудом удерживался на высоте не более сотни футов.
     Каждую минуту эта высота еще уменьшалась. Вперед они еле ползли.
     Снежные хлопья вихрем кружились вокруг Марики. Северный ветер пытался отогнать корабль назад почти с той же силой, с какой Марика толкала его вперед. Когда она рискнула открыть глаза и обернуться, Помощницу на дальнем конце перекладины почти не было видно. Едва виднелись силуэты Грауэл и Барлог, которые сидели на кончиках коротких крыльев.
     Марике пришлось черпать силу не только Помощницы, но и обеих охотниц, хотя у них ее было немного. Да и свои резервы почти закончились. Марика знала, что делает все не правильно, что поглощает энергии гораздо больше, чем требуется. Но ставкой в этой игре была жизнь.
     Только ее ярость еще удерживала корабль в воздухе. Одной воли уже не хватало. Холод пронизывал Марику с головы до ног. Когда корабль миновал последний изгиб Хайнлина перед стрелкой Акарда, страшная усталость взяла свое. Задние подпорки корабля уже задевали за снег, оставляя борозды на поверхности реки. Марика высосала последние капли силы у себя и Помощницы, подняла корабль на несколько ярдов вверх и бросила его вперед.
     Это усилие стоило Помощнице жизни. Ее сердце не выдержало нагрузки и разорвалось.
     Корабль задел хвостом землю и накренился влево. Левое крыло завязло в снегу. Грауэл и Барлог скатились на землю. Летающий кинжал попытался сделать стойку на хвосте. Марику выбросило далеко в снег. В последний момент она успела послать отчаянный призыв туда, где над снежной пеленой уже показались каменные стены крепости.
     
3
     
     Марика открыла глаза. Единственная свеча тускло освещала сырые каменные стены комнаты. Над ней склонилось чье-то лицо, но узнать его Марика не могла — туман перед глазами никак не хотел рассеиваться.
     Неужели она ослепла? Эта мысль повергла Марику в панику. Нет никого беспомощнее слепой меты.
     — Марика?
     — Это ты, Грауэл?
     — Да, я.
     — Где мы? Мы сумели попасть в Акард?
     — Да. Верховная жрица Градвол хочет с тобой поговорить. Она в Макше, но сейчас на связи.
     Марика попыталась подняться, но лапы были как ватные.
     — Не могу…
     — Мы тебя отнесем.
     Лицо исчезло. В наступившей тьме опять вернулись видения. Они были не из приятных. Вокруг Марики столпились призраки и насмехались над ней. Громче всех смеялся ее брат, Каблин.
     В следующий раз Марика очнулась уже на носилках. Ноздри щекотал запах горячего супа. Она открыла глаза. Зрение почти вернулось. Рядом с носилками шла Барлог, ступая напряженно, как уставшая старая мета из Мудрых. Она сжимала в лапах глиняный горшок. От горшка струйкой поднимался пар. Лицо охотницы было непроницаемо, как маска. Но смертельный холод в ее глазах никак не был связан с усталостью.
     — Как мы сюда попали? — хрипло спросила Марика.
     — Ты прикоснулась к кому-то. Они послали охотниц искать нас.
     — Когда это было?
     — Три дня назад.
     — Так давно?
     — Они сказали, что ты слишком глубоко погрузилась в себя. Что им трудно было удерживать тебя в этом теле.
     Ей показалось, или в голосе охотницы действительно слышалось разочарование?
     Сколько раз Дортека предупреждала ее: не доверяй Сущим. Есть менее опасные пути, и не надо по любому поводу ходить во тьме… Она подошла так близко к краю…
     — Они послали в Критцу отряд охотниц, чтобы узнать, что произошло, — сказала Барлог. — На случай, если ты этого не сделала. Их силта прислала мысленное сообщение сегодня утром. Верховная жрица приказала доложить ей, когда это произойдет. И разбудить тебя. Но даже она не была уверена, что ты выкарабкаешься.
     Градвол проявляет, к этому делу прямой интерес? Марика вздрогнула от страха. Но сил не было даже на то, чтобы испугаться как следует.
     — Дай мне этого супа.
     Барлог остановила носилки и налила Марике кружку бульона. Марика выпила его залпом. Через несколько мгновений по всему телу прокатилась теплая волна, и стало немного получше.
     В бульон был подмешан какой-то наркотик. Но не чэйф. Чэйф отправил бы ее обратно в мир кошмаров.
     — Верховная жрица, — сообщила Барлог, — и не подумала поговорить с простыми охотницами вроде меня и Грауэл.
     Марика поняла намек.
     У входа в помещение узла связи их встретила Грауэл.
     — Я поставила табурет прямо перед экраном, Марика. Сама я буду рядом — слышно меня не будет, но я все увижу. Если у тебя возникнут проблемы, подай мне знак, и я организую технические неполадки.
     Связисток охотницы выгнали всех до одной, так что лишних свидетелей не будет.
     — Я справлюсь, — сказала Марика, но на самом деле она была вовсе не уверена, что сумеет это сделать. Верховную жрицу было нелегко провести. Даже когда Марика была в форме и полностью владела собой.
     Марика заставила себя разлепить тяжелые веки. Грауэл и Барлог усадили ее перед экраном.
     Появившаяся на экране морда принадлежала не Верховной жрице, а Брайдик. Связистка выглядела уставшей и издерганной. Долгие часы волнений не прошли для нее даром. Добрая старушка Брайдик! Не забыть ее, когда придет время.
     Там, далеко, Брайдик что-то произнесла, обращаясь к кому-то невидимому, и исчезла с экрана.
     На ее месте появилось изображение Градвол, Верховная жрица была очень озабочена, но ни ярости, ни подозрений на ее морде не было видно. Возможно, им все-таки удалось сделать вид, что это кочевники перебили засаду.
     Марика открыла глаза.
     — Я здесь, госпожа Верховная жрица.
     — Вижу. Выглядишь ты ужасно.
     — Мне рассказали, что я натворила много глупостей, госпожа. Вполне возможно. Мы попали в отчаянное положение. Но я думаю, что скоро поправлюсь.
     — Расскажи мне, что произошло.
     Марика рассказала обо всем, что случилось до того момента, как она узнала Каблина. О брате она, разумеется, ничего не рассказывала. И о своем предательстве тоже.
     — Я не понимаю, почему кочевники шли так далеко сзади. Может быть, Серк обогнали их, спеша добраться до Акарда и захватить его, пока там не вызовут подмогу. В любом случае я была не готова к появлению дикарей. Они подошли неожиданно, когда я была без сознания, а все охотницы разбрелись, обыскивая разбитые машины. Кочевники всех растоптали и перешли через реку, а меня даже разбудить никто не успел.
     А тут еще и пленники убежали, добавив нам хлопот.
     Если бы не метель, кочевники испугались бы, увидев, какие потери они несут. Но снег валил так густо, что они не видели друг друга. Дело дошло до рукопашной схватки в нашем лагере. Только тогда мне наконец удалось уничтожить их последнюю силту. А потом у меня уже ни на что не оставалось сил. Я могла только лежать и смотреть, как погибают мои охотницы.
     Госпожа, это я виновата в случившемся с нами несчастье. Я вас подвела. Из-за моей невнимательности победа превратилась в поражение.
     — Какое поражение, Марика? Да, эта победа нам дорого обошлась. Мне будет очень не хватать Дортеки. Но ты отбросила Серк. Спасла Понат, больше они не станут туда соваться!
     — Госпожа, я…
     — Да?
     — Я потеряла весь свой отряд. Потеряла Дортеку и много прекрасных послушниц. Я потеряла все. Чему же тут радоваться?
     — Это твой подлинный триумф, щена! Только ты одна и устояла. Твои начальницы струсили и бежали задолго до того, как началась битва. И я уверена, тебе нелегко было бороться с Серк. Иначе ты не была бы в таком состоянии.
     — С ними была одна из высокопоставленных силт их ордена, повторила Марика. — Я сумела одолеть ее только хитростью.
     Градвол пропустила ее реплику мимо ушей. Ее голос приобрел металлические нотки.
     — Эдукан еще пожалеет о своей мужичьей трусости. Басни, которые она рассказывала в Макше, будут стоить ей всех ее привилегий! — Она тихонько рассмеялась. — Можешь себе представить ее лицо в тот момент, когда она узнала, что ты спасла Акард! И что покинутый ею гарнизон в глаза не видел никакого противника!
     — Госпожа, я боюсь того, что может случиться, если вести об этом дойдут до других общин.
     — Я опережаю тебя на два хода, щена. Пусть злодеи дрожат и трепещут! Пусть сгорают от любопытства. О том, что случилось, будет известно лишь тем, кто знает это сейчас. И пусть снег поглотит все доказательства!
     Марика вздохнула.
     — Мы не готовы к тому перевороту, который последует за подобным сообщением. Нам нужно еще несколько лет.
     Последние слова Градвол озадачили Марику. Она еще раз напомнила себе, что нельзя недооценивать Верховную жрицу. Ум этой меты подобен сложному лабиринту. А она, Марика, — маленькая зверушка, заблудившаяся в этом лабиринте, которая надеется не запутаться и извлечь из этого приключения какую-то пользу. Но пока что используют ее.
     — Да, госпожа, я тоже хотела это предложить. И пусть снег поглотит все-все доказательства!
     — Я думаю, теперь у нас будет гораздо меньше проблем с Серк. Ты согласна со мной? Да-да. Теперь они на какое-то время станут осторожнее. Возвращайся в Макше, Марика! Ты нужна мне здесь.
     Марика не сумела ничего ответить. Она все еще соображала с большим трудом.
     — Ты вела корабль вслепую, без подготовки, с одной только Помощницей. Я очень довольна тобой, Марика. Ты внушаешь мне надежду.
     — Госпожа?
     — Пора тебе начать изучать новые, более практические материи.
     — Да, госпожа.
     — Пока все, Марика. Когда ты вернешься и придешь в себя, мы обсудим все это более подробно. Скоро за тобой прилетит темный корабль.
     — Спасибо, госпожа.
     Верховная жрица исчезла. На миг ее сменило изображение Брайдик.
     Связистка сделала лапой ободряющий жест. Потом экран погас.
     — И эту надула, да, Марика? — спросила Грауэл. Но когда Марика обернулась, она увидела только спину охотницы.
     Верховная жрица заставила весь монастырь встречать Марику. Но поскольку лишь немногие знали, что произошло, старшие сестры приветствовали ее весьма неохотно.
     — Чего они хотят от меня? — спросила Марика у Грауэл. — Что бы я ни сделала, они всегда недовольны.
     Удивительно, но после стольких лет презрение Мудрых Рейгг все еще задевало ее.
     — Не знаю, Марика, — холодно ответила Грауэл. — Ты у нас теперь героиня. Твое будущее определилось. Чего ж тебе еще надо?
     Охотница не критиковала Марику, но всем своим видом она выражала осуждение.
     Долго еще они с Барлог будут разговаривать с ней только по делу.
     
     
Глава 7
     
1
     
     Целый год на земли Рейгг никто не нападал. Серк не подавали признаков жизни, чем потрясли мир силт. Казалось, они затаились в предвкушении чего-то страшного, для вида сосредоточив свою деятельность на внеземных авантюрах. Но ничего не происходило.
     Наблюдения за братьями показывали, что и они затаились. Некоторые влиятельные союзы вели себя так, будто тоже ожидали чего-то ужасного.
     Но ничего не происходило.
     Ничего, кроме того, что Градвол, Верховная жрица сестричества Рейгг, собрала представителей всех силтских общин в монастыре Рейгг в Телле-Рее и официально объявила об окончательной победе над кочевниками, представлявшими угрозу северным провинциям Рейгг. Градвол провозгласила, что мир на упомянутых территориях восстановлен.
     Проблема дикарей волновала и некоторые другие общины, чьи земли граничили с землями Рейгг. Если бы Рейгг не одержали эту победу, владения соседних сестричеств тоже оказались бы под угрозой нападения.
     Их представители остались довольны заявлениями Верховной жрицы Рейгг.
     Градвол официально объявила, что окончанием войны все обязаны юной сестре Рейгг по имени Марика. Это она придумала, как победить дикарей.
     В глубине души Марика не верила, что угроза исчезла. Она считала, что Серк в любой момент могут вытащить припрятанное оружие, если это им будет выгодно.
     Во всех многочисленных монастырях Телле-Рея силты только и говорили, что о последнем заявлении Рейгг. Где правда, а где ложь в этих сказках, которыми их убаюкивает Градвол? Кто эта ужасная Марика, слухи о которой и раньше до них доходили? Почему Градвол умолчала о том, что в действительности произошло, — о победе над Серк? Что за игру ведут Рейгг?
     Для телле-рейских силт Градвол была фигурой темной и даже зловещей.
     Ее самое они знали плохо, но имя себе она уже создала. Загадочная сама по себе, Градвол так энергично и решительно вела дела своей маленькой, недавно отколовшейся общины, что при жизни стала каким-то пугающим легендарным персонажем, причем вымысла в этих легендах было больше, чем правды. То, что она проводила большую часть времени вне города, лишь усиливало создавшуюся вокруг нее атмосферу таинственности.
     Хочет ли эта таинственная личность достигнуть чего-то большего, чем простое выживание общины Рейгг? Градвол вечно плела сложные и запутанные интриги, но закона никогда не нарушала… Не только Серк испытывали беспокойство.
     Примерно раз в месяц Марика покидала стены монастыря и отправлялась в квартал торговцев. С собой она всегда брала только двух сопровождающих — Грауэл и Барлог.
     — Не хочу я таскать с собой толпу бесполезных мет! — заявила Марика в первый же день после возвращения с севера. — Чем больше народу за мной тащится, тем больше приходится думать о безопасности.
     Уже стало обычаем, что ни одна силта не выходит на улицы города без вооруженного эскорта. И неизменно откуда-нибудь в эту толпу стреляли.
     Марике хотелось получше разобраться с этой поразившей город болезнью. Что-то в глубине ее подсознания говорило, что мятежники могут ей чем-то пригодиться, хотя до сих пор она так и не поняла, чем именно.
     Силты всегда прислушиваются к своему подсознанию, даже если не совсем хорошо понимают, о чем речь.
     Бандиты ни разу не пытались напасть на Марику, хотя втроем они с охотницами представляли собой хорошую мишень.
     Грауэл и Барлог постоянно упрекали Марику.
     — Зачем ты так поступаешь? Это же глупость! — вечно повторяли они на все лады.
     — Я хочу кое-что проверить.
     — И что же?
     — Хочу доказать, что есть связь между этими двумя проблемами бандитами здесь и кочевниками на севере.
     — Об этом все подозревают уже много лет.
     — Да. И всегда во всех наших несчастьях винили Серк. Именно это я и хочу проверить экспериментально. Если они и правда считают, что в Понате я прижгла им лапы, может, побоятся нападать на меня здесь. Я хочу убедиться, что и те, и другие нападения спланированы одними и теми же стратегами.
     И кроме того, у Марики были подозрения, которых она не высказывала.
     — Не считай себя центром вселенной, Марика, — часто говорила ей Барлог. — Из того, что в нас не стреляли сегодня, не следует, что дело тут именно в тебе.
     — Я знаю. Но если нас не будут трогать достаточно регулярно, можно взять на себя смелость утверждать, что есть и такая возможность.
     Особенно если учесть, что во всех остальных стреляют обязательно.
     Правильно?
     Грауэл и Барлог задумались.
     — Серк слишком сильно связаны традициями, чтобы устранить серьезного противника таким способом, — продолжила Марика. Она не добавила, что все остальные, кто заинтересован в ее смерти, возможно, не будут связаны обычаями силт. Пусть охотницы сами до этого додумаются.
     Потому что таинственные, не подчиняющиеся традициям меты, возможно, и есть те, кто устроил все это безобразие с мятежниками в городе.
     — Командуешь у нас ты, Марика, — сказала Грауэл. — Ты знаешь, что делаешь, и знаешь, как должны вести себя ведьмы. Но сейчас мы в дикой стране, пусть с виду это цивилизованный город. А мудрая охотница на тропе всегда остается настороже.
     — Я буду об этом помнить.
     Марика не нуждалась в предостережениях. Она ни разу еще не ходила к торговцам одной и той же дорогой и держалась все время под прикрытием.
     Более того, Марика делала то, о чем Грауэл и не подозревала, тщательно прощупывала каждый дюйм пути с помощью призраков. Но так и не обнаружила никаких следов предполагаемых убийц.
     Что это значит — что Серк действительно заключили союз с торговцами? Или только то, что все ее враги одинаково испуганы?
     Весь этот спокойный год Марика и Багнель искусно вытягивали друг у друга крупицы информации. Марике часто приходило в голову, что Багнель может так же догадываться о ее тайном задании, как она догадывается о его. Это было вполне вероятно. Он был очень разумным и восприимчивым для мужчины, конечно.
     Где-то в середине года Багнель начал учить ее летать на одном из простейших учебных самолетов братства. Все его товарищи были шокированы — как и спутницы Марики.
     Эти визиты немного снимали напряжение, в котором Марика все время жила. После возвращения из Поната она вошла в возраст, в котором силты проходят обряд посвящения. После этого обряда она стала бы истинной силтой сестричества Рейгг. Но Марика не спрашивала разрешения пройти положенные обряды. Наоборот, она всячески избегала этой темы, ссылаясь то на свои обязанности, то на учебу. Она как раз учится летать на темных кораблях, и это отнимает у нее столько времени, что его просто не остается на подготовку к обряду. Ведь это займет несколько месяцев…
     Марика действительно посвящала большую часть дня изучению теории и практики полетов. Она загоняла себя до полусмерти, стараясь за несколько месяцев усвоить то, на что другим силтам потребовались бы годы.
     
2
     
     Темный корабль, на котором летала Марика, разумеется, не был ее собственностью. Но она привыкла считать его своим. Это был самый старый и самый маленький темный корабль во всей общине. Его использовали для обучения молодых Повелительниц и в качестве курьерского корабля. Но других учениц сейчас не было, а сообщений по воздуху отправлялось очень мало. Команда корабля состояла из старых, одряхлевших Помощниц, уже неспособных к дальним перелетам. Все они когда-то летали с другими командами, которые распались в результате смерти остальных членов экипажа — от старости или в боях с кочевниками. Поэтому они плохо знали друг друга. В хороших, слетавшихся экипажах Помощницы действуют как единое целое, а здесь об этом и речи быть не могло. Но для начинающей Повелительницы хватало и такой команды, чтобы почувствовать корабль и понять, что еще ей надо учить.
     Марика получила у Верховной жрицы разрешение пользоваться темным кораблем в любое время, когда он не требуется для других монастырских дел. Этого почти никогда не случалось, и Марика имела корабль в своем полном распоряжении. Она так к этому привыкла, что даже обижалась, если корабль у нее забирали, чтобы отправить какую-нибудь депешу.
     Марика проводила в воздухе столько времени, сколько выдерживала команда. Помощницы имели право отказать ей, если считали, что она их перегружает. Или сама переутомляется. Но они никогда не делали этого они понимали.
     Однажды, когда корабль снова парил на холодном ветру в тысяче футов над Макше, Марика заметила приближающийся дирижабль. Она развернула корабль и подплыла поближе, перепугав Грауэл и Барлог. Теперь оба судна двигались бок о бок. Марика помахала лапой пилоту дирижабля, но тот не ответил — внимание со стороны силты его явно не обрадовало.
     Марика вспомнила про Багнеля и внезапно осознала, что уже почти два месяца его не видела. Темный корабль занимал все ее помыслы.
     Вслед за дирижаблем Марика полетела к торговцам.
     Она посадила корабль в нескольких ярдах от того здания, где находилась контора Багнеля. Тут же ее корабль окружили пораженные торговцы. Многие из них были вооружены, но не нашлось никого, кто не узнал бы Марику, — все уже встречали странную подружку начальника службы безопасности.
     Багнель появился почти мгновенно.
     — Марика, клянусь, когда-нибудь тебя все-таки подстрелят!
     Грауэл и Барлог сердито нахмурились, недовольные его фамильярностью, но Багнелю было на это наплевать.
     — Что случилось, Багнель? Опять что-нибудь секретное затеваете?
     Этой шуткой Марика надеялась задеть Багнеля за живое. Она была уверена, что у братства есть секретные планы, и хотела сделать какие-то выводы из того, как он отреагирует.
     — Ох, Марика, ну что мне с тобой делать?
     — Давай полетаем на «стинге»! Сколько месяцев ты мне это обещаешь?
     Или у тебя нет времени? Ты очень занят?
     — Я всегда занят.
     Багнель почесал в затылке и оглядел Марику и ее спутниц. И сама она, и обе охотницы, и даже Помощницы были увешаны оружием с головы до ног. Марика отказывалась покидать монастырь безоружной и даже дома чаще всего таскала с собой винтовку. Это был ее фирменный знак.
     — Но для тебя у меня всегда есть время. Хороший предлог, чтобы не работать!
     «Правильно», — подумала Марика. Это лишний раз подтверждало теорию о том, что именно общение с ней и было основной работой торговца.
     — У меня появилась идея получше, чем «стинг». Ты всегда катаешь меня на своих кораблях. Хочешь полетать на моем?
     — Марика! — лязгнули зубами Грауэл и Барлог.
     — Госпожа, вы забываетесь, — запротестовала самая старая из Помощниц. — Вы же говорите с мужчиной!
     Похоже, ее больше возмутил дружеский тон Марики, чем само приглашение.
     — Этот мужчина — мой друг. И он уже летал однажды на темном корабле. Тогда он его не осквернил. Не осквернит и сейчас. Садись, Багнель. Или ты боишься?
     Багнель пристально разглядывал темный корабль. Осмотрел маленькую, закрепленную на оси платформу, где обычно располагались Грауэл и Барлог. Облизнул пересохшие от страха губы.
     — Грауэл, Барлог, вы останетесь здесь! — скомандовала Марика. — А то ему будет тесно.
     Охотницы, прищурившись, оглядели недружелюбную толпу. Барлог сняла винтовку с плеча.
     — А разумно ли это, Марика? — спросила Грауэл.
     — С вами ничего не случится. Багнель будет залогом вашей безопасности. Давай, торговец! Ты говорил, что ни в чем не уступишь любой женщине. Сможешь лететь без балдахина над головой и без подушечки под хвостом или боишься, что тебе усы ветром растреплет?
     Багнель облизал губы и подошел к кораблю.
     Грауэл и Барлог слезли на землю.
     — Пристегни ремни, Багнель, — посоветовала Марика. — Не пытайся пустить нам пыль в глаза, пока ты новичок. В первый раз часто кружится голова, и можно упасть вниз, если не привязаться.
     Багнель оказался не гордым и тщательно застегнул все ремни. Старшая Помощница следила за ним хмурым взглядом.
     Все старые силты очень рассердились. Марика даже опасалась, что они заартачатся, когда она попробует поднять корабль в воздух, поэтому рванулась вверх, пока команда еще не успела приготовиться. Теперь они уже не могли не сотрудничать со своей строптивой Повелительницей — от этого зависела их собственная жизнь.
     Марика сделала кружок над аэродромом, демонстрируя Багнелю свои возможности, и вскоре посадила корабль в каком-то дюйме от того места, где он стоял перед взлетом.
     Багнель дрожащими пальцами расстегивал ремни. Ступив наконец на твердую землю, он с облегчением перевел дух.
     — Что-то ты весь дрожишь! — поддразнила Марика.
     — В самом деле? Эй, наземная команда! Подготовьте к полету второй «стинг»! Полетели, Марика, теперь моя очередь!
     Грауэл, Барлог и команда темного корабля растерянно смотрели, как Багнель усадил Марику на место заднего стрелка в кабине «стинга» и перетянул каким-то ремнем.
     — Что это? — удивилась Марика. Ни на одном из учебных самолетиков никаких ремней безопасности не было.
     — Это парашют. На случай, если нам придется прыгать.
     Багнель втиснулся на переднее сиденье, пристегнул ремни. Кто-то из наземной команды запустил пропеллер. Двигатель закашлял, застучал, пустил клубы черного дыма, от которого у Марики защипало в носу и глаза наполнились слезами. Наземная команда убрала из-под колес самолета подпорки.
     Самолет ревел и брыкался, как раненый зверь. Он был мощнее любого из учебных кораблей. Глухое ворчание становилось все громче и громче.
     Когда Багнель отпустил тормоз, самолет выскочил на летное поле и подпрыгнул в воздух, поднимаясь быстрее, чем любой темный корабль.
     На высоте около тысячи футов Багнель прекратил подъем.
     — Ну что, малыш! Проверим теперь твою храбрость!
     «Стинг» нырнул вниз и вошел в штопор. Пропеллер бешено набирал обороты. Здания внизу вращались с головокружительной скоростью.
     — Ты подлетаешь слишком близко, — сказала Марика.
     Земля продолжала приближаться. Хлоп! Она перестала вертеться. Хлоп!
     Спину Марики вдавило в сиденье. Все ее внутренности ухнули куда-то вниз. На мгновение перед лицом мелькнула линия горизонта, потом резко ушла вверх — Багнель сбросил еще пятьдесят футов высоты. Затем снова, бешено вращаясь, появился горизонт. Грауэл и Барлог едва не вскрикнули от испуга, когда самолет с ревом промчался мимо них.
     Мотор ревел все громче и громче, а Багнель все усложнял трюки.
     Облака появились над головой — и тут же ушли под ноги. Самолет выписал петлю и круто пошел вверх. На высоте пять тысяч футов Багнель сбросил скорость. Самолет вращался и вибрировал.
     Багнель повернулся к Марике и произнес:
     — Все хотел расспросить тебя об этом деле. О том, что случилось в Понате прошлым летом. Что же все-таки произошло? Я слышал столько различных версий…
     Марика совершенно не могла разобраться с тем, что творилось за бортом. Она собрала всю свою смелость в кулак.
     — Может, тебе стоит обратить внимание на то, что ты делаешь?
     — А, ерунда! Я просто подумал, что у нас есть прекрасный шанс поговорить без свидетелей. А то эти две арфты все время сопят над ухом.
     — Я истребила целую толпу кочевников. Бой был тяжелый. С обеих сторон почти все погибли. Вот, собственно, и все.
     Глаза Марики расширились от ужаса — земля опять стремительно приближалась.
     — Серьезно? А столько слухов ходило! Наверное, все это лишь преувеличения.
     — Естественно.
     А он пытается выудить у нее сведения! Проводит расследование по инструкции начальства, честное слово! Вероятно, торговцы занервничали.
     Хотят знать, что за игру ведут Рейгг. Это слегка позабавило Марику, потому что этой игры она и сама не знала. Верховная жрица не делилась своими планами ни с кем.
     — Похоже, пора мне что-нибудь сделать. Если ты не хочешь, чтобы мы грохнулись.
     — Спасибо, что-то не хочется.
     — А ты хладнокровна, Марика.
     — Я перепугана до полусмерти. Но нам, силтам, не положено показывать свой страх.
     Багнель оглянулся, довольный, затем повернулся вперед и занялся управлением. Мир перестал вращаться. И тут началась бортовая качка.
     В правом крыле что-то захлопало. Марика увидела, как оторвалась распорка, выдирая с мясом ткань крыла и какую-то проволоку. Самолет закачался. Оторвавшаяся деталь болталась сзади на конце длинного провода, угрожая утащить за собой большую часть крыла.
     — По-моему, у нас могут быть неприятности, Багнель.
     — По-моему, ты недалека от истины. Держись крепче! Попробую нас посадить.
     Посадка была такой мягкой, как будто они снова попали на учебный самолетик. Багнель остановил «стинг» в нескольких ярдах от того места, где ждала наземная команда, и заглушил мотор.
     — Ну, что скажешь, Марика?
     — Скажу, что мы квиты. Давай не будем больше так поступать друг с другом!
     — Идет.
     Багнель расстегнул пряжки, выбрался из кабины на нижнее крыло и спрыгнул на бетон. Марика тоже. Когда Багнель закончил объяснять наземной команде про распорку, он обернулся к Марике:
     — Тебе лучше уйти. Мои начальники не придут в восторг от всего этого.
     — А что так?
     — Ты появилась без предупреждения. С этого дня лучше предупреждай заранее. Каждый раз.
     Марика взглянула на дирижабль. Интересно, он действительно привез что-нибудь такое, что торговцы скрывают от силт?
     — Ладно. Как скажешь. Ах да. Совсем забыла. Верховная жрица говорит, что ты можешь навещать меня в монастыре, когда захочешь. Если тебе некуда будет девать свободное время. У меня сейчас не такой напряженный график, как раньше. Большую часть времени я учусь летать на темном корабле. Может, еще раз полетаем.
     Известие об этих посещениях вызвало бурю возмущения среди старших сестер. Они и без того считали эту дружбу падением нравов и позорным пятном на имени монастыря, хотя на самом деле в отношениях между Марикой и Багнелем не было ничего непристойного. Когда Марика чувствовала приближение течки, она запиралась у себя в комнате, соблюдая строгую изоляцию, предписанную в подобных случаях всем сестрам, не прошедшим Тогар — церемонию посвящения в истинные силты.
     А Тогар надо было пройти. Никто не говорил об этом напрямую, но психологическое давление все нарастало. И Марика сопротивлялась ему все более осознанно.
     
3
     
     Вскоре Марика научилась управлять темным кораблем не хуже любой другой Повелительницы в Макше. Научилась всего за несколько месяцев, хотя другим требовались для этого годы и годы.
     Другие Повелительницы не признали ее своей и не допустили в свой замкнутый мирок, монастырь внутри большого монастыря, хотя и не отказывались говорить с ней и давать советы, если она их спрашивала.
     Помощницы тоже не приняли Марику в свою маленькую общину, еще более недоступную, чем у Повелительниц. Они, как и все остальные, боялись ее талантов.
     Впрочем, Марике уже нечему было у них учиться. Она сказала себе, что ничуть не скучает без их общества. И здесь она тоже была лучшей.
     Пришел вызов от Верховной жрицы. Марика была уверена, что причиной этому послужили ее успехи, и убедилась в своей правоте, когда после положенных приветствий и любезностей Градвол сказала:
     — Если бы ты была принята в другое сестричество, Марика, судьба твоя была бы связана с большими кораблями. Ты летала бы к звездам.
     Иногда мне просто больно от того, что Рейгг для тебя — слишком маленькая община. Но наступит и завтрашний день.
     В частной беседе Градвол любила говорить загадками.
     — Завтрашний, госпожа?
     — Когда-то ты спросила меня, почему мы больше не строим свои собственные корабли. И когда братья заявили, что больше не станут заменять нам, Рейгг, те корабли, которые мы потеряли, я задумалась над этим вопросом. Я нашла несколько сестер, которые не побоялись замарать лапы для блага общины. Их оказалось даже больше, чем я думала. Мы не настолько ленивые и самовлюбленные создания, как тебе кажется. Всех этих сестер я спрятала в надежном месте и прислала туда команду рабочих им в помощь. Они достигли определенных успехов. Пока еще очень скромных. Получать титан оказалось гораздо сложнее, чем мы это себе представляли.
     Но на землях Рейгг еще сохранились рощи золотых деревьев. Те из них, которым грозит гибель от надвигающегося ледника, я приказала срубить. Старые мастерицы-корабелы уверили меня, что украшения совсем не обязательны и что можно даже заменять некоторые детали в титановых кораблях.
     А значит, мы не будем больше в этом зависеть от братства. Будь они все прокляты! И если дела пойдут так, как я ожидаю, мы, может быть, даже сумеем построить свои собственные большие корабли. Те, что могут летать в пустоте.
     Марика изо всех сил старалась сохранять равнодушное выражение лица.
     Теперь она понимала, зачем весь этот год должна была интенсивно тренироваться, совершенствуя свое мастерство силты. После возвращения из Поната Градвол назначила ей новый комплекс упражнений.
     Марика уже мало чему могла научиться у местных наставниц. Все ресурсы образования Рейгг она давно исчерпала. А обязанности Советницы почти не отнимали у нее времени. Образовавшееся в результате свободное время можно было использовать двумя способами — изучать что-нибудь еще или развивать свои силтские таланты. Градвол настаивала, чтобы Марика занялась вторым, особенно искусством дальнего прикосновения, в котором юная силта действительно была не сильна.
     Искусством дальнего прикосновения владели немногие — намного проще было пользоваться дальней связью. В глубине души и Марика, подобно другим сестрам, была слишком ленива, чтобы этим заниматься. Но с ленью она боролась и поэтому налегла на учебу. Иногда она даже сама себе удивлялась. Она, Марика, никогда не скрывавшая своего циничного отношения к традициям силт, вдруг оказалась полнейшим консерватором в вопросе древних искусств и ремесел.
     И еще один вопрос мучил Марику. Зачем Градвол пытается сделать из нее настоящую всесторонне одаренную силту, если на самом деле ей нужна всего лишь сильная Повелительница корабля, способная победить Бестрей в темной войне?
     Однажды она даже настолько осмелела, что прямо спросила у Верховной жрицы:
     — А что, Бестрей стареет, госпожа?
     — Тебя не проведешь, верно? Да. Все мы не молодеем. И у Серк, которые знают, как сильно их положение в обществе зависит от способности одержать победу в темной войне, наверняка есть в запасе еще несколько сильных Повелительниц.
     — Но вы верите, что я смогу их победить.
     — В свое время, щена. В свое время. Не сейчас. Никто из известных мне силт не может сравниться с тобой в способности ходить во тьме.
     Даже сама Бестрей. Но ты совсем еще не готова бороться с ними. Ты еще должна закалить свое мужество и укрепить сердце. Нам надо построить свой собственный большой корабль и набрать команду, которая полетит с тобой в пустоту. И община Рейгг должна дожить до этого момента.
     — Это потому вы все время избегали прямого столкновения, зная, что можете его спровоцировать и даже заручиться поддержкой других общин?
     — Да. В моей игре такие большие ставки, что даже трудно себе представить.
     Марика сменила тему:
     — У меня есть мысль сделать одно очень полезное устройство. Чтобы проверить эту идею, мне нужен кто-нибудь из связистов. Я хочу модифицировать приемник, чтобы он мог принимать сигналы со спутников.
     Градвол была озадачена:
     — По-моему, мы совсем не об этом говорили…
     — Я хочу попытаться перехватить сигналы, посланные другими сестричествами, госпожа. По словам Багнеля, это нетрудно будет сделать. Надо просто изменить настройку одного из приемников таким образом, чтобы он принимал чужие сигналы.
     Градвол задумалась:
     — Ну, допустим. А ты представляешь, как разозлятся братья, если они это обнаружат?
     Как и в случае с механическим транспортом, торговцы сдавали устройства связи в аренду. И арендаторам позволялось производить самим только мелкий ремонт.
     — А они этого не узнают. Я возьму один из тех приемников, которые мы захватили у кочевников.
     — Хорошо. Я даю тебе свое разрешение. Но боюсь, что это окажется гораздо сложнее, чем ты думаешь. Все важные сообщения сестричества передают на своих секретных языках. Вероятно, они еще и закодированы.
     Впрочем, многое можно узнать и из ежедневной болтовни между монастырями Серк.
     Марику гораздо больше интересовали данные, полученные исследовательскими спутниками торговцев, но этого она Градвол рассказывать не собиралась. Верховная жрица была одержима одной лишь идеей — разбить Серк и сделать Рейгг великим сестричеством.
     — Может, мы даже выясним, почему это Понат вдруг стал таким привлекательным, — сказала Марика. — Если нам это удастся, то Рейгг уже станет более влиятельной общиной. Просто за счет этого знания.
     — Это правда.
     Однако Градвол не слишком заинтересовалась. Ее волновало что-то совсем другое. У Марики возникли мрачные предчувствия.
     — Давай перейдем к делу, — сказала Градвол. — Я вызвала тебя к себе не просто так.
     — Да, госпожа?
     — Утиэль намерена уйти в отставку.
     — Простите, госпожа?
     Но Марика прекрасно понимала, что происходит. Утиэль занимала четвертое кресло в макшском Совете Семи. Только Первая Советница или старшая жрица обладала большей реальной властью.
     — Я хочу пересадить тебя в четвертое кресло, Марика.
     — Спасибо, госпожа. Но это вызовет протест со стороны…
     — Я могу заставить их замолчать. Точнее, смогла бы, если бы действительно повысила тебя в должности. Я сказала, что хочу пересадить тебя в четвертое кресло. Но я не могу этого сделать. По крайней мере при сложившихся обстоятельствах.
     — Простите, госпожа? — осторожно спросила Марика. Она старалась не терять контроль над своими эмоциями. Четвертое кресло — это то, что ей нужно. Оно может подтолкнуть Марику к тому будущему, которое она сама для себя выбрала.
     — Четвертая Советница заменяет в случае надобности Третью и отвечает за безопасность монастыря.
     Это Марика прекрасно знала. Именно место Советницы по безопасности скрывало такие возможности, о которых и не догадывались те, кто раньше сидел в этом кресле.
     — Третья Советница, — продолжала Градвол, — осуществляет взаимодействие с другими монастырями. Это кресло координатора. Третья Советница всегда на виду. А ты как заменяющая ее Четвертая Советница естественным образом начнешь появляться за пределами Макше. Ты станешь известна по всему сестричеству — как Четвертая Советница в Макше и как моя любимица. И у тебя появится возможность подняться еще выше.
     В результате всего этого твое поведение и репутация будут подвергнуты строгой критике со стороны тех, кто хочет помешать твоему возвышению.
     От кресла Четвертой Советницы, Марика, всего один шаг до места аудитора в Совете Семи всего сестричества Рейгг в Телле-Рее.
     — Я понимаю, госпожа.
     — Я так не думаю, Марика.
     — Простите, госпожа?
     — Никогда еще в кресле Совета в Макше не сидела столь молодая силта. И ни в одном из других монастырей тоже такого не случалось.
     Разве что в сказках. Но здешние сестры смирились с твоим юным возрастом — пусть неохотно. Потому что ты очень талантлива, потому что так много сделала для общины и особенно потому, что я к тебе благоволю. Они могут даже хвастаться тобой перед сестрами из других монастырей. Благодаря тебе этот отдаленный монастырь стал повсюду известен. Но есть предел тому, что они могут проглотить.
     — Да, госпожа?
     — Они скорее взбунтуются, чем позволят тебе занять должность, в которой ты будешь представлять монастырь везде и повсюду, щена.
     — Я перестала понимать, о чем вы говорите, госпожа.
     — Сомневаюсь. Очень сомневаюсь, Марика. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ведь правда? Я говорю о Тогаре. Ты готова к тому, чтобы пройти церемонии, с тех самых пор, как вернулась из Поната. Но все время откладываешь этот момент под всеми возможными предлогами.
     — Госпожа…
     — Слушай, что я говорю, Марика. Ты сейчас находишься на распутье.
     Если ты будешь и дальше избегать Тогара, ты никогда не поднимешься выше, чем сейчас. Более того, ты покатишься вниз. И я ничем не смогу тебе помочь. Традиции надо соблюдать.
     — Госпожа, я…
     — Марика, у тебя есть свои мечты. Часть из них я знаю, о чем-то догадываюсь, а что-то ты скрываешь и от меня. И мечты для тебя — самое главное, Марика.
     Верховная жрица не отрывала от Марики пристального взгляда.
     — Слушай меня, щена. Марика. Все, о чем ты мечтаешь, зависит от этой церемонии. Не будет Тогара — не будет и звезд. Да и темных кораблей тоже. Мы не можем отдавать так много той, которая не хочет отдать себя общине.
     Градвол выжидательно замолчала, но ответа не последовало.
     — Принеси эту жертву, Марика! Покажи всем свою преданность общине.
     Ведь столько силт уже сделали это до тебя — а они были гораздо слабее, незначительнее, равнодушнее!
     Марика опять не ответила.
     Она уже видела, как проходит Тогар. Ничего особенно страшного, просто длинная церемония. Но цена… Дорого надо платить за то, чтобы стать истинной силтой, со всеми ее правами и привилегиями…
     Нет, она не собиралась заводить щенков. Зачем ей нужно обременять себя скучными домашними обязанностями! Но отказаться от возможности стать матерью… Это очень большая цена.
     Марика покачала головой.
     — Госпожа, вы представляете себе, что Грауэл отдала бы за то, от чего вы просите меня отказаться! Она бы сделала все что угодно ради этого! Мы родом из Поната, госпожа. Я десять лет прожила в Приграничье, в стае, обычаи которой совсем не совпадают…
     — Я знаю, щена. Весь монастырь это знает. Именно поэтому мне приходится настаивать. Многие надеются, что твое первоначальное воспитание заставит тебя споткнуться…
     Ну да, именно это Марика и сделала. Когда освободила своего брата, Каблина. Где он теперь? Со дня их встречи там, на Хайнлине, кошмары больше не повторялись. Может быть, ей удалось успокоить рассерженных духов?
     — Решай, Марика. Будешь ты силтой? Или предпочитаешь оставаться понатской охотницей?
     — Как долго я могу думать, госпожа?
     — Совсем недолго. На меня оказывают давление, и я не могу сопротивляться вечно. Так что решай быстрее. Как можно быстрее.
     «Вот сука самоуверенная! — подумала Марика. — Она заранее знает, каким будет это решение. Думает, что понимает, за какую ниточку надо дернуть, чтобы я сделала так, а не иначе!»
     — Но хватит об этом, Марика. Я хочу знать твое мнение об этих мятежниках. Ты слышала, что прошлой ночью они взорвали еще одну фабрику?
     — Которая принадлежала кому-то, кто к нам хорошо относится?
     — На этом заводе делали инструменты. Это ведь исключает братство из числа подозреваемых?
     Когда на Совете речь заходила о мятежниках, Марика всегда настаивала на том, что братья как-то связаны с ними.
     — Нет.
     Недавно в Макше произошло несколько взрывов подряд, и все они причинили ущерб тем метам, которые так или иначе были связаны с монастырем. Одна бомба взорвалась ночью в бараках сельскохозяйственных рабочих. Были убиты двадцать три мета. Ходили слухи, что виноваты опять мятежники. Но виновников до сих пор так и не нашли.
     Марика, как и все обитательницы монастыря, верила, что в этом деле замешаны Серк. Но в отличие от остальных она считала, что мятежники получают поддержку откуда-то из квартала торговцев. Может, там они и прячутся.
     — Против них нет никаких улик, Марика! — запротестовала Верховная жрица. — Мужчины по природе своей глупы, это я признаю, но в Союзе Коричневых Лап дураков мало. Мы уже много веков прекрасно понимаем друг друга.
     — Улик нет только потому, что никто и не пытался их собирать, госпожа! Почему Утиэль до сих пор не может поймать виновников этих взрывов? Разве она не пытается? Или просто не на своем месте? Или, может быть, она до сих пор не верит, что эти мятежники представляют собой серьезную угрозу нашей безопасности? Неужели, чтобы мы начали наконец действовать, нужно, чтобы бомбы рвались уже прямо в монастыре?
     Я слышала, что несколько других общин уже пристально наблюдают за нами.
     — Прекрати меня воспитывать, щена! Утиэль пыталась их поймать. Она стара и допускает определенные ошибки но сейчас она действительно пыталась. Она просто не смогла. Похоже, что эти мятежники нашли способ скрываться от прикосновения.
     — Так зачем же нам полагаться только на наши таланты? Стоит ли доверять одному-единственному методу? Уже ясно, что так мы ничего не добьемся!
     — У тебя есть идея получше?
     — Даже несколько. Итак, принимает ли Утиэль эту угрозу всерьез? Я не верю, что это так. Старые силты жалуются на мятежников, а сами продолжают заниматься своими делами. Они повторяют, что сколько-то недовольных было всегда. Это, мол, такая болезнь, и полностью ее не излечишь. Но на самом деле активность мятежников возросла за последние несколько лет, и вы это знаете. И очевидно, что за всем этим стоит какая-то организация. Организация с хорошо развитой системой связи.
     Хуже всего здесь, в Макше, но и в десятке других монастырей Рейгг творится что-то неладное. Я думаю, что было бы глупо сидеть и ждать, чем все это кончится. Вскоре мы увидим, как многочисленные Эдукан удирают без оглядки.
     — Ты никогда не простишь ее, как я погляжу.
     — Из-за нее я потеряла почти всех своих мет. Если бы Эдукан не струсила, мы прихлопнули бы и кочевников, и Серк, а они даже не поняли бы, что произошло!
     Верховная жрица смерила Марику ледяным взглядом Марика была уверена, что Градвол не совсем верит рассказу о случившемся в Критце.
     Но она все же ни минуты не сомневалась, что Верховная жрица не додумалась до правды.
     Марика надеялась, что у Каблина хватит ума держать язык за зубами.
     — Я бы ее расстреляла, госпожа! Собрала бы весь монастырь и застрелила при всех.
     — Что ж, возможно. Так ты думаешь, что могла бы лучше Утиэль разобраться с проблемой мятежников? Думаешь, что управишься с вопросами безопасности? Удержишь четвертое кресло? Так займись этим!
     — Госпожа?
     — Это обязанности Четвертой Советницы.
     — Вы дадите мне полномочия, необходимые для выполнения задачи?
     — Ты пройдешь Тогар?
     — После этого.
     Градвол окинула ее холодным взглядом.
     — Это водораздел, щена. Больше мы торговаться не будем. Будь силтой или убирайся. Можешь воспользоваться всем, что тебе понадобится. Но постарайся больше не сидеть на двух стульях.
     
     
Глава 8
     
1
     
     Марика не теряла времени даром. Через два дня после того, как Верховная жрица дала ей свое благословение, Марика уже закончила набирать небольшие отряды из силт и охотниц, которым она доверяла.
     Теперь эти команды отправились на свои места — туда, где, по мнению Марики, можно было вскоре ожидать нового нападения. В старой пословице говорится: «Ночь — время силт». И Марика проверяла свои посты ночью. В темноте, когда луны садились, ее низко летящего корабля не могли разглядеть даже те, кого она охраняла.
     Марика была уверена, что скоро мятежники что-нибудь предпримут.
     Просто чтобы показать свою силу. Она написала Багнелю письмо, в котором хвасталась своим новым назначением и давала понять, что считает его союз причастным к происходящему.
     Если Багнель действительно тот, за кого она его принимает, он должен пересказывать содержание ее писем своему начальству. А тогда они непременно устроят новую провокацию, показывая, что такой ерундой их не запугаешь. Или даже для демонстрации — дескать, Союз Коричневых Лап не имеет к мятежникам никакого отношения.
     Марика ждала.
     Команды спрятались в районах точек потенциального нападения и не показывались даже тем, кто там работал. Каждую ночь Марика облетала все посты на курьерском кораблике, который считала своим собственным.
     Четыре дня бандиты выжидали. А потом попались прямехонько в расставленные сети. Лучшего результата нельзя было бы ожидать, даже если бы Марика сама отдавала мятежникам приказания.
     Трое бандитов были убиты и двое попали в плен. Все произошло так быстро, что никто не успел сделать ни единого выстрела. Марика без лишнего шума отвезла пленников в монастырь на борту своего корабля.
     Один из них успел проглотить яд. Второго удалось допросить.
     Он сообщил имена и адреса.
     Марика подняла в воздух все имеющиеся в монастыре корабли, посадив на каждый одну из своих команд. Она не слушала никаких возражений и, если надо, обращалась за поддержкой к самой Верховной жрице. К рассвету в монастырь доставили еще семерых мятежников. Пятеро из них прожили достаточно долго, чтобы ответить на вопросы.
     Вторая облава показала, что некоторые мятежники уже исчезли, а часть из оставшихся были предупреждены заранее. Некоторые из них оказывали вооруженное сопротивление. Но кого-то опять удалось взять живым.
     Даже Марика была удивлена, увидев, каким количеством мятежников мог, оказывается, похвастаться Макше.
     После третьей облавы новых пленников не появилось. Все бандиты попрятались. Зато было захвачено столько оружия и взрывчатки, что хватило бы на целый арсенал. И кроме того, удалось найти документы, подтверждающие связи мятежников с Телле-Реем и другими городами, где были расположены монастыри Рейгг.
     Марика велела сложить захваченное оружие на главной площади монастыря. Рядом свалили в кучу мертвых мятежников.
     — Очень хорошо, Марика, — сказала Градвол, когда они с Советницами осмотрели трофеи. — Это производит впечатление. Ты была права. Мы вели себя слишком пассивно, и даже я недооценивала масштабы происходящего.
     Взглянув на это, уже никто не сможет утверждать, что мы имеем дело с нормальным недовольством. Я разошлю приказ по всем монастырям Рейгг…
     — Простите, что я перебиваю вас, госпожа, но время уже упущено.
     Бандиты просто исчезнут. Если мы объявим награды за их головы, это еще может помочь, если только это будут действительно большие награды. Но есть одна простая вещь, и я буду повторять ее снова и снова, пока все наконец не поймут. Да, эти бандиты выступают против силт вообще. Да, у них есть организации почти в каждом городе — теперь мы можем это доказать. Но нападают-то они только на Рейгг!
     — Занятно, — ответила Градвол. — И снова верно. Да, Марика. За этими бандитами действительно стоят Серк, пусть даже сами мятежники об этом и не подозревают.
     — Они действительно не знают — по крайней мере те, кого мы допрашивали.
     — Куда они все делись? Те, что исчезли?
     Марика была уверена, что Верховная жрица уже знает ответ, но не хочет его слышать.
     — Госпожа?
     — Еще больше трети известных нам мятежников гуляют на свободе. Я знаю это. Так куда же они подевались?
     Градвол, похоже, смирилась с неприятными для нее фактами.
     — Ушли в квартал торговцев, госпожа. Я следила за воротами.
     Интереса ради. Как только мы начали облавы, поток входящих очень сильно увеличился. Больше всего их было перед началом третьего рейда.
     А наружу почти никто не выходил.
     — То есть они вне пределов нашей досягаемости. Проклятие!
     — Недосягаемы, госпожа? Вы в этом уверены? А какие у нас законы?
     Неужели нет способа вытащить беглецов с территории братства?
     — Посмотрим, — сказала Градвол и резко обернулась к остальным Советницам. — Пойдемте!
     — Если способа нет, я его создам, — тихо сказала Марика.
     Верховная жрица пристально посмотрела на нее.
     — Верю тебе, щена. Ты это сделаешь.
     И еще, через несколько шагов:
     — Будь осторожна, Марика. Этот мир иногда бывает очень жесток, но это все-таки не Понат. И иногда лучший путь к победе — это поражение.
     — Ты не предупредила меня, что идешь сюда, — недовольным тоном произнес Багнель. — Что это ты вернулась так быстро? Обычно ты подолгу пропадаешь!
     Багнель явно был сконфужен. И кроме того, в нем чувствовалось внутреннее напряжение.
     — На этот раз я по делу.
     Марика глянула на блокнот в своей лапе, хотя она-то наизусть знала все записанные там имена. Она повернула список так, чтобы Багнелю тоже было видно.
     — Все эти меты скрываются от правосудия. И все они вошли вчера в эти ворота.
     Багнель раздраженно заворчал и оскалил зубы. Теперь понятно, что вызывало у него такое напряжение.
     — У меня с собой приказ, согласно которому их необходимо выслать с территории братства. Рудники — вот что их ожидает.
     — Это какая-то ошибка.
     — Ничего подобного, Багнель. Все эти бандиты осуждены на основании признаний их сообщников. Приговор вынесен. Все они вошли сюда. Имеются свидетели. Ты хочешь посмотреть на фотографии, как они входят? Могу послать за ними в монастырь.
     Это был блеф — идея с фотографиями пришла ей в голову только сейчас.
     — С твоей-то должностью ты уже слышал о том, что творится в городе.
     Я допускаю, что твои служащие участвовали в этом деле без твоего ведома.
     Пожалуйста, вот ему готовое оправдание!
     — Все меты из этого списка вошли сюда. И они все еще здесь. Ни один летательный аппарат не взлетал с вашей территории. У вас есть два часа, чтобы выдать преступников Грауэл и Барлог. В противном случае это будет считаться нарушением всех существующих договоров.
     Багнель был ошеломлен этим заявлением. Грауэл и Барлог действительно ждали у ворот с отрядом вооруженных охотниц.
     — Марика… — жалобно простонал Багнель. — Марика, ты просто угрожаешь!
     — Нет, это не пустая угроза. У меня с собой есть копия договора, действовавшего еще до того, как братство присвоило себе этот квартал.
     Кроме того, я взяла карту — специально, чтобы ты на нее посмотрел.
     Багнель внимательно изучил карту.
     — Мне это ни о чем не говорит.
     От фамильярности не осталось и следа.
     — Ты мог бы заметить, что ваш квартал со всех сторон граничит с землями, принадлежащими непосредственно общине Рейгг. В то время, когда вы получили контроль над этой территорией, у вас не было никаких летательных аппаратов. Сейчас они есть. Ты должен знать, что, согласно существующему договору, ни один летательный аппарат не может пролетать над территорией силт без специального разрешения сестричества.
     — Да, но…
     — Здесь, в Макше, Союз Коричневых Лап никогда не получал подобного разрешения, Багнель. К нам за ним просто никто не обращался. Если условия договора будут нарушены, то и все полеты немедленно должны быть прекращены. Иначе мы будем применять санкции.
     — Какие санкции? Марика, что происходит?
     — Любой летательный аппарат — самолет это или дирижабль, пытающийся покинуть этот квартал, — будет немедленно уничтожен. Погляди!
     Марика подвела Багнеля к двери и показала ему три темных корабля, зависших в воздухе рядом с кварталом.
     Багнель несколько раз открывал и захлопывал пасть, но так ничего и не сказал.
     Марика вытащила толстый конверт.
     — Здесь находится формальное извещение о намерении общины Рейгг отменить все действующие на ее территории договоры с Союзом Коричневых Лап.
     — Марика… — Багнель начал кое-что понимать. — Эти беглецы… Тебе они действительно так нужны?
     — Не так. И не мне. Даже если вы их выпустили, это уже не имеет значения. Они все равно покойники. За их головы назначены награды очень большие награды. Как ты однажды заметил, Рейгг — очень богатая община. Нет, сейчас речь идет о принципе. И, конечно, о моем будущем.
     Багнель был озадачен. Марика напала неожиданно, выпады ее были непредсказуемы. Она сумела выбить его из колеи.
     — Я достигла высокого положения в общине, Багнель. Но я для этого слишком молода. Одного возраста достаточно, чтобы завести себе немало врагов. Поэтому мне нужно укреплять свои позиции, чтобы, отталкиваясь от них, добиться большего. Я решила сделать это своим обычным способом — то есть путем борьбы с врагами сестричества. И все мои недоброжелательницы ничего не смогут этому противопоставить.
     Она сделала эффектную паузу.
     — А тех, кто встанет у меня на пути, не ждет ничего хорошего.
     — Ты хочешь сказать, что и меня растопчешь?
     — Если ты окажешься у меня на дороге.
     — Марика, я же твой друг!
     — Багнель, я очень ценю твою дружбу. Ты действительно мой друг и часто оказывался моим единственным другом.
     — А теперь ты стала настолько сильной, что я тебе больше не нужен?
     — Теперь я стала настолько сильной, что больше не хочу закрывать глаза на то, что ты делаешь. И я никогда не была такой слабой, чтобы спускать кому-то с рук преступления только потому, что мой друг в них замешан.
     — Замешан?
     — Перестань прикидываться, Багнель. Ты же знаешь, что братство поддерживает Серк в их стремлении отнять у нас Понат. Ты знаешь, что братство организует все эти террористические акты, хотя простые исполнители — всего лишь недовольные меты. Это просто две стороны одной медали. Вы перешли на преступников, потому что кочевников для вашей грязной игры больше не осталось. Вы даже завозите их из других городов, поскольку в Макше не хватает своих бандитов. И что, на все это я должна закрывать глаза просто потому, что среди этих закулисных фигур есть мой друг?
     — Марика, ты с ума сошла!
     — Вы немедленно прекращаете эту деятельность. Выдаете мне преступников и больше ничего не предпринимаете против Рейгг. Иначе я разорву ваш Союз Коричневых Лап на куски, как кэги раздирают отека.
     — Ты совсем сумасшедшая! Власть ударила тебе в голову, Марика! Ты воображаешь невесть что!
     — Ха! Я почти попала, правда, Багнель? Что-то из этого ты и раньше знал. А тебе, разумеется, говорят далеко не все. Ты имеешь дело со мной. С силтами. Как же тебе можно доверять? Ведь информацию у вас стерегут зорче, чем Мудрые в Понате стерегут металл! Помнишь мою так называемую большую победу? А ты знаешь, что кочевники там были почти что ни при чем? Что на самом деле я сражалась с Серк и вооруженными братьями, а дикарей там было всего несколько сотен — для вида? Если ты всего этого не знал, значит, ты был просто-напросто игрушкой в чьих-то лапах!
     Марика прекратила это избиение в основном из жалости. Видно было, что большую часть всего этого Багнель слышит впервые. Значит, его действительно кто-то использовал. Верить этому торговец не хотел, но его лояльность подверглась суровому испытанию.
     — Ладно, хватит об этом. Друг! Когда будешь докладывать начальству — а ты обязательно будешь это делать, не осмелишься же ты сам выдать мне преступников! — расскажи им, что я могу предъявить представителям всех силтских общин тринадцать искореженных аппаратов на воздушной подушке вместе с грузом и телами водителей и пассажиров!
     Хотя лицо Багнеля оставалось неподвижным, он не мог оторвать взгляда от Марики.
     — Ты можешь не верить мне, Багнель. Просто повтори им то, что я сейчас сказала. Хорошее слово — «водитель». Это слово из секретного языка братства, верно? И не все, кто был в этих судах, погибли.
     — Что за чушь ты несешь?
     Он ничего этого не знал, поняла Марика. Послушное орудие в лапах своих начальников. Но слухов Багнель не мог не слышать, поэтому теперь он был охвачен паникой. Типично мужская реакция. За лицом-то он следил, но остальное… В глазах скрывался откровенный ужас. Шерсть на спине встала дыбом. Голову Багнель втянул в плечи. Марике захотелось подойти поближе, дотронуться до него, успокоить, сказать, что она не считает его виновным. Но она не могла этого сделать. Во всяком случае, при свидетелях. Любое ее душевное движение может быть истолковано как слабость.
     — Они сразу поймут, о чем речь, Багнель. Скажи им, что для того, чтобы купить мое молчание, им придется порвать с Серк. Скажи им, пусть передадут Серк, что, если те хотят нападать на нас, пусть теперь делают это сами, без вашей поддержки.
     Багнель начал кое-что понимать. По крайней мере он начал понимать то, что Марика хотела вложить ему в голову.
     — Марика, — прошептал он. — Я говорю тебе это как друг. Не как Багнель-торговец или Багнель — начальник службы безопасности. Не сталкивай этот камень! Тебя сметет лавиной. Я ничего не знаю о том, что ты тут наговорила. Но я знаю, что ты не сможешь противостоять всем тем силам, которые собрались против Рейгг. И если у тебя в самом деле есть доказательства, о которых ты говоришь, они убьют тебя!
     — Я думаю, они не захотят даже и пытаться, — также шепотом ответила Марика. Лапой она махнула в сторону одного из темных кораблей, чтобы свидетели думали, что она снова угрожает. — В Понате ими командовала четвертая силта из Совета Серк. Но из нас двоих в живых осталась я. А сильнее ее была только сама Бестрей.
     — Убить можно и другим способом, Марика.
     Марика положила лапу на приклад ружья.
     — Можно, и я это тоже знаю. Наши враги могут продолжать поступать по-своему. Но они заплатят за это кровью. И будут платить постоянно.
     Мы с Градвол еще только начали эту битву.
     — Марика, пожалуйста! Ты же совсем молодая! Откуда у тебя подобное честолюбие!
     — Я хочу кое-чего достигнуть в этой жизни, Багнель. А война с Серк только отвлекает мое внимание. Я намерена быстро разобраться с этой заварушкой. И если тебе кажется, что я уверена в победе Рейгг, так это потому, что я в ней действительно уверена. Я верю, что сила на моей стороне, Багнель. Лучше бы вы с вашими союзницами-силтами не лезли и оставили нас в покое. Я предпочла бы не воевать. Но я готова и к битве, если они ее хотят. Можешь передать, что нам, Рейгг, терять почти что нечего. А приобрести мы сможем многое — гораздо больше, чем они могут себе представить.
     Багнель вздохнул.
     — Ты всегда была упрямой и не слушала чужих советов. Я передам управляющим все, что ты мне сказала. Мне самому интересно, что они на это скажут.
     — Я думаю! Когда пойдешь туда, взгляни хоть одним глазком на темные корабли наверху. И учти, что у них есть приказ стрелять в любого, кто только попробует покинуть этот квартал. Можете их сбить, если хотите.
     Но не думаю, что даже ваши друзья Серк смогут такое вытерпеть.
     — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Марика. Правда, надеюсь. Но думаю, что не знаешь. Думаю, твои обвинения столь же ошибочны, сколь и серьезны, и что в результате ты допускаешь огромную ошибку. Я боюсь за тебя, Марика.
     Марика рассчитала все заранее. Она назначила такую высокую цену за спасение мятежников, что братья-управляющие просто вынуждены будут их выдать. А успех укрепит ее позиции в общине.
     Марику не волновало то, что силты не будут ее любить. Пускай себе не любят! Главное, чтобы боялись и уважали.
     — Я очень осторожна, Багнель. Я продумала все это гораздо лучше, чем тебе кажется. Иди! Грауэл и Барлог подождут здесь, у ворот.
     Марика прошла по коридору вслед за Багнелем и остановилась у выхода на летное поле. Она подождала, пока торговец отойдет ровно на пятнадцать шагов, потом окликнула его:
     — Багнель!
     — Что? — пискнул он, оборачиваясь.
     — Чем же все-таки так важен Понат, что из-за него вы рискуете самим существованием братства?
     На какое-то мгновение Багнель потерял контроль над собой. Он растерялся. Значит, если он и не знает, в чем дело, то хотя бы догадывается. Может быть, торговцы из Критцы знали все с самого начала?
     — Ведь братство собиралось предать Серк, когда они заберут Понат, верно? Почему-то вы считаете, что сможете убедить Серк убраться, не применяя силу…
     — Марика…
     — Я расспросила нескольких водителей из тех, что были с Серк во время вторжения. То, что они знали, так же интересно, как то, чего они не знали.
     — Марика, ты прекрасно знаешь, что я не понимаю, о чем идет речь.
     Скажи мне, Верховная жрица Градвол знает, чем ты сейчас занимаешься?
     — Верховная жрица еще более честолюбива, чем я.
     Это, в сущности, не было ответом, но Багнель кивнул и очень медленно двинулся дальше. Только один раз он поднял голову, чтобы взглянуть на темные корабли, потом снова втянул ее в плечи.
     Марика понимала, как напуган Багнель. Он теперь, наверное, сомневается во всем, что знает и во что верит. Жаль, что пришлось использовать его в этой игре. Он действительно был ее другом.
     Дайте ей только одержать верх, и придет день, когда все станет на свои места.
     Когда Марика вышла обратно на улицу, Грауэл спросила ее:
     — Ну что, пойдут они нам навстречу?
     — Думаю, что да. Если говоришь достаточно уверенно, можно убедить кого угодно и в чем угодно.
     — А если они действительно виновны?
     — Тем лучше.
     Барлог подняла голову и взглянула на один из темных кораблей.
     — Ты что, действительно приказала…
     — Да. Когда блефуешь, надо, чтобы хотя бы часть твоих слов была правдой. Они ведь могут и проверить!
     Барлог поморщилась, но промолчала.
     
2
     
     Все мятежники были выданы Грауэл до окончания контрольного срока.
     — Но девять из них были мертвы, Марика, — сообщила она.
     — Я ожидала этого. Они сопротивлялись, да?
     — Так мне сказал Багнель.
     — Спорим, те, что мертвы, могли бы рассказать нам кое-что о связях мятежников с братьями из этого квартала?
     — И спорить не буду. Где-то же им надо было доставать оружие и взрывчатку. Багнель передал мне письмо, Марика. Сказал, что личное.
     — Письмо?
     Марика была удивлена. После всего, что она ему наговорила?
     — Посмотрим, что он хочет мне сказать.
     Всего в нескольких строчках письма Багнель сумел сказать очень много. Он извинялся за своих братьев, нарушивших существующие соглашения. Тогда, у ворот, он ей не поверил, но теперь у него нет выбора. Ему очень стыдно. В знак своего искреннего раскаяния Багнель приписал еще две строчки:
     «Нефтяные месторождения в Зотаке. Урановая смолка в Западном Понате».
     Что означала нефть, Марика поняла сразу же. Со вторым словом пришлось повозиться.
     Марика поспешила в апартаменты Верховной жрицы.
     — Мое общение с торговцем Багнелем дало наконец результаты, госпожа, — доложила она. Она не стала рассказывать, что братья выдали преступников, — об этом Градвол и без нее уже доложили. — Он сказал мне, чем же так важны наши северные провинции.
     — Ты расколола его? Но как? Я начинала уже было думать, что он такой же упрямец, как ты!
     — Ему стало стыдно, когда он узнал, каким был дураком. Я рассказала ему, как его начальники использовали его в своей игре — причем игре настолько грязной, что он бы ко всему этому и когтем не притронулся, если бы знал. Но речь не об этом. Багнель выдал преступников и объяснил мне причину всего этого многолетнего ужаса. А причина эта нефть и урановая смолка. Наши природные ресурсы. Судя по тому, как сильно они рискуют, месторождения там богатые.
     — Насчет нефти я поняла, — сказала Верховная жрица. Нефть была редким товаром, и на юге, в высоких технологических зонах, она всегда была нужна. — А что такое урановая смолка? Никогда о ней не слышала.
     — Мне и самой пришлось долго искать ответ, — призналась Марика. Это радиоактивная руда. Содержит редкие тяжелые элементы — уран и радий. Данных о них у нас очень мало, но все же нам известно, что радиоактивные элементы могут служить гораздо более мощным источником энергии, чем обычное топливо вроде нефти или угля, Братья уже используют радиоактивное топливо на некоторых своих спутниках.
     — Космос. Интересно… А зачем тогда Серк…
     — Вот-вот. Мы, как оказалось, видели все шиворот-навыворот, точно?
     Я долго считала, что Серк используют братьев в своей игре. А теперь я думаю, что это братья используют Серк, как Серк — кочевников. Серк обещали дикарям поддержку и хорошее вознаграждение. А у кочевников на самом деле и выбора-то не было, ведь с севера наступал ледник. Братья со своей стороны показали Серк приманку — зотакскую нефть. И Серк кинулись на нее, как отек — на кусочки жирного хлеба, который охотницы кладут в ловушки у берега реки. Простите, я увлеклась. Так вот, братство. Я думаю, их интересует урановая смолка.
     — У тебя есть доказательства?
     — Нет, это только интуиция.
     Силты относились к интуиции так же серьезно, как к проверенным данным. Градвол кивнула.
     — И как тебе кажется, какие у них могут быть мотивы?
     — По-моему, это возвращает нас туда, откуда мы начинали. Я считаю, что их главная цель — уничтожение всех силт. Не Рейгг, Рейгг — всего лишь маленькая община, а всех силт, сколько их есть в мире.
     — Опять ты строишь самые дикие предположения, Марика. То, что ты говоришь, — не правдоподобно.
     — Возможно. Но ведь и в связь между братством и мятежниками тоже почти никто не верил. Нет доказательств? Так и доказательств обратного тоже нет! Разве хоть что-нибудь свидетельствует в пользу большой любви братьев к нам? Да кто вообще нас любит, когда даже мы сами друг друга ненавидим!
     — Я не позволяла тебе разговаривать в таком тоне, Марика.
     — Извините, госпожа. Иногда мне становится так горько, что трудно бывает сдержаться. Можно мне продолжать действовать, исходя из своих предположений?
     — Продолжать? По-моему, ты полностью контролируешь ситуацию. Градвол смотрела на Марику с подозрением, чувствуя, что юная силта не хочет останавливаться на достигнутом. — А теперь нам пора назначить дату твоего Тогара.
     — Будут и другие происшествия, госпожа. Мы позволили братьям создать альтернативное общество. Гораздо более привлекательное для большей части метов. И силты в этом обществе — ненужный анахронизм. В природе все ненужные виды вымирают, и очень быстро.
     — Я начинаю опасаться за твой рассудок, Марика. Интуиция — это прекрасно, но то, что ты делаешь, — это уже не интуиция. Ты строишь самые дикие предположения и относишься к своим фантазиям как к фактам.
     Это опасная привычка.
     — Госпожа, братья действительно создали жизнеспособное альтернативное общество. Пожалуйста, подумайте об этом. Только не лгите себе, и вы поймете, что я имею в виду. Их технология — это демон, которого уже выпустили из бутылки. И надолго оставили на свободе, так что теперь нет никакой возможности загнать его обратно.
     Мы слишком долго предоставляли ему полную свободу. Теперь у него хватит сил нас уничтожить. И силы эти нам неподвластны. Братья столько времени удерживали технологию в своих лапах, что теперь эта традиция обрела силу закона. А наша собственная традиция — не пачкать лап унизительной для силт работой — погубит нас окончательно.
     — Головой я понимаю твои аргументы, но сердце мое не хочет их принимать. Однако не всегда следует прислушиваться к голосу сердца. Я буду думать.
     — Мы не можем позволить себе только реагировать на угрозы, госпожа.
     Как говорится, демоны плодятся быстрее, чем их можно истребить. И они так и будут отгрызать от нас по кусочку, если не пойти и не убить тех, кто их порождает.
     Градвол сумела отвлечься от того раздражения, которое неминуемо должны были вызвать у силты подобные еретические идеи. Именно эта ее способность и вознесла Градвол на самый верх силтской иерархии — на должность Верховной жрицы общины. Одних талантов силты для этого не хватило бы.
     — Хорошо, Марика. Я приму твои предположения в качестве рабочей гипотезы. А ты скоро займешь место Утиэль. Ведь если немного напрячь воображение, именно Четвертая Советница должна решать поставленные тобой задачи. Ты можешь заняться этим. Но будь осторожна и помни, кто твой противник. Пройдут годы, прежде чем Рейгг смогут отстоять независимость от братьев.
     Марика постаралась, чтобы ликование никак не отразилось на ее лице.
     Слова Градвол на деле означали гораздо больше, чем можно было ожидать.
     Она верила Марике! И каким-то образом втайне старалась ослабить узы, связывавшие их с братством.
     — Воля ваша, госпожа. Но нельзя же все-таки ценить удобства больше самой жизни!
     — Тебе надо пройти церемонии, Марика. Все твои рассуждения, все твои желания и честолюбивые планы останутся лишь разговорами, если ты не пройдешь Тогар. Когда ты наконец перестанешь увиливать и менять тему? Мы намерены обезопасить твое будущее? Или мы хотим отдать его в лапы тех, кто только и мечтает о твоем падении?
     — Да, госпожа, — вздохнула Марика.
     — В таком случае когда? Скоро?
     Страх холодной лапой сжал внутренности Марики. Что с ней происходит? Тогар — простейшая церемония. Бесчисленное множество силт прошло через это испытание. Никто еще не умирал от этого — по крайней мере Марика о таких случаях не слышала. Это совсем не так страшно, как вступать в борьбу с братством из-за дюжины жалких преступников. Почему же ей так трудно побороть себя?
     — Да, госпожа. Я немедленно начну готовиться к церемонии.
     Может, что-нибудь случится, и ей еще удастся протянуть время.
     
3
     
     — Грауэл… Мне страшно!
     — Многие тысячи прошли через это.
     — А многие миллионы рожали щенков!
     — От этого еще никто не умирал.
     Последней реплики Марики Грауэл как будто не заметила. Ох, не стоило заговаривать с охотницами о деторождении!
     — Нет, не в этом дело. Даже не знаю, как объяснить. Я просто испугана. Испугана сильнее, чем в тот день, когда кочевники напали на наше стойбище. Сильнее, чем во время осады Акарда, когда мы все знали, что живыми нам не уйти. Сильнее, чем в тот день, когда я блефовала, говоря Багнелю, что мы атакуем их летательные аппараты, если они попробуют взлететь.
     — Ты не блефовала.
     — Думаю, что нет. Я бы действительно приказала это сделать, если бы меня вынудили. Но мне этого очень не хотелось. Как сейчас не хочется проходить Тогар.
     — Я знаю. Вижу, что ты испугана. Когда ты действительно боишься, у тебя пасть не закрывается. Болтаешь и болтаешь.
     — Что, серьезно? — спросила Марика. — Неужели меня так легко раскусить?
     — Иногда.
     — Вам придется научить меня скрывать свои эмоции. Нельзя же, чтобы всем было видно, что у меня на уме!
     Барлог выступила вперед, держа в лапах белую нижнюю рубашку первую из многочисленных одежд послушницы, проходящей Тогар. Барлог была гораздо менее сентиментальна, чем Грауэл. Но когда Марика послушно наклонила голову, старая охотница обняла ее.
     Обе они, и Грауэл, и Барлог, хорошо понимали, как дорого надо платить за то, чтобы стать силтой. У Грауэл никогда не было щенков.
     Барлог запретили рожать их с тех пор, как она поселилась с силтами Рейгг.
     — Еще не поздно уйти, Марика, — сказала Барлог.
     — Поздно, Барлог. Уже слишком поздно. Нам некуда идти. Да нас никто и не отпустит. Я слишком много знаю. И врагов у меня много — как внутри общины, так и вне ее. Единственный путь отсюда — это смерть.
     — Она права, — согласилась Грауэл. — Я слышала, как разговаривали сестры. Многие надеются, что Марика не захочет проходить церемонию.
     Существует большая группировка, члены которой жаждут нашей крови.
     Марика подошла к окну и посмотрела на монастырь.
     — А помните те времена, когда нам полагалась только келья в подвале Акарда?
     — С тех пор много воды утекло, — согласилась Грауэл. — А ты сделала много такого, чего мы не можем одобрить. Я даже сомневаюсь, что мы сможем простить тебя, хоть и знаем, почему ты так поступала. Иногда мне кажется, что ты все-таки Джиана. Но думаю, ты поступала так, как хотел Всесущий, и выбора у тебя было не больше, чем у нас.
     — Выбор есть всегда, Грауэл. Но вторая возможность обычно еще чернее, чем первая. Сегодня выбор простой: Тогар или смерть.
     — Поэтому я и говорю, что выбора на самом деле нет.
     — Я рада, что ты понимаешь. — Марика повернулась, чтобы Барлог надела на нее следующую рубашку. Их будет еще полдюжины, а потом придет очередь сложного верхнего облачения. — Надеюсь, что ты и дальше будешь это понимать. Потому что мы еще много раз будем стоять перед выбором. Проходя Тогар, я вступаю на путь, с которого никуда нельзя свернуть. Возможно, это дорога во тьму. Один опрометчивый шаг — и мы рухнем вниз вместе со всей общиной. А тогда даже сама Верховная жрица не сможет предсказать наше будущее.
     — Ты действительно думаешь, что торговцы хотят уничтожить силт? спросила Грауэл. — Или это только довод, а ты просто хотела добиться еще большей власти?
     — Это действительно аргумент в споре, Грауэл, и цель у меня была именно такая. Но это к тому же еще и правда. Очевидная истина, но силты закрывают на нее глаза. Они не хотят верить, что их хватка слабеет. Но сейчас не время. Давайте быстрее собираться. А то они придут выяснять, почему я еще не готова!
     — Мы закончим как раз вовремя, — сказала Барлог, приводя в порядок верхнее облачение.
     Грауэл обвила талию Марики ритуальным поясом из черепов арфтов.
     Барлог надела ей на голову красную шапочку кандидата. Грауэл протянула инкрустированный золотом посох, увенчанный сморщенной головой кэга. В таком состоянии ее было не отличить от головы мета. В древние времена это и была бы голова мета, убитого самой Марикой.
     Грауэл принесла горшочки с красками. Марика принялась наносить на открытые части шкуры заранее выбранный узор. Это не был традиционный узор силт или Рейгг. Такие разводы наносила себе на шкуру охотница племени Дегнан, когда собиралась вступить в смертельную схватку.
     Щенком Марика разучивала этот узор, но никогда не видела его собственными глазами. Грауэл и Барлог тоже никогда ничего подобного не видали и не помнили, чтобы кто-нибудь из Дегнанов видел. Марика была уверена, что никто из силт не поймет значения ее узоров. Она осмотрела себя в зеркало.
     — И это мы — силты! Лучшая часть цивилизованного мира!
     — Марика?
     — Я чувствую себя дикаркой, охотницей кочевого племени. Ты только взгляни на меня! Эти черепа! Эта сушеная голова! Да еще боевые краски!
     Уже несколько недель, как Марика забросила все свои занятия и занималась только подготовкой к церемонии. Она целыми днями охотилась на арфтов и кэгов и недоумевала, как же справляются остальные кандидатки? Ведь охотиться юных силт давно уже не учили.
     Охота была нелегкой. В мире наступила зима, и зверей стало гораздо меньше. Их просто трудно было найти. А Марика должна была их найти, убить, отрезать головы, а дома сварить головы арфтов, чтобы остались только голые черепа, и высушить голову кэга так, чтобы она уменьшилась. Грауэл и Барлог могли помочь ей ровно настолько, насколько это позволял обычай. То есть почти не могли.
     Зато охотницы помогли ей готовить краски и шить многочисленные одеяния. Шить они умели гораздо лучше, чем Марика, а делалось это без свидетелей.
     — Хочешь еще раз повторить все вопросы? — спросила Грауэл. Барлог порылась в груде бумаг на Марикином столе и вытащила нужный лист.
     — Нет, не хочу. Хватит уже повторять. Я просто постараюсь отвлечься и буду надеяться, что все получится само собой.
     — У тебя не будет никаких проблем, — сказала Барлог.
     — Да, — сказала Грауэл. — Можно и переучиться… Помню, я слишком много училась, когда сдавала экзамены на воктора.
     Слово «воктор» на языке силт означало что-то вроде дегнанского «охотница», но, кроме того, еще и «стражница», и «та, кому доверено носить оружие в присутствии силт».
     — На некоторые вопросы я так и не смогла ответить.
     — У тебя, — сказала Барлог, — по крайней мере была возможность отвечать еще раз. А у Марики такой возможности не будет.
     В принципе, если Марика сегодня пару раз и ошибется, ничего страшного не произойдет — лишь бы исход церемонии был правильным. Но Марика не могла позволить себе хоть на шаг отступить от совершенства это дало бы ее врагам слишком сильное оружие против нее. Стоит только проявить слабость, и они начнут кричать, что Марика не соответствует образу идеальной силты.
     Как всегда у силт, форма значила больше, чем содержание.
     — Барлог! Ты еще хранишь наши Хроники?
     — Да.
     — Когда-нибудь я выкрою немного времени и почитаю, как ты описываешь все то, что с нами произошло. Что бы сказала Скилдзян, да и остальные тоже, если бы каких-нибудь пятнадцать лет назад сумели прочесть то, что ты тут понаписала? Если бы они смогли заглянуть в будущее?
     — Они бы меня камнями закидали.
     Марика нанесла на шкуру последний мазок растительной краски.
     Добывать ингредиенты для красок было, пожалуй, еще труднее, чем звериные головы. Некоторые из них пришлось просто купить — наступающий холод уничтожил все подходящие растения в окрестностях Макше.
     Марика снова подошла к окну и повернулась на север, туда, где остались ее корни. Небо было ясным, что случалось теперь крайне редко.
     Линия горизонта поблескивала — яркий солнечный свет отражался от огромных дальних снежных полей. В семидесяти милях к северу от Макше зима уже не кончалась никогда. Через год то же самое будет и здесь.
     Марика взглянула на небо. Именно там была скрыта разгадка, она была в этом уверена. То, что враги силт так тщательно скрывали от них. Но Марика еще много лет не сможет добраться дотуда. Она вообще больше никогда и ничего не сможет сделать, если не пройдет сегодняшние обряды.
     — Готова я?
     — С виду — вполне, — ответила Грауэл.
     — Мы ничего не пропустили, — сказала Барлог, просматривая приготовленный Марикой список.
     — Тогда идем.
     Растерянность в ее душе сменилась ожесточением.
     Охотницы сумели проводить Марику только до двери того здания, где должна была проходить церемония. Это событие вызывало такой интерес, что Градвол перенесла место проведения обряда в большой зал собраний.
     Послушницы оттеснили Грауэл и Барлог назад. Обычно Тогар был открытой церемонией, и прийти посмотреть на него мог всякий, кто пожелает.
     Впрочем, никто не приходил, кроме самих участниц и их друзей. Но здесь был особый случай. Марика давно уже не была простой послушницей.
     Враги Марики надеялись, что она не пройдет обряда, хотя раньше такого никогда не случалось. Расчет был на то, что присутствие такого количества недругов настолько испугает Марику, что она перепутает ответы или церемониальные приветствия. Вдруг она совершит какую-нибудь ужасную, непростительную ошибку! Такого зрелища нельзя упускать!
     Те, кто сочувствовал Градвол, а тем самым и ее фаворитке, пришли, чтобы слегка развеять зловещую атмосферу, нагнетаемую врагами Марики.
     Противники постарались, чтобы на церемонию не смог проникнуть никто, кроме силт. Марику гораздо больше любили вокторы, чем силты.
     Она обращалась с ними как с равными, ей они были обязаны своими победами. Вокторы были нужны Марике, а она — им.
     Марика шагнула через порог, и тут же на нее уставились сотни глаз.
     Она физически чувствовала разочарование тех, кто надеялся, что она не придет. Марика сделала несколько шагов вперед и застыла, дожидаясь, пока все рассядутся.
     Стало еще страшнее.
     Градвол и Дортека неоднократно говорили Марике, что нельзя полностью полагаться на Сущих. Но даже зная, что не следует сейчас этого делать, Марика все равно потихоньку скользнула в темный мир и разыскала там сильного призрака. Это ее немного успокоило.
     С помощью призрака Марика внимательно изучила весь зал, чтобы убедиться, что никаких изменений в проведении Тогара сегодня не предвидится. Мир призраков был холодным. Ни одной эмоции. Эфир был полон страха — если та среда, в которой плавают духи, это действительно эфир. Марика почувствовала внутри себя то же ледяное спокойствие.
     Теперь Марика готова сделать все, что от нее требуется. Забыть о том, чего ей это будет стоить, забыть свое воспитание будущей охотницы и матери Дегнанов. Она выпустила призрака, благодарно прикоснувшись к нему на прощание, и вернулась в обычный мир — мир ненависти, страха и непрекращающейся борьбы. Холодными глазами обвела зал. Все силты уже заняли свои места.
     Марика невозмутимо шагнула вперед и выпрямилась, элегантная в своем наряде. Подождала, пока две послушницы закроют за ней дверь. Потом повернулась направо и нагнулась поцеловать край древнего горшка с дарамом. На вид это был просто старый горшок, такой изношенный, что стоило бы его выбросить. Марика окунула палец внутрь и помазала сладкой вязкой массой язык и губы.
     Горшок был очень древним — древнее, чем Рейгг. Даже древнее, чем Серк, община, породившая Рейгг. Он был сделан когда-то на заре времен.
     Край горшка был истерт прикосновениями бесчисленных губ, внутренняя сторона стала шершавой от остатков присохшего дарама, тонны которого прошли через этот сосуд. Это был самый древний предмет в мире Рейгг, символическая связь между общиной и доисторическими силтами древности, сосуд Всесущего, дающий силтам возможность ощутить вкус Вечности, вкус Великой Силы. А до того, как Всесущий создал себя, горшок служил семи другим богам и богиням — с той же целью.
     Тепло дарама побежало по жилам, вызывая легкое онемение, как от чэйфа. Но у дарама было еще и другое действие: сознание Марики начало расширяться, пока не охватило всех, кто находился в зале. Они тоже лизнули дарама, поэтому от их мысленной защиты почти ничего не осталось. Прикосновения присутствующих слились в единое сознание, нечто большее, чем индивидуальное сознание каждой силты. Сознание Марики тоже стало каким-то расплывчатым и менее индивидуальным.
     Существовала легенда, что когда-то в древности, до начала цивилизации, силты сливались в единый разум, принимая большие дозы дарама.
     Часть ее разума, большая часть, — то, что оставалось Марикой, несмотря на дарам, не переставала удивляться. Как же так получается, что в каждом из этих слившихся в единое сознание разумов таится столько страха, злобы и ненависти?
     Верховная жрица Градвол — поручительница Марики — и главные жрицы ждали ее в дальнем конце зала. Марика нараспев произнесла первую песнь — просьбу послушницы разрешить ей приблизиться и смиренно подать свое прошение. Где-то справа от нее одна из силт что-то спросила. Марика отвечала автоматически, не задумываясь. Только потом она заметила, что первой, кто задал ей вопрос, оказалась Утиэль, старая силта, которую она собирается сменить в четвертом кресле Совета. Все Советницы Макше приняли участие в этой церемонии, даже старшая жрица, которую было не видно и не слышно с тех пор, как она впала в немилость у Градвол.
     Не успела Марика осознать, что происходит, как предварительный ритуал закончился. Она подошла к жрицам. Снова начались вопросы.
     Марика действовала совершенно бессознательно. Она отвечала четко и ясно, в нужные моменты подчеркивая свои слова жестами. Она была как танцовщица, грациозно кружащаяся в сложном танце, причем действующим лицом этого зрелища был уже не актер, а сам танец — идеальное творение совершенной магии. Точность ее движений и слов, ее артистичность настолько захватили жриц, что они тоже оказались во власти этого ритма.
     Сначала, в результате присутствия многочисленных врагов, в зале чувствовалось напряжение, но сейчас оно пропало, развеянное дарамом, тем всеобщим единением, сердцем которого была сейчас Марика. Это чувство стало расти, разбухать, заполнять собой все.
     И все же где-то в глубине души Марика не хотела подчиняться тем обязательствам, которые накладывал на нее этот обряд.
     Ритуальные вопросы кончились. Марика начала снимать с себя облачение кандидата и по одному предмету кидать их в жертвенный огонь, возле которого стояли жрицы. Сначала — посох, потом пояс с черепами, шапку и все до одной одежды. К потолку поднялся столб вонючего дыма, наполняя зал смрадом. Через несколько мгновений Марика стояла перед жрицами в наряде из одних только боевых красок.
     Теперь осталось самое худшее. Камень преткновения. Последняя надежда тех, кто жаждал поражения Марики. Сейчас ее положат на алтарь, и сестра-целительница призовет Сущих. Призрак коснется простертого тела, навсегда лишая прошедшую Тогар силту возможности рожать щенков.
     Марика посмотрела прямо в глаза Градвол и кивнула. Верховная жрица обошла вокруг дымящегося жертвенника и протянула Марике облатку.
     Марика осторожно взяла ее в зубы.
     И повернулась лицом к собравшимся. Это был ее собственный штрих, маленькое дополнение к церемонии. Марика разжевала и проглотила облатку, ощущая всей шкурой волну невольного восхищения.
     Концентрированный чэйф разошелся по всему ее телу. Это было приятное ощущение. Жрицы подхватили Марику на руки и уложили на алтарь, над которым склонилась сестра-целительница — Марика видела ее как в тумане.
     Что-то внутри нее хотело вырваться, закричать, убежать как можно дальше. Но Марика подавила это желание.
     Она почувствовала, как призрак движется в ее теле, уничтожая яичники и трубы. Это было не больно — только отчаянно ныло сердце. Ей говорили, что потом будет немного неприятно.
     Марика ускользнула в мир призраков, чтобы отвлечься от происходящего хоть на несколько мгновений.
     Когда она вернулась, все было кончено. Зрители гуськом потянулись к выходу. Жрицы и их помощницы наводили порядок. Над Марикой склонилась Градвол, и лицо ее было довольным.
     — Ну что, Марика, все не так уж плохо, а?
     Марика хотела сказать, что рана в ее душе еще долго будет кровоточить, но не смогла. Слишком много было съедено чэйфа и дарама.
     Марика вспомнила о стае, которую так никто и не оплакал, и подумала, простят ли ее когда-нибудь духи погибших. И сможет ли она простить Градвол, которая заставила ее пойти на это преступление против себя самой.
     Это пройдет. Душевные раны всегда заживают.
     — Ты все проделала очень хорошо, Марика. Это был впечатляющий Тогар. Даже твои враги вынуждены были признать, что ты выдающаяся личность.
     Марика хотела возразить, что этого они никогда и не отрицали, а просто боялись и ненавидели ее по каким-то причинам. Но рот опять не открылся.
     Градвол потрепала ее по плечу.
     — Теперь ты — Четвертая Советница. Утиэль официально отказалась от должности с того момента, как завершится твой Тогар. Управляй мудро, Марика. Сейчас сюда придут твои вокторы. Когда ты оправишься, они напомнят тебе, что нам надо поговорить. Я дам им соответствующие указания.
     Градвол снова дотронулась до Марики — нежно, почти с любовью. Ее родная мать, Скилдзян, никогда так не делала. На мгновение Марика заподозрила, что Верховная жрица думала не только о будущем Рейгг, когда взяла ее под свою опеку.
     Эту мысль она заставила себя отбросить. Нетрудная задача после такого количества наркотиков.
     — Ну, будь здорова, — шепнула Градвол и вышла.
     Грауэл и Барлог вошли в зал всего через несколько минут после того, как его покинула последняя силта. Марика, несмотря на свое состояние, улыбнулась, глядя, как обе охотницы крадутся по комнате, подозрительно оглядывая все углы и тени. Это они-то, которые верят, что силты умеют становиться невидимыми с помощью колдовства! Наконец они подошли к Марике и помогли ей спуститься с алтаря.
     — Ну, как все прошло? — спросила Барлог. В ее тоне чувствовалось внутреннее напряжение.
     — Отлично, — хрипло каркнула Марика. От наркотиков в горле у нее совсем пересохло.
     — Как себя чувствуешь?
     — Физически… Все прекрасно… Но душа… В душе очень мерзко.
     Грауэл и Барлог снова оглядели все темные места.
     — Ты можешь говорить о деле? У тебя не кружится голова? — спросила Грауэл.
     — Могу. Да. Но сначала… Заберите меня отсюда.
     — Сторет нашла тех рабочих, — сказала Марике Грауэл, когда они трое добрались наконец до дома. — Она доложила об этом, когда ты была там.
     Они не хотели разговаривать, но Сторет убедила их, что пришла от тебя.
     Они признали свой долг. Знают они очень мало, но сказали, что ходят упорные слухи, будто бандиты нашли себе сильного верлена. Такого, что сможет побить силт их же оружием, когда придет его время. Так что, как ты и думала, не все кончено.
     Все пленные мятежники, которых они допрашивали, верили в то, что с их движением скоро должно произойти нечто важное. Природу этого «нечто» Марика так и не смогла определить. В конце концов она решила разыскать в Макше тех двух рабочих, которые служили у нее в Понате много лет назад, рабочих, поклявшихся вернуть ей воображаемый долг.
     — Колдун, — пробормотала она. — И конечно же, великий колдун. Иначе он не смог бы внушить им эту сумасшедшую надежду.
     Марика не стала рассказывать всего этого Верховной жрице. Интуиция подсказывала ей, что лучше сохранить эти сведения у себя. По крайней мере пока.
     — Мы должны найти этого колдуна и уничтожить. Если, конечно, нельзя будет его использовать.
     В кои-то веки Грауэл и Барлог совпали во мнениях. Уничтожить. Обе они хорошо помнили верлена, который когда-то привел кочевников из Зотака.
     
     
     
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ТЕЛЛЕ-РЕЙ  
     
Глава 9
     
1
     
     Барлог передала Марике письмо, оставленное у монастырских ворот.
     — Это от Багнеля, Марика. Может быть, ты все-таки примешь предложение Верховной жрицы и сменишь квартиру на более подходящую для твоего нового положения? Я уже слишком стара для этой постоянной беготни вверх и вниз по лестницам.
     — Ну уж! Тебе только так кажется, Барлог! Ты у нас в самом расцвете сил. У тебя еще много лет впереди. Что там такое?
     — И все эти годы мы будем жить на чердаке? Не знаю я, что там.
     Письмо запечатано.
     — И правда. — Марика открыла конверт. Несмотря на его внушительные размеры, внутри оказалась только коротенькая записка.
     — Ну?
     — Он просит о встрече. Не о том, чтобы меня навестить, а именно о встрече.
     Марика обдумала эту формулировку. Очевидно, имелось в виду нечто официальное. Значит, торговцы уже знают о ее назначении на место Четвертой Советницы и о том, что она скора на расправу с мятежниками.
     Марике не хотелось, чтобы эта новость так быстро стала известна за пределами монастыря, но что же сделаешь с рабочими! Конечно, они все разболтали.
     — Ну, больше месяца нам все равно не удалось бы это скрывать.
     Барлог! Я хочу поговорить с Брайдик. Здесь. Лично. И на этот раз не желаю слышать никаких отговорок.
     Еще со дня первой, не слишком удачной встречи Марики с Верховной жрицей Брайдик старательно избегала контактов с Марикой, не желая лишний раз себя компрометировать.
     — Да, госпожа.
     Увертки Брайдик не помогли. Марика дала ей в подчинение группу радиоперехвата, даже не спрашивая, хочет ли она этого. А Брайдик не хотела.
     Марика не могла понять связистку. С самого начала хорошее отношение Брайдик к незнакомой, чудом спасшейся от кочевников щене определялось в основном уверенностью в том, что когда-нибудь Марика достигнет высокого положения и отплатит ей сторицей. А теперь Брайдик боялась пожинать плоды своих трудов.
     Связистка была слишком консервативна. Ее не вдохновляли ни новые возможности, ни новые идеи. Но приказы она исполняла отлично. Прошло всего девять дней с тех пор, как начала работать система радиоперехвата, а Брайдик уже успела добыть несколько интересных сообщений.
     Пока связистка не пришла, Марика металась по комнате из угла в угол и размышляла о будущем. Когда-то она думала, что хочет сместить Градвол и сама стать Верховной жрицей общины Рейгг. Но курс, которого придерживалась Градвол, был настолько близок собственным планам Марики, что игра не стоила свеч. Да, Градвол была порой слишком осторожна и чересчур все усложняла, но зато это она, а не Марика должна была разбираться с потоком тех мелочей, что отнимают заметную часть времени Верховной жрицы.
     Жаль, что у Марики так мало союзников. Одной ей с сестричеством не справиться, а разделить руководство, увы, не с кем.
     Может, она пытается достигнуть недостижимого? Заглядывает слишком далеко вперед?
     Марика подошла к окну, чтобы взглянуть на звезды.
     — Подождите немного, — пообещала она им. — Скоро мы с вами встретимся.
     Она вернулась к столу и разыскала в груде бумаг папку с отчетами Брайдик. Интересен был уже тот факт, что Брайдик принимала сигналы более чем сотни разных орбитальных спутников. Хотя сестричества Обитательниц Тьмы и не объявляли официально о запуске каждого спутника, имеющиеся данные позволяли заключить, что они вывели на орбиты не более половины тех аппаратов, что кружились сейчас вокруг планеты. А значит, остальные спутники братья ухитрились запустить сами, посягнув тем самым на священные права силт. Во всех договорах, касающихся космоса, специально оговаривалось, что братья могут попасть туда лишь при наличии контракта с каким-нибудь из сестричеств — в качестве служащих.
     Ах, какие возможности открываются!
     В комнату проскользнула Брайдик.
     — Вы посылали за мной, госпожа?
     — Да. Я хочу знать все о содержании тех передач, которые вы перехватили за последние несколько дней. Особенно сегодняшних.
     — Но не прошло и двух часов, как я отправила вам подробный отчет, госпожа!
     — Знаю. Скучнейший длинный отчет — потребуется целая вечность, чтобы в нем разобраться. Гораздо быстрее выйдет, если ты просто расскажешь мне, удалось ли вам перехватить какие-нибудь важные сведения. Особенно это касается разговоров наших друзей из квартала торговцев.
     — Сегодня братья очень много передавали, госпожа. В основном передачи шли на жаргоне или на культовом языке братства. Большую часть информации расшифровать не удалось, но мы считаем, что в квартале братства ждут какого-то важного гостя.
     — В этом есть смысл, — пробормотала Марика себе под нос. — Это все?
     — Все, что мы смогли определить без переводчика. Если вы хотите, чтобы я лучше разбиралась в содержании перехваченных радиограмм, вы должны дать мне переводчиков или специалистов, которые смогут прочесть зашифрованные сообщения. Ни я сама, ни остальные члены моей группы не в состоянии этого сделать.
     — Я постараюсь чем-нибудь помочь вам, Брайдик. Мне тоже хотелось бы понимать все, что вам удается перехватить. Спасибо, что нашла время подняться ко мне. Я хочу, чтобы ты знала, как высоко я ценю твои усилия.
     — Спасибо, госпожа. Ах да! Еще одна вещь, госпожа. Не только братство, но и Серк сегодня передавали очень много информации.
     — И возможно, это как-то связано, верно? Хорошо, Брайдик. Еще раз большое тебе спасибо. Все это надо обдумать.
     Марика уселась поудобнее, закрыла глаза и постаралась открыть душу Всесущему. Пусть интуиция направит поток ее мыслей.
     Когда она пришла в себя, у дверей стояла Барлог. Охотница терпеливо ждала, но не прерывала ее размышлений.
     — Что, Барлог?
     — Что сказать курьеру, Марика? Он ждет у ворот.
     — Правда? Тогда пусть передаст Багнелю, что я буду у него через час после полуночи. — Марика проверила себя по календарю. — Точнее, через час и тринадцать минут.
     Это был час ежемесячного соединения больших лун. Приливы в этот день бывали настолько высокими, что останавливали течение Хайнлина.
     Силты считали этот час очень благоприятным. Багнель поймет. Марика была уверена, что он так же внимательно изучает всю доступную торговцам информацию о силтах, как она сама — о полетах и космосе.
     Может, сам Багнель и не понимает, какую роль он играет в этой пьесе, но дело свое он знает хорошо. Жаль, что он не может стать ее главным противником. Хороший вышел бы враг. Они, конечно, друзья… Что ж! Тем пикантнее.
     С Багнеля мысли Марики переключились на верлена. По слухам, он был очень силен. Но быть может, это только домыслы, последняя надежда мятежников? Марика не могла учуять в этом деле ничего конкретного. Не хватало информации.
     За десять минут до назначенного срока Марика заняла свое место на кончике длинного крыла корабля. Она решила, что лететь будет безопаснее — на земле можно угодить в засаду, подстроенную мятежниками. Засады Марика не слишком боялась, но это может отвлечь ее от главного.
     Грауэл и Барлог, как всегда, сопровождали ее, устроившись на площадке в точке пересечения осей летающего креста. И охотницы, и сама Марика были вооружены. Помощницы тоже. Как только корабль поднялся в воздух, Грауэл с помощью портативной рации связалась с автоматической диспетчерской службой торговцев. Она тщательно повторила все действия, которые Багнель проделывал при посадке.
     Марике все это показалось ужасно забавным. Еще веселее будет, если братья действительно задумали какую-нибудь пакость.
     Темный корабль приземлился около штаб-квартиры Багнеля. Барлог и Грауэл быстро спрыгнули на землю и встали справа и слева от Марики.
     Одна из Помощниц вышла вперед, две оставшиеся замыкали шествие. Вся их маленькая группа прямо-таки ощетинилась оружием. Сама Марика взяла с собой револьвер и автоматическую винтовку. И то, и другое — понатские трофеи. Она надеялась, что торговцы поймут скрытый смысл этого действия.
     Багнель совершенно спокойно отнесся к необычному способу ее появления. Марика даже подумала, что теперь ей, наверное, трудно будет его удивить. Торговец радушно приветствовал ее:
     — Ты как раз вовремя. Пойдем внутрь.
     Марика была потрясена. Никогда раньше Багнель не приглашал ее посетить свое жилище.
     — Обязательно было тащить все эти железяки? — спросил Багнель.
     — Пусть будут на виду. Мы живем в странные времена. Я не хочу давать кому-то лишний шанс.
     — Понятно!
     Судя по голосу, торговец считал, что Марика не доверяет ему лично.
     — Нет, Багнель. Ты тут ни при чем. Тебе я доверяю. Но только тебе, а вовсе не тем, кто стоит за тобой. Я хочу иметь возможность нанести ответный удар, если кто-то захочет выстрелить в меня. Убивать его прикосновением будет неспортивно! Правда, Багнель?
     — Ты стала просто кровожадной, Марика.
     Марике хотелось сказать, что этот эффект был рассчитан заранее, но промолчала. Даже Багнелю не стоит знать всю правду. Поэтому вслух она произнесла только часть правды:
     — Так уж меня воспитали. Большую часть своей жизни я провела, спасаясь от тех, кто хотел меня сожрать. А потом, чего ты, собственно, ожидал? Ты звал меня не на вечеринку. Никогда раньше мы не встречались глубокой ночью — это было бы нарушением всех обычаев.
     Марика махнула лапой Грауэл. Охотница, чей нос остался таким же чувствительным, как и в прежние времена, выступила вперед и внимательно обнюхала фруктовый пунш, который Багнель начал было готовить. Торговец покосился на нее с откровенным ужасом.
     — Не думаю я, что тебя одурачат, — сказал он Марике. — Насколько я тебя знаю, ты все просчитала заранее.
     — Ты хочешь, чтобы я встретилась с кем-то, кто попытается подкупить или обмануть меня. Я верю, что ты хороший друг и предупредил их, что у них мало шансов на успех.
     — Их?
     — Я рассчитываю, что их будет несколько. И по крайней мере одна из них — силта. Серк высокого ранга.
     В этот момент отворилась дверь, ведущая в спальню. Марика успела мельком заглянуть внутрь. Спартанские вкусы Багнеля проявлялись не только на публике. С точки зрения Марики это было еще одним его достоинством. Багнель работал исключительно ради результатов своего труда, а вовсе не ради роскошной жизни.
     Из спальни вышли несколько метов. Все они были безоружны, и все занимали высокое положение в обществе. Украшения на их одежде говорили о богатстве и власти. Марика и ее команда казались совсем неуместными на их фоне. Они были вооружены, одеты, как для битвы, а охотницы и Помощницы к тому же немедленно приняли боевые стойки у стен комнаты.
     Марика почти угадала. Среди вошедших были две силты и двое метов.
     Последние были так стары, что шкуры их выглядели ветхими и побитыми молью. Но такой величественной осанки Марика не встречала даже у силт.
     Ни одного из этих метов она не узнала, но фотографий высокопоставленных братьев было очень и очень мало.
     Один из стариков окинул Марику оценивающим взглядом, который показался ей чересчур дерзким. Вот уставился, совсем как мясник на скотину!
     — Марика! — сказал Багнель, продолжая размешивать пунш. — Я хочу подчеркнуть, что устроил эту встречу по приказанию сверху. Я не знаю, о чем здесь пойдет речь, поэтому не вини меня, если что-то выйдет не так, как тебе хочется.
     — Я знаю, Багнель. Неразумно было бы считать, что воры проявят хоть какое-то уважение к дружбе. Немногие из них вообще догадываются, что это такое. Я готова поклясться, что в секретном языке Серк и слова-то такого нет — так же, как и в вашем торговом жаргоне! — Она обернулась к своей команде:
     — Грейнис! Натик! Корт! Охраняйте здание. Одна из вас пусть возьмет на себя дверь. Остальные две будут патрулировать. Не думаю, что вы кого-нибудь увидите. Эти бандиты не хотят, чтобы то, чем они сейчас занимаются, стало известно. Наверняка всем было приказано держаться подальше отсюда. Но на всякий случай помните: сначала стрелять, а потом уже спрашивать.
     Как только дверь за Помощницами закрылась, Марика спросила:
     — Так что же вы собираетесь мне предложить?
     Четыре пары холодных глаз, не мигая, уставились не нее. Силты глядели безучастно. Всех послушниц учат такому взгляду, а эти двое были хорошими ученицами. Марика решила, что их положение в общине должно быть действительно высоким. Может даже, это члены высшего Совета сестричества Серк. Должно быть, хотят поближе взглянуть на опасную соплячку, которая сумела уничтожить уже двух сестер их ранга.
     Лица торговцев тоже ничего не выражали. И все четверо молчали.
     — Но ведь у вас есть какие-то предложения! Вы хотите, чтобы я тем или иным путем предала свою общину, предоставив вам возможность беспрепятственно строить козни. Подумайте только, как высоки ставки в этой игре! Северные провинции Рейгг буквально плавают в нефти. Кроме тех, конечно, которые тонут под весом тяжелых металлов.
     Марика оскалила зубы и тряхнула ушами от удовольствия.
     — Только посмотреть на вас — как вы морщитесь и спрашиваете себя, что же это за тварь такая перед вами? А это я, мерзкая дикарка Марика!
     Та, что вечно ставит вам подножки, раскрывая ваши воровские заговоры!
     А сейчас пытается вбить между вами клин.
     А зубы-то как ощерили! Интересно, почему чужаки предоставили ей право начинать беседу? Может, это испытание?
     — Да! Я с вами откровенна. Так честно и говорю, что намерена заставить вас вцепиться друг другу в глотки. Я не лгу и не прячусь за чужими спинами. Скажите, сестры, ваши друзья когда-нибудь говорили вам об урановой смолке в Западном Понате?
     Один из торговцев дернулся и тихо зарычал от ярости. Силты не могли этого не заметить. Грауэл и Барлог одновременно направили на него винтовки и щелкнули затворами.
     — Урановая смолка — это радиоактивная руда, источник редких и опасных тяжелых металлов. Сейчас они почти нигде не применяются только в качестве источников питания для орбитальных спутников. Но очевидно же, что стоит только чуть-чуть развить технологию, и можно будет строить аналогичные наземные сооружения. Думаю, что в ближайшие десять лет братья такую технологию разработают. А когда будете проверять информацию, сестры, посчитайте заодно, сколько спутников сейчас находится на орбите. И сравните это количество с числом спутников, запущенных с помощью общин. — Марика повернулась к торговцам. — Я понятно говорю? Теперь ваша очередь. Вы, разумеется, с самого начала предвидели предательство Серк. Таковы уж эти ведьмы.
     Так? Вы были готовы к драке за награбленное добро. А что, если бы вы могли обойтись вообще без Серк? Если бы можно было замкнуть нас с вами накоротко? Термин-то какой красивый, а, братья? Предположим, я выдам вам лицензию — законную лицензию Рейгг на добычу вашей драгоценной урановой смолки? И вам не придется больше прятаться от законов, надеясь, что вы окажетесь сильнее и дальновиднее собственных сообщниц.
     Торговцы переглянулись.
     — Ну вот! Видите! Все было так просто и ясно — и все же вам есть о чем подумать после моих слов. Почему бы не попробовать этот новый способ получить желаемое? Ведь он дешевле и безопаснее! Я понимаю вас лучше, чем вы думаете. Я представляю себе мотивы всех ваших поступков.
     — Она перевела взгляд на силт. — А вот вы остаетесь для меня загадкой.
     Я даже не знаю, сумею ли когда-нибудь понять, что заставило вас совершить все эти отвратительные преступления!
     Марика уселась на стул, оставленный на ее половине комнаты, и стала ждать. Багнель бросал на Марику умоляющие взгляды. Он был испуган до потери пульса. На долгие полминуты в комнате воцарилось молчание.
     — Я жду! — сказала Марика.
     Ее оппоненты наконец сочли свою стратегию неудовлетворительной.
     Впрочем, они умели достойно проигрывать.
     В конце концов заговорил один из метов:
     — Не так давно ты поставила братство в очень сложное положение. Ты вынудила нас совершить определенные действия, которые мы считаем подлостью.
     — Это еще только начало, старая развалина! Если вы намерены продолжать посылать вооруженных и обученных преступников нападать на силт, то скоро окажетесь в еще более сложном положении. Вы обнаружите, что у нас накопилось столько приговоренных преступников, что мы вынуждены рассылать их другим общинам — тем, кому не хватает собственных каторжников.
     На какое-то мгновение старый мет смутился. Но быстро пришел в себя и продолжил, как будто ничего не слышал. Видимо, эту часть разговора они продумали заранее.
     — Мы решили поступить с тобой так же, как ты поступила с нами.
     — В самом деле? А мне почему-то кажется, что кто-то тут очень сильно заблуждается!
     — Мы никогда не заблуждаемся! — рявкнул мет. Казалось, слышно было, как он думает: «У, силтская сука!»
     — Самонадеянная сука, — вслух поправила его Марика. — Ну, продолжайте, что же вы! Попробуйте меня обыграть!
     В первый раз за все время разговора на лицах силт мелькнула неуверенность.
     «Держись уверенно, и уверенность придет», — напомнила себе Марика.
     Заговорил второй торговец, тот, что все время молчал. Заметив взгляды, которые он бросал на Багнеля, Марика решила, что ее друг каким-то образом состоит в подчинении у этого мета.
     — Когда-то ты подкараулила и истребила наши объединенные силы в Понате. Однажды ты даже угрожала раскрыть обстоятельства дела публично. Хотелось бы заметить, что те же факты можно использовать и в ущерб тебе. Если ты откажешься с нами сотрудничать.
     Это Марику не удивило. Она была уверена, что это дело с Каблином в конце концов выйдет ей боком. Но сейчас она промолчала. Пусть все идет своим чередом — в какой-нибудь момент интуиция подскажет ей, как выкрутиться.
     — Может, ты хочешь отослать своих спутниц? — предложил старый мет.
     — А может, и не хочу. Здесь сидят две Серк высокого ранга. Чтобы убить их, мне потребуется какое-то время. Вдруг вы успеете всадить в меня нож, пока я буду разбираться с ними? Так что давайте продолжайте свои угрозы!
     — Как хочешь. Ты позволила одному своему соплеменнику — вы были щенками одного помета — скрыться с места происшествия. Судя по прочим обстоятельствам этого дела, можно предположить, что ты сделала и большее во имя его безопасности. Что, если мы предадим этот факт огласке?
     Ну, тут Марика кое-что предприняла. Она послала в Критцу группу охотниц, специально набранную Грауэл, с приказом задерживать каждого, кто только попробует сунуть нос не в свое дело. Так что все вещественные доказательства находились у нее под контролем.
     — Ну, дальше! Или это все, что вы можете сказать?
     — Мы можем рассказать о том, что произошло в Понате, вашей Верховной жрице. Ведь именно она — твоя главная и единственная опора во всей общине Рейгг.
     Марика покачала головой. Ее беспокойство действительно почти прошло.
     — Давайте. Попробуйте. Посмотрите, что это вам даст. Кстати, пока вы еще тут, почему бы вам не поднять ставки? Может, попробуете купить меня как-нибудь?
     А ей все-таки удалось их запугать!
     — Мы действительно расскажем все Верховной жрице Градвол.
     — Я же сказала — попробуйте! Вы, наверное, собрали на меня неплохое досье. И знаете, что я никогда не блефую.
     — Мы знаем, что тебе просто не приходилось этого делать. И мы хорошо знаем, что ты еще очень молода. А молодость часто рискует там, где старость и опыт предпочтут сыграть безопасно.
     — Ну и играйте безопасно, — сказала Марика. — Грауэл, наше присутствие здесь стало бессмысленным. Скажи Помощницам — пусть готовят корабль к взлету.
     — Но постой, — сказала одна из силт. — Ты же так и не узнала, чего мы хотим!
     — По правде говоря, это мне безразлично. Любые ваши желания идут вразрез как с интересами общины Рейгг, так и с моими собственными интересами.
     — Ты могла бы стать Верховной жрицей, если бы согласилась!
     — А я не хочу быть Верховной жрицей! Эта скучная работа будет все время отвлекать меня от того, что мне действительно интересно.
     — А есть что-нибудь, чего ты хочешь?
     — Почти наверняка. У всех нас есть желания, ради выполнения которых мы готовы замарать свое имя в любой грязи. На себя посмотрите! Но я не думаю, что в вашей власти предложить мне что-нибудь из того, что я хочу. Кроме того, разумеется, что я и без вас могу получить, если захочу. Лучше прекратили бы вы попытки захвата наших северных провинций. Смиритесь с тем фактом, что Понат принадлежит Рейгг.
     Подайте нам заявку на разработку месторождений нефти и урановой смолки. Откровенно говоря, я просто не понимаю, почему честная игра вызывает у вас такую ярость.
     Марика взглянула на торговцев. Она надеялась, что старые меты осознают, что на самом-то деле она все прекрасно понимает.
     — Я ухожу. Вы четверо можете начинать свою грызню. Разбирайтесь, кто из вас хотел предать другого и как именно он собирался это сделать.
     Марика повернулась и шагнула к двери. Грауэл и Барлог прикрывали ей спину. На самом пороге Марика обернулась и добавила:
     — В этом месяце Верховной жрицы не будет в Макше. Она часто бывает в отъезде. Так что пока вы не сможете связаться с ней. Но она вернется сюда в пятый день оборота Клыка и пробудет в Макше целых две недели. И вы, если захотите, сможете представить ей свои доказательства. А мои доказательства хранятся в запечатанном конверте у одной надежной сестры в Телле-Рее. Она вскроет его в случае моей смерти или исчезновения.
     Марика вышла, но, сделав всего несколько шагов, еще раз обернулась, чтобы сказать:
     — Мой конец станет концом света, дорогие мои воришки. По крайней мере для вас.
     К темному кораблю Марика уже не шла, а летела, как на крыльях. Она выбралась из этой переделки, предварительно от души подергав их всех за усы! Она почти выдернула эти самые усы. И победа осталась за ней!
     Это было чудесно.
     С самого детства Марика мечтала о таком случае. Стоило только ей научиться мыслить самостоятельно, как сразу стало понятно, что многие старшие именно такой взбучки и заслуживают.
     Марика подняла корабль вверх и понеслась вверх, вслед за маленькой луной, вращающейся по странной орбите в обратном направлении. Быстрее, быстрее! Холодный ветер шевелил густой мех ее шкуры. Марика упивалась этим ощущением.
     Когда дикая радость победы начала ослабевать, Марика остановила корабль и тихонько подняла его еще выше туда, где разреженный воздух обжигал шкуру сотнями ледяных игл. Она посмотрела на юг. Далеко внизу лежали великие города мира. Такие, как Телле-Рей, где жили столь сильные сестры, как Градвол или те две Серк, с которыми она разговаривала сегодня ночью. А еще дальше, за несколько тысяч миль, лежал экватор, над которым кружились орбитальные спутники торговцев.
     На мир надвигался лед, потому что планета остывала. А планета остывала потому, что попала в межзвездное пылевое облако, и теперь тепла Солнца не хватало, чтобы обогреть ее. Чтобы остановить наступление льда, надо было каким-то образом увеличить поток солнечных лучей, достигавших поверхности планеты.
     Когда-нибудь — и может быть, это будет уже скоро, — Марика подбросит угля в солнечный костер. Именно так сказали бы в ее родном стойбище. Ведь в диалекте Дегнанов не было научно-технических терминов.
     
2
     
     Марика снова выиграла. Это было бесспорно. Ни Серк, ни братья и не пытались проверить правдивость ее угроз.
     Так прошел еще один год. Он не принес с собой новых волнений — но работы хватало и без того.
     Через три месяца после встречи на квартире у Багнеля освободилось третье кресло в Совете Семи. Градвол назначила Марику на освободившуюся должность. Марика продолжала осуществлять контроль над безопасностью, во всяком случае, в той мере, в какой это касалось мятежников. Она продолжала борьбу, но действовала теперь гораздо более осторожно, чем было в ее привычках. Теперь Марике было что терять и было куда расти, поэтому она стала чаще обдумывать последствия своих поступков и старалась заводить поменьше новых врагов.
     Третья Советница должна была выходить на связь с монастырем Рейгг в Телле-Рее всякий раз, когда там происходило заседание Совета общины.
     По обычаю Третья Советница просто сопровождала Первую на таких встречах. Но Марика не хотела покидать Макше. Верховная жрица часто убеждала свою подопечную хоть иногда показываться в главном монастыре общины, чтобы тамошние сестры хорошенько запомнили ее. Но Марика предпочитала показывать им только свое изображение на экране. Ей очень не хотелось хоть ненадолго выпускать из лап главные нити паутины, которую она начала плести.
     Семь месяцев Марика пробыла Третьей Советницей. Потом освободилось второе кресло. В те годы Всесущий собирал в Макше обильную жатву. Он был хорошим союзником — таким же хорошим, как сама Градвол. Они так быстро подняли Марику на самый верх социальной лестницы, что даже она сама смутилась, что уж тут говорить о недоброжелателях.
     И при каждом повышении Марика оказывалась моложе всех, кто когда-либо занимал такую должность.
     Градвол назначила ее на должность Второй Советницы. Но не прошло и месяца, как Всесущий забрал к себе одну из силт из самого Совета общины. Градвол усадила Марику в седьмое кресло Совета. Этот шаг вызвал резонанс по всей общине. Никогда раньше в кресле Совета общины не сидела силта рангом ниже, чем старшая жрица монастыря. И никогда раньше в этом Совете не оказывались одновременно две сестры из одного и того же монастыря.
     Марика не обращала внимание на ропот и беспокойство. Пусть с этим разбирается Верховная жрица. Ведь это она решила посадить свою фаворитку выше тех, кто считал, что сам заслуживает этого назначения.
     Градвол снова принялась убеждать Марику, что ей надо обязательно показываться в Телле-Рее. Доводы ее были неопровержимы. Когда-нибудь Марике придется регулярно иметь дело с метами из Телле-Рея. Она должна познакомиться с ними поближе. И делать это надо сейчас, пока они еще способны привыкнуть к ней.
     И снова Марика отказывалась, не желая расставаться со своим детищем.
     Ей не хотелось в Телле-Рей. Зачем лишний раз выслушивать то, что там говорят? Ведь все это она давно знает — только уровень изменился.
     Силты не могут полюбить ее. Она слишком молода, она дикарка из Поната, она незаслуженно получила слишком много власти… В Телле-Рее Марику боялись — так же, как раньше ее боялись в Макше или в Акарде. Но здесь это было скорее душевное неприятие, чем осознанная ненависть. В Телле-Рее Марику совсем не знали. Лишь немногие из сестер сталкивались с ней во время летних кампаний в Понате. Кроме того, телле-рейские силты признавали ее достижения. Куда им было до озлобленных макшских сестер! Но и последние не слишком беспокоили Марику. Они могли ненавидеть ее всем сердцем, но предпочитали молчать и надеяться, что когда-нибудь она сама совершит промах и этим приблизит свое падение.
     Весь этот год у Марики почти не оставалось времени на сон. Она трудилась не покладая лап — создавала систему защиты от мятежников и тем исподволь укрепляла свои позиции во всех монастырях Рейгг. Она была настолько цинична, что использовала в своих целях слух о великом верлене, пущенный мятежниками. Если Градвол и понимала что делает ее любимая ученица, то, во всяком случае, помалкивала.
     С помощью вечно недовольной Брайдик Марика сумела использовать краденые технологии, чтобы создать необходимые для своих целей приборы. Лучшим их творением стали подслушивающие устройства. Их Марика установила в комнатах тех, кого подозревала в попытках расстроить ее планы. К концу года подобные устройства были установлены у всех, кто когда-нибудь сможет встать у нее на пути.
     Эти подслушивающие устройства давали Марике психологическое преимущество перед своими противницами. Никто, кроме ее ближайшего окружения, не знал о существовании подобных штуковин. Поэтому некоторые суеверные сестры даже поверили, что Марика научилась становиться невидимой — ведь говорят же древние легенды, что это возможно! Ничего особенно страшного с теми, кто говорил неугодные Марике вещи, не происходило, но она все же находила способы нанести болезненные уколы их самолюбию. Вскоре уже весь Макше боялся оскорбить ее. Но на самом деле сестры боялись не реальной Марики, а того, чем она может когда-нибудь стать.
     Каждая крошечная победа, каждая удачная попытка запугивания придавали ей новых сил. Чтобы усилить свои позиции, Марика снова переключилась на борьбу с мятежниками, на этот раз в других монастырях, и постаралась завербовать для этой работы самых реакционно настроенных силт.
     Ее усилия в этом направлении также увенчались успехом. Все те, кто раньше сомневался в ее словах, сами смогли убедиться, что существует тайный заговор против силт и что Рейгг — первая намеченная жертва.
     Каждый новый попавшийся к ним в лапы преступник что-то рассказывал, и каждый новый кусочек информации прекрасно подходил к общей картине.
     Назревала революция!
     Образ Колдуна приобретал все новые черты — пусть пока он оставался всего лишь бесплотной тенью.
     Начались контакты с представителями других сестричеств. Но это не было результатом работы Марики в Совете общины в Телле-Рее. Несколько дружественных общин пришли к выводу, что им тоже нужна организация по борьбе с мятежниками, и лучше создать ее прямо сейчас, пока их территории не захлестнула волна преступности, как это уже произошло с Рейгг. Они обратились к Марике за советом.
     Появление в монастыре множества посторонних лиц произвело неизгладимое впечатление на макшских сестер. Марика постаралась извлечь из этого максимум пользы, одновременно затыкая пасти своим самым сильным противницам.
     Но их молчание ее не спасало. Чем шире становилась известность Марики, тем сильнее ненавидели ее те, кто в глубине души давно уже выбрал сторону ее противников.
     Нельзя преодолеть неразумную ненависть. Во всяком случае, у силт.
     Иногда Марика целые ночи проводила без сна, и душа ее болела от этой ничем не оправданной всеобщей ненависти. Тщетно она утешала себя тем, что ненависть — обычная цена высокого положения у силт. Мало кого из Совета Семи в Макше любили. Градвол не любил никто. В тех местах, где Верховная жрица проводила хоть сколько-нибудь времени — а она редко это делала, предпочитая скрываться неизвестно где, занимаясь своими таинственными делами, — часть ненависти, предназначенной Марике, доставалась Градвол.
     В те ночи, когда Марике удавалось заснуть, ей часто снился один и тот же сон. Она неслась сквозь ночь, среди мириад ярких звезд, верхом на странном, все время меняющемся звере. Но, несмотря на скорость, ветер не шевелил ее мех и полы одежды, и планеты под ногами тоже не было. И в этой усеянной звездами пустоте был разлит странный покой.
     Наутро после таких снов Марика просыпалась отдохнувшей. Решимость ее восстанавливалась, а любовь и ненависть сестер больше не беспокоили.
     В жизни ее интересует только одно — мета по имени Марика. На остальных ей в общем-то наплевать. Если сможет она спасет общину Рейгг. В конце концов, община дала ей многое. Получится — хорошо. А нет, так нет. Марику это мало волнует.
     А если нет других путей выйти в Великую Тьму космоса, то она и Серк может помочь.
     Марика занимала второе кресло в Совете, но Градвол так все устроила, что в Макше Второй Советнице было просто нечем заняться.
     Иногда, когда борьба с мятежниками шла особенно успешно, у Марики не оставалось других дел, кроме изучения отчетов о все уменьшающейся активности преступников. У нее неожиданно появилось свободное время.
     Время, чтобы обо всем хорошенько подумать. Но на душе у Марики становилось все более неспокойно. Ей все время казалось, что ее окружили, загнали в ловушку.
     
3
     
     Прошел ровно год со дня стычки на квартире у Багнеля. Марика добавила целый час к своим утренним упражнениям, но и это не помогло ей успокоиться. Связаться с Багнелем не удалось. Он был занят и не мог ее развлекать. Предстоял длинный и скучный день, заполненный изучением украденных текстов в поисках чего-нибудь такого, что ей еще не известно. Еще можно проглядеть отчеты Брайдик — данные радиоперехвата и подслушивающих устройств. Вряд ли там будет что-нибудь новое. Можно изучить сообщения тех, кто хочет получить награду за помощь в поимке мятежников.
     Нет, больше она этого не вынесет! Марика жаждала свободы. Свободы полета.
     — Разве об этом я мечтала всю свою жизнь? И как только силтам удается усадить кого-нибудь в первое кресло? Барлог! Скажи Помощницам, чтобы они приготовили мой темный корабль!
     — Марика?
     — Ты меня слышала. Я устала от всего этого. Сегодня мы будем летать.
     — Хорошо.
     Барлог была недовольна. Бывшая охотница нашла свое призвание в работе с информацией. Эта должность полностью ей соответствовала.
     Кроме того, ей не нравилось, когда Марика предъявляла свои права на корабль. Этот корабль формально еще не являлся ее собственностью. Он принадлежал общине, хотя за истекший год никто и не пытался воспользоваться им. Барлог стала очень чувствительной по отношению к чужим привилегиям.
     — И куда же мы полетим?
     — Не знаю. Полетим, и все тут. Куда-нибудь подальше отсюда. Я соскучилась по свежему ветру.
     — Понятно. Марика, мы ни на шаг не продвинулись в решении проблемы Колдуна.
     Марика с трудом удержалась от резкого ответа. Она считала Колдуна плодом воображения мятежников.
     — Извести Грауэл. Ей придется подыскать себе замену. Если, конечно, у нее сегодня не выходной.
     — Долго ты собираешься летать?
     Барлог многозначительно посмотрела на груду отчетов, которую Марике надо было просмотреть.
     — Думаю, долго. Сегодня мне это просто необходимо.
     Марике и раньше случалось отрываться от дел, чтобы полетать, — но ненадолго. А сегодня ей нужен был долгий полет. Потребуется много времени, чтобы избавиться от накопившегося раздражения.
     — Как прикажете.
     Барлог вышла.
     Марика хмуро посмотрела на ее удаляющуюся спину. Пожалуй, Барлог выходила за рамки. Марика перелистала отчеты, высматривая, нет ли там чего-нибудь, что потребовало бы от нее немедленных действий.
     Безо всяких причин ей вдруг вспомнились слова, услышанные когда-то от Дортеки. Что-то о музее в Телле-Рее. Музей, кажется, Редориад? Вот именно.
     В Телле-Рее. А почему бы и нет? Сейчас Марика чувствовала себя в безопасности. Она достаточно сильна — и политически, и как силта.
     Марика вызвала к себе послушницу — из тех, что были к ней постоянно приписаны.
     — Ортега, принеси мне несколько среднемасштабных карт тех земель, что расположены к югу отсюда. Дельта Хайнлина, побережье, все, что находится к западу от них, и воздушный коридор до Телле-Рея. Все южные земли до Телле-Рея включительно.
     — Да, госпожа.
     Когда Барлог вернулась, карты уже принесли. Марика проложила нитку маршрута так, чтобы пролететь мимо всех заметных ориентиров, о которых когда-либо упоминали в разговоре с ней Помощницы и Повелительницы.
     — Я улетаю на весь день, — сообщила она послушнице. — Думаю, что вернусь сегодня ночью. Пусть остальные послушницы рассортируют бумаги.
     Как обычно. Отмечайте все, что покажется вам важным.
     — Да, госпожа.
     — Барлог! Наконец-то! Ну что, готов корабль?
     — Скоро будет готов, госпожа. Помощницы говорят, что перед долгим полетом обрядов нужно больше.
     — Ясно.
     Помощниц Марика не понимала совсем. Они жили своей отдельной маленькой общиной и перед каждым полетом совершали понятные только им самим церемонии. Вероятно, молились Всесущему, чтобы он помог им остаться невредимыми.
     Некоторые Повелительницы, такие, как Бестрей из общины Серк, относились к своим Помощницам как к топливу, не считая их за мет. Они так сильно вычерпывали все ресурсы команды, что Помощницы сгорали как хворост в костре.
     А более заботливые молодые Повелительницы иногда ошибались, и эти просчеты зачастую тоже приводили к гибели Помощниц.
     Марика взяла немного денег из рабочего фонда, потом надела шубу из меха отека. Этот мех стал сейчас большой редкостью. Но Марика все же завела себе такую шубу. Это было ее единственной уступкой силтскому обычаю — чем выше твой ранг, тем больше ты можешь нахапать. В остальном она жила скромно, одевалась просто и положение свое использовала только для того, чтобы добывать информацию. Любую информацию, не только сведения о мятежниках или о новых космических достижениях общин Обитательниц Тьмы. Информации было столько, что Марика уже захлебывалась в этом потоке и не могла связать воедино разрозненные части.
     Грауэл догнала их у выхода на взлетную площадку. Отсюда взлетали все темные корабли в Макше. Здесь же они и хранились. Рабочие как раз снимали с подставки корабль Марики. Их было всего шестеро — корабль был очень легким. Рабочие без труда подняли его, перенесли в центр площадки, развернули короткие крылья и закрепили их в таком положении.
     Марика взглянула на ряд понятных лишь ведьмам символов, покрывавших главную балку.
     — Когда-нибудь у меня будет свой собственный темный корабль, сказала она, ни к кому в особенности не обращаясь. — Я велю выкрасить его в черный цвет, чтобы ночью его не было видно. А еще мы добавим к этим силтским символам знаки Дегнанов.
     — Торговцы все равно заметят тебя — ведь у них есть радары, сказала Грауэл. — А силты найдут с помощью прикосновения.
     — Пусть даже так. Ну, где же они? Неужели ритуалы могут занимать столько времени? Барлог, где твое оружие? Мы никуда не должны выходить безоружными!
     Сама Марика взяла с собой автоматическую винтовку и револьвер, захваченные в Понате. Кроме того, у нее был охотничий нож, принадлежавший когда-то ее матери. Прекрасный стальной охотничий нож, из тех, что продавали торговцы. Марика никогда не выходила из своих комнат без оружия.
     Грауэл, как всегда, взяла винтовку, которую Багнель дал ей во время осады Акарда. Это было самое ценное ее сокровище. Охотница давно могла бы поменять свое оружие на более современное, но не хотела. Винтовка служила Грауэл верой и правдой с тех пор, как впервые оказалась у нее в лапах. Суеверная охотница не хотела лишний раз испытывать судьбу.
     Барлог была настроена куда менее драматически. Марике частенько приходилось напоминать ей, что им не стоит выходить из роли живых дикарей. Она хотела, чтобы другие силты считали их дикими варварами.
     Особенно ее восхищало, когда наиболее смелые из них, глядя на ее оружие, спрашивали, почему она заодно не наносит на себя боевые краски.
     Марика никогда и не пыталась объяснять им, что только кочевники ежедневно красят себе шкуры, а жители Поната никогда этого не делали.
     Несмотря на многолетнюю войну, большинство Рейгг так и не научились различать понатских и зотакских метов.
     Утренний ветер обжигал лицо морозцем. Марике хотелось как можно быстрее взлететь, умчаться отсюда на крыльях ветра. Когда-то она хотела поднять корабль в грозу, промчаться между клубящихся облаков и сверкающих молний. Все Повелительницы дружно сочли Марику сумасшедшей.
     Никогда ей не удастся осуществить свою мечту — Помощницы просто откажутся участвовать в подобной авантюре. Они имеют на это право, если считают полет слишком опасным.
     Марика много работала, развивая природные способности противостоять электромагнитным помехам. Но все же отдавала себе отчет в том, что с грозовыми разрядами даже ей не справиться. Полет среди молний — это несбыточная мечта.
     Бегом вернулась Барлог, вооруженная до зубов. Похоже было, что охотнице предстоит пешком пробираться через территорию, занятую кочевниками. Даже связку гранат она не забыла. Но Марика не обратила внимания на скрытую издевку, потому что в тот же момент появились Помощницы. Каждая из них произнесла формальное приветствие Повелительнице. Все Помощницы свято соблюдали традиции.
     Все трое вооружились как охотницы. Привычки Марики давно были известны команде.
     Марика знала, что Помощницы ее не любят. Но понимала, что это предубеждение не имеет отношения лично к ней. Просто все Помощницы общины Рейгг не любили своих Повелительниц. Таковы были их традиции нельзя любить тех, от кого зависит твоя жизнь.
     — По местам! — скомандовала Марика.
     — Может, взять с собой еду? — спросила Грауэл, — Или я не угадала и мы летим ненадолго?
     — Я взяла с собой денег на случай, если нам что-нибудь понадобится.
     Садись на место и, пожалуйста, пристегнись.
     Помощницы заняли свои места и произвели перекличку.
     — Приготовиться! — скомандовала Марика и тоже встала на свое место.
     В отличие от Помощниц она часто пренебрегала установленными мерами безопасности и не пристегивалась. Вот и сейчас ей хотелось вести корабль свободно, как в древние времена, когда силты летали на медленных, тяжелых деревянных кораблях.
     — Внимание!
     Марика сосредоточилась, углубилась в себя и послала первое пробное прикосновение. В монастыре призраков было мало. Им совсем не нравилось, когда силты их ловили.
     Впрочем, у Марики был свой рецепт на этот случай. Она чуть-чуть изменила прикосновение, придав ему характерный аромат — такой, как у призрака, зовущего своих собратьев. Приманка готова. Теперь подобраться поближе… Умом призраки не блистали. Марика сразу поймала десятка два, привязала их покрепче и отправилась за новым десятком.
     Не прошло и минуты, а весь большой двор уже был забит призраками.
     Ни одна Повелительница не смогла бы призвать их столько. Чтобы поднять и вести темный корабль, Марике хватило бы и половины этого количества.
     Но чем больше призраков, тем безопаснее будет полет. Чем больше призраков, тем дальше Марика сможет видеть и чувствовать в темном мире, тем выше и быстрее сможет лететь. Хотя скорость в основном определялась ее способностью крепко держаться за раму — ведь чем быстрее летишь, тем сильнее ветер.
     Марика согнала призраков в кучу и толкнула их вверх. Темный корабль начал быстро набирать высоту. Грауэл и Барлог даже задохнулись и громко запротестовали против такой спешки, беспокоясь о ее безопасности. Но Марика всегда поднималась быстро.
     Она снова подтолкнула призраков, на этот раз в том направлении, куда собиралась лететь. Титановый крест рванулся вперед.
     Марика поднялась туда, где холодный разреженный воздух обжигал легкие, как это бывает суровой зимой в Понате. Подниматься еще выше она уже не рискнула. Оставив небольшую часть своего сознания заниматься призраками, Марика принялась рассматривать проплывающий внизу ландшафт. Хайнлин казался отсюда широкой коричневой лентой, вокруг которой в хаотическом беспорядке были разбросаны клочки яркой зелени. Северные леса погибли, и мертвые стволы запрудили реку.
     Плавать по ней стало опасно. Но ни бревен, ни льдин, ни обломков кораблекрушений с такой высоты было уже не различить. Марика взглянула вверх, туда, где маленькие луны кружились в замысловатом танце, отражая слабеющий свет солнца. Почему торговцы ничего не предпринимают, чтобы остановить надвигающуюся на мир зиму?
     Когда-нибудь Марика сама ее остановит. У нее уже есть кое-какие планы на этот счет. Когда-нибудь, когда у нее хватит сил… «Марика благодетельница!» — фыркнула она про себя. Что скажут Грауэл и Барлог, если узнают, что у нее на уме…
     Ладно, пусть. Она все равно сможет. И сделает это. Сделает, переступив через горы трупов, через своих сестер-силт, через всех, кто встанет у нее на пути. Но это будет еще не скоро. А сейчас надо подумать о настоящем. О тех возможностях, которые предоставляют ей эти заговорщики — Серк и братство. Надо хорошенько их прощупать. Быть может, там есть что-то большее, чем ей кажется.
     
4
     
     Марика пролетела вдоль Хайнлина добрую сотню миль. После впадения двух больших притоков река стала гораздо шире. Ей хотелось долететь до самого моря, просто чтобы взглянуть, на что похож океан. Но вместо этого она развернула корабль в сторону хребта Топол. Не стоило нарушать границы чужих владений — это может вызвать ненужные неприятности. Марика пока еще не завоевала репутации Бестрей. Вот та действительно могла летать где хотела и когда хотела. А у Марики это пока еще впереди.
     «Терпение», — напомнила себе Марика. Да, она движется к намеченной цели ужасно медленно, но там, где она тратит годы, другим силтам потребовались бы десятилетия.
     Хребет Топол представлял собой гряду низких холмов, тянущуюся из центра континента до самого Телле-Рея. Воздушный коридор над ними был открыт как для темных кораблей всех сестричеств, так и для летательных аппаратов братства. Холмы оказались очень зелеными — такими Марика помнила холмы своего детства. Но даже тут на вершинках повыше снег уже не таял.
     С каждым годом становилось все холоднее. Вся вода в мире быстро замерзала, становилась снегом и льдом.
     — Так быть не должно! — пробормотала Марика. — Неужели меты слепы и не видят, как можно остановить лед? А может, видят, понимают, но ничего не делают, потому что похолодание им выгодно? Кому оно выгодно?
     Торговцам, конечно. Они все технари, ученые. Разве они могут не видеть, что происходит?
     Кто сильнее всех должен пострадать от похолодания? Сначала, конечно, кочевники из полярных регионов. Потом меты из районов с отсталой технологией — то есть стойбища вроде ее собственного. Следом за ними — маленькие города, расположенные на крайнем севере и юге планеты, на границе высокотехнологических зон. А в больших городах умеренного пояса только сейчас начал сказываться отраженный эффект происходящего. Свирепый холод дойдет до них еще через много лет.
     Но силты собирают свое богатство со всего мира. Они обязаны попытаться что-то сделать, возможно это или нет.
     Простые меты обвинят во всех своих несчастьях силт. О торговцах они и не подумают — слишком прочна их репутация всемирного братства жестянщиков.
     Вот он — настоящий враг. Ну конечно! Надо было только шире взглянуть на вещи. Братья хотят того же, что и мятежники. Втайне именно они и поддерживают мятежников.
     Значит, их надо сокрушить. И немедленно, пока на сцене не появился пресловутый великий верлен.
     Марика шевельнула ушами и усмехнулась. Какой еще великий верлен?
     Все это сказки и больше ничего. А как сокрушить братьев?
     С этой задачей и за всю жизнь не справишься. Братья в течение многих поколений боролись, чтобы завоевать свои теперешние позиции. И столько же времени потребуется чтобы заставить их ослабить хватку.
     Если общины захотят действовать иначе, цивилизация будет отброшена на много веков назад.
     Ошибка была в том, что братству позволили стать не зависимой от общин силой, а отношение к физическому труду как к чему-то грязному и недопустимому для силты стало делом принципа. Надо выведать все секреты братьев и сделать их общим достоянием, чтобы рабочие, связанные с общинами, могли взять на себя труд по спасению цивилизации.
     В уме Марика легко решала все мировые проблемы. На деле это не так-то просто. А темный корабль продолжал быстро лететь по ветру. Мир проносился внизу, с каждой милей становясь все зеленее и теплее. Часть призраков ускользнула. Их сменили другие. Марика легонько прикоснулась к Помощницам, зачерпнула немного энергии и подняла корабль повыше.
     Очертания холмов расплылись. В легкой дымке у самого горизонта появились леса, перемежавшиеся водой и островами, — слабонаселенный озерный край. Все озера стекали в одну большую реку, ниспадавшую могучим водопадом шириной в целую милю. В водяных брызгах повисла радуга, а рев падающей воды был слышен даже с высоты их полета. Река повернула налево, затем вернулась и миль сто бежала под ними широкой полосой. Потом леса сменились более густонаселенной местностью — они приближались к Телле-Рею. Телле-Рей был главным городом континента, а может, и всего мира.
     Силты называли этот континент Новым. Никто не знал почему.
     Возможно, он был заселен позже остальных. Исторических хроник в те давние времена еще не было. Но известно, что на других континентах города были в основном больше, чем на Новом, гораздо старше и медленно приходили в упадок. Размерами некоторые из них намного превосходили Телле-Рей.
     На горизонте показались предместья города — десятки общин-спутников, одни из которых посвятили себя промышленности, другие — сельскому хозяйству. Потом стал виден и сам Телле-Рей. Его называли городом сотни городов, потому что образованные в нем связи распространялись на все сестричества и даже союзы торговцев. Город был похож на огромную шахматную доску, состоящую из маленьких отдельных городков. Огромные монастыри разных общин разделяли красивые парки, реки и даже леса.
     Марика сбросила скорость. Корабль завис над центром города. Это был круглый кусок ничейной земли, открытый для всех и каждого. Она попыталась вспомнить карту и найти внизу монастырь Рейгг. Вроде он должен иметь форму кривого наконечника стрелы.
     Нет, не видно.
     Марика прикоснулась к сознанию старшей Помощницы:
     «Послушай, Грейнис. Ты была здесь раньше. Где наш монастырь?»
     «В четырех милях к юго-западу отсюда, госпожа».
     Марика медленно повела корабль на юго-запад. По дороге она разглядывала город. С этой высоты он казался пустым и безжизненным.
     Потом она заметила поднимающийся дирижабль. Где-то там должна находиться цитадель торговцев.
     А вот и монастырь Рейгг. Даже вблизи он не такой, как она себе его представляла. Марика опустила корабль пониже.
     Теперь монастырь стал больше похож на монастырь. Высокие острые шпили взметнулись над красными крышами. Почти все здания были сложены из белого известняка. Монастырь в Телле-Рее был почти втрое больше макшского и куда привлекательнее на вид.
     Да и сам город смотрелся лучше, чем Макше. Он был совсем не таким зловещим, как северный город, и не таким грязным. Кроме того, Телле-Рей в отличие от Макше не страдал чрезмерной правильностью планировки. И нищета тут не бросалась в глаза — может, ее просто и не было. Центр города оказался куда более красивым, чем Марика могла себе представить.
     В монастыре засуетились и забегали меты — все внизу уже поняли, что незнакомый корабль садится. Марика ощутила несколько удивленных прикосновений. Она легко отбросила их. Силты не должны испугаться. Они же видят эмблему Рейгг на нижней стороне главной балки корабля.
     Марика спросила у Грейнис, где находится нужная им посадочная площадка, провела корабль еще четверть мили в том же направлении и опустила его вниз. Толпа силт и рабочих хлынула на площадку.
     Подпорки корабля коснулись твердого камня. Марика наконец-то расслабилась и отпустила призраков, благодарно прикоснувшись к ним на прощание. Они немедленно бросились врассыпную.
     Марика шагнула вниз, где ее уже ждали Грауэл и Барлог. Все три Помощницы заняли место на шаг позади нее.
     — Красивый был полет, сестры, — сказала им Марика. Помощницы выглядели куда более свежими, чем она.
     Самая старая Помощница слегка поклонилась.
     — Вы почти не пользовались нашей энергией, Повелительница. Это было очень приятно. Мы редко имеем возможность полюбоваться землями, над которыми пролетаем. Тем более с такой высоты.
     Она сняла перчатки и потерла лапы, как бы намекая, что Марика могла бы и не подниматься так высоко.
     Подбежали несколько силт. После официальных поклонов одна из них сказала:
     — Извините, госпожа, к вашему прибытию еще ничего не готово. Нас никто не предупредил…
     — И не надо ничего готовить, — ответила Марика. — Мне просто захотелось сюда слетать. Я собираюсь посетить музей Редориад.
     Организуйте этот визит.
     — Но, госпожа, я не уверена…
     — Я сказала, договоритесь о посещении.
     — Как вам будет угодно, госпожа.
     Все знали, кто такая Марика. Она чувствовала запах страха с легкой примесью отвращения. Весь двор провонял этими запахами. Марика легко могла прочесть мысли окружающих:
     «Вы только посмотрите на эту дикарку! В родной монастырь прилетела, а оружия-то сколько! Даже Помощницы вооружены. У самой и то в лапах ружье. А еще силта называется! А чего еще можно ожидать от дикой силты из первобытной северной стаи?»
     — Пока вы договариваетесь, я осмотрю монастырь.
     Паника не утихла. Прибежали новые силты, среди них несколько членов местного Совета. Эти были так же расстроены, как и их подчиненные.
     — Это что, инспекционная поездка, Марика? — спросила одна из них.
     Имя едва не застряло у нее в горле. — Если да, то вам действительно удалось захватить нас врасплох! Надеюсь, нам простится отсутствие должных церемоний.
     — Церемонии меня не интересуют. Это пустая трата драгоценного времени. Отошлите всех этих мет обратно на рабочие места. Нет. Это не инспекция. Я прилетела в Телле-Рей, чтобы посетить музей Редориад.
     Ее упорство в этом вопросе вызвало еще большее замешательство.
     Марика откровенно наслаждалась растерянностью сестер. Даже старшая жрица не знала, что делать в подобной ситуации. Они просто из шкуры вон лезли, стараясь проявить вежливость.
     Естественно, они же знали, что Марика — фаворитка Верховной жрицы.
     А что думает Верховная жрица, известно лишь Всесущему. И силты не могли заставить себя поверить, что этот визит — всего лишь развлекательная экскурсия.
     Ладно, пусть думают, что хотят. Здесь же нет Верховной жрицы, чтобы убедить их. Собственно говоря, в последнее время ее вообще нигде нет.
     Марика часто подумывала, что этот странный факт стоило бы изучить поподробнее — Как поживает Верховная жрица? — спросила одна из сестер постарше.
     — Мы очень давно ее не видели.
     — С ней все в порядке, — ответила Марика. — Она говорит, что скоро будет готова перейти, как она это называет, к следующей фазе.
     Марика надеялась, что это прозвучало достаточно веско.
     — Скоро будет готов экипаж?
     — Как только мы получим разрешение Редориад. Сюда, госпожа. Вы должны увидеть гордость нашего монастыря.
     Весь следующий час Марика бродила по монастырю в сопровождении все время сменявшихсястарыхсилт, рассматриваяместные достопримечательности, а местные меты глазели на нее. Репутация Марики была известна всем. Даже самые низшие рабочие хотели взглянуть на опасную северную дикарку.
     Послушница с известием прибежала тогда, когда Марика осматривала личный парк Верховной жрицы. Фонтаны смеялись и лепетали, статуи, казалось, застыли в движении, а темную землю под сенью экзотических деревьев украшали яркие цветы.
     — Я не знала, что Градвол интересуется подобными вещами, сестры, сказала Марика.
     — Она и не интересуется, — ответила самая старая силта. — Но многие ее предшественницы любили здесь отдыхать. — Она повернулась к запыхавшейся от бега послушнице:
     — Ну что, щена?
     — Редориад дали разрешение, госпожа. Они известили охрану.
     Кто-нибудь будет ждать у ворот.
     Все, кроме Марики, заметно удивились.
     — Вы не ожидали, что сестры Редориад разрешат мне осмотреть музей?
     — спросила Марика.
     — По правде говоря, нет, — призналась одна из силт. — Музей закрыт для посторонних посетителей вот уже десять лет.
     — Дортека мне этого не говорила.
     — Дортека?
     — Моя наставница. Когда я только прибыла в Макше. Она с удовольствием вспоминала, как, будучи сама еще послушницей, посещала этот музей.
     — Было время, еще до начала всех этих неприятностей, когда двери музея Редориад были открыты для всех. Даже для братьев. Но с тех пор, как мятежники попытались пронести туда бомбу, положение вещей изменилось. Редориад не хотят больше рисковать своими сокровищами ведь некоторым экспонатам по шесть или даже семь тысяч лет. После этой истории они закрыли музей для посетителей.
     — Редориад, — принялась объяснять другая сестра, — очень интересуются прошлым. Я бы сказала, чрезмерно интересуются. Они считают себя самой старой общиной на Новом континенте.
     — Можем мы ехать? — спросила Марика. — Машина готова?
     — Да.
     Старая силта была недовольна.
     — Если вы и правда хотите, чтобы я вас проинспектировала, — весело сказала Марика, — то я могу вернуться сюда позже. Мне надо получше узнать этот монастырь, ведь нет сомнений, что скоро я сюда перееду.
     Ответом ей послужило мертвое молчание. Старая силта направилась к выходу.
     — Почему они тут все такие? — спросила Грауэл. — В душе ненавидят тебя, а внешне стараются быть вежливыми?
     — Боятся, что Градвол избрала меня своей преемницей, — ответила Марика. — Им это очень не нравится. Я дикарка и олицетворяю собой почти все, что им не по душе. Кроме того, если я — преемница Градвол, то ни одной из них уже никогда не стать Верховной жрицей. Ведь если я проживу столько же, сколько нормальная силта, то все они умрут раньше меня.
     — Может, это даже хорошо, что мы прилетели без предупреждения.
     — Возможно. Но я не думаю, чтобы они дошли до такой крайности, как насилие. И все-таки на улицах будь настороже. Новость о нашем прибытии наверняка уже успела распространиться за пределами монастыря.
     — Мятежники?
     — И еще Серк. Они, знаешь ли, тоже меня не любят.
     — А как насчет этих Редориад? Они ведь тоже из Обитательниц Тьмы.
     Разве их интересы не могут совпадать с интересами Серк? Мы так легко попали в этот их музей…
     — Увидим. На всякий случай старайся не терять меня из виду.
     — Этого можно было и не говорить! — обиделась Грауэл, Марика протянула лапу и легонько тронула охотницу за плечо.
     
     
Глава 10
     
1
     
     Экипаж, который подали Марике, оказался огромной роскошной паровой каретой, рассчитанной на двенадцать мет. Силты начали залезать внутрь.
     — Оставьте место для моих спутниц! — остановила их Марика. Барлог, ты сядешь вместе с шофером!
     Она затолкала в машину Грауэл и Помощниц и залезла сама. Обстановка внутри кареты отличалась большей роскошью, чем что-либо, виденное ею раньше. Марика равнодушно ждала, пока силты рассядутся по местам. Она лишь позаботилась о том, чтобы осталось место для представительницы телле-рейского отдела по борьбе с мятежниками. Все время, пока карета, фыркая, тащилась по улицам города они беседовали только о деле. Ехали не быстрее быстроногого пешехода. Грауэл внимательно глядела в окно, высматривая, не проявляет ли кто повышенный интерес к их экипажу.
     Марика время от времени дублировала ее с помощью призраков. Она пыталась прощупать эмоциональные ауры прохожих.
     Ничего подозрительного нащупать не удалось. Сестричество Редориад было самым большим и самым древним на Новом континенте. Это было видно по их монастырю. Он сам по себе был городом, выстроенным в едином, несколько вычурном стиле, похожим на архитектурный стиль монастырей Рейгг.
     Паровая карета, пыхтя, подползла к огромным воротам — тридцать футов в высоту, да и в ширину не меньше. Ворота немедленно распахнулись. Карета въехала внутрь и остановилась. Несколько силт в одеяниях, мало отличавшихся от тех, что носили Рейгг, выстроились в почетном карауле. Марика вышла из экипажа. Внизу ее встретила старуха силта с жестким, как у дикарки, взглядом.
     — Мне говорили, что ты молода. Но я не ожидала, что настолько молода.
     — У вас очень красивый монастырь, госпожа…
     — Килдзар.
     Кто-то, из местных спутниц Марики тихонько вскрикнул от изумления.
     — Это большая честь для меня, госпожа.
     Марика и сама была удивлена. Она знала из своих источников, что Килдзар занимает второе или третье место в иерархии общины Редориад.
     — Значит, ты знаешь, кто я?
     — Мне знакомо ваше имя, госпожа. Я не ожидала, что меня будут встречать такие высокопоставленные сестры, я просто хотела осмотреть музей.
     — Просто посмотреть?
     Килдзар двинулась вперед. Марика пошла за ней, но немного отстала, оставив место для Грауэл и Барлог. Килдзар это не понравилось, но виду она не подала.
     — И ты действительно думаешь, что кто-нибудь этому поверит?
     — А почему бы им не поверить? Ведь это же правда! Утром мне было трудно усидеть на месте, я вспомнила, как моя прежняя наставница рассказывала мне о чудесном музее Редориад, и решила сама посмотреть на это чудо. Это был внезапный порыв, вот и все. А вы все ведете себя так, будто не я приехала, а конец света наступил.
     — Может быть, мы и не правы. А может, и нет. Все мы ожидаем того, во что верим. В последнее время стало казаться, что судьба общины Рейгг во многом зависит от тебя, Марика. Твое имя стало широко известно. О тебе много говорят. И всегда твое имя звучит вместе с именем Верховной жрицы Градвол — самой странной и неортодоксальной из всех силт, когда-либо занимавших эту должность.
     — С этим я согласна. Весьма необычная мета.
     Килдзар не обратила внимания на эту реплику.
     — Молодые честолюбивые сестры повсюду борются за создание таких же организаций, какую ты создала внутри общины Рейгг. Старые силты, имеющие дело с тобой или твоими подчиненными, следят за каждым вашим шагом и гадают, что бы все это могло значить. Братья молятся Всесущему, чтобы ты оказалась не так опасна, как кажешься.
     Марика даже остановилась. Колонна сестер Рейгг и Редориад тоже замерла. Марика повернулась и посмотрела на Килдзар в упор.
     — Вы это серьезно?
     — Абсолютно. За последние несколько месяцев не было и дня, чтобы я не услышала твое имя. Обычно это звучит примерно так: «А не стоит ли за всем этим Марика Рейггская?» Или так: «А что же теперь предпримет Марика Рейггская?» Или еще вот так: «Откуда у Марики Рейггской такие подробные сведения обо всем, что обсуждалось там, где ее не было?»
     Нет, конечно, Марика достигла определенных успехов со своей системой радиоперехвата, но не таких же! По крайней мере она не думала, что ее успехи так велики. Расшифровать сообщение на неизвестном языке — нелегкая задача. И не всегда можно полностью доверять полученному результату.
     — Я — всего лишь юная силта, старающаяся помочь своей общине выжить перед лицом самого страшного заговора нашего века, — ответила Марика.
     И насторожилась, ожидая реакции. Она даже свои силтские способности применила, чтобы ничего не упустить.
     — Естественно. Чтобы достичь великого будущего, тебе нужна община.
     Но до меня дошли слухи, что Серк делали тебе кое-какие предложения на этот счет.
     Марика не споткнулась и даже сумела сдержать сердцебиение. И все же она была потрясена. Значит, просочились какие-то сведения о ее встрече с Серк и братьями?
     — Это не совсем так. Серк действительно пытались войти со мной в контакт, но при этом, как всегда, размахивали кулаками. Они пытались вынудить меня встать на их сторону против своих сестер. Тем не менее сегодня Рейгг стали сильнее, а Серк испугались.
     — У них есть на то причины?
     — Конечно! Вор всегда должен быть готов к тому, что его поймают!
     — Да. Это так. Но у этих воров есть еще очень много чего в запасе.
     Не все их ресурсы пущены в ход.
     — Бестрей?
     — И особенно Бестрей.
     — Говорят, Бестрей стареет.
     — Она все еще в состоянии разделаться с любыми двумя Повелительницами из любой общины.
     — Возможно. Кто скажет? Но это вопрос спорный. Рейгг никогда ее не вызовут. А как могут Серк вызвать нас? Ведь это будет означать публичное признание права Рейгг покинуть планету. Я так и скажу перед Собранием, скажу от имени всех общин, которым закрывают дорогу в космос.
     Марика одернула себя. Надо быть осторожнее. Перед ней — силта из общины Обитательниц Тьмы. Вряд ли они слабее, чем Серк.
     — Есть еще одно. Эта твоя борьба с мятежниками. И та кампания, которую ты развернула в сельской местности. Мне бы хотелось разобраться во всем этом. В последнее время интересы Редориад лежат вне пределов наших земных территорий. Мы сдали их в аренду другим сестричествам и совсем не следим за тем, что тут творится.
     — Редориад все еще требуют нашего осуждения на основании того, что мы допустили столько нарушений закона на своих землях?
     Марика как можно выше приподняла верхнюю губу, показывая, что шутит.
     — Едва ли. Теперь, наоборот, опасаются, что вы зашли слишком далеко в противоположном направлении. Что из-за вас в игру могут вступить братья. Особенно с тех пор, как несколько общин принялись вам подражать.
     — Их успехи невелики.
     — Несомненно. Но дело не в этом. Марика, многие общины очень обеспокоены в связи с этим делом.
     — Потому что все дороги ведут в одно и то же место?
     — Что-что?
     — Потому что любая нить, которая тянется от мятежников, в конце концов обязательно приводит в квартал к братьям?
     — Именно поэтому, — неохотно признала Килдзар.
     — Они хотят уничтожить все сестричества, госпожа Килдзар. Ни больше ни меньше. И сомневаться в этом, увы, не приходится, хотя многие предпочитают просто закрывать глаза на очевидные факты. Доказательств достаточно. Даже зима, надвигающаяся на мир, стала в их лапах оружием против силт. Они натравливают общины друг на друга, раздувая старую вражду, как это вышло у нас с Серк. Они пытаются завладеть природными ресурсами, по праву являющимися собственностью общин. Они потихоньку делают все, что в их силах, чтобы сокрушить нас. И мы будем круглыми идиотками, если не нанесем ответный удар.
     — Но всем известно, что братья…
     — Так важны для нашего общества, точно? Это тоже их секретное оружие. Эта уверенность. Они считают, что эти мысли удержат нас от удара, пока не станет слишком поздно. Пойдемте со мной в музей, госпожа Килдзар. Позвольте мне показать вам, что именно Редориад свято хранят вот уже сколько веков. Прямые доказательства того, что силты могут прожить без всякого братства!
     — Марика…
     — Я не предлагаю вам уничтожить братьев. Вовсе нет. Но я считаю, что их надо разоружить и держать под контролем. Иначе они нас уничтожат.
     — Извините, госпожа! — окликнула сзади Грауэл. — Могу я поговорить с вами? На минутку! Это очень важно.
     Удивленная Марика отстала на несколько шагов. Барлог тут же отступила еще дальше, чтобы никто из сопровождающих не смог ничего услышать.
     — Что случилось? Ты что-нибудь увидела?
     — Услышала, Марика. Ты слишком много болтаешь. А говоришь ты сейчас не с Барлог, не со мной и даже не с Верховной жрицей. Перед тобой вторая жрица Редориад, а интересы этой общины и интересы Рейгг — не одно и то же.
     — Ты права. Спасибо за напоминание, Грауэл. Она очень хитра и знает, как меня разговорить. Я придержу язык.
     Марика снова догнала Килдзар.
     — Мои вокторы напомнили мне, что я здесь не для того, чтобы открывать все карты Рейгг. Что мы прибыли сюда неофициально, только чтобы осмотреть древние корабли.
     — Понимаю.
     Казалось, Килдзар это позабавило.
     — Может, перейдем к осмотру, а обсуждение всех этих вопросов отложим на потом, до того времени, как я получше освоюсь с Редориад?
     — Ну конечно! Однако я все же хочу тебе напомнить что Редориад отнюдь не друзья Серк.
     — Простите?
     — Уже много веков слово «Серк» для силт означает примерно то же, что слово «разбойник». Они всегда выходят сухими из воды, потому что их Темные Повелительницы — всегда сильнейшие. А с тех пор, как появилась Бестрей, Серк стали просто невыносимы. Ни одно из сестричеств не осмелится вызвать Бестрей на поединок. Многие из нас очень радуются победам Рейгг. Вы уже неоднократно ставили Серк в затруднительное положение.
     — Это только потому, что мы избегаем сталкиваться с ними напрямую.
     Пусть сами себя калечат. Верховная жрица — хитрый стратег.
     — Возможно, на этот раз она сама себя перехитрила.
     — То есть?
     — Она готовит Бестрей достойную противницу. Тянет время, пока ты не будешь готова. Не спорь со мной! Правду не скроешь. Конечно, существует возможность, что, когда ты достигнешь расцвета сил, Бестрей будет уже такой старой, что не сможет с тобой справиться. Говорят, ты так же сильна, как она в твоем возрасте. Возможно, даже сильнее, ведь у тебя есть много других талантов и голова на плечах в придачу. Ходят слухи, что ты сумела уничтожить двух силт из их правящей семерки.
     — Госпожа, это не…
     — Не спорь! Пусть на уровне слухов, но это вещи известные. Лучше дай я расскажу тебе то, что знаю. Ты все еще жива только потому, что принадлежишь к сестричеству, не имеющему выхода в космос. Как ты только что отметила, в этом случае существует куча юридических зацепок, препятствующих вызову с их стороны.
     Килдзар замолчала. Марика терпеливо ждала, пока она приведет в порядок свои мысли. Они стояли уже на пороге музея. Дверь была открыта. Марике не терпелось взглянуть на то, что за дверью, но она все же дождалась, пока старая силта подберет нужные слова.
     — Ты не можешь даже надеяться победить Бестрей — пусть даже совсем дряхлую Бестрей, — пока сама не научишься летать в Великой Тьме.
     Управлять темным кораблем в космосе и на планете — совсем не одно и то же, Марика. Ты из общины Рейгг. И учить тебя некому. Сама учиться ты не посмеешь. Серк сразу узнают, если ты выйдешь в космос сама по себе.
     И немедленно вызовут тебя, потому что этим действием ты сама бросишь вызов всем сестричествам, имеющим выход к звездам. А ставкой в вашей схватке будет само существование Рейгг. И Бестрей сожрет тебя с потрохами.
     Марика невольно взглянула на небо. И поняла, что Килдзар говорит правду. Сама она никогда не продумывала до конца эту ситуацию.
     А Градвол продумывала?
     — Я могу предложить один выход, — сказала Килдзар. — Но мы отложим этот разговор на потом. А сегодня мы пришли сюда только для того, чтобы взглянуть на древние корабли.
     В голосе старой силты отчетливо слышалась насмешка.
     
2
     
     Музей Редориад оказался удивительным местом. Правду говорила Дортека. Мимо большей части экспонатов Марика промчалась бегом — так ей не терпелось увидеть темные корабли, которые она же и приберегла себе напоследок. Она наслаждалась экскурсией, как щенок.
     У витрины с деревянными шарами Марика вдруг остановилась.
     — А это еще что?
     — В первобытные времена одним из способов определить, есть ли у меты талант силты, было жонглирование. Все щены женского пола в обязательном порядке должны были учиться этому искусству. Ранние успехи в жонглировании часто означали, что данная щена поддерживает шары усилием мысли. Таких щен подвергали дальнейшим испытаниям.
     Сегодня мы располагаем более тонкими методами.
     — Можно, я попробую?
     — Они небьющиеся.
     — Раньше я была хорошим жонглером. Как и мой брат, Каблин. Мы с ним устраивали представления для охотниц, когда они были в настроении терпеть выходки щенков.
     Марика подбросила в воздух шар, потом еще один и еще. Ее лапы больше не имели отношения к их полету. Она просто думала о шарах, заставляя их плавать в воздухе. Все это продолжалось полминуты, потом один шар упал, а за ним и все остальные.
     — Давно я не тренировалась.
     Марика положила шары обратно в витрину.
     И сразу на нее нахлынули воспоминания. Каблин. Ее мать, Скилдзян.
     Стойбище Дегнанов. Жонглирование и игра на флейте. Марика хорошо играла на флейте. А со времен Акарда она так ни разу и не брала флейту в лапы. Возможно, этим стоит заняться снова. Музыка была для нее таким же отдыхом, как полет на темном корабле или блуждания в мире призраков.
     Хватит! Слишком больно думать о прошлом. Теперь она вспомнила и о том, что ее стая все еще не оплакана.
     Марика продолжила экскурсию.
     Темных кораблей было двенадцать. Каждый из них представлял определенную ступень эволюции. Первой была выставлена модель современного корабля в четверть натуральной величины. Такими Рейгг пользовались и сейчас. Следующий корабль был похож на первый, но все же чем-то отличался. Надпись на витрине гласила, что он алюминиевый.
     Остальные корабли были из дерева — кроме одного. Он тоже был сделан из алюминия и причудливо изукрашен.
     — Этот никогда не летал, — сказала Килдзар. — Братья сделали точную копию самого знаменитого из деревянных кораблей того периода, но он так и не взлетел. Гораздо труднее заставить летать металл, даже такой легкий, как титан, чем золотое дерево. Несмотря на то что дерево тяжелее. Сила в самом золотом дереве. Оно чем-то нравится Сущим. А металлические корабли они носят только по принуждению.
     — Так зачем тогда пользоваться кораблями братьев? Зачем нам менее эффективные корабли, которые к тому же делают те, кто от нас не зависит?
     — Потому что постройка темного корабля — пусть простейшего, без всяких украшений, — это долгий и сложный процесс. А братья могут делать их быстро и легко. Вспомни долгую борьбу Рейгг с кочевниками.
     Мне известно, что вы потеряли на этом шесть темных кораблей. В древние времена на изготовление такого же количества новых ушло бы два поколения. А за это время другие сестричества просто поглотили бы Рейгг. А теперь, потеряв корабль, мы просто заказываем братьям другой.
     А они идут и достают его со склада.
     — Иногда. Если вы у них в милости.
     — Это правда. Ваши корабли они не заменят. Этот вопрос стоит в повестке дня следующего Собрания. От братьев потребуют, чтобы они обосновали свое решение.
     — Они могут отказать и другим общинам.
     — Собрание рассмотрит этот вопрос.
     — Если соберется.
     Для созыва Собрания требовалось, чтобы на это согласилось большинство сестричеств.
     Марика медленно шла вдоль ряда темных кораблей. Четвертый из них был деревянным, похожим по стилю на тот, что не взлетел. Это было настоящее произведение искусства. Узоров только многовато. Сиденья для Повелительницы и всей команды выглядели настоящими тронами.
     Чем дальше, тем корабли становились проще. Даже поперечина исчезла.
     Последними были выставлены три «седла». Самый новый из этих корабликов был вырезан в форме какого-то животного с неестественно длинной шеей.
     Самый старый был просто длинным шестом, снабженным зачем-то хвостовым оперением.
     Килдзар показала Марике на самый причудливый из корабликов.
     — В тот период силты делали корабли в форме животных. Был тогда такой зверь, назывался редхэйг, на котором меты ездили верхом. Сейчас он уже вымер. «Седла» в тот период делали похожими на этого зверя, со специально удлиненной шеей. Чем длиннее корабль, тем устойчивее он в полете. А еще раньше, как видишь, пытались добиться устойчивости, делая корабли в форме стрел.
     — Но ведь стрела вращается в полете!
     — Вращается. Наверное, ужасно неудобно так летать. Впрочем, сейчас мы не знаем точно, как ими управляли. А те, что в форме редхэйга, и сейчас еще в ходу. Некоторые из наших Повелительниц их любят и изредка используют. Такие «седла» гораздо быстрее теперешних больших кораблей.
     Повелительница может лечь на шею животного, чтобы чувствовать себя свободнее. Недостаток «седел» тоже очевиден: Повелительница ограничена своими собственными резервами.
     — Что, Помощницы — это так важно?
     — Да, так важно. Ну что? Ты довольна?
     — Да, наверное. Я увидела все то, что хотела увидеть. Теперь мне пора возвращаться. В Макше работы — непочатый край.
     — Подумай о том, что я рассказала тебе про Серк, Бестрей и полеты в Пустоте. Упомяни об этом в разговоре с Верховной жрицей Градвол.
     Скажи, что я хотела бы поговорить с ней.
     — Хорошо.
     — Между прочим, музей владеет и космическим кораблем тоже. Он очень маленький, из самых первых, но в здание все равно не влез. Хочешь взглянуть?
     — Конечно!
     Вслед за Килдзар Марика вышла через боковую дверь во двор. Барлог и Грауэл последовали за ней, настороженно оглядываясь по сторонам в поисках засады. Марика нырнула в темный мир и проверила сама. Потом махнула лапой охотницам, показывая, что все в порядке.
     Когда Марика увидела космический корабль, она похолодела. Ее надежды достичь когда-нибудь звезд стали призрачными как дым. Да…
     Вряд ли в ближайшем будущем она сможет тягаться с Бестрей.
     — Так вы говорите, он еще из маленьких?
     Огромный крест был втрое больше самого большого из кораблей Рейгг.
     — Да. Теперешние космические корабли Редориад вдвое больше этого. А тот, который мы запустили вместе с братьями, еще больше.
     — Но если так трудно поднимать металлические корабли, то как же тогда…
     — А там и Сущие гораздо больше. И сильнее. Это первое, чему ты должна научиться перед тем, как встречаться с Бестрей. Научиться управлять сильными призраками.
     — Спасибо.
     Марика замкнулась в себе, стараясь, чтобы ее разочарование не бросалось в глаза.
     — Думаю, лучше мне все-таки отправиться в Макше. Я слишком надолго забросила свои дела.
     — Хорошо. Не забудь передать Градвол, что Килдзар из общины Редориад хочет с ней поговорить.
     Марика не ответила. Она уже шагала обратно к паровой карете.
     Грауэл, Барлог, команда Помощниц и телле-рейские силты едва поспевали за ней.
     Вскарабкавшись на свое место, Марика надолго замолчала, задумавшись.
     Ей было над чем подумать.
     
3
     
     Когда Марика вернулась домой, было уже очень поздно. Она проворчала Помощницам что-то неразборчивое вместо обычного «спасибо за полет» и отправилась прямиком в свои апартаменты. Грауэл и Барлог все время были рядом, но Марика не обратила внимания на их молчаливую поддержку.
     Она немедленно легла спать, измученная долгим двойным перелетом.
     В эту ночь ей опять снился сон — все тот же сон о скачке в Пустоте среди бесчисленных звезд. Она проснулась в ярости. Этот сон был ложью.
     Она никогда не доберется до звезд!
     Когда Марика снова заснула, ей приснился другой сон. И это был уже настоящий ночной кошмар, родной брат того кошмара, который преследовал ее после гибели стойбища Дегнанов. На этот раз за ней гнался огромный призрак. Он с воем мчался за ней по всему миру — какое-то мифическое существо, кровожадное, безликое, неутомимое. Слюна капала из его открытого рта. Оно настигало ее. Еще миг — и оно ее сожрет. А она не сможет убежать.
     На этот раз Марика проснулась в холодном поту. Неужели этот сон сбудется? А что тогда означает огромная тень? Не Бестрей. Призрак определенно был мужского пола — она чуяла это. Запах был почти знакомым…
     «Колдун!» — произнес кто-то в ее голове.
     Этот сон был дурным предчувствием.
     Проблема мятежников, которая, казалось, близилась к разрешению, снова разрослась до чего-то невероятного.
     Стало даже еще хуже. На удаленные монастыри Рейгг было совершено несколько нападений. Силты были захвачены врасплох. Докладывали о значительных разрушениях. Казалось, возвращение Марики из Телле-Рея послужило мятежникам сигналом к началу нового, еще более жестокого этапа борьбы. Их руководство готово было пожертвовать всем, что имело.
     Все это продолжалось уже целый месяц. Марика так и не видела в происходящем никакого смысла. Из радиоперехвата разговоров Серк или братьев тоже не удавалось почерпнуть никаких объяснений. Потом в Макше появилась Верховная жрица. Это был один из ее кратких нерегулярных визитов.
     — Подумай, Марика, — сказала Градвол. — Не будь такой провинциалкой! Ты же посещала Редориад. Иногда ты проявляешь такую наивность, что это просто в голове не укладывается. Редориад основные соперницы Серк в борьбе за звездные миры. И их борьба еще сильнее обострится, если появится кто-то, способный противостоять Бестрей. Ни для кого не секрет, что ты была у Редориад. Не секрет, что ты очень сильна. Ты убила двух Серк — из самых лучших! Не секрет, что Рейгг не имеют выхода в космос, и мало кому неизвестно, что мы жаждем оторваться от планеты. Вот представь себя на месте Серк. Ты не видела, что происходило в монастыре у Редориад, зато прекрасно знаешь, что такое эта Марика и сколько неприятностей она доставила твоему родному сестричеству. Что бы ты тогда подумала?
     — Вы действительно думаете, что Редориад хотят обучать меня?
     Это было для Марики откровением.
     — Как это и подозревают Серк.
     После этих слов Марике сразу стали понятны и все реплики Килдзар, и странное отношение к ее визиту телле-рейских силт.
     — Они все думали…
     — И оказались правы. Я, как ты и предлагала, связалась с Килдзар. И вот что я услышала. Она хочет заключить альянс между Рейгг и Редориад.
     Марика, тебе действительно пора думать, что ты делаешь. Ты оказываешь влияние на судьбы всего мира. Каждый твой шаг вызывает бесконечные толкования…
     — Но альянс…
     — Такое случалось и раньше. И это будет полезно во многих отношениях. Но это очевидный ход, Марика. Настолько очевидный, что Серк — да-да, и братья тоже! — должны предпринять какие-нибудь шаги, чтобы предотвратить его или противопоставить ему что-то. Пока мятежники поглощают все твое время, наши враги стараются придумать что-нибудь посильнее. Будь очень осторожна, Марика. Я думаю, что скоро ты начнешь проводить много времени в Телле-Рее. А Телле-Рей гораздо опаснее, чем Макше.
     — А вы?
     — А я отхожу на второй план, разве нет? — улыбнулась Градвол.
     — Если вы хотите, еще не уйдя к Всесущему, спихнуть на меня обязанности Верховной жрицы, то могу вам сразу сказать — я этого не хочу! У меня вообще нет желания тащить груз ежедневной работы. Мне на это просто терпения не хватает.
     — Верно. Но именно терпению тебе и нужно научиться, щена.
     Давно уже Марику не называли «щеной». Никто не осмеливался.
     — Простите, госпожа?
     — Представь себе сестричество Рейгг без Верховной жрицы Градвол.
     Много пользы оно тебе принесет, если не ты будешь им руководить? А, Марика?
     — Госпожа…
     — Я не бессмертна и не всесильна. А в общине хватает тех, кто не остановится и перед тем, чтобы отстранить меня, если это помешает тебе стать Верховной жрицей. Частично поэтому я стараюсь быть как можно более недосягаемой.
     — Я думала, вы проводите большую часть времени с сестрами, которые пытаются построить нам темные корабли!
     — Да, именно там. Есть такое место. Только мои Помощницы знают, где оно находится. И иногда я даже им не доверяю.
     Всем была известна прочность уз, связывавших Градвол и ее Помощниц.
     — Мне показалось, — сказала Марика, — что телле-рейский Совет Семи обеспокоен вашим длительным отсутствием. Одна из сестер зашла так далеко, что даже намекнула, будто я могла каким-то образом разделаться с вами.
     — Правда? — развеселилась Градвол. — Тогда я им, пожалуй, покажусь.
     Чтобы никто больше не отпускал подобных глупых замечаний. Можно еще взять с тебя пример и явиться вооруженной до зубов.
     Теперь и Марика улыбнулась:
     — Тогда меня обвинят в том, что я на вас дурно влияю!
     — Это они и так уже сделали.
     Градвол встала, подошла к окну и откинула занавеску. Вечерело.
     Силуэт Градвол казался черным в свете одной из маленьких лун.
     — Думаю, пора, — пробормотала Верховная жрица. — Да, определенно пора.
     Она обернулась к Марике:
     — Я беру тебя с собой, щена.
     — Куда, госпожа?
     — В мою секретную мастерскую.
     Вслед за Верховной жрицей Марика вышла во двор, туда, где стояли и приземлялись темные корабли. Марике было очень неуютно без Грауэл и Барлог.
     Команда Градвол ждала ее около корабля. Беспокойство Марики нарастало. Теперь оно касалось Верховной жрицы. Мастерская собственный проект Градвол. И раз она посвящает кого-то в эту тайну, значит, видимо, считает, что ей что-то угрожает. Может, ей это подсказывает интуиция? Иногда очень талантливые силты могли предсказывать близкое будущее.
     — Мы летим втайне от всех, щена, — сказала Градвол. — Никто не должен знать, что нас нет в монастыре. Возможно, кого-нибудь удивит наше отсутствие во время ежедневных обрядов, но подозрений это вызвать не должно. Если мы поторопимся. Идем. Садись.
     — Я могла бы взять шубу…
     — Мы полетим низко. А если ветер покажется тебе слишком холодным, я сброшу скорость.
     — Да, госпожа.
     Через несколько мгновений они были уже в воздухе над стеной, отгораживавшей город от занесенной снегом равнины.
     В полете Градвол становилась совсем другой метой, ликующей и всесильной Повелительницей корабля. Она правила им так, как Марика не решалась и в лучшие свои минуты. Корабль с безумной скоростью мчался в ночи. Внизу проносилась заснеженная равнина, мерцая серебром в призрачном свете лун.
     По оценкам Марики, они пролетели около трех сотен миль. К концу полета ее трясло от холода. Но она не поддалась слабости и не прикоснулась к Верховной жрице с просьбой лететь помедленнее.
     На крайнем западе территорий Рейгг, гораздо севернее границы вечных снегов, стояла ничем не примечательная покинутая крепость. Это и была цель Градвол. Даже с близкого расстояния поселение казалось безжизненным и заброшенным. Прикосновение не показывало присутствия мет. Запаха дыма Марика тоже не чуяла.
     Но когда корабль приземлился, его встретили целых тридцать незнакомых Марике мет. Все они были не из Макше. Более того, к изумлению Марики, некоторые носили одежды других общин — малых, как и Рейгг.
     Марика ничего не сказала, но Верховная жрица знала ее достаточно хорошо.
     — Да, — сказала она, — у нас есть союзники, — и добавила, улыбаясь:
     — Ты — моя будущая преемница, но есть еще много вещей, которых я тебе не говорила. Пойдем, я покажу тебе, каких успехов мы здесь достигли.
     Они вошли в старую крепость и спустились на нижний уровень, выкопанный уже после того, как все прежние обитатели ушли отсюда. Их взору открылось большое помещение, залитое электрическим светом.
     Повсюду были разбросаны отдельные детали и полусобранные темные корабли.
     — Но они же все деревянные! — воскликнула Марика. — А я думала…
     — Мы выяснили, что, хотя некоторые сестры и могут, как ты предполагала, добывать титан, все же это процесс долгий и мучительный.
     И с помощью новых станков мы можем строить деревянные корабли гораздо быстрее, чем титановые. Они совсем не так элегантны, как те, что силты строили до появления металлических кораблей братьев, но вполне надежны и функциональны. Мы построили уже четыре корабля. И мы постоянно учимся. Теперь решено использовать сборочный конвейер. С его помощью можно будет выпускать по кораблю в неделю. А это значит, что скоро ни одно сестричество уже не будет зависеть от братьев в вопросе производства темных кораблей. Мы намерены строить про запас, пока обстоятельства не вынудят нас открыть свою тайну. Пойдем дальше.
     Градвол и Марика прошли в другое помещение, отгороженное от остального подвала. Там было почти пусто, если не считать сложной системы каких-то конструкций.
     — Что это? — спросила Марика.
     — Здесь мы строим свои собственный космический корабль. Корабль общины Рейгг.
     — Деревянный?
     — А что, нельзя?
     — Да нет, можно.
     — И я так думаю. Но сначала мы сделали здесь кое-что еще. Не совсем темный корабль, но, я думаю, тебе это может пригодиться.
     — «Седло»?
     — Да.
     — Это просто чудесно, госпожа!
     — Спасибо. Я так и думала, что ты оценишь. Хочешь испытать его?
     — Да, очень!
     — Я думаю, ты можешь взять его с собой в Макше.
     — Но, госпожа…
     — Я полечу за тобой на случай, если у тебя возникнут проблемы с управлением. Но на самом деле это нетрудно. Я сама научилась за несколько минут. Надо только привыкнуть к отсутствию Помощниц.
     — А как мы сумеем вынести его отсюда?
     — Он разбирается. Все эти корабли — разборные. Мы подумали, что полезно будет иметь возможность прятать их внутри. Так гораздо безопаснее.
     Марика подумала о самолетах братьев и кивнула.
     — Да, это верно. Давайте вынесем его.
     Через полчаса она уже мчалась в Макше сквозь ночную тьму, сидя верхом на деревянном скакуне. Кораблик оказался гораздо более быстрым и маневренным, чем обычный, хотя, конечно, уставать она будет сильнее.
     Полет наполнил душу Марики восторгом. Градвол с трудом заставила ее приземлиться рано утром, пока монастырь еще не проснулся. Верховная жрица хотела, чтобы никто не знал о существовании этого «седла».
     — Не летай на нем, если не уверена, что тебя никто не видит. Это корабль для чрезвычайных обстоятельств. На случай, если надо слетать куда-то быстро и незаметно. Но об этом мы поговорим с тобой потом.
     
     
Глава 11
     
1
     
     «Потом» наступило через две недели после того, как Градвол подарила Марике «седло». За эти две недели активность мятежников заметно возросла. Марика сослала в шахты Рейгг три сотни приговоренных.
     Сестры, содержавшие шахты, начали протестовать. Нечем кормить такое количество каторжников, для них не осталось никакой работы… И все равно у мятежников находились желающие рискнуть своей шкурой, нападая на силт.
     Разбойники приходили буквально отовсюду, и хотя многие из них не помнили, как попали на территории Рейгг, очевидно было, что их туда доставили. Они не стесняясь и даже хвастливо говорили о великом верлене, своем могущем стороннике и защитнике. Но Марика так ничего и не смогла о нем узнать. Более того, она даже не могла найти доказательств его существования. Может, это все-таки сказка, придуманная мятежниками, чтобы вдохновить своих сторонников на новые преступления?
     Мятежники сумели убить нескольких силт. Они даже разрушили один из маленьких удаленных монастырей и перебили всех, кто в нем находился.
     Марика была в отчаянии. Она не могла понять, как нападавшим удалось достичь подобного успеха. Разве что их вел сам легендарный верлен.
     Впервые мятежники подняли головы не только на территориях Рейгг.
     Другие сестричества тоже страдали от их деятельности, хотя и в меньших масштабах. Но где бы ни действовали преступники, пострадавшими неизменно оказывались друзья Рейгг. Даже Редориад подверглись нападениям. Даже в Телле-Рее случилось несколько убийств.
     Серк уже почти не притворялись, что они тут ни при чем. Марика перехватила сообщение, в котором обсуждался слух о заявлении, якобы сделанным публично одной из старших Серк. Серк будто бы сказала, что те, кто сотрудничает с Рейгг, пострадают не меньше, чем сами Рейгг.
     Марику это заявление поставило в тупик и очень рассердило. Ей пришлось попросить Грауэл, чтобы охотница постоянно напоминала ей о необходимости держать себя в лапах. В какой-то момент она едва удержалась от того, чтобы полететь и в одиночку уничтожить монастырь Серк. В отместку.
     Через две недели после того, как Марика получила в подарок «седло», она перестала высыпаться.
     Появилась Градвол. На этот раз она говорила прямо, без всяких намеков.
     — Я поговорила с Килдзар, Марика. И мы достигли договоренности.
     Каждую третью ночь, начиная с сегодняшней, ты будешь летать в Телле-Рей, прямо в монастырь Редориад. Там тебя встретит Килдзар. Для начала вы займетесь изучением Пути Редориад. Когда Килдзар сочтет, что ты уже можешь стать сестрой Редориад, она начнет учить тебя обращению с космическими кораблями.
     Марика предвидела такой поворот событий. Уже несколько ночей подряд она тайком совершала исследовательские вылазки на своем маленьком кораблике. В самое большое из ее окон он проходил даже в собранном виде. Оказалось, что «седло» может лететь намного быстрее обычного корабля. Если как следует привязаться, лечь на шею кораблика и как-то защитить себя от холодного ветра, можно будет долететь до Телле-Рея всего за два часа. Очевидно, именно это и имела в виду Верховная жрица, когда строила «седла».
     — В глазах всех ты будешь оставаться здесь, занимаясь своими обычными делами. Как здесь, так и в Телле-Рее только самые надежные сестры будут знать, что происходит на самом деле. Таким образом мы надеемся усыпить бдительность Серк и братьев.
     — Не думаю, что нам это удастся, госпожа. Может быть, мы и сумеем скрыть, чем я занимаюсь, но они такую возможность уже предвидели.
     Откуда иначе эта возросшая активность мятежников?
     — Этот вопрос выяснит Собрание. Серк пытаются избежать его созыва, но долго тянуть им не удастся. Они стали чрезвычайно непопулярны. Их поведение давно уже перестало оправдываться внутренними интересами сестричества.
     Той же ночью Марика тайком пробралась в Телле-Рей, прямо в личные апартаменты Килдзар. Оказалось, что Мудрые Редориад живут очень и очень неплохо. В этот раз Марика не узнала почти ничего нового, кроме того, что даже ее силы отнюдь не безграничны. Она едва дотянула до Макше и проспала половину следующего дня.
     Даже вечером у Марики все еще кружилась голова и болели все мышцы.
     Последнее было совсем уж необъяснимо — ведь никакой физической работой она этой ночью не занималась.
     Каждый раз после полетов в Телле-Рей Марика испытывала все те же неприятные ощущения. Правда, с каждым разом они становились все слабее. Когда Дортека заставляла ее бегать, она уставала гораздо больше.
     С тех пор как не стало Дортеки, Марика забросила гимнастические упражнения. Теперь она снова стала по утрам ходить на тренировки.
     Грауэл обнаружила ее отсутствие уже на третий раз. Вернувшись после ночной отлучки, Марика увидела, что обе охотницы не спят, а ждут ее возвращения. «Седло» не вызвало у них ни малейшего удивления. Марика разобрала кораблик и спрятала все детали. Охотницы молчали.
     — Кто-нибудь еще знает? — спросила Марика. — Или хотя бы догадывается?
     — Нет, — ответила Грауэл. — Даже мы ничего определенного не знаем.
     Просто нам показалось странным, что каждые три дня ты так сильно устаешь. И, судя по виду, не высыпаешься.
     — Надо мне научиться запирать дверь.
     — Это было бы весьма мудрым поступком с твоей стороны. Или можно поставить кого-нибудь охранять дверь изнутри. Кого-нибудь, кому ты доверяешь.
     Марика поняла, что с охотницами следует считаться.
     — Думаю, я должна вам все объяснить. Хотя Верховной жрице это может не понравиться.
     Грауэл и Барлог молча ждали.
     — Я летаю в Телле-Рей. Чтобы учиться у сестер Редориад. Как только я смогу стать сестрой Редориад, они начнут учить меня управлять космическими кораблями.
     — Это то, чего ты хотела, — сказала Барлог.
     — Ты, по-моему, разочарована.
     — В душе я все еще понатская охотница, Марика. Все еще Дегнан. Я была уже слишком старой, когда мы попали к силтам. И все эти полеты, все эти странные междоусобицы, колдовство, заговоры и уловки мне совершенно чужды. Я напугана сейчас не меньше, чем в тот день, когда мы пришли в Акард. Я предпочла бы жизнь в родной стае всем тем чудесам, которых мы здесь насмотрелись.
     — Я знаю. Но все мы отмечены Всесущим. И вы, и я. У нас нет выбора.
     — Отмечены? Как? — спросила Грауэл. — Иногда я просыпаюсь утром и думаю, что лучше было бы, если бы кочевники убили нас в самом начале.
     — Почему?
     — Что-то происходит, Марика. Мир меняется. Многие из этих перемен твоих собственных лап дело, Марика, хотя ты не всегда отдавала себе отчет в том, что делаешь. Иногда мне даже кажется, что правы те сестры, которые боятся тебя и называют Джианой.
     — Грауэл! Что это за суеверные страхи?
     — Пока мы живы, мы будем на твоей стороне, Марика. У нас нет выбора. Но не думай, что мы одобряем любое твое решение.
     — Хорошо. Принято. Никогда я так и не думала. Что-нибудь интересное произошло за время моего отсутствия?
     — Ночь прошла спокойно. Думаю, ты была права, когда предсказывала, что в Макше мятежники скоро угомонятся. Тебе надо поспать, Марика.
     Если, конечно, ты все еще собираешься лететь утром с Багнелем.
     — Я совсем об этом забыла!
     — Хочешь отменить встречу?
     — Нет, я и так слишком редко его вижу.
     Несмотря ни на что, Марика продолжала поддерживать отношения с Багнелем. Он тоже не прерывал их дружбы, хотя похоже было, что его начальство перестало ее одобрять. Багнель был ее единственным бескорыстным другом. Даже более бескорыстным, чем Брайдик, потому что не требовал за это ничего, кроме дружбы. Он был в каком-то смысле так же близок Марике, как Грауэл и Барлог, но охотницы в отличие от торговца руководствовались чувством долга.
     — Да, я обязательно пойду. Как бы мне хотелось показать ему «седло»! Может, когда-нибудь это будет возможно. Разбудите меня, когда пора будет идти.
     С тех пор Грауэл и Барлог охраняли комнаты Марики во время ее ночных отлучек.
     
2
     
     Когда Марика в седьмой раз собиралась домой после урока в Телле-Рее, она спросила:
     — Как долго это еще продлится, госпожа? Я жду с нетерпением…
     — Знаю. Градвол предупреждала меня, что ты нетерпелива. В следующий раз мы поднимемся наверх. Повелительница и Помощницы будут заняты подъемом корабля. Они не обратят внимания на твои странности. А если что-нибудь и заметят, мы скажем им, что ты из провинции. Например, моя дальняя родственница. Я ведь и сама родом из деревни, хотя в монастырь в свое время попала раньше чем ты. Мы, Редориад, внимательнее следим за своими подданными.
     — Значит, через три дня?
     — Нет, на этот раз через пять. И придумай какую-нибудь отговорку, чтобы подольше не показываться у себя в монастыре. Мы не успеем завершить полет так быстро, чтобы ты успела в ту же ночь вернуться домой.
     — Это будет нелегко. В Макше с меня глаз не сводят.
     — Если ты не появишься, я буду знать, что ты не сумела все устроить.
     — Я сумею. Тем или иным путем.
     Марика решила сказаться больной. Она начала «болеть» заранее, за три дня до полета, делая вид, что чувствует себя все хуже и хуже.
     Грауэл и Барлог старательно подыгрывали. Конечно, сестры-целительницы немедленно начали предлагать свои услуги, но Марика отказывалась.
     Перед отлетом она сказала Грауэл:
     — Когда ты скажешь, что я так плоха, что не выхожу, они захотят лечить меня. Хотя бы только для того, чтобы рассказать моим врагам о том, как я болею. Задержи их. Когда я вернусь, я буду такой усталой, что вполне сойду за больную. Тогда мы их на меня и напустим. И я быстро приду в норму.
     — Будь осторожна, Марика! — Грауэл испытывала ужас и благоговение при мысли о том, что Марика собирается сделать. — Возвращайся!
     — Это совсем не так опасно, Грауэл.
     Но, конечно, она не могла убедить охотницу. Будь Грауэл на несколько лет помоложе, может, она и смогла бы себе представить путешествие среди звезд. Но сейчас…
     Марика принялась собирать свой маленький кораблик. Ей не терпелось подняться в воздух, не терпелось избавиться на время от скучных обязанностей, не терпелось подняться на борт космического корабля… И ко всему этому примешивалось чувство страха. Внутри что-то неприятно екало.
     — Эти твои прилеты и отлеты… — начала Грауэл.
     — Да?
     — Мне кажется, некоторые сестры что-то подозревают. Ты летаешь по ночам, но недаром же говорят, что ночь — время силт. Даже ночью находятся любопытные глаза, чтобы заметить странный объект, пролетающий над башнями Макше. Пошли слухи о странных ночных видениях.
     А если случается что-то непонятное, это всегда связывают с твоим именем, независимо от настоящих причин. Я не смогу удержать сестер за дверью, если…
     — Ты можешь пойти на любые крайности, кроме насилия. Мои отлучки должны оставаться тайной для всех так долго, как только можно. Утечка информации приведет к прямому столкновению Рейгг и Редориад с Серк. А тогда нам всем конец.
     — Я понимаю.
     Марика закончила сборку. Она уселась в седло, пристегнула специальные усовершенствованные ремни и легла на шею кораблика, укрывшись за специальным ветровым экраном. Все эти новшества Марика придумала и установила сама. Они позволят ей намного увеличить скорость.
     Марика потянулась за призраками. Корабль поднялся и выплыл в окно, царапнув каменную раму. Марика обернулась помахать лапой Грауэл и увидела, как в комнату вбежала Барлог. Что ей надо?
     Не важно. Ничто не может быть важнее сегодняшнего полета.
     Она изо всех сил подстегнула призраков, и «седло» рванулось вперед.
     Сзади послышался крик. Кто-то выкрикнул ее имя? Нет это, наверное, ветер шумит за экраном.
     Внизу с бешеной скоростью проносились заснеженные поля.
     
3
     
     — Просто становись на центральную площадку, — мягко сказала Килдзар. — Как пассажир на обычном корабле.
     — А нам будет холодно?
     Марика так и сыпала вопросами. Большую часть из них она уже задавала раньше и знала ответы. Но удержаться все равно не могла.
     Марика вспомнила, как Грауэл и Барлог говорили ей когда-то давно, что она, когда боится, болтает без умолку. Она стиснула зубы.
     Старшая Помощница перешла от Повелительницы к Марике и Килдзар с горшком в лапе. Это была как бы уменьшенная копия того горшка, что стоял в большом церемониальном зале в Макше. Помощница протянула горшок Килдзар. Старая силта приняла его и отпила несколько глотков.
     Потом горшок передали Марике. Она стояла и прихлебывала незнакомый напиток, пока Килдзар не сказала:
     — Ну все, хватит.
     — Эта штука похожа на дарам, но не такая вязкая.
     — Дарам тут тоже есть. И еще десяток других наркотиков. Это питье дает возможность Повелительнице полнее использовать силу всех, кто находится на борту. Сейчас сама увидишь.
     На Марику снизошло ощущение мира, чувство единения с Всесущим. Она углубилась в себя и стала смотреть, как Повелительница собирает призраков и зачерпывает энергию Помощниц. Гигантский крест медленно поплыл вверх. Марика чувствовала напряжение команды, поднимавшей такой огромный корабль. Ей очень хотелось помочь им, но она преодолела это искушение. Килдзар много раз предупреждала Марику, что на борту она должна оставаться только наблюдателем. Потом будет возможность и самой попробовать. А пока пусть посмотрит на планету, которую впервые покидает, пусть исследует новых для себя Сущих — обитателей Пустоты.
     Корабль поднимался все выше и выше, приближаясь к стоящему прямо в зените Клыку. Его рябое лицо заливало все вокруг серебристым светом.
     Сначала Марика даже не понимала, как высоко они поднялись. Было все еще довольно тепло, да и воздух не становился разреженным.
     Потом она увидела Телле-Рей.
     Потолок высоты у «седла» был очень велик, но никогда раньше Марика не поднималась так высоко, чтобы увидеть весь город со всеми его пригородами и городками-спутниками. Вместе они занимали несколько сотен квадратных миль. На западе огни города заслоняли облака.
     Повелительница корабля была окружена каким-то странным золотым сиянием. Марика обернулась и увидела, что Помощницы тоже окутаны неярким золотистым ореолом. Вокруг них с Килдзар свечения разглядеть не удалось.
     Марика начала было открывать пасть, чтобы задать вопрос.
     «Прикосновением, — мысленно прикоснулась к ней Килдзар. — Используй только прикосновение».
     «Хорошо. Это сияние. Что оно такое?»
     «Это щит, защищающий нас от Пустоты. Некоторые сестры зовут его Дыхание Всесущего».
     «Мы тоже окружены им?»
     "Да. Смотри! Скоро ты увидишь, как горизонт начнет искривляться.
     Увидишь, как сияют в свете луны северные снега. Нет, сейчас не увидишь. Нынче ночью там опять снегопад. Значит, небо затянуто облаками".
     «Редкой ночью к северу от Макше не идет снег, госпожа».
     Огромный корабль быстро набирал скорость. Горизонт выгибался огромной дугой.
     «Что это за свечение вдоль всего горизонта?»
     «Солнечный свет в атмосфере и пылевом облаке».
     Марика испытывала благоговейный трепет. Отсюда были видны почти все луны. Никогда она не видела столько лун одновременно. Можно было различить спутники, запущенные братьями и общинами Обитательниц Тьмы, — яркие точки на черноте неба.
     «Что это?»
     Марика увидела яркий светящийся предмет, поднимавшийся над сияющим горизонтом. Он был слишком маленьким для луны и слишком большим для спутника.
     "Космический корабль, запущенный братьями совместно с Серк.
     Называется «Звездный странник». Только на этой неделе вернулся из полета. Мы пройдем рядом с ним. Специально. Корабль Редориад сейчас не здесь, но «Звездный странник» почти такой же".
     «А они не…»
     «Обидятся? Возможно. Но у них нет повода для протеста. Мы имеем право посмотреть. Пространство внутри орбиты Клыка открыто для всех».
     Марика обернулась посмотреть на планету — и обомлела.
     Повелительница развернула корабль. Земли под ногами больше не было.
     Темный корабль с огромной скоростью несся в Пустоте. И если это невидимое ей сияние пропадет, то она, Марика, умрет быстрее, чем успеет это понять.
     Ощущение движения пропало. Родной мир становился все меньше и все круглее. Яркая искорка корабля Серк приблизилась, хотя казалось, что их корабль висит неподвижно.
     Марика взглянула вокруг. Темное пространство сверкало яркими искорками звезд. Внизу никогда не бывало такого прозрачного неба.
     Страх Марики куда-то исчез.
     "Посмотри туда! — снова прикоснулась к ней Килдзар. — Вот оно, прямо над головой. Чернота, в которой почти нет звезд. Это самый центр пылевого облака. И именно туда движется наше солнце и весь наш мир.
     Облако будет становиться все плотнее, пока мы не пройдем середину. А выйдем мы из него только через пять тысяч лет".
     «Долгая будет зима».
     «Да уж. Мы приближаемся к „Звездному страннику“. Постарайся ничем не привлечь к себе их внимание. Они и так будут недовольны».
     Крест начал медленно разворачиваться, пока длинное крыло не указало на какую-то точку пространства над увеличившимся чужим кораблем. Оба корабля двигались, хотя Марика могла это заметить только по изменению положения звезд относительно «Звездного странника». Когда они подлетели поближе, рядом с кораблем стали видны какие-то другие яркие точки, поменьше. Еще ближе. Сверкающая точка корабля вдруг стала неразличимой на фоне другого, более яркого сияния. Обернувшись через плечо, Марика увидела, как из-за края планеты показалось солнце. Да и сама планета, ее дневная сторона, сияла невыносимо ярко. Особенно верхний и нижний концы этой сверкающей дуги. Наверное, это снег, догадалась Марика. Облачный покров был плотнее, чем обычно на фотографиях. Но на ее вопрос Килдзар ответила, что это временное явление.
     Из-за плотной облачности нельзя было различить очертания континентов и островов. Этот мир совсем не был похож на глобус.
     Марика обернулась к «Звездному страннику». Из яркого пятна он превратился в корабль яйцевидной формы. Маленькие искорки стали корабликами поменьше. Марика никогда раньше не видела таких. Два из них улетали прочь от корабля, один — сильно впереди другого. Еще два, наоборот, собирались залететь внутрь. Пятый лениво кружился вокруг по орбите. Еще несколько порхали там и сям, задрав носы, как насекомые-кровососы. Марика ни о чем не спрашивала, опасаясь, что ее прикосновение будет замечено.
     Но Килдзар выглядела такой же озадаченной, как и она сама. Марика почувствовала, как она прикоснулась к Повелительнице их корабля. Крест замедлил свое движение и начал разворачиваться. Марика удивленно посмотрела на Килдзар.
     «Что-то тут не так, — послала ей Килдзар. — Что-то происходит, чего быть не должно. Никогда не видела таких корабликов, а я летаю во Тьме вот уже тридцать лет. Похоже, это нарушение договоров. Ох, кажется, они нас заметили!»
     Марика почувствовала чужое прикосновение, ощутила, как прикоснувшаяся к ним силта отпрянула в ужасе и отвращении, обнаружив, что их корабль не принадлежит Серк.
     Потом контакт возобновился.
     «Стойте. Вернитесь немедленно».
     Килдзар махнула лапой Повелительнице их корабля. «Звездный странник» начал уменьшаться.
     Огромное огненное копье метнулось из одного из маленьких кораблей, пронзая великую ночь. Марика не знала, что это, но чувствовала, что оно несет в себе смертельную опасность. Повелительница тоже это почувствовала. Она круто повернула налево и рванулась к планете.
     «Что происходит?» — спросила Марика.
     «Не знаю. Не мешай мне. Я пытаюсь связаться с монастырем. Надо, чтобы они знали обо всем, что тут случилось. Даже если мы погибнем».
     От страха у Марики перехватило дыхание. Она оглянулась, чтобы посмотреть на удаляющийся корабль. Еще одно огненное копье пролетело мимо корабля Редориад. Оно прошло не ближе, чем первое. Повелительница отклонилась от курса и повела корабль в другом направлении, петляя, как охотница, убегающая от ружейных выстрелов.
     На конце одного из маленьких корабликов расцвел огненный цветок.
     Кораблик рванулся за кораблем Редориад, время от времени метая в него огненные копья. Другой корабль тоже выпустил пламя и присоединился к погоне.
     Марика была почти в панике. Она совсем не понимала, что происходит.
     Но одно ей было ясно. Кто-то пытается убить их, причем без всякой на то видимой причины.
     Новое огненное копье слегка задело эфес кинжала, на котором они стояли. Сознание Марики на миг заполнил беззвучный крик. Задняя Помощница, кувыркаясь, слетела с креста и исчезла в черноте ночи.
     Окружавшее ее сияние исчезло.
     Килдзар пробежала по титановой балке на место упавшей Помощницы.
     «Давай, Рейгг! — услышала Марика у себя в голове. — Воспользуйся своим знаменитым талантом!»
     Марика взяла себя в лапы, сосредоточилась. Она скользнула в призрачный мир и остолбенела.
     Здешние призраки действительно были огромными! Их было не так много, как внизу, но зато они были гораздо больше. Больше даже тех гигантов, которых она чуяла над собой, когда высоко поднималась на своем «седле». Больше, чем она могла себе представить.
     Еще один луч прорезал черноту ночи. Повелительница попыталась спрятать корабль в тени планеты, но этот маневр принес больше вреда, чем пользы. Во-первых, преследователей теперь тоже не было видно, а во-вторых, у них было что-то, позволявшее им отыскивать корабль Редориад и мчаться за ним.
     Марику мучили тысячи разных вопросов. Но они пока подождут. Чтобы задать их, ей надо сначала выжить.
     Марика вцепилась в ближайшего призрака. Она почувствовала его реакцию — удивление, возмущение… Потом она взяла призрака под контроль и стала искать цель.
     Вспышка пламени с одного из кораблей-преследователей помогла ей в этом. Марика швырнула туда призрака, восхитившись, как быстро и легко он разделался со всеми торговцами.
     Да-да, с торговцами! Внутри корабля были только братья. А сам он был просто машиной. Холодная ярость овладела Марикой. Она швырнула духа в направлении другой вспышки. Снова все торговцы погибли.
     Все кораблики из свиты «Звездного странника» уже присоединились к погоне. Они висели широкой дугой вдоль края планеты. Только один мог сейчас достать их корабль своим смертоносным лучом. Марика направила на него призрака.
     На этот раз, разделавшись с командой, она задержалась, чтобы осмотреть внутренность корабля. Нескольких минут ей хватило, чтобы понять, как он устроен.
     Марика исследовала, как движется кораблик. Такие штуки Багнель называл ракетными двигателями. Она сжала призрака в маленькую точку, чтобы просверлить отверстия в стенке резервуара с жидким кислородом. А потом еще несколько — в другом резервуаре. Что там была за жидкость, она так и не поняла. Видимо, какая-то производная нефти.
     Кораблик взорвался.
     Марика проделала то же самое с первыми двумя кораблями, хотя это было труднее — они уже сильно отстали, особенно второй. Может, она и погибнет сегодня здесь, в царстве своей мечты. Но братьям дорого обойдется эта победа.
     Марика вернулась к реальности. Планета заметно выросла. Корабль летел в направлении, противоположном тому, которого придерживался, когда она его оставила. Высоко вверху корабли братьев тоже меняли курс. Видно было пламя их двигателей.
     «Ну что, госпожа, хорошо у меня получилось?» — спросила она Килдзар.
     «Более чем удачно».
     В прикосновении сестры Редориад чувствовался благоговейный ужас.
     «А теперь спустимся вниз и устроим большой скандал».
     
4
     
     Но спуститься оказалось нелегко. Торговцы продолжали преследовать их и тут. Их корабли ныряли в атмосферу гораздо быстрее, чем это осмеливалась делать Повелительница корабля Редориад. Мимо падающего креста проносились огненные копья. Но крест дрожал и покачивался в струях воздуха, и попасть в него было нелегко.
     Марика опять нырнула в призрачный мир и уничтожила еще два корабля братьев. На этот раз пришлось с ними повозиться. Торговцы были готовы к ее атаке, а летали они хорошо.
     Тем не менее Марика настигла и взорвала их так же, как первые.
     Светящиеся обломки пролетели мимо корабля Редориад.
     Потом она ощутила, как что-то поднимается к ним с земли. Точнее, этих «чего-то» было несколько, но одно — гораздо сильнее остальных. И в нем чувствовалась какая-то стихийная ярость.
     Марика вернулась к реальности и взглянула вниз. Корабль был уже над Телле-Реем, на высоте около двухсот пятидесяти тысяч футов.
     «Килдзар! К нам поднимаются темные корабли. Не меньше пяти».
     «Я знаю. Я поговорила с монастырем. Они посылают к нам всех, кто способен сейчас подняться».
     Но корабль, который появился перед ними через мгновение, не принадлежал Редориад. На его балке были ясно видны эмблемы сестричества Серк. Корабль промчался мимо них вверх, камнем упал вниз и затормозил на их уровне, выравнивая скорость спуска.
     Марика сжалась, пытаясь стать незаметной. Не надо было объяснять ей, кто стоит на острие этого кинжала. Огромная сила чужой силты заполнила собой ночь.
     Бестрей.
     Бестрей, та судьба, которую предназначила ей Градвол. Бестрей, которая сейчас может сожрать ее живьем. Марика чувствовала себя такой крошечной, уязвимой, беспомощной…
     Темный корабль продолжал падать вниз.
     Марика почувствовала, как Килдзар и Серк обменялись прикосновениями. Она не смогла разобрать смысл сказанного. Марика перекинула вперед свою винтовку, чувствуя себя очень глупо. Вряд ли она сможет попасть в кого-нибудь, стоя не привязанной на оси гигантского креста. Отдача собьет ее на землю.
     Еще один темный корабль материализовался из ночной темноты. Он почти не поднимался, но и не падал, пока корабли Серк и Редориад не нагнали его. Тогда он проскользнул под обоими крестами и начал спускаться по ту сторону корабля Бестрей. Марика не видела знаков на его борту, но чувствовала, что там друзья. Потом появился третий корабль и занял место с другой стороны от Серк.
     Марика почувствовала, как общее напряжение спало. Облака внизу начали слабо светиться — их подсвечивали огни Телле-Рея. По оценкам Марики, до земли осталось меньше сотни тысяч футов. Они все еще падали, но уже не так быстро, как раньше. Укрепленные на их корабле эмблемы Редориад дрожали, как от сильного ветра. Но на этой высоте воздух был разреженным, значит, их корабль все еще идет с большой собственной скоростью.
     Марика взглянула наверх. «Звездный странник» скрылся за горизонтом.
     Вместе с ним ушли и оставшиеся корабли торговцев. Сверху опасность больше не грозила.
     Появился еще один корабль Редориад и пристроился под кораблем Бестрей. А потом она почувствовала, что приближаются еще десятка два темных кораблей. Они с трудом выдерживали скорость их падения, но все равно пытались подстроиться к уже прилетевшим. Должно быть, к делу подключилось не меньше дюжины общин. У Обитательниц Тьмы просто не было столько свободных кораблей.
     Корабль Бестрей рванулся вверх, вылетев из кармана, образованного кораблями Редориад, потом повернулся и камнем упал вниз, опередив все остальные корабли.
     «Мы спасены», — послала ей Килдзар.
     «Она ничего не стала делать, — отозвалась Марика. — Но почему?»
     «Бестрей глупа и тщеславна, но гордость у нее есть, — ответила Килдзар. — И она не нарушает традиций. Мы не сделали ничего такого, за что можно было бы нас вызвать. Бестрей очень рассердилась на тех, кто разбудил ее и послал сюда. Думаю, она устроит сегодня хороший переполох среди своих сестер. Они ее успокоят, конечно. Они всегда ее успокаивают. Но к тому времени это уже не будет иметь значения. Мы уже будем в безопасности. Ты успеешь улететь домой, в Макше».
     Марика была озадачена. Она наметила себе на будущее получше изучить Бестрей.
     «Она узнала меня?»
     «Не думаю. Я очень старалась отвлечь ее. Неумно с твоей стороны было размахивать винтовкой. Ни одна силта, кроме Марики Рейггской, не отправляется в полет вооруженная, как воктор».
     «Что теперь будет?»
     "Теперь мы вернемся в монастырь. До заката ты будешь отдыхать, потом поспешишь домой. А тем временем общины устроят суматоху по поводу того, что случилось. Сиди тихо, не высовывайся и жди от меня вестей. Пока всеобщее внимание приковано к космосу, уроков не будет.
     Думаю, что Серк теперь будет очень трудно помешать созыву Собрания. Да и братьям придется долго объясняться по поводу своих действий".
     «Надо выяснить, почему они так обеспокоились».
     «Естественно».
     Корабль нырнул в облака, опустился еще ниже. Внизу оказался второй слой облаков, еще ярче подсвеченный огнями города. Вот и он остался сверху. Телле-Рей расстилался под ними всего в нескольких тысячах футов.
     Весь город бурлил как дрожжи в закваске. Воздух был густым от прикосновений.
     
     
Глава 12
     
1
     
     Марика внезапно проснулась за два часа до захода солнца. Сразу нахлынули воспоминания о полете в Пустоте. Марика вздрогнула. Они были на волосок от гибели. И еще Бестрей… Злобная сила этой ведьмы была потрясающей.
     Что-то звало ее на север. Внезапный порыв, потребность вернуться домой? Прямо сейчас? Но к чему такая спешка? Это совсем не похоже на нее.
     Желание вернуться домой усиливалось. Теперь оно было почти непереносимым.
     Марика наскоро привела себя в порядок и побежала туда, где оставалось ее «седло». Ей хотелось поскорее вернуться к Брайдик.
     Сегодня ее связисты перехватят много разных сообщений. Брайдик просто обязана перехватить что-нибудь такое, что прольет свет на поведение Серк и братьев. Должно же быть какое-то объяснение тому, что они так боятся показывать посторонним свой корабль.
     Надо было подождать до темноты, но Марика просто не могла этого сделать. В конце концов, ну кто заметит мелькнувший в сумерках крошечный кораблик?
     Она выпорхнула из окна и на лету послала прикосновение Килдзар.
     Какой-то ответ пришел, но к тому времени Марика уже мчалась на полной скорости по направлению к Макше. Она разобрала только беспокойство пославшей. Даже Килдзар не могла поймать объект, движущийся с такой скоростью.
     Внизу мелькнул и исчез озерный край. Пронеслись холмы хребта Топол.
     Закатное солнце расцветило их склоны золотыми и оранжевыми пятнами.
     Марика добралась до Хайнлина и повернула вверх по течению. В семидесяти милях к югу от Макше она промчалась над эскадрильей дирижаблей торговцев, направлявшейся прямым курсом на запад. Сколько их — семь? Восемь? Что происходит? Оранжевые блики играли на круглых боках дирижаблей. Некоторые из них были такими же большими, как первый виденный Марикой подобный корабль. Что все это значит?
     Через несколько минут она начала догадываться.
     Впереди по курсу показалось что-то вроде огромной башни, подсвеченной с запада заходящим солнцем. Это был столб густого дыма.
     Он чуть клонился от ветра, и верхний конец его упирался в облака.
     Внизу дым был почти черным. Когда Марика подлетела поближе, под дымом стали видны языки пламени.
     Макше. Весь Макше был объят пламенем… Этого не может быть! Как?..
     Марика подстегнула призраков и так быстро опустилась, что воздух завывал вокруг нее, как при сильном ветре.
     Марика неслась прямо сквозь черный дым. Она была настолько потрясена случившимся, что чуть не забыла, что не следует опускаться ниже уровня башен.
     Больше всего пострадал монастырь. Бастион Рейгг выгорел почти дотла. Теперь пламя пожирало фабрики и дома союзников Рейгг.
     Вокруг них суетились крошечные фигурки героически сражавшихся с огнем мет. Но эта борьба была обречена на неудачу. Марика пролетела над монастырем и увидела горы трупов, валявшихся повсюду — в закопченных двориках, у почерневших стен… Она опустилась пониже, хотя жар там еще не спал. Стены были горячими, как в печи для обжига извести. На всякий случай Марика обшарила руины прикосновением. Ничего живого.
     Она и не ожидала встретить тут живых. Никто не смог бы выжить в этом аду.
     Марика снова поднялась повыше и принялась бесцельно летать над городом, наугад посылая во все стороны пробные прикосновения. Душу терзала невыносимая боль. Так плохо Марике не было с тех самых пор, как кочевники разрушили ее родное стойбище и убили всех, кроме нее и Каблина. И еще кроме Грауэл и Барлог.
     Грауэл! Барлог! Нет! Она не вынесет одиночества!
     Прикосновения не обнаружили ни одной живой силты.
     Проносясь над кварталом торговцев, Марика услышала выстрелы.
     Наверняка стрельба имеет какое-нибудь отношение к причине этого бедствия.
     Она спустилась пониже и увидела, как торговцы, укрываясь за ящиками, тюками и за углами зданий, обстреливают сторожку. Из сторожки тоже раздавались ружейные выстрелы. Рядом с домиком лежали две мертвые меты в ливреях Рейгг. Вокторы. Они обстреливают квартал.
     Марике тут же стало понятно, что произошло. Эти охотницы каким-то образом избежали смерти в бушующем пламени и решили погибнуть в честном бою с теми, кто все это устроил.
     Множество торговцев окружили сторожку. Без умолку трещали пулеметы.
     Пули отбивали от стен домика кусочки камня. Вверх никто не глядел.
     Впрочем, они все равно не увидели бы ее в этом дыму.
     Марика подняла «седло» футов на сто, отделила от упряжки одного призрака и отправила его вниз, к торговцам, пока ее кораблик садился на взлетную полосу. Когда резные ноги деревянного зверя коснулись бетона, оставшиеся в живых торговцы уже улепетывали. Они пытались добраться до единственного на поле маленького дирижабля.
     Марика слезла со своего скакуна и бросила им вдогонку призрака.
     Торговцы умерли мгновенно.
     Ружейная пальба прекратилась. Либо все охотницы погибли, либо узнали ее. Марика направилась к сторожке.
     Жестоко израненная Грауэл выскользнула из двери и прислонилась к стене. Ее одежда промокла от крови.
     Марика бросилась к охотнице и крепко обняла ее.
     — Грауэл! Во имя Всесущего, что здесь произошло? Это безумие!
     — Прошлой ночью, — с трудом прохрипела Грауэл ей в ухо. — Всю ночь горело. Пришел Колдун. Со своими бандитами. Сотни мятежников. У них было устройство, нейтрализующее силт. Он напал на монастырь. Некоторые из нас решили вырваться оттуда. Одна из сестер думала, что они прилетели на дирижаблях торговцев. Целое звено опустилось вечером в их квартал.
     — Где Барлог?
     — Внутри. Она ранена. Тебе надо будет помочь ей, Марика.
     — Продолжай. Расскажи, что было дальше.
     Марика подумала о той эскадрилье, которая встретилась ей по пути сюда. Это те же дирижабли? Почти наверняка. Она пролетала всего в тысяче футов от Колдуна, в существование которого до сих пор не верила.
     — Они уничтожили монастырь. Ты наверняка уже видела.
     — Видела.
     — Потом они уничтожили все, что принадлежало Рейгг или Союзу Коричневых Лап. Потом начались пожары в городе. Думаю, они хотели убить всех, чтобы не осталось свидетелей, но пожар выгнал их из города. Они улетели всего пару часов назад, оставив здесь команду одного дирижабля. Наверное, хотели обшарить развалины, когда пламя угаснет.
     — Пойдем внутрь. Тебе надо отдохнуть.
     Марика помогла Грауэл идти. Охотница навалилась на нее всем весом.
     Внутри осталось не больше дюжины охотниц. Большинство уже были мертвы.
     Барлог лежала на боку, и из пасти у нее шла кровавая пена. Не пострадала только одна молоденькая охотница, но она была в состоянии, близком к истерике.
     Среди раненых лежал Багнель. Торговец был связан, а в пасть ему был вставлен кляп. Марика склонилась над ним.
     Багнель был все еще жив, хотя пуль в него попало немало. Он быстро пришел в себя, когда Марика вытащила кляп.
     — Прости, Марика, — прохрипел он. — Я не знал, что происходит.
     Марика вспомнила слова Грауэл о том, что налетчики уничтожали собственность Союза Коричневых Лап.
     — На этот раз я тебе верю. Ты благородный мет. Насколько торговец может быть благородным. Мы поговорим с тобой потом. Сейчас у меня есть дела. — Она повернулась. — Грауэл! Ты будешь здесь старшей. Успокой эту щену, и пусть она делает все, что может. И еще. Я хочу, вернувшись, увидеть Багнеля живым и невредимым. Ты поняла, Грауэл?
     — Да. Что ты собираешься делать, Марика?
     — Я хочу уравнять счет. И кое-кому это дорого обойдется!
     — Ты хочешь найти тех, кто здесь был?
     — Да, хочу.
     — Марика, их там сотни! Они вооружены всеми существующими видами оружия. И у них есть машина, которая не дает силтам выходить на темную сторону.
     — Это все не важно, Грауэл. Я все равно их уничтожу! Или я их, или они меня! Мое терпение лопнуло. Я не намерена больше терпеть ни их, ни тех, кто возьмется их защищать. Ты говоришь, что с ними был тот, кого они называют Колдуном. Ты его видела?
     — Да, он там был. Я видела его, но издалека. Он не отходил далеко от кораблей. Мы пытались подстрелить его, но расстояние было слишком большим. Он очень силен, Марика. Сильнее, чем большинство силт.
     — Наверняка не сильнее меня. Он за это заплатит, Грауэл. И братья заплатят. Пусть меня объявят вне закона, пусть я останусь одна, но с сегодняшнего дня я объявляю им войну! Оставайся здесь. Я вернусь.
     — А если нет?
     — Делай все, что необходимо. Рано или поздно кто-нибудь появится.
     — А может быть, и нет, Марика. Когда центр связи еще работал, мы слышали, что нападению подверглись еще несколько монастырей.
     — Да, это существенная деталь.
     Где мятежники сумели собрать такую силу? Ведь она уже много лет охотится за ними, убивает, сажает в тюрьмы!
     — Брайдик получила какое-то предупреждение, Марика. Она пыталась сообщить нам. Но ты уже улетела в Телле-Рей.
     Марика вспомнила, как Барлог ворвалась в комнату, когда она вылетала в окно.
     Значит, это ее вина. Если бы она задержалась хоть на минутку… Но сейчас уже слишком поздно сожалеть. Настало время платить болью за боль.
     — До свидания, Грауэл.
     Марика быстрым шагом вышла из сторожки и выбросила из головы все, что заботило ее раньше. Кровная месть. Отныне и до самой смерти.
     Которой, быть может, уже недолго осталось ждать.
     Целая эскадрилья. Как она сумеет уничтожить их в одиночку? Особенно если учесть, что у них есть прибор, блокирующий таланты силт?
     Об этом она подумает в свой черед. Сначала надо найти их снова.
     Марика пристегнула ремни и подняла «седло» в воздух, направив его на юго-запад. Так она должна пересечь курс, которого придерживались дирижабли во время их последней встречи.
     
2
     
     Марика мчалась, не жалея себя. Не прошло и часа, а она уже нагнала эскадрилью. Дирижабли продолжали лететь на запад, как будто пытались догнать заходящее солнце. Теперь они летели низко, почти прижимаясь к земле. Прятались.
     Марика несколько минут висела в разреженном воздухе высоко над ними. Она очень хотела напасть, но удержалась. Она даже не стала исследовать корабли торговцев прикосновением. Верлен это заметит и обнаружит ее. Потом у нее появилась подходящая идея.
     Они использовали против силт устройство, блокирующее магические способности. Марика отплатит им той же монетой.
     Марика мысленно осмотрела окрестности. Да, вот оно. Большое, уединенное поселение братьев лежало впереди. До него оставалось еще не меньше двухсот миль. Туда эти дирижабли и летят? Возможно. Рядом никаких поселений нет, никто и не узнает, какое злодейство началось сегодня в безобидном далеком поселке. Марика кинулась туда.
     Приблизившись к поселению, она опустилась на уровень верхушек деревьев. Теперь скорость пришлось сбросить — воздух внизу был плотнее, да и обзор хуже.
     Спуститься пониже Марика решила потому, что так ее уж точно не засекут радары торговцев. Правда, судя по тому, что говорил Багнель, ее и так могут не увидеть, но сегодня рисковать нельзя. Ей нужно очень большое преимущество.
     Когда Марика добралась до поселения торговцев, она почти на целый час опережала эскадрилью. В поселке горели сотни огней и суетились меты. Да, это та самая база. Здесь ожидают возвращения налетчиков. Нет сомнения, что все рейды начались сегодня именно отсюда. Здесь слишком много мужчин — целые тысячи. И весь поселок ощетинился оружием.
     Эскадрильи боевых самолетов стояли на аэродроме, готовые взлететь в любую минуту. С полдюжины дирижаблей висели на своих мачтах, а рядом стояло еще два десятка пустых мачт. Пока пустых.
     Марика позволила себе отдохнуть десять минут, потом нырнула в темный мир. Она была в ярости, ей хотелось накинуться на этих торговцев и убивать, убивать, покуда хватит сил. Но Марика не собиралась пока давать волю гневу. Вместо этого она принялась исследовать и остолбенела, осознав, как велико найденное ею поселение.
     Но размерами ее не запугаешь!
     Когда Марика убедилась, что уже хорошо знает, где что находится, она ненадолго вернулась к реальности, чтобы посмотреть, сколько у нее осталось времени. Потом она снова отправилась на темную сторону и постаралась поймать самого огромного, самого ужасного призрака из всех, до которых могла сейчас дотянуться.
     С этим призраком она направилась в центр связи торговцев.
     Марика разрушила центр и перебила всех связистов за какие-нибудь десять секунд. Потом они с призраком отправились в мастерские и на склады, где хранились устройства, которые Марика считала теми самыми противоколдовскими машинками торговцев. Они были похожи на коробочку, которую она уничтожила во время своего первого столкновения с торговцами на аэродроме братства в Макше.
     Когда все коробочки были уничтожены, она еще раз облетела поселок, проверяя, не осталось ли где чего-нибудь похожего.
     И только проделав все это, Марика дала наконец волю своему гневу и принялась убивать.
     Торговцев было так много, что Марике понадобилось полчаса на то, чтобы перебить их. Когда она закончила, в поселке не оставалось ни одного живого мета. Несколько сотен сбежали в панике. Типично мужское поведение. Теперь они мчались, не разбирая дороги, куда-то, куда, по их мнению, надо было бежать. Эти сюда не вернутся.
     Марика снова вернулась в свое тело и оценила оставшееся время.
     Дирижабли прилетят уже скоро — минут через пятнадцать. Но торговцы в них будут встревожены, ведь им не удастся связаться по радио со своей базой.
     Марике очень хотелось отдохнуть — эта бойня потребовала от нее немало сил. Но было некогда. Она снова поймала призрака и с его помощью проделала дыру в металлической ограде поселка. Отпустив призрака, Марика проскользнула в этот лаз и побежала к боевым самолетам.
     Все они были полностью заправлены и вооружены. У «стингов» так даже ракеты были на месте. Да, эти торговцы готовы были во всеоружии встретить любого противника. Кроме нее, конечно. Марика бегло осмотрела несколько самолетов, вспоминая все, чему учил ее Багнель, выбрала тот, который показался ей самым прочным, и залезла в кабину.
     Да, этот самолет и правда был в хорошем состоянии. Мотор завелся сразу же. Марика разогрела его, как учил Багнель. Какая-то часть ее души испытывала мрачное удовлетворение от того факта, что именно торговец научил ее пользоваться тем единственным оружием, которое сейчас пригодно.
     Восемь минут. Скоро они появятся в пределах видимости. Марика выскочила из кабины и вышибла подпорки из-под колес. Потом быстро запрыгнула обратно, пристегнула ремни, закрыла колпак и рванула вперед на полной скорости. Самолетик пронесся вдоль взлетной полосы и взмыл в темное ночное небо. Ни одна из лун не светила сейчас и не могла тем самым ни помочь Марике, ни помешать ей. Что ж. Ночь — время силт.
     Это будет для торговцев неплохим сюрпризом. Сами они редко летают по ночам. Слишком опасно. Но у них нет и дополнительных чувств, которыми Марика обладает, как все силты. Хотя у одного из них все-таки есть такие чувства…
     Вверх, вверх… Восемь тысяч футов. Ну, где же дирижабли? Никаких сигнальных огней. Марика поймала очередного призрака и отправилась узнавать, в чем дело.
     Вот они. На несколько минут отстают от составленного ею графика. И летят теперь гораздо медленнее… Может, их беспокоит молчание радиостанции базы?
     Теперь вниз. На полной скорости. Багнель говорил, что сражаться всегда надо на полной скорости, хотя никто из его знакомых никогда не был в настоящем воздушном бою. Пилоты братьев лишь понарошку сражались друг с другом — для тренировки.
     Марика нашла предохранители у пулеметов и выяснила, как запускать ракеты. Она не слишком хорошо в этом разбиралась — Багнель никогда не давал ей пострелять.
     Темная сарделька дирижабля выплыла из ночной темноты. Марика изо всех сил потянула на себя рычаг и нажала на гашетку. Трассирующие пули распороли ночное небо, прошили огромный баллон, прошли над ним…
     Марика едва избежала столкновения.
     Теперь назад. Сбросить скорость. Разворот. При таких скоростях не остается времени ни для маневра, ни на то, чтобы поточнее прицелиться.
     Марика направила самолет вверх и заложила вираж. Одновременно поймала призрака и с его помощью нашла цель. Опять приблизилась к дирижаблю и пролетела, стреляя, вдоль огромного бока, почти касаясь его брюхом самолета.
     Нет, все равно слишком быстро. И большого вреда им это не принесло.
     Марика проскользнула между двумя дирижаблями и пролетела вверх, стреляя по гондоле. Она чувствовала боль тех торговцев, в которых попали пули, видела вспышки ответных выстрелов. Но торговцы стреляли из винтовок — и вряд ли видели куда.
     Торговцы включили одну из своих противоколдовских машинок. На мгновение Марике показалось, что половину ее сознания кто-то выключил.
     Но потом оказалось, что помехи не такие уж сильные.
     Еще в Акарде Марика научилась справляться с отрицательным влиянием на свой талант электромагнитного излучения. Машинка торговцев была устроена по тому же принципу, и что-то внутри ее сознания откликнулось, привычно гася все отрицательные эффекты.
     Она опять развернулась, быстро схватила ближайшего призрака и попробовала изучить корабли противника повнимательнее. Это ведь совсем не то что рассматривать рисунки в книгах.
     Марика надавила на рычаг и пристроилась в хвост строю дирижаблей.
     На каком из них летит Колдун? Как он отреагирует на ее атаку?
     Марика зашла с фланга и выпустила ракету. До взрыва боеголовки ракета успела залететь внутрь огромной сардельки достаточно далеко, чтобы добраться до внутреннего водородного баллона. Снаружи стоял защитный — гелиевый. Братья вообще редко использовали водород, только когда груз был уж очень тяжелым. В этот раз водород был во всех кораблях, но внутри защитной гелиевой оболочки, чтобы Рейгг со своими винтовками не смогли повредить дирижабли.
     Марика нырнула под дирижабль, и тут он взорвался. Взрывная волна швырнула ее «стинг» в сторону. Некоторое время понадобилось на то, чтобы восстановить управление. Потом Марика снова повернула к остаткам эскадрильи, обернувшись через плечо, чтобы посмотреть, что стало с первым дирижаблем.
     Он падал, объятый пламенем. Из гондолы во все стороны выпрыгивали горящие меты.
     — Один готов! — сказала Марика вслух и потянулась за новым призраком. Он был нужен, чтобы наметить следующую цель.
     На этот раз нейтрализатор сработал в полную силу. Это было похоже на удар кулаком в лицо. Марика задохнулась, но все же погасила эффект, запустила ракету и снова ускользнула. В ночи трещали винтовочные выстрелы. Паника, казалось, заполнила весь мир. Марика пролетела между дирижаблями, стреляя во все стороны из пулеметов. Торговцы тоже стреляли — не видя, куда летят их пули.
     Новый заход. Потом еще один, и еще. Наконец в ее «стинге» иссякли боеприпасы. Пять вражеских кораблей удалось сбить, четыре из них горели. У пятого были так изрешечены пулями оба баллона, что он уже не мог держаться в воздухе.
     Момент был рискованный. Если Марика хочет продолжать бой, ей придется взять другой самолет. И если торговцы будут ее преследовать…
     Нет, не стали. Их пресловутый Колдун, похоже, был в такой же панике, как и все остальные. Уцелевшие дирижабли сменили курс.
     Марика посадила «стинг» быстро, не заботясь о целости машины. Она выпрыгнула из кабины, не дожидаясь полной остановки самолета, пробежала вперед, чуть не пропахав носом бетон, и быстро подобрала себе следующий самолет. Через десять минут она уже была в воздухе и преследовала остатки вражеской эскадрильи.
     Марика по одному подожгла все уцелевшие дирижабли, потом вернулась к тому, который опустился из-за нехватки газа, и последними двумя ракетами подожгла и его.
     Где же Колдун? Почему он не защищается? Неужели пожертвовал всем и затаился где-нибудь, зная, что ему грозит, если он даст себя обнаружить? Или просто убит в самом начале сражения?
     Марика вернулась в поселок, с трудом залезла в кабину третьего самолета. Но на этот раз она не стала поднимать его в воздух, а крепко уснула. Живых врагов осталось немного. Иначе Марика не могла бы себе этого позволить.
     Марика проснулась перед самым рассветом. Что-то встревожило ее.
     Кто-то тут есть. Марика потянулась за призраком, не рискуя даже поднять голову, чтобы не выдать своего присутствия.
     Кое-кто из торговцев, уцелевших после падения дирижаблей, сумел пробраться на базу. Теперь они стояли, сбившись в кучку, не веря собственным глазам.
     Ярость Марики вспыхнула с новой силой. Пролитой крови еще не хватило, чтобы потушить это пламя. Она уничтожила и этих торговцев. К сотням разбросанных в поселке трупов прибавилось еще несколько. Потом Марика завела мотор и подняла «стинг» в воздух, чтобы при свете дня осмотреть обломки дирижаблей. Она даже не поверила, что сумела причинить столько разрушений.
     Теперь она принялась охотиться за уцелевшими. Можно было с легкостью уничтожить их с помощью призраков, но ненависть Марики еще не насытилась убийствами и быстрая смерть ее не устраивала. Она предпочитала гоняться за этими торговцами на самолете, заставляя их бежать и бежать что есть сил, а потом все-таки убивая.
     Но к полудню это занятие Марике надоело. Она вернулась в поселок и принялась обстоятельно разрушать базу. Потратив на это дело часа два, она подняла в воздух «седло» и возобновила охоту за уцелевшими.
     Братья и мятежники не скоро забудут, во что им обошлось их предательство.
     Может, надо было захватить несколько пленных и задать им пару вопросов о судьбе верлена. Если он и в самом деле существует и остался жив, мятежники будут продолжать борьбу, невзирая на все, что она тут натворила.
     Ближе к закату Марика внезапно испытала большое потрясение.
     Она кружилась над лесом, в том месте, где упал один из дирижаблей, и тут… И тут случились две вещи одновременно. Во-первых, Марика почувствовала, что с севера к поселку приближаются еще несколько дирижаблей, и это заставило ее ненависть вспыхнуть с новой силой. А во-вторых… Внизу мелькнул силуэт бегущего мета, и этот силуэт показался ей подозрительно знакомым…
     Каблин!
     
3
     
     Каблин. И новые корабли с убийцами. Куда же ей кидаться?
     Впрочем, дирижабли не могут лететь с такой скоростью, чтобы она их не догнала. Значит, дирижабли подождут. А Каблин может исчезнуть в лесу.
     Марика спускалась все ниже и ниже, сшибая на лету ветви деревьев, пока не оказалась всего в нескольких дюймах над землей. Каблин знал, что его преследуют, и двигался быстро и бесшумно, как искусная охотница. Когда Марика подлетела слишком близко к нему, он встретил ее автоматной очередью. Одна пуля даже попала в «шею» ее кораблику.
     Каблин. Любимый брат, ради которого Марика рисковала всем. Здесь, с убийцами, разрушившими ее монастырь.
     Даже сейчас Марика не хотела причинить ему вред, несмотря на обуревавшую ее ярость. Она поймала маленького хилого призрака, нашла Каблина и легонько прикоснулась к нему.
     Он отшвырнул призрака в сторону и бросил в нее своего, более сильного. От неожиданного удара Марика чуть не свалилась с «седла».
     Что же это? Каблин? Верлен?
     Еще одна атака, не менее яростная, чем предыдущая. Да, на это глаза не закроешь.
     Марика увернулась от ударов чужого призрака и поймала своего, на этот раз посильнее, и нанесла удар достаточно сильный, чтобы свалить Каблина с ног. Он все еще пытался сопротивляться.
     Да, талант у него есть. Правда, не больше, чем у слабенькой силты.
     В конце концов, все это вполне объяснимо. Они с ним из одного помета, предки у них общие. Еще щенком Каблин демонстрировал признаки таланта и проявлял интерес к ее первым открытиям в этой области.
     Марика посадила кораблик и набросилась на Каблина, пока он еще не пришел в себя. Она отвесила ему несколько основательных тумаков, а потом заглянула в его мозг и подавила в нем тот центр, который отвечал за силтские таланты.
     После такого нападения Каблин на ногах не стоял и, конечно, не мог отвечать ни на какие вопросы. Марика уселась рядом и стала ждать, рассматривая пока его форменную одежду.
     Она уже неоднократно встречала что-то подобное. Пойманные мятежники временами тоже были в форме. Марика навидалась достаточно пленников, чтобы разбираться в их знаках различия.
     То ли Каблин надел чужую форму, то ли он действительно важная шишка среди мятежников. Очень важная шишка. Если верить форме, он член их правящего совета.
     Ох, надо было убить его тогда, в Понате! Марика еще не задала ни одного вопроса, но она уже чувствовала, что, если бы она прикончила Каблина тогда, никакого нападения на Макше не было бы.
     В душе что-то тупо болело. Ведь это же Каблин, ее брат, с которым она делила все свои щенячьи радости и горести! Единственный мет, которого она любила.
     Каблин пришел в себя и медленно сел. Потряс головой, прогоняя туман перед глазами, и пошарил вокруг себя в поисках оружия, которое Марика закинула в кусты. Не обнаружив его, Каблин пришел в недоумение. И тут он поднял голову и встретился взглядом с Марикой, которая сидела напротив, направив на него дуло своей винтовки. Каблин оцепенел, и мысли его тоже, казалось, застыли.
     — Да. Это снова я. То, что случилось ночью, — моя работа. И я еще только начала. А когда я закончу, от братьев и мятежников останется не больше, чем сейчас осталось от Макше. А ты будешь помогать мне уничтожать их.
     Каблин был так перепуган, что не осмеливался возражать. Никогда-то он не был особенно храбрым!
     — Как трус сумел добиться такого высокого положения среди бойцов, а, Каблин? Ах да, конечно! Вы, братья-мятежники, все поголовно трусы.
     Бьете все больше со спины. Днем вы друзья, а ночью — убийцы. Но ночь это время силт, Каблин.
     Нет! Я не желаю больше слушать твои разумные объяснения! Все это я уже слышала. Я — Марика, которая много лет пожирает мятежников.
     Марика, которая поймала уже столько твоих соучастников, что для них не хватает места в шахтах Рейгг. Знаешь, что я теперь с ними делаю?
     Посылаю их сестрам Трейш. У них, бедняжек, все время не хватает рабочей силы для добычи серы. Испарения, знаешь ли. Там долго не живут. Но думаю, что скоро и Трейш начнут отказываться от рабочих.
     — Ведьма вонючая! — с трудом пробормотал Каблин.
     — Да! Я такая! Более того, я разъяренная ведьма. Ведьма, жаждущая крови. Вы меня так разозлили, что я уничтожу и вас, братьев, и мятежников, и этого вашего Колдуна, даже если сама при этом погибну. А теперь тебе пора поспать. Мне надо уничтожить еще несколько дирижаблей. А потом я вернусь сюда и расспрошу тебя об этом великом Колдуне, великом трусливом убийце, который вдохновляет мятежников нападать на нас!
     Каблин как-то странно посмотрел на нее, но Марика не обратила внимания и продолжила:
     — Это та самая база, с которой началась вся ваша грязная авантюра.
     Будет даже справедливо, если разбойники найдут свою смерть именно здесь. Я подожду, пока вернутся все твои сообщники, и убью их.
     Марика схватила ближайшего призрака и прикоснулась им к сознанию Каблина, оставив его в глубокой коме.
     Марике удалось перебить команды двух вражеских кораблей. Остальные сумели подавить ее талант с помощью нейтрализаторов. Зря она все уничтожила в этом поселке! «Стинг» бы ей сейчас пригодился — это, как оказалось, лучшее средство борьбы с дирижаблями.
     Ладно, решила она, потом. Найдем себе самолет где-нибудь еще.
     Безумная ярость начала проходить. Марика не могла больше всем сердцем отдаваться битве. Пора было идти дальше. Пора возвращаться к Каблину и задавать вопросы. Пора найти Верховную жрицу и помочь ей оценить ущерб, нанесенный общине.
     Пора поесть. Отдохнуть и прийти в себя. Марика была сейчас слабее новорожденного щенка.
     Она вернулась к Каблину.
     Он уже очнулся и пытался перегрызть себе запястья, чтобы умереть.
     Но был еще слишком слаб, чтобы преуспеть в этом. Надо же, она не думала, что у него хватит смелости на такую попытку. И это ее трусливый братец Каблин? Может, его смелость была избирательной.
     Марика перевязала его, оторвав полоски ткани от своей одежды, перекинула через шею своего кораблика и сама уселась в седло. Потом собрала призраков и поднялась вверх, высоко над вершинами деревьев.
     Дирижабли улетели на запад — искали тех, кто уничтожил поселок и атаковал их. Марика оскалилась злобно и весело. Никогда в жизни они не поверят, что причиной всему была одна разгневанная силта.
     — В следующий раз надо быть осторожнее, — пробормотала она. Теперь они готовы ко всему.
     Кораблик летел на восток, покачиваясь под тяжестью Каблина. Марика думала о Тованде, квартале братства в Телле-Рее. Вот что неплохо было бы разрушить. Вряд ли кто-нибудь сумеет понять подобный жест не правильно. Она представила себе, как крадется ночью по коридорам Тованда, бесшумная и яростная, как сама смерть. За ней остаются горы трупов — пусть те немногие, что увидят рассвет, посмотрят на них! Вот тогда эти разбойники задумаются.
     
     
Глава 13
     
1
     
     Путь на восток отнял у Марики безумно много времени. Из-за лишнего веса в виде братца Каблина поддерживать корабль в воздухе стало во много раз труднее. А Марика уже истратила все свои внутренние резервы на много дней вперед.
     Через каждые пятьдесят миль она сажала корабль и целый час отдыхала. Одна за другой взошли луны. Марика смотрела на небо — вот Клык, вот Гончая, а вон то светлое пятнышко, это, должно быть, космический корабль Серк — «Звездный странник». Погода в последнее время что-то улучшилась. Может, ясное небо говорит о грядущем улучшении? Или это просто краткая передышка?
     Но заблуждение длилось недолго — Марика вспомнила, что сейчас конец лета. Через месяц опять начнутся бури и повалит снег. Внизу и сейчас мелькали островки снега, отсвечивая серебром в лунном сиянии. Несмотря на время года. Несмотря на широту. Нет, лучше не станет!
     Уже подлетая к Хайнлину, Марика почувствовала чье-то присутствие высоко в небе у себя над головой. Это было всего лишь предчувствие, но она все же спустилась ниже. Внутри что-то екнуло от быстрого спуска.
     Каблин захныкал.
     Слишком поздно. Этот «кто-то» тоже заметил Марику. И двинулся к ней.
     Силта!
     Марика моментально приземлилась, соскочила с «седла» и нырнула в кусты, проверяя на ходу винтовку и пистолет. Потом она нырнула в темный мир, чтобы проверить, как здесь с призраками.
     — Проклятие, — пробормотала она сквозь стиснутые зубы. — Ну почему это должно было случиться именно сейчас, когда я так слаба, что и с послушницей-то не справлюсь!
     И Всесущий смеялся в беззвездной ночи.
     Марика, как могла, постаралась укрыться от чужого прикосновения.
     Сначала силта ее не заметила и пролетела дальше на север. Марика не рискнула прикоснуться и узнать, кто это был, чтобы не потревожить кого-нибудь из команды темного корабля.
     Потом она почувствовала, что силта, долетев до того места, где ее присутствие уже почти не чувствовалось, остановилась и повернула обратно.
     — Чтоб ее!
     Марика сняла винтовку с предохранителя и выбрала себе призрака посильнее.
     Нет, нападать с помощью призрака она не будет — просто не хватит сил. Она будет лишь парировать чужие атаки, а когда подвернется момент, выстрелит из винтовки. Мало кто из силт догадается, что у другой силты есть огнестрельное оружие.
     Марике даже в голову не пришло, что неизвестный может оказаться другом.
     Силта медленно приближалась. Марика окончательно уверилась в ее недружелюбных намерениях. Двигалась незнакомка осторожно и прекрасно маскировалась — силы у нее хватало.
     Теперь она почти над головой. И низко. Может быть, сначала ударит и только потом… Тень надвигалась, темная на фоне луны, — медленно, низко…
     Это не темный корабль! Это такое же «седло», как у нее!
     «Марика?»
     Прикосновение этой силты было ей знакомо как нельзя лучше. Градвол!
     Марика с облегчением перевела дух.
     «Я здесь, госпожа. Прямо под вами».
     Марика вылезла из кустов и подошла к своему кораблику, дожидаясь, пока спустится Верховная жрица.
     — Что вы здесь делаете, госпожа?
     — Ищу тебя. А ты что тут делала?
     — За налетчиками охотилась. Вы были в Макше, госпожа?
     — Я оттуда и лечу.
     — Тогда вы знаете. Я сделала это, госпожа! Перебила их всех и еще кучу других. Может, даже этого их Колдуна. Так что первый взнос они уже заплатили.
     Градвол не стала слезать со своего «седла» — такого же, как у Марики. Марика тоже уселась на свое место.
     — Что это? — спросила Градвол, указывая на Каблина.
     — Пленник, госпожа. Причем высокого ранга. Возможно, один из тех, кто командовал этим налетом. Я еще не расспрашивала его. Собиралась выбить из него правду, когда отдохну и восстановлю силы.
     Несмотря на нервное напряжение, Марика сумела немного передохнуть за эти несколько минут на земле. Ей не терпелось попасть домой, к Грауэл и Барлог. Марика подняла свой кораблик в воздух. Градвол поспешила за ней, чтобы занять почетное первое место. Они взмыли высоко в ночное небо и поплыли на восток с удобной для обеих скоростью.
     «Хочу, чтобы ты по возвращении сразу же выпила чэйфа, — послала Градвол. — Хочу, чтобы ты как следует отдохнула. Нам надо многое обсудить».
     Марика обдумала ее слова перед тем, как отвечать. Между ними с Градвол редко возникал неформальный контакт, но сейчас в мыслях Верховной жрицы чувствовалось что-то необычное. Градвол была чем-то расстроена.
     «Что-нибудь не так, госпожа?»
     «Потом, Марика. Когда ты отдохнешь. Я не хочу ничего с тобой обсуждать, пока ты так измотана, что, возможно, не в состоянии контролировать все свои способности».
     Марике совсем не понравился тон этого послания. Он лишь увеличивал дистанцию между ними.
     «А по-моему, нам следует обсудить все здесь и сейчас. Ночью, когда нас никто не слышит. Я чувствую, что между нами возникла пропасть. И я не могу этого понять. Почему, госпожа?»
     "Ну, если ты настаиваешь, что ж. Община Рейгг искалечена, Марика.
     Вот что не так. И именно это мы и должны обсудить. Рейгг понесли тяжелые потери, а ты хочешь, чтобы стало еще хуже".
     «Как, госпожа? Община изранена, это точно, но ведь мы еще существуем! Я уверена, что основа нашей силы не пострадала! И мы можем обратить эту силу против братьев, и тогда…»
     "Да, так мы и поступим, — но без кровопролития. Весь мир знает, что случилось. И никто не верит, что мятежники сами, без поддержки, устроили эту резню. В сочетании с тем, что произошло у Килдзар с космическим кораблем Серк, этого достаточно для того, чтобы большинство потребовало созыва Собрания. Даже некоторые члены братства. Союз Коричневых Лап почти полностью уничтожен налетчиками.
     Их враги из братства попытались истребить их под корень, так же как и нас. Редориад собираются потребовать роспуска общины Серк и отстранения братьев от космических полетов по крайней мере на столетие. Братство начало распадаться — отдельные союзы пытаются выторговать для себя более выгодные условия. Они арестовали часть своих начальников из тех, что рангом повыше, и утверждают, что это они тайно договорились с Серк и действовали на свой страх и риск. Мы выиграли, Марика! Победа досталась нам дорогой ценой, но по крайней мере не придется никого вызывать на поединок или устраивать кровопролитие. Если, конечно, не считать того удовольствия, которое ты уже успела себе позволить. Теперь нам пора отойти в сторону и предоставить Собранию возможность закончить это дело за нас".
     «И вас устраивает такой поворот событий? После всех этих лет тяжелой борьбы? После того, что случилось с Рейгг? Вы не хотите, чтоб они отплатили нам кровью за кровь?»
     «Нет».
     Марика ненадолго задумалась.
     «Госпожа, будут ли продолжаться мои занятия с Килдзар?»
     Градвол явно не хотелось обсуждать этот вопрос. Наконец она все же ответила:
     «А разве это теперь необходимо? Серк больше не будет, а значит, Бестрей нам уже не опасна».
     «Понятно».
     «Не думаю, что тебе понятно. Ты иногда мыслишь слишком узко, Марика. Именно поэтому я и хочу, чтобы ты приняла чэйф и как следует отдохнула. Чтобы полностью прийти в норму к тому моменту, когда мы начнем более подробное обсуждение. Я хочу, чтобы ты была в состоянии увидеть всю ситуацию в целом и все возможные варианты действий. Мы вступаем в период дипломатических переговоров».
     «А что же станет с Бестрей?»
     Марика не могла себе представить, как это можно — распустить сестричество. Хотя прецеденты были. Четыре века назад Собрание силой расформировало общину Либрах. Но без кровопролития тогда не обошлось.
     «Ее примут в другую общину. Если она захочет».
     «А имущество Серк?»
     «Будет распределено между всеми пострадавшими в порядке возмещения убытков».
     «И Рейгг достанется самый жирный кусок. Так? А братья скажут, что Серк использовали их в своей игре, притворятся, что раскаялись, выдадут нескольких начальников и снова выйдут сухими из воды? И не пройдет и поколения… Да еще при нашей с вами жизни они станут даже сильнее, чем раньше, будут лучше подготовлены, станут основой всего нашего общества!»
     «Марика, я же говорила, что тебе надо отдохнуть перед тем, как начинать этот разговор. Ты слишком эмоциональна и не хочешь подумать».
     «Мне очень жаль, госпожа, но в душе я так и осталась простой понатской сукой. Когда речь идет о кровной вражде, я не могу просто так взять и простить того, кто ее развязал, особенно если он раскаивается только потому, что проиграл. И начнет все снова, как только почувствует, что у него для этого достаточно силы».
     «Братья были лишь орудием в лапах Серк».
     «Вы глупы, если верите в это, госпожа. Это Серк были орудием в их лапах. Вы же видели доказательства. Они использовали в своей игре Серк, а теперь используют вас, не успев даже потерять своих бывших союзников».
     «Марика! Не зли меня. Я помогла тебе вознестись очень высоко за очень короткое время. Ты член правящего Совета Рейгг, а Рейгг скоро станет одной из старших общин».
     «А какова цена? Честь?»
     «Не говори мне про честь, щена. Доказательство твоей вины лежит сейчас прямо перед тобой».
     «Что, госпожа?»
     Марика похолодела.
     "Ты действительно хочешь заставить этого мета рассказать правду?
     Всю? Прямо сейчас?"
     «Это будет последним, самым главным доказательством вины братства».
     «Возможно. А что он расскажет о тебе?»
     «Простите, госпожа?»
     «Ты обвиняешь меня, Марика. Своим тоном ты обвиняешь меня в страшных преступлениях. А ведь я простила тебе твои. Дортека была очень дорога мне, но я простила тебе даже это. Ради общины».
     «Вы знали?»
     "Уже больше года, как я знаю. Серк представили все доказательства.
     Ты спасла своего брата тогда, в Понате. И результатом этого явились события последних дней. Но я даже это могу тебе простить. Только не будь больше Джианой!"
     «Джианой?»
     И еще:
     "Так это вы спровоцировали эту бойню? Этого вы хотели все эти годы?
     А вовсе не вызвать Бестрей на поединок? Не вырваться в космос? А я нужна была только для отвлечения внимания?"
     «Меня устраивали оба исхода, Марика. Мое дело — спасти и укрепить общину. Я это сделала. И не позволю тебе свести на нет мои достижения».
     «Вы назвали меня Джианой. Мне это не нравится».
     «Иногда мне кажется, что тебе суждено все время оказываться Джианой».
     «Вы о чем, госпожа?»
     «Вспомни, где ты жила раньше. Что там теперь? Последним твоим домом был Макше!»
     «Но я-то тут ни при чем! Я была в Телле-Рее, когда…»
     "Да, была. Только это тебя и спасло. Ты полетела не в тот день.
     Единственное, чего хотели братья, затевая это нападение, это уничтожить тебя. Тебя, Марика! Остальные монастыри атаковали лишь для того, чтобы оттуда не послали помощь в Макше. Но тебя в городе не было. Ты улетела в Телле-Рей не по расписанию. И не оказала им любезности, погибнув вместе со всеми. Признай это, Марика! И перестань наконец быть Джианой!"
     «Я не Джиана, госпожа».
     «Смерть и разрушение преследуют тебя, Марика».
     «Это глупо, госпожа!»
     «Сначала твое стойбище. Потом Акард. Теперь Макше. А что произойдет дальше, Марика? Конец света?»
     Последние слова Градвол окончательно сбили с толку Марику.
     Верховная жрица никогда не обращала внимания на подобные глупые суеверия. Чушь какая!
     «Все это случилось бы и без меня, госпожа. Братья и Серк начали свою игру, когда никто еще не слыхал ни о какой Марике».
     «Всесущий знал о тебе. И Он направлял их лапу».
     Марика сдалась. Бессмысленно спорить с безумцами. Она взглянула вниз, где свет лун отражался от поверхности Хайнлина. Возможно, теперь она будет видеть звезды только внизу.
     «Но я хочу к звездам, госпожа!»
     «Я знаю, Марика. Возможно, в соглашении нам удастся это обговорить».
     «Меня не устраивает ваше „возможно“, госпожа!»
     «Марика, сейчас не время…»
     «Самое время».
     «Именно этого я и боялась. Поэтому и не хотела разговаривать с тобой сейчас. Я знала, что ты будешь недовольна».
     «И когда же будет это Собрание, на котором силты намерены одобрить предательские действия братьев?»
     «Первое заседание начнется, как только я прилечу в Телле-Рей. А я отправлюсь на юг сразу же, как только добьюсь от тебя обещания помогать мне».
     «Я не могу дать вам такого обещания, госпожа. Мое сознание не позволит мне этого. Здесь речь идет о кровной вражде. Вы предаете всех сестер, убитых этими подонками».
     «Проклятие! Упрямая дикарка! Брось свои первобытные замашки! Мы не в Верхнем Понате! Это реальный мир, Марика. Тут надо приспосабливаться и учитывать множество обстоятельств».
     «Не правда!»
     «Я не хотела, чтобы до этого дошло, щена».
     Марика почувствовала какое-то шевеление в темном мире. Она не удивилась и даже не очень испугалась. Это было предопределено заранее.
     Марика не стала и пытаться лезть в темный мир. Слишком поздно. Она сделала то, чего от силты никто никогда не ждет. Нажала на спуск винтовки, которую так и не успела поставить на предохранитель.
     Прогремела длинная очередь.
     Фигура Градвол отделилась от «седла» и, кувыркаясь, полетела вниз, в реку.
     «Марика! Будь ты проклята, Джиана!»
     И сознание Градвол заволокло болью. А потом оно исчезло совсем.
     Марика сделала два круга над этим местом, запоминая его, взяла себя в лапы и развернула кораблик в сторону Макше.
     
2
     
     Когда Марика посадила корабль напротив квартиры Багнеля, у нее уже совсем не оставалось сил. Каблин все еще лежал на шее корабля. Кто-то вышел из дома, узнал ее и позвал кого-то еще. Прихрамывая, вышла Грауэл. Охотница совсем ослабела и шла так медленно, что Марика не дождалась ее и упала прямо на бетон взлетной полосы.
     — Ты все еще здесь, — прохрипела Марика.
     — Да.
     Грауэл попыталась помочь ей подняться на ноги, но не смогла.
     Подошли еще какие-то меты. Марика узнала лица, которых не видела здесь в прошлый раз. Каким-то образом Градвол удалось собрать здесь часть тех, кто выжил.
     — Верховная жрица велела нам остаться.
     — Градвол. Где она?
     — Улетела искать тебя.
     — А! Я отомстила им, Грауэл. Никто не уцелел.
     — Отнесите ее внутрь, — приказала Грауэл. — Где ты нашла его?
     Она показала на Каблина:
     — С ними. Похоже, он один из командиров.
     — Ох!
     — Да.
     — Дайте ей чэйфа, — приказала Грауэл, когда они вошли в дом.
     — Грауэл…
     — Приказ Верховной жрицы, Марика. Тебе прописано два дня усиленного отдыха.
     Марика сдалась. У нее не осталось сил, чтобы сопротивляться.
     Несколько раз Марика просыпалась и видела рядом с собой Грауэл. Она пыталась рассказывать охотнице о разгромленной ею вражеской базе, но Грауэл это, похоже, не слишком интересовало. Марика подчинилась режиму усиленного отдыха. Она была измотана гораздо сильнее, чем думала. Но на третью ночь она отказалась от наркотика.
     — Где Верховная жрица? С меня хватит. Мы отрезаны от мира, а ведь там что-то происходит!
     — Она не вернулась, Марика. Меня это тревожит. Сегодня утром здесь были сестры из Телле-Рея. Разыскивали ее. А я считала, что она отбыла именно туда.
     — Ну и?
     Надо быть осторожной. Надо вести себя осмотрительно с Грауэл, которая продолжает говорить с ней официальным тоном.
     — Сестры улетели на запад. Ищут какие-нибудь следы. Думаю, они вызовут себе на подмогу другие темные корабли. И они очень озабочены.
     — Почему?
     — Из-за… Ты ведь не знаешь, да? Было созвано Собрание общин, чтобы призвать к ответу Серк и братьев. Верховная жрица должна быть там. Рейгг — главные пострадавшие.
     Марика с трудом поднялась с койки.
     — Так вот что случилось! Градвол пропала! А ты тут накачиваешь меня наркотиками! Грауэл, что за…
     — Это ее приказ, Марика.
     — Приказ или что, но этого больше не будет. Принеси мне поесть. И чистую одежду. Принеси мое оружие и приготовь «седло».
     — Марика…
     — Мне надо в Телле-Рей. Кто-то же должен представить Собранию точку зрения Верховной жрицы. Кто-то должен заменить ее, если случилось худшее. Если братья все-таки убили ее, а первыми об этом узнают не те сестры, то все ее мечты пойдут прахом. Выпусти меня отсюда, Грауэл. Я пошлю за тобой, как только попаду в Телле-Рей.
     — Как прикажете.
     Марике не понравился тон Грауэл, но она не стала заострять на этом внимание.
     — Как там Барлог?
     — Поправляется. Верховная жрица сумела ее спасти.
     Это было обвинение.
     — Прости меня, Грауэл. Я была тогда невменяема.
     — А ты когда-нибудь бываешь вменяема, Марика? Может, теперь? Ты утолила свою жажду крови или нет еще?
     — Думаю, что да.
     — Надеюсь. Говорят, это Собрание может положить конец тому, что происходит. Мне бы не хотелось, чтобы оно было сорвано.
     — Как там Багнель и Каблин?
     — Багнель тоже поправляется. Верховная жрица и его вылечила, ввиду того, что он, похоже, единственный, кто выжил в этом квартале Союза Коричневых Лап. Каблин в цепях. Я сумела защитить его от толпы.
     — Может, зря. Не знаю, зачем я притащила его сюда. Когда за вами придет корабль из Телле-Рея, возьми его с собой. Он может нам пригодиться на этом Собрании.
     — Все может быть.
     — Что случилось, Грауэл? Я чувствую, что…
     — Я боюсь тебя, Марика. С тех пор, как ты вернулась, даже я вижу печать рока на твоем лице. И я боюсь тебя еще больше, потому что здесь нет Градвол, которая могла бы смягчить твою свирепость.
     — Займись своим делом, Грауэл.
     Марика встала. Голова кружилась, ноги дрожали. Она нырнула в темный мир, чтобы проверить, хватит ли у нее сил удержать призрака, — иначе ей ни за что не успеть в Телле-Рей вовремя.
     Да, она справится. В темном мире с ней все в порядке.
     Перед отлетом Марика на минутку забежала к Багнелю. Он опять принялся извиняться.
     — Да, это было подло, — согласилась с ним Марика. — Но я думаю, эта эпоха подошла к концу. Поправляйся, Багнель!
     Уже залезая в седло своего кораблика, Марика сказала Грауэл:
     — И Багнеля тоже привези.
     — Да, госпожа.
     Марика мрачно посмотрела на Грауэл. Она терпеть не могла, когда охотница переходила на формальные обращения. Это значило, что она Марику не одобряет.
     Не прибавив ни единого слова, Марика подняла корабль и полетела на юг.
     По дороге она ненадолго остановилась в том месте, где упала Градвол. Тело ей найти не удалось, зато на дереве обнаружилось сломанное «седло» Верховной жрицы. Марика стащила его вниз, разобрала на отдельные детали и бросила в воду. Пусть себе плывут вместе с другими обломками, которыми наводнили сейчас реку умирающие северные леса.
     Сестры в Телле-Рее совсем не обрадовались ее появлению. Многие надеялись, что она погибла во время налета. Многие боялись, что Градвол тоже погибла вскоре после этого. И тогда эта дикарка с севера потребует себе мантию Верховной жрицы.
     Сила есть сила. Спорить с ней никто не посмеет.
     — Я не буду замещать Верховную жрицу, — громко объявила Марика, чтобы все, кому это интересно, могли услышать ее слова. — Я никогда не хотела быть Верховной жрицей. Но я буду говорить от лица Градвол, пока она не вернется. Можете считать, что это она говорит через меня.
     Весть о том, что случилось в одном отдаленном поселке, уже дошла до Телле-Рея. Марика никому не говорила, что это сделала она, а спрашивать никто не осмеливался, но ни у кого даже и сомнений не возникало на этот счет. Густой как туман ужас сопровождал каждое появление Марики. Никто не смел теперь с ней спорить.
     Грауэл, Барлог, Каблин и Багнель прилетели на следующий день после Марики, на рассвете. Это был первый из посланных в Макше кораблей.
     Марика настояла на том, чтобы все уцелевшие в Макше были эвакуированы на юг — включая рабочих и крепостных Рейгг. Это не прибавило ей друзей — монастырю в Телле-Рее нелегко будет прокормить столько лишних ртов.
     Барлог пошла на поправку. Но совершенно не обрадовалась, когда Марика ее навестила.
     Некоторый шум поднялся, когда Марика заявила, что Багнель — гость, а не пленник. Каблин отправился в тюрьму. Его Марика не навещала.
     Грауэл и Барлог отправились в свои апартаменты, примыкавшие к апартаментам Марики, — то ли отдыхать, то ли прятаться от нее. Марика расхаживала взад и вперед возле их двери, размышляя, как вернуть себе расположение охотниц.
     Кто-то постучал в дверь. Марика открыла ее и увидела на пороге послушницу.
     — Да?
     — Госпожа, вторая жрица Килдзар из Редориад хочет с вами поговорить.
     — Она здесь?
     — Нет, госпожа. Она прислала курьера. Хотите послать ответ?
     — Скажите ей, что я приду. Через два часа после полудня, если это ей удобно. Место обычное — она поймет.
     — Да, госпожа.
     Вскоре после ухода послушницы появились сестры Циалгон и Тассил, занимавшие шестое и третье кресла в Совете общин и прибывшие в Телле-Рей по поводу Собрания. Первую из них Марика знала. Циалгон была с теми сестрами, которые сопровождали Марику в музей Редориад, и теперь изрядно кичилась этим. После положенных приветствий Марика спросила:
     — Чему я обязана честью вашего посещения?
     — Первое кресло, — прямо сказала Циалгон. — Вы сказали, что откажетесь от него. Мы хотим знать, правда это или очередная уловка.
     — Я не скрываю того факта, что не желаю похоронить себя под грудой скучных дел, отравляющих жизнь Верховной жрицы. В остальном я ничего не имею против управления общиной.
     — Возможно, это как-нибудь удастся устроить.
     — Что именно?
     — Кто-нибудь возьмет на себя груз ежедневной работы.
     — Нет — тогда я окажусь в роли подставного лица, потому что не буду разбираться в стоящих передо мной задачах. В любом случае я предпочитаю оставаться в тени. Я еще молода, госпожа. У меня свои мечты. Но все это бессмысленные разговоры — у Рейгг есть Верховная жрица.
     — Похоже, что Градвол нет больше с нами.
     — Простите, госпожа?
     — Ее не могут найти даже эксперты в области дальнего прикосновения.
     — Может быть, она скрывается?
     — От своих собственных сестер? В такое время? Верховная жрица ответила бы нам, если могла. Но она не отвечает — значит мертва.
     — А вдруг она в плену? Что, если братья захватили ее? Или Серк. Они могли вообще увезти ее с планеты. И тогда она жива, а прикоснуться к ней нет никакой возможности.
     — И это маловероятно.
     — Боюсь, что это не так. Боюсь, я не хочу принимать участие в действиях, которые в дальнейшем могут быть истолкованы как попытка сместить Верховную жрицу, которая всегда была так добра ко мне. Мне нужны неопровержимые доказательства того, что ее нет больше с нами. Но я подумаю о том, что вы говорили. И обсужу это с вами позже.
     Сестры ушли, недовольно напрягая спины. Они не получили того, что хотели.
     — Ну вот, началось, — проворчала Марика, когда дверь закрылась. — В очередь встали — кто первый власть захапает. Небось скоро все сюда прибегут. Жаль, что я так плохо их знаю!
     Марика разговаривала сама с собой, но сзади ей вдруг ответили:
     — Может, если бы ты уделяла больше внимания своим обязанностям…
     — Хватит, Грауэл! Я ухожу. Запиши имена всех, кто захочет меня видеть. Скажи им, что я свяжусь с ними позже.
     — Как прикажете, госпожа.
     Марика раздраженно фыркнула и принялась собирать «седло».
     
3
     
     Марика неслась к монастырю Редориад так быстро, как только могла, надеясь остаться незамеченной. Тщетные надежды! Неожиданно в облаках открылся просвет, и ее тень пронеслась по дворам монастыря, привлекая внимание многочисленных слуг. Когда она подлетела к окну Килдзар, отовсюду уже сбегались меты.
     — Ты пришла, — сказала Килдзар.
     — Конечно, а почему нет?
     — Я получила твое сообщение, но сомневалась, что ты прилетишь. Я располагаю информацией о том, что в монастыре Рейгг начались интриги.
     — Ко мне уже подходили, — призналась Марика. — Но только один раз.
     Я им всем буду говорить одно: первое кресло занято. А было бы свободно, я все равно бы в него не села. Хотя мне хотелось бы, чтобы это кресло занял кто-нибудь с приемлемыми для меня взглядами. Сама я слишком занята с Серк и братьями.
     — Именно это я и хотела с тобой обсудить.
     — Что, госпожа?
     — Не огрызайся, Марика. Пора тебе задуматься о своем положении.
     Пора перестать упираться.
     Марика только сильнее стиснула зубы.
     — Ты что, недовольна тем, что сделала с тем поселком?
     — Нет, госпожа. Это все так, ерунда. Укус насекомого. А я намерена сожрать их. Они уничтожили город. Просто так. И они за это заплатят.
     — Не понимаю я тебя, Марика. Почему тебе недостаточно победы?
     Почему ты рассматриваешь это как свою кровную месть?
     — Простите, госпожа?
     — Ты убиваешь не ради славы или спасения своей общины. Ты гораздо более эгоистична, чем большинство силт. Нет! Не отрицай. Для тебя община — лишь инструмент для достижения собственных целей. Градвол была достаточно искусна, чтобы использовать тебя для блага Рейгг. Но теперь Градвол больше нет. Мы все боимся…
     — Почему все так уверены в ее гибели? В течение многих лет Градвол то и дело исчезала. Иногда на несколько месяцев.
     — На этот раз она исчезла навсегда, Марика.
     — Откуда вы это знаете?
     Марика внезапно похолодела. Каблин может знать о том, что случилось с Градвол! Раньше ей эта мысль в голову не приходила. Что, если он не все время был без сознания? Достаточно, если он вспомнит только одно что они с Градвол встретились.
     — Пойдем.
     Килдзар отвела Марику в соседнюю комнату.
     — Смотри!
     Она показала на кучу деревянных обломков. На некоторых из них еще сохранились следы краски.
     — Это обломки «седла», очень похожего на твое. Наши крестьяне выловили их вчера в Хайнлине. А я слыхала только об одном «седле», кроме твоего, — о том, на котором была Градвол, когда ее видели в последний раз.
     Марика без спроса опустилась на ближайший стул.
     — Кто-нибудь еще знает об этом?
     — Моя Верховная жрица. Ты признаешь это доказательством?
     — Разве у меня есть выбор?
     — Думаю, это тебя убедило. Очевидно, что Градвол упала в Хайнлин.
     Как — этого мы, вероятно, никогда не узнаем. Какую позицию ты изберешь теперь, Марика? Ты уже в состоянии думать о ком-нибудь, кроме себя?
     — Ох. Наверно. Да. Я должна.
     Неужели Килдзар что-то подозревает?
     — Тогда тебе надо пересмотреть свою позицию по отношению к Серк, братьям и Собранию.
     — Но…
     — Я объясню. Я покажу тебе, почему в наших интересах заставить Собрание принять решение, которое тебе так не нравится. Давай начнем с эпизода со «Звездным странником».
     — Простите, госпожа?
     — На нас напали. Без какой бы то ни было провокации с нашей стороны. Это беспрецедентно. Ты не задумывалась почему? И что их так испугало?
     — Из-за этих корабликов.
     — Именно. Никто раньше таких кораблей не видел. А ведь за одну ночь такого не сделаешь. И какими бы скрытными ни были братья, они не могли построить такие корабли так, чтобы я об этом не узнала.
     — Братья многое умеют делать потихоньку, госпожа. Например, запускают спутники без помощи и разрешения общин.
     — Да, я знаю. Они делают это с помощью ракет размером с половину Телле-Рея — запускают их с Каплейских островов. Ты создала хорошую организацию, Марика, но у меня больше возможностей. Не все братья одинаковы. Некоторых из них можно купить, а у меня в лапах сосредоточены немалые богатства. И в Телле-Рее от меня нет секретов.
     Килдзар помолчала, но Марике не хотелось перебивать ее.
     — Здесь братья никаких кораблей не строили. Их принес с собой «Звездный странник». Потому мы и не должны были их видеть, что братья вообще их не строили.
     — Что? — переспросила пораженная Марика.
     — Братья не строили этих кораблей. Мне пришлось очень сильно надавить на своих агентов и раздать много принадлежащих Редориад богатств, но правды я наконец добилась. И это удивительная правда!
     Много лет мы не видели ее, потому что это было слишком не правдоподобно.
     — Вы говорите загадками, госпожа.
     — Так и задумано. Марика! Правда такова. Пятнадцать лет назад «Звездный странник» столкнулся в космосе с другим народом. У них нет силт. Они все вроде братьев, только их больше. Серк не сумели найти с ними общий язык, поэтому обратились за помощью к тем союзам, с которыми работали перед тем. И братья взяли дело в свои лапы. Совсем как ты говорила.
     Марика не смогла удержаться от сердитого ворчания.
     — Сначала с Серк были связаны только союзы Обитательниц Тьмы. Таким образом, у братства не было единой политики. Серк начали пытаться захватить территории Рейгг, надеясь, что новые союзники заплатят им сторицей. Им помогали союзники из братьев. И в то же время Союз Коричневых Лап, не зная, что происходит на самом деле, сражался с теми самыми кочевниками, которых вооружали Серк и другие союзы. Успеваешь следить?
     — В общих чертах. Багнель как-то сказал…
     — После падения Акарда и Критцы, но до того, как ты разбила их армию в развалинах Критцы, союзники Серк в братстве начали влиять уже на все братство в целом. А некая меньшая фракция, плохо относившаяся к силтам, контролировала их. В итоге страдали вы, Рейгг, но втайне между фракциями в братстве шла постоянная борьба. Растущая злоба, плохая связь и прямое неповиновение со стороны некоторых из высокопоставленных лиц привели к тому, что была совершена эта необдуманная, плохо рассчитанная и чересчур мощная попытка убить тебя в Макше.
     — Убить меня? Они что, уничтожили целый город только ради этого?
     — Вот именно. Один из них просто помешан на этой идее.
     — Колдун. О нем давно говорят.
     — Да. Колдун. Он все это и устроил. Мои агенты говорят, что он безумно боится тебя. Безумие порождает безумие. А когда эта попытка не удалась, у них все пошло прахом. Его сумасшествие привело к падению фракции Обитательниц Тьмы. На смену им пришли консерваторы, которые предпочитают поддерживать традиционные отношения с общинами. Итак…
     — Госпожа?
     — Теперь ты должна выслушать все и понять. Время дорого, Марика.
     Если Собрание будет действовать быстро, мы сумеем навсегда разоружить фракцию мятежников. То, что в свое время обнаружили Серк и надеялись использовать в ущерб нам, может быть использовано для блага всех мет.
     Промедление с нашей стороны приведет к тому, что эти их Обитательницы Тьмы снова поднимут головы и попытаются нанести ответный удар. Мне говорили, что они получили от своих союзников-чужаков какое-то страшное оружие и новые технологии.
     Марика соскочила со стула и заметалась по комнате. Она вдруг вспомнила, как когда-то говорила Дортеке — или Градвол? — о том, что Рейгг должны расколоть братство на фракции. Какая наивность!
     — Урановая смолка. Это она нужна чужакам?
     — По крайней мере братья так думали. По-видимому, ее используют для получения энергии, как ты когда-то предсказывала. Похоже, что понатское месторождение очень богато. Именно из-за него фракция Обитательниц Тьмы сумела подчинить себе братство. Они считали, что за руду смогут купить новые технологии. И за счет этого стать еще сильнее. А тогда они смогли бы уничтожить силт. Всех силт. Если бы не ты, они могли и преуспеть.
     — Я?
     — У тебя есть друг в братстве. И ты, по-видимому, была откровенна с ним даже тогда, когда политические отношения были весьма напряженными.
     Братья, так же как и силты, способны делать выводы, почти не имея данных. Как Серк, Градвол и любой, кто наблюдал за тобой, они поняли, кем ты можешь стать.
     — Заменить Бестрей?
     — Именно. С ее тенденцией к консерватизму и твоим желанием делать все так, как тебе хочется. Братья предвидели, что в будущем могут потерять все свои привилегии и власть. Более того, ты не просто потенциальная преемница Бестрей. Ты очень умна и способна восстанавливать картину происходящего по разрозненным клочкам информации. А то, что ты предпочитала оставаться в удаленном промышленном городе, лишь сильнее пугало тех, кто боялся тебя. Помнишь суматоху, которая поднялась в день, когда ты впервые была здесь?
     Помнишь, как я говорила, что все пристально следят за твоими действиями? Проводи ты здесь больше времени, ты бы давно уже поняла, кто ты такая и как тебя воспринимают.
     — Эти разговоры лишь озадачивают меня, госпожа. Я слышу их много лет. И всегда мне казалось, что говорят о ком-то другом. По-моему, я хорошо себя знаю. Я совсем не то, о чем вы говорите. Я ничем не отличаюсь от других.
     — Возможно, ты сравниваешь себя с более старыми силтами. С сестрами, которые вознеслись высоко, но которым осталось жить уже очень немного. Их лучшие годы миновали. А у тебя вся жизнь впереди. И все боятся тебя — боятся того, чем ты можешь стать. Твоих возможностей и твоего ума. Это пугает даже тех, кто намного выше тебя.
     Марика еще раз попыталась взглянуть на себя со стороны и не увидела ничего особенного.
     — Так к чему мы пришли? И что собираемся делать? Вы так хотели узнать мою позицию по отношению к Собранию!
     — Да. Плохо, что никто из нас не способен провести жесткую линию.
     Мы не должны допустить, чтобы фракция Обитательниц Тьмы опять захватила контроль над братством. Мы должны принять теперешнее положение вещей. Правящие братья готовы с нами сотрудничать.
     — Они напали…
     — Я знаю, что они сделали, щена! Заткнись и слушай! Я знаю, что такое кровная месть. Я тоже родилась не в городе. Но ты не можешь воевать со всеми братьями, потому что это поможет худшим из них. Ты ставишь под угрозу само существование силт.
     Марика подошла к своему «седлу». Ей внезапно показалось, что Килдзар говорит слишком напряженным голосом. В ее просьбах слышалась скрытая угроза.
     — Да, — сказала Килдзар, словно читая ее мысли. — Если ты не переменишь позицию, ты станешь весьма непопулярной фигурой. Я так понимаю, что некоторые элементы внутри общины Рейгг уже прощупывают почву, пытаясь найти союзников, которые помогут им сместить тебя.
     — Ясно. А если я соглашусь? Что мне это даст?
     — Возможно, все, что ты хочешь, Марика. Общины хотят избежать конфронтации. Назови свою цену.
     — Вы знаете, чего я хочу.
     — Думаю, что знаю.
     — Это моя цена. Я официально назову ее Собранию.
     Килдзар это даже позабавило.
     — Ты никогда не избираешь легкого пути?
     — Что, госпожа?
     — Общины Обитательниц Тьмы поднимут жуткий крик, когда ты заявишь о праве Рейгг на другие планеты.
     — Пусть кричат. Это моя цена. И это не обсуждается.
     — Ладно. Я предупрежу тех, кого надо, заранее. Предлагаю тебе написать большой список требований, от которых легко отказаться, пусть они думают, что что-то выторговали.
     — Напишу, госпожа. А сейчас мне лучше вернуться в монастырь. Мне надо объявить там о перемене своей позиции. Немедленно.
     Килдзар была озадачена.
     Марика вылетела в окно и взмыла вверх. Она подняла корабль высоко над Телле-Реем и около часа выделывала опаснейшие трюки, чтобы дать выход своей ярости и разочарованию.
     
     
Глава 14
     
1
     
     — Я изменила свое мнение, — заявила Марика на заседании Совета общины Рейгг. — Я заявляю права на первое кресло. Я поняла, что только таким путем община сможет добиться успеха на предстоящем Собрании.
     Никто из сестер и не пытался отвести ее кандидатуру. Многие выглядели злыми и разочарованными.
     — Я была в монастыре Редориад. Там мне предъявили доказательства того, что Верховной жрицы Градвол нет больше с нами. Несмотря на только что сделанное заявление, мое отношение к должности Верховной жрицы не переменилось. Я намерена занимать первое кресло не дольше, чем это потребуется для того, чтобы выторговать у Собрания наиболее выгодные условия и выйти на дорогу к звездам. Когда я это сделаю, я уйду с поста Верховной жрицы. У меня свои задачи.
     Они смотрели на нее пустыми глазами. Никто не поверил.
     — Кто-нибудь хочет оспорить мои права? У кого есть основания?
     Никто не хотел.
     — Хорошо. Сейчас я вас покидаю — мне надо многое успеть сделать до завтрашнего утра. И раз уж вы все здесь — почему бы вам не заняться выбором кандидата на должность Седьмой Советницы?
     Это был неплохой завершающий штрих. Пусть укрепляют свои позиции, выдвигая в Совет кого-нибудь из ее врагов. Ее это не волнует. Она не слабее, чем была Градвол, и тоже может себе позволить делать все, что захочет, и никого не слушать.
     Марика вышла из зала Совета и подошла к ожидавшей за дверью Грауэл.
     — Где-то в монастыре должна быть команда темного корабля Градвол.
     Найди их. Нам надо слетать кое-куда.
     — Как прикажете, госпожа.
     Грауэл вопросов не задавала. И все время этот официальный тон!
     — Пусть Каблина и Багнеля отведут на посадочную площадку. Мы возьмем их с собой. И пусть кто-нибудь, кому ты доверяешь, позаботится о Барлог. Из Макше уже почти всех вывезли, верно?
     — Да, госпожа.
     — Иди.
     Марика поспешила к себе и наскоро набросала, что она завтра будет требовать у Собрания. Права космических полетов для общины Рейгг. Это раз. Все звездные миры Серк пусть тоже отдадут Рейгг. И еще космический корабль «Звездный странник». А остальные общины пусть грызутся из-за собственности Серк на планете.
     Братьев из космоса изгнать навсегда, а не на какое-то там поколение. Отобрать у них оружие — кроме тех районов, где оно необходимо для выживания. И не позволять им пользоваться более совершенным оружием, чем есть у населения данного района. То есть в районе типа Поната, относящемся ко второй технологической зоне, братья должны носить лук, стрелы и копья, такие же, как у местных охотниц. И еще — потребовать установки систем наблюдения и принуждения.
     Визгу будет много. Марика готова была отказаться от большинства требований, кроме права Рейгг на выход в космос и их доли в космическом наследстве Серк. Как сказала Килдзар, пусть себе думают, будто что-то отвоевали.
     — Все готово, госпожа, — сказала Грауэл, появляясь в дверном проеме. — Помощницы недовольны.
     — Они всегда недовольны. Предпочитают всю жизнь бездельничать. Как Каблин и Багнель?
     — Их вывели на посадочную площадку. Я велела рабочим приготовить темный корабль. К нашему приходу все уже будет готово.
     Полет прошел спокойно, хотя в самом начале за ними пытался следовать какой-то темный корабль — он был так далеко, что почти не прощупывался прикосновением. Но Марика оторвалась от него. Ее корабль пересек линию снегов и двинулся дальше, на север. И вот он уже опустился на залитый лунным светом двор секретной мастерской Градвол мастерской по изготовлению темных кораблей.
     — Добрый вечер, Эдзека, — обратилась Марика к старшей в крепости силте. — Вы все новости слышали?
     Обитатели крепости могли связываться с кем бы то ни было лишь с помощью прикосновения, но зато могли слушать все чужие передачи Градвол завезла сюда, кроме рабочих и мастериц-силт, еще и бригаду радиоперехвата, из тех, что создали Марика с Брайдик. Из всех, кто погиб в Макше, Брайдик ей будет не хватать больше всего.
     — Да, госпожа. Поздравляю вас. Хотя очень печально, что Верховная жрица Градвол покинула нас и ушла к Всесущему.
     — Здесь ничего не изменится, Эдзека. Мы будем продолжать делать то, что и раньше. Добиваться независимости общин от братства. Когда сможем, мы даже расширим дело.
     — Спасибо, госпожа. — Эдзека, похоже, была довольна. — Мы очень волновались, когда считалось, что вы откажетесь от первого кресла.
     — На меня оказывают большое давление, заставляя отказаться от тех идеалов, которые сблизили нас с Градвол — и с вами. Я могу сделать вид, что действительно от них отказалась. Но это не так. И ваша работа — лишнее доказательство того, что сердце мое осталось прежним.
     — Еще раз спасибо, госпожа. Что мы можем для вас сделать?
     — Мне нужен один из новых кораблей. Завтра я буду представлять Рейгг на Собрании общин. Думаю, неплохим заявлением послужит, если я прилечу туда на одном из ваших темных кораблей.
     — Вы привезли с собой двух метов.
     — Да. Это не простые меты. Тот, что не связан, — мой давний друг, один из немногих членов дружественного Рейгг союза, переживших эту резню. Ему сейчас может грозить опасность, поэтому я и привезла его сюда. К нему надо относиться с уважением, как к гостю.
     — А второй?
     — Это пленник. Один из тех, кто командовал налетом на Макше.
     Отдайте его бригаде радиоперехвата — пусть переводит сообщения братьев, те, что на жаргоне. Делайте с ним все, что понадобится, чтобы добиться согласия. Но даже если он откажется, не причиняйте ему особого вреда. Он может мне понадобиться. Так могу я взять один из новых кораблей?
     — Конечно, госпожа. Я отдам вам тот, что мы приготовили для Верховной жрицы.
     — Хорошо. К сожалению, я не могу пробыть здесь долго, потому что рано утром уже должна быть в Телле-Рее. Мне придется позаимствовать у вас Помощниц. Мои слишком устали. И Повелительницу корабля тоже. Иначе я совсем не успею отдохнуть.
     — Как прикажете.
     — И еще дайте мне чего-нибудь поесть.
     — С этим у нас нет никаких проблем, госпожа. Еда в кухне.
     
2
     
     Грауэл разбудила Марику, когда корабль уже подлетал к Телле-Рею.
     Марика сверилась со временем. Да, Эдзека дала ей не самую сильную из своих Повелительниц. Сейчас намного позже, чем она рассчитывала.
     Заглянуть в монастырь уже не удастся. Марика прикоснулась к сознанию Повелительницы и велела ей лететь прямо к парку Собраний. Собрание будет проходить под открытым небом, несмотря на низкие, грозящие снегопадом тучи.
     По дороге они уже несколько раз попадали в снегопад Повелительница не хотела подниматься выше облаков. Она была еще молода и не уверена в своих силах.
     Похоже, будет еще одна суровая зима. Наступление льда и холода на юг продолжается.
     Если сегодня Марика победит, то у нее наконец появится хоть какая-то возможность изменить эту ситуацию.
     Небо над Телле-Реем было запружено темными кораблями. И все они летели туда же, куда и Марика. Марика осторожно пробралась на острие деревянного кинжала, прикоснулась к Повелительнице и взяла управление на себя.
     Как только молодая силта добралась до центральной площадки, Марика рванула корабль ввысь. Он взмыл на высоту пять тысяч футов и висел там, пока толпа внизу не рассосалась. Тогда Марика сбросила сразу несколько сотен футов, прощупывая при этом обстановку.
     Ну, если что-нибудь можно сделать, то надо это делать прямо сейчас.
     Сколько же у нее врагов!
     Марика оглянулась через плечо. Грауэл сидела с винтовкой наготове.
     Она проверила свою собственную винтовку и опускала корабль до тех пор, пока он не вывалился вниз из облаков.
     Они нависали над землей, как низкий потолок. Но снега еще некоторое время не будет.
     Столпотворение в воздухе прекратилось. Похоже, остались только патрульные корабли. Марика устремилась вниз, в самый центр парка Собраний.
     Она чувствовала на себе взгляды толпы и многочисленные прикосновения силт. Судя по этим взглядом, ее считали невоспитанной дикаркой — опоздала, да еще и рисуется.
     Вот именно.
     Марика посадила корабль в пятидесяти футах от главных представителей общин. Сплошь незнакомые лица — кроме Килдзар. В обход маленького пруда Килдзар двинулась к ней.
     Высокие стройные деревья, окружавшие круглую поляну, стояли голые и безжизненные. Возможно, они уже умирали. На поляне, в самом центре парка Собраний, находились фонтаны, статуи, экзотические растения и стояли скамейки. В спокойные времена силты заходили сюда посидеть и поразмышлять. Вдали, под деревьями, стояли, опустив глаза вниз, несколько Серк — возможно, десяток. Они уже смирились. С другой стороны круга столпились торговцы — их было побольше, чем Серк, и большинство из них составляли старики. Их взгляды выражали угрюмую ненависть. Марика узнала двоих, которые разговаривали с ней у Багнеля, и помахала им лапой в язвительном приветствии.
     Эти тоже изображали покорность, но не такую, как у Серк. Марике показалось, что втайне они торжествуют. Что-то тут не так. Ох, надо бы допросить их как следует!
     — Я уже начала беспокоиться, — сказала Килдзар. — Где ты была? В вашем монастыре сказали, что тебя нет.
     Она перевела взгляд на корабль Марики. Он был большим и богато украшенным, хотя и не таким причудливым, как темные корабли прежних лет.
     — А это у тебя откуда?
     — Сестры сделали. Это наследство Градвол. Первый шаг к независимости от братьев.
     — Не стоило поднимать этот вопрос.
     — Зачем вы хотели связаться со мной?
     — Вскоре после того как ты заявила, что хочешь стать Верховной жрицей Рейгг, братья с Каплейских островов подняли восстание и захватили власть. От того, что ты сейчас скажешь, зависит, что они будут делать.
     — Понятно.
     — Надеюсь.
     — Я думала, все это решено заранее. Мы хотим распустить Серк и на какое-то время отстранить братьев от космических полетов.
     — По сути, все так оно и есть. Но важны и детали, Марика. Всем известно твое отношение к братьям.
     — Эти пленники — те самые, кого они решили принести нам в жертву?
     — Можно сказать и так.
     — Они старые. Те, кто займет их место, моложе?
     — Не удивлюсь, если так.
     — Да, понятно. Этого и следовало ожидать. Я принесла список наших требований. И готова отказаться от любого из них, кроме права Рейгг на выход в космос.
     — Понятно. Идем, я тебя представлю. Мы обсудим детали, а потом обратимся к Собранию за одобрением. Это чистая формальность, уверяю тебя.
     Марика огляделась вокруг. Из-за деревьев виднелось множество любопытных лиц. В большом парке снаружи столпились сотни мет.
     — Им что, нечего делать?
     — Это событие века, Марика. Точнее, нескольких веков. Сейчас я всех соберу, и ты расскажешь им, что у тебя на уме.
     Марика внимательно посмотрела на Килдзар. Интересно, какую игру она ведет? Она вела себя так, будто заключила какое-то отдельное соглашение с новой Верховной жрицей Рейгг.
     С неба начали падать редкие снежинки. Марика взглянула вверх, на низкие облака. Скоро начнется снегопад.
     — Мы слушаем тебя, Марика, — сказала ей Килдзар. И шепотом добавила:
     — Требуй всего, чего захочешь, но не будь слишком воинственной.
     Марика заговорила. Силты внимательно слушали. Марике стало немного не по себе — она поняла, что все присутствующие пытаются как-то истолковать ее интонации, выражение лица, позу, — а ведь она ничего особенного не подразумевала. Молода она, чтобы иметь дело с этими силтами. Слишком они хитрые.
     В толпе засуетились. Многие силты побежали позвать тех, кто отошел слишком далеко.
     — Редориад одобряют предложения Рейгг! — громко объявила Килдзар.
     Более тихо она добавила:
     — Запомни, Марика, это не официальное Собрание, а предварительная дискуссия. Не принимай близко к сердцу все, что здесь происходит.
     — То есть вы хотите сказать, что ваше одобрение — просто ловкий маневр.
     — Да, это, и еще то, что многие сейчас будут выступать против. Но это не значит, что они объявляют тебе войну.
     Многочисленные представители общин выступали все по очереди. Многие из них считали себя обязанными произносить длинные речи. Марика села на скамью. Ей хотелось спать, а сидя — даже еще сильнее. Она начала клевать носом.
     Ветер стал холоднее. Снег повалил хлопьями, покрывая траву белым пухом. Скоро все газоны стали похожи на шкуру старой меты. Килдзар присела рядом с Марикой.
     — Эта идиотка Фоксгар никогда не замолчит.
     — Кто она такая?
     — Вторая жрица сестричества Фарнврейт. Это маленькая община на дальнем юге. Но на Собрании малые общины обладают такими же правами, как и большие. К сожалению. Возможно, она надеется, что кто-нибудь купит ее голос.
     — У этих Фарнврейт есть какие-нибудь претензии к Серк?
     — Нет, что ты! Очень мало общин могут пожаловаться на причиненный ущерб. Но все они хотят свою долю добычи. И они ее получат — иначе это Собрание ничего не решит.
     — Замечательно!
     Из-за деревьев вышла силта, подбежала к Килдзар и что-то прошептала ей на ухо. Килдзар нахмурилась.
     — Что такое? — спросила Марика. Интуиция подсказывала ей, что что-то здесь не так.
     — Кто-то передал твои условия братьям с Каплейских островов.
     Помнишь те кораблики вокруг «Звездного странника»? Так вот, сейчас в воздух взлетела целая туча таких корабликов, и братьев в них видимо-невидимо. А вот это уже совсем нехорошо.
     
3
     
     Подбежала еще одна старая силта, слишком возбужденная, чтобы сохранять приличествующую своему сану невозмутимость.
     — Из монастыря в Рухааке взлетают темные корабли. Серк… Они…
     Марика вскочила.
     — С братьями разбираться вам! — на ходу бросила она Килдзар и поспешила к своему кораблю. — Грауэл! Быстро на борт! Команда!
     Поднимайте корабль!
     На мгновение все силты вокруг оцепенели, потом бросились врассыпную.
     Марика поднялась в воздух первой и тут же послала приказ Повелительнице корабля:
     «В монастырь Рейгг. Быстро!»
     — Что это значит, Марика? — спросила Грауэл. Она крутила головой, держа оружие на изготовку, но никого не было.
     — Не знаю. Но мне это не нравится. У меня нехорошее ощущение.
     Предчувствие. И я не хочу, чтобы нас застали на земле. Мы подберем Барлог и полетим в Рухаак.
     Марика была в таком же замешательстве, как и все силты, поднявшиеся в воздух вслед за ними.
     Но сейчас любое действие было лучше бездействия.
     Враг был уже в пути.
     Марика снова прикоснулась к Повелительнице, показывая ей, куда лететь.
     — Но, Марика, — протестовала Грауэл, — Барлог сейчас не в том состоянии, чтобы…
     — Это не важно. Я хочу, чтобы она была со мной, пока мы не разобрались, что происходит.
     Повелительница подвела корабль к одному из окон Марики. Марика махнула лапой, и молодая силта повернула корабль, коснувшись одной из перекладин оконной рамы.
     — Так и держи! — сказала Марика. — Мы вернемся через минуту.
     Грауэл, разбей окно!
     Рискуя свалиться, Грауэл пробралась мимо Помощницы к окну, разбила его прикладом винтовки и прыгнула в дом. Марика за ней.
     — Что теперь? — спросила Грауэл.
     — Барлог.
     В мозгу Марики тикали слышные ей одной часы, отсчитывая минуты, оставшиеся до встречи корабликов со «Звездным странником».
     Интуиция подсказывала ей, что времени почти не осталось.
     — Быстрее! — рявкнула она.
     Барлогспала, все еще частично обездвиженная сестрами-целительницами. Они вытащили ее из постели и поспешили обратно к окну. Марика запрыгнула на крыло корабля. Под ее весом оно опустилось вниз.
     — Держи ровно! — завопила Марика. — Хорошо, Грауэл. Давай ее сюда.
     Ну же, Барлог! Помоги нам немного.
     Но от Барлог помощи было не дождаться. Марика потянула охотницу к себе, взвалила ее на плечо и с трудом удержала равновесие. На мгновение она представила себе, что будет, если она сделает хоть одно неверное движение.
     Никогда раньше она не думала об опасности падения. Марика осторожно повернулась, жестом приказала Повелительнице присесть, пробралась мимо нее.
     — Давай, Грауэл!
     Грауэл тоже понимала, что ее ждет в случае падения. Она очень медленно выбралась из окна и еще медленнее поползла по крылу корабля.
     Когда она добралась до центральной площадки, Марика и Барлог уже привязались.
     — Пристегивайся, быстро! — сказала ей Марика и обернулась к Повелительнице. — Полетели! Подними корабль как можно выше и гони его в Рухаак!
     Марика заметила, что за ней наблюдают с темного корабля, висящего у самой монастырской стены. Килдзар. Марика помахала лапой и указала пальцем вверх. Корабль Килдзар поднялся.
     Часы в голове у Марики говорили, что корабли братьев уже добрались до «Звездного странника».
     «Я отправляюсь в Рухаакский монастырь, — послала она Килдзар. Если повезет, те, что там остались, согласятся сотрудничать».
     «Не забудь про Бестрей».
     «Как я могу? Хотите поспорим, что она была на борту первого же из взлетевших космических кораблей?»
     Позади, над городом, темные корабли роились, как насекомые в жаркий день. Всеобщая паника привела уже к нескольким столкновениям.
     Некоторые силты упали вниз и разбились. Марика послала предупреждение всем, до кого смогла дотянуться, советуя им подниматься выше и улетать подальше от города.
     Она поискала в небе корабли Серк и, к своему собственному изумлению, нашла. Около дюжины их собралось в кучу у нее над головой, гораздо выше, чем мог взлететь ее корабль. Они уже достигли границ атмосферы и спешили подняться еще выше.
     Потом Марика почувствовала присутствие «Звездного странника». Он появился над горизонтом и быстро двигался по направлению к зениту. Она чувствовала, что огромный корабль стал смертельно опасен. Его аура была угрожающе черной.
     Когда «Звездный странник» достиг зенита, его аура изменилась.
     Марика поспешила к Рухааку. Этот скромный городок, в котором Серк устроили свою штаб-квартиру, лежал в сотне миль к юго-западу от Телле-Рея. Пригороды обоих городов соприкасались.
     Почему аура «Звездного странника» посветлела? Марика открыла свое сознание Всесущему. Вот оно! Смертельная чернота осталась прежней, но она отделилась от корабля.
     «Килдзар! Они отправили к нам что-то враждебное!»
     Это «что-то» падало быстро. Очень быстро. Огненные столбы поднялись в небо и осветили темные облака. Прогремел гром.
     Когда первый огненный меч обрушился на мир, корабль Марики был уже в сорока милях от Телле-Рея.
     Первая вспышка на мгновение ослепила Марику. За ней последовали другие вспышки. Над городом поднялся устрашающий огненный шар. Шерсть Марики встала дыбом. Она вся дрожала, потрясенная происходящим. Воздух гремел. Взрывная волна настигла их.
     Еще одна яркая вспышка осветила огромное грибовидное облако.
     Повелительница корабля потеряла управление. Темный корабль быстро понесся к земле.